Читать книгу Скрытые мотивы - Максим Андреев - Страница 9

Теократия Сивеса… Ужасное место. Честно говоря, удивительно, что меня туда вообще впустили, а еще более удивительно, что меня оттуда выпустили. Еще издалека, проезжая по степи и мимо болот Мистфен, можно увидеть багровые Стены Боли, окружающие это государство. Вблизи они выглядят еще хуже: на каменной кладке изображены кровавые картины нечеловеческих пыток.

Живущие там храмовники служат гиганту Сивесу, которого они величают богом боли и страданий. Впервые с последователями этого жуткого культа народы Сиодиса столкнулись чуть менее двухсот лет назад. Тогда первые фанатики возвели эти кошмарные стены и стали зазывать к себе жителей соседних государств, тех, кто легко поддавался внушению. Сейчас же они просто похищают людей или покупают рабов, а тайные последователи культа Сивеса действуют во всех странах, оставаясь в тени и выполняя волю их кровавой церкви.

В Теократии красивая природа, там много прудов и зеленых пролесков, а также полей, где волны пшеницы спокойно перекатываются под легким ветерком. Но за этой завесой умиротворения творятся невиданные пытки, казни и прочие злодеяния в угоду служителям церкви.

Помимо Великого Собора Боли, в багровых стенах есть много деревушек, где живут и трудятся рабы, управляемые епископами. Честно сказать, я не желал задерживаться в окружении этих несчастных больше положенного, и множество загадок осталось неразгаданными: почему рабы не восстают, откуда Церковь Боли берет все свои богатства, но мой вам совет – ответы искать не следует, ведь культ может дотянуться до вас и за кровавыми стенами.

«Записки путешественника». Мемуары Кастора Ролли. 2300 год Эпохи Эльфов

Почувствовав пронизывающий холод, полуэльф открыл глаза. Над ним стоял человек в длинной красной рясе с черной полосой посредине, на которой был вышит золотистый кнут; в руках он держал пустое ведро:

– Вставай, раб! Ты больше не достоин сладостной боли, иди же и работай во благо Теократии! – надрываясь, кричал человек.

Полуэльф с трудом встал с грязного каменного пола. Его некогда длинные черные волосы, доставшиеся от матери-человека, были очень коротко острижены, на нем совсем не было одежды. На спине все еще слегка кровоточили огромные раны, оставленные кнутом, а его мощный торс был полностью покрыт небольшими порезами. На лице полуэльфийского мужчины застыла гримаса боли. Потирая запястья, все еще лиловые от тугих оков, он осмотрелся. Грязный пол, прибитые к стене кандалы с застывшими на них пятнами крови, ржавые решетки – это все, что было в тесной зловонной камере.

– Чего стал! На выход! Неси службу великой Теократии Сивеса! – продолжал кричать человек в рясе.

Полуэльф вышел из камеры и медленно зашагал босыми ногами по грязным холодным ступеням, которые вели куда-то наверх. Сопровождаемый криками боли, доносившимися из многочисленных пыточных, он просто смотрел в пол, пытаясь оградить себя от ужаса происходящего. Преодолев все ступени, узник оказался в темной комнатушке с каменными стенами, к которым были прикреплены факелы. В центре комнаты стоял старый деревянный стол, за которым сидел толстый, лысый человек в длинной красной рясе.

– Имя, раб?! – громко спросил толстяк.

– Трафанис, – тихо произнес полуэльф.

– Повтори, раб! – вновь громко сказал человек в рясе.

– Трафанис! – собрав последние силы, выкрикнул обнаженный пленник.

Лысый человек вычеркнул что-то, написанное на листе пергамента, и указал Трафанису на дверь. Покинув комнату, заключенный осмотрелся. За его спиной оказалась та самая башня, в которой были ступени, ведущие в подземную систему пыточных. Вокруг росли деревья, в их кронах резвились птицы. Землю укрывала мягкая зеленая трава, которую он ощущал под босыми ногами, и его тело, все еще не прикрытое одеждой, приятно овевал легкий ветерок сезона цветов. Не успев насладиться свободой, которой он был лишен вот уже несколько недель, Трафанис увидел подошедших к нему солдат в доспехах, в красных нагрудниках с изображением черной полосы и золотистого кнута.

– Раб, следуй за нами! – сказал человек повыше и отвесил пощечину полуэльфу. Обессиленный Трафанис упал на землю, но быстро встал под смех двух стражников. Они повели его по небольшой тропе к поселению из пары дюжин домов, которое виднелось невдалеке, среди широких полей. На краю деревни их встретил пожилой дворф с густой седой бородой и невероятно большим количеством морщин на лице.

– Боль тела избавит от страданий душу, верные слуги Сивеса, – сказал он и поклонился стражникам.

– Лишь через боль мы познаем себя, – в один голос ответили ему солдаты. – Вот, Бройдим, привели тебе нового раба, он хочет служить великому Сивесу. Не так ли, раб? – Стражник, который недавно отвесил Трафанису пощечину, легонько толкнул его локтем под грудь.

– Да, – тихо ответил полуэльф, окончательно сникнув.

Когда стражники удалились, дворф, которого звали Бройдим, осторожно взял новоиспеченного раба под руки и провел в небольшой деревянный дом. Как только Трафаниса уложили в кровать, он моментально провалился в сон. Время от времени он открывал глаза, чувствуя, как старый дворф промывает ему раны. Полуэльфу грезилась эльфийская девушка с короткими золотистыми волосами, шелковые простыни и он сам, уезжающий на лошади от этой красавицы.

Проснулся он лишь на следующее утро. Трафанис сразу же заметил, что на нем теперь простая мешковатая одежда и пояс из обыкновенной веревки, но, к его сожалению, обуться было не во что. Он осмотрел дом: кроме небольшой печи, стола с четырьмя деревянными табуретами да двух кроватей, там ничего не было. На полу у печи лежал красно-черный коврик с засохшими пятнами крови. Через открытые ставни проникал солнечный свет, и Трафанис решил выйти на свежий воздух. Его раны все еще болели, но чувствовал он себя гораздо лучше. На улице он увидел людей с мрачными лицами, идущих куда-то к центру маленького поселения. Поскольку Трафанис не знал, что ему делать, он последовал за ними. На небольшой площади собралось около полсотни жителей поселка, а в середине толпы, на помосте, стоял знакомый ему дворф. Прячась в тени деревьев, за действом наблюдали пятеро стражников, вооруженных длинными мечами с зазубринами на конце клинка. Бройдим, немного откашлявшись, громко произнес:

– Слуги Сивеса, мы благодарим нашу великую Церковь за еще один день, который мы можем посвятить страданию и самоочищению. Работайте на полях, пока кровь не польется с ваших рук, и даже после этого! А теперь те, кому выпала честь поехать с уважаемыми стражниками.

Старик замолчал, но, прочистив горло, продолжил:

– Алиэра!

Молодая высокая эльфийка вышла из толпы и подошла к помосту.

– Бриенна!

Полная человеческая женщина лет сорока подошла и встала рядом с эльфийкой. Девочка, которая раньше стояла с ней рядом, заплакала.

– Майя!

Тут же раздался женский крик:

– Нет! Возьмите кого-то еще!

Это кричала мать, прижавшая к себе девочку лет десяти. Один из стражников резко подбежал к ней и с силой ударил по лицу, а затем схватил ребенка и оттащил к помосту. Никто в толпе не смел пошевелиться. Бройдим продолжил:

– Марк!

Молодой высокий парень медленно подошел к помосту. Бройдим свернул листок с именами, которые только что зачитывал, и спустился к сельчанам. Четверку избранных стражники усадили в повозку, которая вскоре увезла их в неизвестном для Трафаниса направлении. Полуэльф подошел к старику:

– Доброго вам утра. Бройдим, да? – учтиво спросил он.

– Да, а ты вроде как Трафанис. Как тебя занесло внутрь Стен?

– Это… долгая история, и не думаю, что вам нужно об этом знать. Скажите лучше, чем могу помочь.

В этот момент урчание живота новоиспеченного раба дало о себе знать.

– Иди ко мне в дом, в тот, где ты спал. Позавтракаем, а потом пойдем работать. Наша деревня сегодня отослала четверых… так что много работы с нас не спросят. Хороший день, но не для всех, да… – последние слова дворф пробормотал чуть слышно, и Трафанис понял, что спрашивать об этом еще рано.

Завтрак был скудным: черный хлеб, вода и ничтожно крохотный кусочек мяса, видимо, от одной из многочисленных куриц, бегающих по деревне. Обманув желудок, Трафанис последовал за Бройдимом в поле.

– Ты, вижу, парень в теле, – сказал старик, окинув взглядом жилистого полуэльфа, – бери лопату и копай картофель. Рановато, конечно, но Церковь требует, чего уж поделать, да… да, – И вновь последние слова он проговорил под нос.

Трафанис молча трудился весь день. Солнце палило невыносимо, но полуэльф, не сбавляя темпа, быстро махал лопатой, чем очень удивил селян. В обед к хлебу и воде прибавились овощи, а затем все вновь взялись за работу. Никто не спрашивал, как он оказался внутри Стен, – здесь не принято было вспоминать прошлую жизнь, а те, кто тут родился и вовсе ничего не знали о мире вне Теократии. Когда стемнело, к деревне подъехала повозка, в которой утром увезли четверых селян. Стражники грубо столкнули на землю троих избранных: молодую высокую эльфийку, женщину лет сорока и парня. Через их белые рубахи проступала кровь, а глаза казались стеклянными. Девочки с ними не было. К стражникам подбежала ее мать.

– Майя! Где моя дочь? – кричала она в истерике.

– Ваша дочь теперь принадлежит епископу Лауро. Уймись, женщина! – ответил стражник, ударивший ее утром.

Ему в лицо полетел плевок. Толпа замерла. У стоящего поодаль Трафаниса сжалось сердце. Стражник, не спешиваясь, вытянул из ножен меч и проткнул тело обезумевшей от горя женщины. Свершив мгновенную казнь, солдат разразился гневом:

– Знайте свое место, рабы! И будьте благодарны, что вы останетесь сегодня живы! Завтра же сюда прибудет епископ, готовьтесь к обряду! – Повозка тронулась с места, увозя с собой палачей.

Трафанис подошел к Бройдиму.

– Что за обряд?

– Ох, сынок, мы должны будем показать епископу боль и страдания во имя Сивеса… Иногда мы просто калечим себя, иногда он устраивает смертельные поединки, а бывает… заставляет селян делать постыдные вещи, невзирая на возраст и родство, – голос его звучал грустно, и взгляд устремился в пустоту – старик как будто вспоминал так называемые обряды.

– Ничего, пойдем спать. Завтра будет завтра.

Полуэльф привел Бройдима домой, а сам пошел в небольшой сарай, теперь он должен был спать там, пока не заработает на койку.

Когда последние свечи в деревне погасли, полуэльф встал со своего ложа, которое было просто большой охапкой сена, и тихо вышел из сарая. Убедившись, что никто его не видит, он пригнулся и быстро выбежал на дорогу. Его острый взгляд моментально нашел отпечатки колес не так давно уехавшей повозки, и Трафанис, сойдя на обочину, чтобы не оставлять следов, побежал по траве, легко, будто паря над землей. По пути ему никто не встретился – селяне были слишком напуганы, чтобы нарушать действующие правила и покидать свои поселения без разрешения, а патрулей не было, так как рабам все равно было некуда бежать, ведь вся Теократия была окружена огромными охраняемыми стенами.

Ночная прохлада облегчала движение. Раны на теле полуэльфа уже не так сильно болели, и благодарить за это стоило природу – на Трафанисе с раннего детства все заживало быстрее, чем на других. Спустя час он увидел горящие факелы и очертания нескольких зданий. Ничком упав в траву и переводя дух, он начал всматриваться вдаль. Там располагалось поселение, и, судя по тому, что он слышал в казематах и полях, в нем жил Лауро. Епископам обычно дают в полное распоряжение несколько маленьких деревушек, как та, в которую отправили Трафаниса, а сами они живут в благоустроенных поселениях, где есть церковь, несколько каменных домов для солдат, стойла и другие здания, построенные по желанию епископа и в зависимости от его влияния.

Передохнув, молодой полуэльф подбежал поближе. Грунтовая дорога переходила в мощеную и вела к маленькому собору с остроконечной башней. Из-за серого камня постройка казалась угрюмой, и даже огромные стекла казались темнее ночи. В лунном свете можно было разглядеть витражи, изображавшие нагого гиганта Сивеса, злобно нависшего над телами терзаемых людей. По обеим сторонам дороги расположились такие же серые каменные дома, их окна уже не были застеклены, и с них свисали большие красно-черные флаги с вышитыми на них золотистыми кнутами. Трафанис быстро посчитал дома: четыре, по два на каждой стороне. В каждом длинном здании было два этажа, поэтому оно могло вместить до десятка постояльцев. Если предположить, что солдаты живут здесь с семьями, члены которых используются как прислуга, то тут могло быть от двадцати до сорока бойцов. Трафанис прищелкнул языком и прижался к стене первого здания по правой стороне. Из-за жары все ставни были раскрыты, поэтому полуэльф был уверен, что все свечи в домах давно потухли, как и факелы на улице.

Уверенно побежав дальше и приметив по дороге стойла позади жилых домов и кузню на другой стороне, незваный гость добрался до собора. Он безуспешно попытался открыть огромную кованую двойную дверь. Посмотрев наверх, полуэльф еле заметно улыбнулся, ведь небольшое круглое окно было полностью открыто. Отойдя метра на два, Трафанис разбежался, быстро взбежал по двери, ухватился за нижний край оконного проема, подтянулся и бесшумно спрыгнул на пол внутри собора. Зал, куда он попал, был устлан красными ковровыми дорожками, и вдоль противоположных стен стояли деревянные лавки с вырезанными на них лицами людей в агонии. В глубине высилась огромная статуя гигантского мужчины, чье тело было полностью покрытого шрамами; под его ногами были вытесаны обнаженные люди, эльфы и дворфы, кричащие от боли. Обойдя эту гротескную статую слева, Трафанис оказался у небольшой деревянной двери. Он приоткрыл ее и через щель увидел спящего охранника. Полуэльф тихо прошел внутрь и спокойно вытащил из-за пояса спящего бойца кинжал с красно-черной рукоятью. Через мгновение стражник уже захлебывался собственной кровью. Далее путь Трафаниса лежал в ту самую остроконечную башню. Поднявшись по спиральной каменной лестнице, он очутился перед приоткрытой двойной дверью, на которой были вырезаны обнаженные тела и ужасающие орудия пыток. Сквозь широкую щель пробивался неяркий свет.

Трафанис заглянул вовнутрь. Он увидел маленький холл и две раскрытые двери, ведущие в комнаты. В одной, обставленной изысканной мебелью, с красными коврами и бархатными шторами, у зеркала стоял голый толстый старик; он размазывал по морщинистому лицу содержимое стоявшей перед ним миски. Вторая комната была практически пустой, лишь у дальней стены можно было рассмотреть кровать, на которой что-то лежало, покрытое тонким покрывалом.

Полуэльф беззвучно открыл дверь зала и тихо пробрался в первую комнату. Старик увидел ночного гостя в зеркале и в ужасе обернулся. Его лицо было испачкано кровью, но это была не его кровь. Трафанис подскочил к толстяку и вонзил кинжал в низ его живота, а затем, направив свою руку вверх, выпустил внутренности наружу. Потом полуэльф вытер клинок о висевшую на стойке рясу, щедро расшитую золотом. Одежда, без сомнения, принадлежала епископу, бездыханное тело которого валялось на красивом красном ковре.

На письменном столе лежали листы пергамента, которые Трафанис быстро пробежал глазами, но не заметив ничего интересного, кроме записи о том, что стража поймала полуэльфа, незаконно проникшего внутрь Стен. Этот лист он поджег от горевшей свечи, а затем направился в другую комнату. Там, на жесткой кровати, лежала та самая девочка, которую не вернули в деревню. Трафанис откинул покрывало и увидел на ее теле свежие порезы, кое-как подлеченные, судя по всему, целебной магией. Она была жива, но никак не реагировала на своего спасителя, который осторожно завернул ее в то же покрывало и понес вниз.

Он спустился по спиральной лестнице и прошел мимо убитого стражника. Затем бережно положил девочку на одну из лавок, а сам двинулся к двери по правую сторону. Она была также не заперта, и внутри в кроватях спали служители собора рангом пониже; на стойках висели красно-черные рясы, но не расшитые золотом, как у епископа. Всего там находилось восемь человек, а через какую-то минуту не осталось ни одного (если не считать полукровку Трафаниса). Обтерев кинжал и осмотревшись, полуэльф обнаружил еще две двери. Одна вела в складское помещение, где на полу были разбросаны окровавленные тряпки, а в ведрах с водой отмокали орудия пыток, другая – в обычную уборную.

Вернувшись, он бережно взял на руки девочку и, отодвинув засов на двери, вышел из собора. Почувствовав легкий ветерок, девочка немного пришла в себя. Она прикоснулась к лицу незнакомца и дрожащим голосом спросила:

– Мама?

– Нет, малышка, спи, – тихо ответил ее спаситель, и она вновь погрузилась в транс.

Нужно было возвращаться, но проникшему в стан врага полуэльфу казалось, что можно сделать что-то еще. Он быстро пробежал между домами и спрятал девочку за большим розовым кустом, а сам направился к стойлам в надежде задержать будущую погоню. Почти все лошади поплатились за грехи своих хозяев. Трафанис боялся, что животные издавали слишком много шума, хотя и убивал одного за другим, поэтому он не завершил начатое. Полуэльф поспешил подобрать спасенную пленницу и бегом направился назад в деревню.