Читать книгу Башня левой руки - Максим Молчанов - Страница 2

Наша жизнь пронизана идеями и философскими воззрениями. Сегодня каждый из нас немного философ, немного политик и немного юродивый. Современный человек это уже не темный болван, и как ему быть темным, еще и болваном, если у него столько источников информации, и эта информация свободна от всяких запретов и цензуры, и является потоком свободы, очищающий от всяких условностей. Каждый выбирает, что ему смотреть, слушать, читать, и какие делать выводы, а если захочет, то и высказаться можно без всяких последствий. На этой почве и появились узкие мнения, ущербные идеи и совершенно абсурдные установки понимания реальности.

Нет ничего хуже, когда человек профан во всем, но мнит из себя сведущего человека, полностью надеясь на свой ум и скудный опыт. Такой человек плавает в своих фантазиях, знает наперед, что и как; у него выдуманы безумные жизненные теории, которые больше мешают жить, чем помогают преодолевать свои комплексы. Его личностные убеждения, как обоюдно острый меч, ранят больше его, чем других. Такая ущербная жизненная диалектика и мещанская философия создает плацдарм для внедрения любых суждений, они антагонистичны по своей сути, но на то и простота, редукция, эклектика, чтобы все вобрать в себя, не гнушаясь ничем. Когда не понимаешь сути, онтологию предмета, легко соединить не соединимое, с легковерностью принять все, что угодно, особенно если имеет оппортунистическую подоплеку…

Вначале разрешите познакомиться. Меня зовут Артем Рабов, я был невольным свидетелем тех злополучных событий, которые произошли. И эти события показывали, что темные силы существуют, и готовы уничтожить человеческую личность, вогнать ее во мрак, вбить кол, одурманить, обмануть, навязать свои деструктивные мысли. Идет невидимая война с человеком, и ставка в жизни, лишь твоя душа, все остальное не имеет значение. Можно свою душу продать по дороже, но пользы это не принесет…

Но все по порядку с полной последовательностью тех событий, которые происходили со мной и являлись на тот момент данностью. Повествование будет происходить с той поры, когда те события еще не произошли, и, как и чем я жил, переживая вновь дни давно прошедшие…

Я представился, но не указал, кем являюсь и чем занимаюсь. Сразу предупреждаю, чтобы не было недопонимания, я некрутой и не имею кучу бабла, как любят позиционировать себя наша современная бизнес «элита», которая жрет деньги ртом и задницей, не ведая чувство сытости. Как я уже отмечал, я особо не отличаюсь от большинства своих соотечественников, меня можно презрительно назвать той самой «серой» народной массой, о которой так любят говорить люди, состоявшиеся и чуть-чуть вылезшие из своего дерьма.

Работаю обычным кладовщиком в маленькой фирме, занимающейся расходными материалами; получаю свои семнадцать тысяч, и ни о чем голова не болит. Женился, детей у меня нет. Моя жена тоже работает, но она администратор в магазине, получает больше меня на пять тысяч. Меня это, конечно, задевает, но я смотрю на это спокойнее, чем сам считаю. Снимаю квартиру-студию за десятку, и в принципе денег хватает, взяли в кредит автомобиль «хонда фит», на первых порах нормальная машинка, расплатимся, там глядишь новую, а может быть, и в ипотеку квартиру возьмем. Так, мы с женой заглядываем в перспективу, но в основном несильно глубоко и легковерно относимся к своей жизни, ведь мы же молодые. О детях не думали, свою бы жизнь устроить, а тут еще о спиногрызе думать. Нет, спасибо, без детей хорошо, и она так же думает. В конце концов, хотелось пожить для себя, мы же молодые. Короче говоря, хотели ели, хотели пили, куда хотели, туда ходили, не задумываясь, смотрели, играли, занимались сексом – да мало ли, чем занимаются люди в двадцать пять лет, которые живут отдельной жизнью, и родители далеко.

Да, с моей женой мне весело и хорошо. Она бойкая, смелая, готовая на авантюры, на рискованные поступки, хитрая и умная, да к тому же еще красивая. Иногда я думаю, что она во мне нашла, ведь я более спокойный, чем она, и не сказал бы, что я так голоден на приключения и на получения адреналина. Кому придет на ум, поднять меня ночью и побежать к реке купаться, потом заняться сексом в холодной воде, и после всего этого встречать рассвет на крыше пьяными. И это всего лишь толика тех безумных и неординарных поступков, которая заставляет совершать моя жена.

Конечно, в ней есть и недостатки, которые мне не по душе, но которые, как и во всех нас, существуют. Правда, сейчас я не готов сказать какие именно, но они точно есть, зуб даю. А что мне действительно нравилось, что с ней можно и в огонь и воду, когда нужно она поддержит, когда надо укорит, а когда надо просто тактично промолчит. И все эти отношения строились так, чтобы не напрягаться; в них чувствовалась здравость и разумность, отчего я чаще задавал вопросы, почему мне досталось такое золотце, и вход шли цветы, подарки, сюрпризы и тому подобное, только бы доставлять своей любимой радость. «Мой Светик! Только мой Светик, я так люблю тебя»! При этих словах она всегда так мило улыбалась, а потом заливалась радостным смехом, обнимала и целовала.

Только не подумайте, что у нас всегда так гладко, бывают ссоры и ругань. На этом небе безмятежности не бывает, пробегает облачко сумрачности и недопонимания. Иногда меня посещают грустные мысли, при всей жизнерадостности, и все дела прут и идут по накатанной, – нет, нет, и накатит какая-то паскудная тоска. Когда сидишь на кухне с бутылочкой пива и о чем-то тяжело вздыхаешь, и никак не можешь докопаться от чего такое настроение. Жена бывала, отвечала: «Дерьма тебе не хватает, Рабов, покушал бы его, тогда настрой был бы другой! Надо тебе изменить с каким-нибудь мудаком, тогда повеселеешь»! Видя мое гневное и обиженное лицо, она заливалась смехом, и снова обнимала: «Дурачок, ведь я люблю тебя! Но смотри, будешь мозготраханьем заниматься, изменю», – корчила рожи. А я глупо улыбался, говорил ей: «Но-но, не позволю! – И начинал ее щекотать. Так бывало иногда, и малая ласка, все как рукой снимало, и снова солнце било своими лучами мне в лицо, так что от радужности и света ничего и не увидишь вокруг себя. Хотя вот эта душевная тоска постоянно лежало где-то на задворках моего сознания, ожидая удобного случая снова вылезти и омрачить мой оптимизм.

Друзей у меня было немного, со школы, но сейчас я с ними редко встречался, а у моей жены подруг и друзей уйма – и большей частью я проводил время с ними. Мы редко проводили вечера дома, постоянно в движении, надо же было вобрать в себя все, жизнь же проходит, нужно радоваться и веселиться, и не задумываться ни о чем. Все происходит здесь и сейчас.

В этом круговороте насыщенных событий, где моим источником была моя жена, знакомые, мои претензии на жизнь, и никаких обязательств.

Так я жил, и скажу честно, мне это нравилось. Не сказать, что жизнь всегда была такой бойкой и веселой, но по субъективным моим ощущениям, казалось, что я всегда так жил – так же быстро, не задумываясь. И когда было задумываться? Школа, промышленно-энергетический техникум, работа, женитьба, – все по накатанной колее, иногда возникало желание чего-то большего, но я всегда связывал это желание открыть свое дело, а ни с чем-то другим. Я может быть, и рано женился, нужно было еще гулять, но я нашел классную девчонку, что надо и уж грех такую было упускать, и нисколько о своем предложении не жалел. Многие мои товарищи меняли девушек, как перчатки, ища неизвестно чего, многие просто коллекционировали, но мне эта геморройная политика была ни к чему, сколько после этого слез, угроз, ругани, шантажа, да и подхватить что-то серьезное можно. Нет, извиняюсь, это не по мне.

И вот еще, что самое интересное, я мог рассказать про себя коротко и складно, но кем я являюсь, в чем мой смысл существования, как-то таких вопросов старательно избегал. Правда, этим самоанализом и заниматься было некогда, мало ли зачем я здесь. Я же не задаю вопросов: откуда НЛО, и кем в действительности была построена пирамида, вообще, когда рухнет, наконец, доллар? Зачем забивать свой мозг лишней информацией, когда и так понятно, что на эти вопросы ответить нельзя, пусть над этими риторическими вопросами ломают голову всякие прохвосты с большими головами, как философы, физики, химики и другой научный сброд. А я говорю: у меня не так много времени, чтобы разрешать не разрешимое, хотя есть у меня странность почитывать разную литературу, осталась привычка от родителей, они читали, и меня заставляли. Чтение мне никогда не нравилось, но когда ты так сильно чего-то терпеть не можешь, почему-то становишься страстным поклонником и приверженцем. И со мной произошел такой перевертыш, теперь для меня это допинг или наркотик, как чашка кофе и сигарета по утрам.

Так я жил в то время…

Моя жизнь «все по накатанной» начала меняться, когда мой напарник кладовщик Вова решил уволиться и начать свое дело. Но дело было связанно ни с ним, меня тогда волновало другое, кто же придет вместо него, как мы сработаемся, как будем общаться, что он, кто он, – такие вопросы активно меня волновали. С Вовой худо-бедно сдружились, а вот как пойдет с другим человеком, не имел никакого понятия, может ведь подавить, навязать свою волю. Это было, конечно, очень не желательно, придется бороться, драться за себя, проявлять характер, ведь у меня все шло быстро и гладко, как надо. Да, мне очень не хотелось тратить свое время и силы на этого человека…

Короче говоря, после недолгих изысканий, начальник решил, что он нашел подходящего человека, и объявил всем, в первую очередь мне, что завтра придет новый работник.

Вова работал еще неделю, и последнюю неделю работы должен был вводить в курс дела.

– Только я тебя прошу, Вова, – наставлял я его. – Ты его надрессируй, что я здесь главный, чтобы он занимался розничными заказами, и меня лишний раз напрягать не надо…

Вова здоровый и добродушный человек, открыто улыбался мне во все тридцать два зуба.

– Ну о чем ты говоришь, естественно, кто еще будет здесь главным. Да он у меня будет учить весь список наименования товара. Завтра, он охренеет, от фотокристаллов, футболок и этой чертовой бумаги. Короче, не волнуйся, я беру его на себя, за неделю, которую я его стажирую, он начнет у меня срать кирпичами, я это тебе обещаю…

Так как Вова был человек бойкой фантазии, безграничным пошлым юмором и циничным мировоззрением, то он продолжал тему, как будет ошарашен новичок. Меня это особо уже не интересовало, и я от души смеялся над его скабрезными шутками.

Короче говоря, я отработал со спокойной душой, жена приехала на автомобиле, и мы поехали к друзьям. Посидели, Света выпила, и мне пришлось не пить, от чего я был очень зол на нее. Но ночью она развеяла все мои хмурости и обиды. Так что думать было нечего, о какой-то там работе и о новом человеке, мой паровоз жизни шел по накатанной, не останавливаясь и двигаясь агрессивно вперед.

На следующий день пришел новенький. Честно, я содрогнулся при одном его виде, не потому что он был страшен и произвел на меня сильное впечатление особенным качеством, просто передо мной стоял мужик, и я не мог уяснить, как этот человек будет, как мальчик, бегать на розницу. Нужно, конечно, рассказать в чем заключается работа на рознице. Клиент приходит, заказывает товар, менеджер выписывает заявку на склад и клиент подходит к окошку выдачи товара, а так как человек у окошка не сидит, то кладовщик вызывается с помощью звонка, и он как собака бежит на зов хозяина. Поэтому мне было очень странно слышать, что этот человек будет работать на рознице. Ну да ладно, мне от этого никакого дела нет.

Новый кладовщик был первый час немногословен, пока осматривался, знакомился с людьми, изучал товар, но потом он начал травить байки о старых работах, о всяких забавных случаях из жизни и рассказывал анекдоты, и как-то сам странно над ними смеялся.

Скажем о первом впечатление. Звали мужика Сергеем по фамилии Иванов. Банальная фамилия, банальное имя и казался достаточно с тривиальной судьбой человек. Я вначале опасался его, присматриваясь, ничего лишнего не говоря, вглядываясь и вслушиваясь, под конец дня мне показалось, что я понял этого человека. На мой взгляд, это был туповатый тип, со странной инфантильностью для своего возраста; потом выяснилось что он жил с матерью и бабушкой, причем ненавидел своего отца и называл его «родственником». Правда, в некоторых вещах он разбирался, как в технике, экономике (как он сам утверждал), вообще в хозяйстве, любил пофилософствовать обо всем и таких я встречал впервые, но об этом после.

Все шло своим чередом, Вова занимался полностью Ивановым, и я работал параллельно от всех остальных. Что и говорить ничего особенного, иногда я вслушивался в любопытные рассуждения, особенно когда Сергей менял в своей квартире трубы, и как он с товарищем делал ремонт.

В конце концов, слушая все эти россказни, постепенно я чувствовал свое превосходство над ним, не смотря на его опыт и возраст. Я понял, что с ним психологически справлюсь, хотя позже выяснилось, это было легковерное мнение.

Так Вова проработал неделю и уволился, мы провожали его всем коллективом. Забежали в ближайшие кафе и напились пива. Все пили кроме Сергея, он сказал, что вообще не пьет и курить бросил, и никогда больше начинать не собирается. Никто не спрашивал, но я подумал на кой черт он припёрся, и мне кажется, так подумали многие. За мной приехала моя жена Света, сидела она довольно скромно, но не забывала шутить и поддерживать разговор. Я был расслаблен, шутил мало, сегодня было много шутников Вова, Витя, Ваня, – короче развлекать было кому.

Сергей сидел, ничего не говоря, и как-то жался к стулу. В общем, ничего не говорил такого. На следующий день его сдержанность продолжалась, и это было понятно, он втягивался в работу. Но через неделю Иванов начал выдавать перлы. Во время того, когда работа была выполнена, я обычно занимал себя чтением книг, не скажу, что мне особенно это нравилось, но так я привык заполнять паузы, и это помогало не начать курить. Курение на работе не приветствовалось, к тому же я в тот период бросил это гиблое дело.

У Иванова тоже появилась свободная минутка, он принес маленький складной стул и молча подсел ко мне, не беспокоя мое чтение. Краем глаза я заметил его движение и непроизвольно отвлекся. Его пристальный прищуренный взгляд находился на мне, и это мне не понравилось.

Я его тоже вызывающе оглядел. Нужно описать, что Серега, на мой взгляд, выглядел как-то неказисто. Узкое лицо, маленький прямой нос, поросячьи глазки, которые были мутными и невзрачными, залысины на лбу и молодежная прическа, при этом в глаза бросалась куриная шея при всей его атлетичности тела.

Не выдержав его взгляда, я пробурчал:

– Чего тебе, Серега?

Он словно очнулся от своего сна, и произнес гортанным голосом:

– Да так, ничего, – помялся он. – Что читаешь?

Я растерялся. В это время я читал Серафима Роуза «Жизнь после смерти». Это была не первая книга, которую я прочитал на эту тематику, обычно это бывало, когда просто читать было нечего, так я обычно увлекался фантастикой или фэнтези, но мог какую-нибудь классику почитать. А вот религиозные вещи обычно не читал, и эту книжку подкинул мне приятель, который частенько почитывал такие вещи и вообще любил религиозные книжки, не останавливаясь на христианстве. А если честно, я немного стыдился, когда меня уличали за чтением такой литературы.

Я, конечно, считал себя православным христианином, но пытался этого не афишировать, поэтому в церковь не ходил, посты не соблюдал, не молился, да и считал, что и не надо это вовсе, Бог и так видит меня насквозь и все мои желания. Библию я читал, ни черта не понял, но что-то могу пересказать и даже процитировать.

Я, сконфузившись, сказал ему, какую книгу почитываю, тот удивился, но сдержанно.

– И что ты веришь?

– Ну, да, – с неохотой ответил я.

– Хм… – задумался он. – И что?

– Ты про что? – не понял я.

– Ну, про Бога, что это дает, зачем это?

Я опешил от такого вопроса, и не готов был на это ответить.

– Я просто верю, и не думаю там о какой-то пользе. Ведь мы должны верить во что-то, не правда ли?

– Не знаю, – ответил он. – Религия мне кажется для того, чтобы держать во власти людей, пугать их, делать их рабами.

– А мне кажется, ты не прав. Ты же веришь во что-то, хоть и доказать не можешь, ведь правда же?

– Может быть, может быть… – неопределенно сказал он и отошел.

Мне этот короткий разговор пришелся не по душе, но большого значения я ему не придал и быстро забыл.

На следующий день Сергей уже конкретно присел мне на уши и рассказывал уже про геноцид русского народа.

– Профукали мы свою страну, продали и распродали. Такая страна была при Сталине, весь мир боялся. А теперь все, нами правят америкосы! Нет, даже не америкосы, а евреи со своими религиями…

– Нет, ты не прав! – не выдержал я. – Это мы сами профукали страну, и никто не заставлял нас этого делать. Просто много бессовестных людей в нашей стране, ничего не хотят делать, ничего не могут. Смотрят на запад, не думая о своей стране. Нет идеологии, нет идеи, а евреи тут со всем ни при чем…

– Причем, еще как причем. Я смотрел документальный фильм, где рассказывали про жидомасонский заговор. В нем рассказывали, как они управляют миром, и главное все евреи крупные финансисты, банкиры, предприниматели, и диктуют миру свою волю, с помощью экономики. Их штаб находится у америкосов, у них есть доллар, который не поддерживается ничем, дурачат весь мир. А кто революцию совершил в 1917 году, а развалил СССР – евреи. Это их чистота расы меня просто бесят, считают, что все им должны прислуживать. А ты знаешь, что вот эти евреи из Америки платили Гитлеру за уничтожение евреев, они так боролись за свою чистоту. Ты представляешь?

– Что за глупости! – не сдержался я от комментариев.

– Это не глупости, это реальность! Я тебе говорю, смотрел документальный фильм, там была реальная хроника!

– Я никогда не поверю, что евреи платили за голову другого еврея, хоть и не чистого. Тогда почему Израиль не совершал диверсии на территории СССР, если они боролись за чистоту, ведь там тоже было много евреев. Потому что политика Израиля была направлена, чтобы не навредить евреям, где бы они не жили. А Гитлер тоже платил католической инквизиции, чтобы она убивала евреев на территории Испании?

– Ой, только не надо издеваться! Евреи не дают же своим ассимилироваться с другими расами, берегут свою кровь, род, культуру. Недаром они такие умные. Вот у меня знакомый есть, бывший мой начальник, у него две дочери, которые занимаются музыкой, весь мир уже объездили. Одна вышла замуж за англичанина, другая ездит по всей Европе с выступлениями. Так вот, он говорит, все преподаватели, музыканты – все евреи, к тому же гомики. Им с самого детства внушают, что они умные, что они лучшие, и действительно добиваются больших результатов.

Я был немного ошарашен всем этим бессмысленным словоизвержением.

– Так причем тут жидомасонский заговор и Россия?

– А при том! – патетически говорил он. – Американцы нас уничтожают, и все это затеяли евреи, хотят нас всех уничтожить! Ведь Даллес в своем докладе призывал уничтожить Россию изнутри, извратить и поглотить ее. В каком-то докладе американский банкир еврейского происхождения говорил, что в России населения должно остаться не больше пятидесяти миллионов. Вот это, как понимать?

– Я не спорю, все хотят видеть Россию слабой и управляемой, но я не уверен, что здесь имеет место жидомасонский заговор. В конце концов, пока мы управляемы и слабы, про нас могут говорить все, что угодно. Никто не виноват, что мы так живем, как сейчас…

– Согласен! Конечно! Все куплено, все продано! Вот объясни, как бывший председатель Горбачев, бывший руководитель большой страны может жить в Германии, почему все эти олигархи ускакали за бугор, как Лужков твердивший, что он патриот России ищет прибежище на Западе. Ох, как я скучаю по сталинским временам… Была бы у меня власть, я бы уже всех расстрелял. Как говорил Иосиф Виссарионович: Расстрелять! И все! На этом все бы и закончилось…

– Я думаю мало, что можно изменить расстрелами, – заметил я спокойно, хотя Сергей был в явном возбуждении от своих же слов. – Советский Союз развалился, не смотря ни на какие жесткие меры, и никакую пропаганду. А страна на этой большевистской идеологии очень быстро развалилась. – Потом я решил пошутить. – Этот мир спасет любовь и милость.

Сергей мрачно посмотрел на меня.

– Я бы сказал по-другому, этот мир спасет любовь и массовые расстрелы!

На этом разговор как-то завял.

На следующий день повторилось все снова, потом снова и снова. Не то, чтобы эти разговоры были совсем уж бессмысленными, конечно же, нет, они заставляли думать и рассуждать, ссылаться на факты, на авторитеты, на сколько хватало развития, а честно говоря, развитие у нас было ниже среднего.

Обсуждая свои взгляды и философствуя на разные тематики, я все больше запутывался в этих диспутах. Во всех этих суждениях, предикатах, умозаключениях – одна лишь путаница, ибо не было ни в чем логики. Я пытался разобраться, где истина, а где ложь; где знание, а где псевдознание. Путаница была в голове, каша заварилась, что не говори, серьезная.

Мой мир до встречи с Серегой был понятный и простой, двигался с быстротой паровоза по жизни, но теперь мировоззрение пошатнулось, а вместе с ним ушло и спокойствие. Перестал спокойно спать, стал замкнутым, а иногда раздражался без повода. Я даже закурил, от чего жена начала коса смотреть на меня, хотя сама курила, и ей не нравилось, что курю я.

Мир моего коллеги был очень противоречив и абсурден, так что он своими разговорами раскачал мою мирскую гармонию. Теперь мой мир был беспокоен и чувствителен. Нельзя относиться ко всем этим философско-мировоззренческим разговорам серьезно, но заставляли задумываться и перестраиваться. Эти пустые рассуждения давали глубже взглянуть в другой мир, с его логикой, с его мыслью, с его чувствами и со своим своеобразным опытом, потому что опыт по своей сути всего лишь вырезка из реальности, окрашенная эмоционально-оценочным взглядом. Познания чужого мира приводит к утрачиванию своего, и вообще познание чего-либо глубже, доступными тебе инструментами, приводит к частичной или полной деперсонализации.

Споры и распри продолжались, это были два мира, которые не сказать, чтобы имели антагонистический характер, просто они были другие, со своим жизненным дыханием. Из-за этих столкновений создавался синтез энергии, который обогащал и тут же истощал.

Сразу нужно отметить, что вся это философия обыденности или можно сказать мещанская философия, которая есть у каждого человека, заставляла жить в этом мире и двигаться или, во всяком случае, держаться на плаву. И это философия имела самые разные недостатки, но самый главный это ее противоречивость и непоследовательность. Ее характеристика: экуменизм всех разнородных идей, мыслей, чувств, и объединения в эклектическую модель мира. Даже не знаю, что это диалектика или бред, но это позволяет человеку ощущать себя более действующим и активным, ибо, когда человек думает или суетливо мыслит – то чувствует, что живет.

Как я уже говорил выше, споры были сумбурные и возникали, как пожар, неожиданно и стремительно, так же резко утихали, ни к чему не приведя. В этих пустословных разговорах скрывалась наше время, наша обыденность и наше понимание мира.

Трудно систематизировать или как-то описать эти разговоры, они слишком многословны, поверхностны или хаотичны.

Начнем, как нестранно с религии. Хоть я и считал себя православным, но мало понимал, для чего она нужна; русский человек должен быть православным христианином по своей сути, но это тема всегда вызывала жаркие споры. И еще одно нужно уточнить, что именно это тема и старания понять суть православия дало мне сделать первый шаг к возрождению себя и понять свои тайные стремления и окружающих людей тоже. Религия оказалась тем ключиком, который раскрывает мировоззрение человека и отношение ко всем остальным проявлениям нашей жизни. Также очень интересны заблуждения, которыми человек травит себя, отказываясь от Бога и его откровений. Не томя себя, сжато и коротко обозначить темы, и отношение к этому Сергея, как яркому представителю нашего человека со всеми своими характеристиками, где-то и я буду вступать в полемику.

Темы часто будут кардинально меняться от глобальных до житейских. Чаще всего мнения будут высказываться от Сергея в первом лице.

О религии и церкви.

«Что такое религия? Я тебе легко могу объяснить. Это то, что влияет на человека. Это инструмент влияния на людей, делать их покорными рабами. Вот что дает это религия, например, христианство? Ничего! Только собирают с людей деньги и внушают покорность к тем несправедливостям, которые вокруг нас творятся. Религия была создана только из-за страха перед необъяснимыми явлениями, но наука открывает эти явления, и человек понял всю разумность мира и возможность понять своим умом. Религия это заблуждение, это опиум для народа. Никто так не склонен к разврату как эти попы, которые катаются на лексусах, а здесь вокруг народ подыхает с голоду. Мало их Сталин расстреливал, этих дармоедов, просто ничего не хотят делать. Как я понимаю, священники должны помогать людям, а они не желают этого делать! А тогда зачем они нужны?

Вот мой знакомый рассказывал, что устроился к этим попам на работу. Он был сидевший, и его никуда не брали, попытался устроиться при епархии водителем, и устроился. Возил деньги. Дали ему пистолет, правда, газовый. Он говорил, что у него нет разрешения, так поп выписал удостоверение и поставил печать. Деньги он возил под сиденьем. Он мне говорил, что лучше, чем тогда, никогда в жизни не жил. С этим попом, рассказывал, икру ели ртом и жопой, ходили по всем развлекательным заведениям, проститутки табунами в сауну ходили. Через год его уволили, ему так и говорили, что работа только на год.

В тех же девяностых годах церковь перевозила без пошлин алкоголь и сигареты, и продавала в России. Это так называемая, цель оправдывает средства.

Я сам ехал, помню, после дачи, у меня тогда автомобиля не было. Ехал в душном автобусе, меня прижали к стеклу, и вижу, поп едет на молочно-кофейном лексусе, и две монашке на заднем сиденье. Это как называется?

Не нужна мне церковь с ее философией: «Ударили по щеке, подставь другую»! Нет, если меня ударили, и я ударю. Если виноват я то готов, чтобы меня расстреляли, но и от других требую того же. Если вор – рубите ему руку, если голубой – расстрелять, и все, больше ничего. Хочу справедливости, а не милости. Ненавижу этого, всеобщего всепрощения, мне нужна всепроникающая справедливость и больше ничего… И помни, никогда я попу руку целовать не буду, мужики руки не целуют, неизвестно, что он этими руками делал…»

О Боге и богах.

«Есть он или нет, мне все равно, потому что на мою жизнь он никак не влияет. Мне кажется, что это фантазия больных людей. Это все спекуляции, чтобы пугать людей и иметь над ними власть.

Предположим, даже если есть бог, я не знаю этого, и не могу знать, потому что доказательств нет. И никто не сможет мне доказать, что он есть. Потому что мое мнение мне ближе, чем чужое, даже если оно аргументировано.

Знаешь, я могу верить в карму, это мне близко. Действительно, человек творит добрые и злые дела, и от них трудно очиститься, невозможно, и никакая исповедь не поможет. И это правильно, так и должно быть. Я могу поверить в перерождение, недаром бывают многие случаи, что люди вспоминают прошлую жизнь и говорят на незнакомых и древних языках.

Я могу поверить в человеческую энергию, в сверхспособности, в астрологию и другие вещи, потому что они действенны, их можно познать и можно использовать в своих целях. Я верю только в то, что практически можно использовать.

Какой толк от всемогущего бога, если он никак не помогает, ничего не дает: ни знаний, ни умений, ни сил, только учит покорности».

– А как же Бог есть любовь, и все зиждится на любви?

«А какой любви можно говорить? Нет никакой любви, все наше бытие лежит не на законе, а на беззаконие. Не на любви держится, и нет такого закона, как любовь, даже на плотском уровне, ибо это всего лишь физиологический закон, игра гормонов, инстинкт и ничего более. Все держится на страхе и экономике. Страх заставляет людей стремиться к власти, собственности, положению в обществе, а деньги, как лекарство, дают возможность избавиться от этого страха, забыться, начать кайфовать. Надо наслаждаться жизнью здесь и сейчас, той жизни нет, и вся философия о жизни после смерти – для слабых и обиженных. Мы боги, и нам решать, как жить, мы определяем наше бытие, так как мы есть источник всего и даже бога. Мы центр всего и если центр умрет – все умрет!»

О демократии.

«Демократия в России есть возможность быть проституткой или бандитом. Это наша демократия, на этом демократия заканчивается. Во все времена героями на Руси были разбойники, лихоимцы и дураки, – никто так не дарил русскому народу думу о бунте и крамоле, а это и есть воля. Демократия и воля практически одно и тоже – анархия и беззаконие.

Воля дает русскому человеку только одно – грабить и убивать, и никакого освобождения добрых начал от ига не имеет под собой почвы. Кто верит в добро, в бога, – если хотите, – не ворует и не изменяет жене, тот является, как я считаю, полным идиотом, блаженным. Это границы, которые сдерживают к счастью и кайфу, он ограничивает сам себя из-за страха. Если бы человек знал, что за совершенное зло ему не пришлось бы отвечать, он бы непременно начал его совершать без всякого ограничения. Нет никакой совести, и не надо надеяться на духовность и свободу. Надо надеяться на расстрелы и массовые репрессии. Гомик – расстрелять, бандит – расстрелять, наворовал и уехал из страны – найти, как Троцкого, и ледорубом зарубить. Нашу страну спасут: легкая любовь и массовые расстрелы, от безумия этой демократии, которую навязал нам запад.

Ох, был бы я президентом, и дали мне чемоданчик с красной кнопкой, я, не останавливаясь, нажимал бы ее и нажимал, пока весь мир не взлетел к чертовой матери»…

О самообмане и истине.

«Когда мне человек доказывает, что он сам решает свою судьбу, что он многого добился, а сам я вижу, что он реально ничего не добился, а только треплется, с пеной у рта доказывает свою состоятельность в жизни. Я знаю, что он говорит больше себе, чем мне, доказываю свою истину, сам занимается самообманом. Этот человек есть ничто и никто. Жизнь одна и надо ярко ее прожить, ты должен быть из мира сего; взять из жизни все, навязывать свою волю, иметь много денег, потому что это энергия, власть. А кто прозябает в должности менеджера, рабочего и директоршки, и радуется каждый день солнышку, он обманывает себя, он блаженный дурак, никчемность, пытается скрыть свои слабости под ловкими теориями. Христианство – это слабость и придумана для слабых, сильный смеется над христианами. Жизнь одна и именно в этом заключается истина. Скоро наука многое раскроет и такие метафизические и духовные моменты сразу исчезнут с сознания человека, человек не будет гадать, а будет знать. Нет никакого бога – это разумно, есть силы природы и вселенная, работающая по определенным законам, человеку их нужно познать. Разумность и сила – и есть истина. Все в человеке и нет ничего вне его, нет там ни духов, ни богов, а есть законы, заложенные в природе".

О политике.

«Я думаю… нет, знаю, что политика в России создана только для того, чтобы удовлетворить свое тщеславие и воровать, продаваться, стяжать и лихоимствовать. А по-другому просто и не может быть, если бы я пришел к власти, ты думаешь, я что-нибудь сделал для этих людей… вот для этих людей, для кого, для чего, зачем, если вокруг одни уроды и идиоты. Нужно сорвать куш, ехать заграницу и кайфовать. Да, в этой стране по-другому нельзя, менталитет такой, нужно нахватать денег и валить за бугор. Мы ненавидим западные страны до тех пор, пока мы не начинаем жить в них и восторгаться ими, потому что там все для людей, и люди там умней».

О всемирном заговоре и евреях.

«Нет более хитрого народа, чем евреи. Они знают, что хотят и как хотят. Они народ талантливый, гордый и лукавый, у них много правил, которые позволяют им выжить. Они заботятся о своем генофонде, и не позволяют чужой крови затесаться в их кровь. А никак эти американцы: которые со всеми и с каждым, от чего получаются негро-китайцы и мексикано-итальянцы, эти генетические отбросы, из которых вырастают неизвестно кто.

Правильно они распяли Иисуса Христа. К чему он вел? Говорил, о каком-то равенстве, свободе, любви, вере, надежде… Ударили тебя по одной щеке, подставь другую… Тьфу ты! Что за чушь! Да я лично плюнул бы в лицо этому Христу за такую ересь! Конечно, с такой философией, еврейский народ давно был бы уничтожен. И правильно считают себя выше, чем другие народы, теперь они правят всеми народами, контролируют всех и вся.

Сейчас евреи правят миром, и говорят, кому жить и как жить. Все они банкиры, финансисты, миллионеры. У всех у них есть деньги и власть, завтра они скажут, на что цены поднять, а на что должны упасть, и это произойдёт. Они хозяева мировых корпораций, которые завоевали весь мир, у них кучу патентов, на ту же генномодифицированную кукурузу, из которой делают все подряд. Все работают на них и все платят им. Они масоны, сатанисты, но это неважно, они евреи, и они хозяева этого мира.

Кто договаривался с Гитлером на уничтожение нечистых евреев, и платил за каждую голову? Евреи в высших эшелонах власти, вот, что значит борьба за чистоту нации. Многие мировые процессы были связаны с ними: октябрьская революция, вторая мировая война, арабские конфликты, и таких случаев дополна. А кто правит в США? Президент, партии, правительство, конгресс? Нет, банкиры правят Америкой и остальным миром. А президенты кто были? Масоны! Нет той заварушки, в которой они не участвовали. Они все контролируют! И все народы держат в кулаке для своего обслуживания…

Откуда я все это знаю? Поверь, это не бред. Вы не знаете, в какой реальности вы живете и где вы живете. Вы пьете пепси-колу и кушаете чипсы, и думаете, что это нормальная еда. Вы курите, и для вас это нормально. Все вокруг в хаосе, и это создано для того, чтобы наживать капиталы, и люди считают нормальным. Вы полные лохи! Я смотрел кучу документальных фильмов, читал документы, которые просто так не найдешь, почитайте в Интернете кое-какую информацию, но не этот спам и желтую прессу, а поищите истинные документы и вы поймете. Почитайте книгу «Удар русских богов» и это может хоть чуть-чуть раскроет вам глаза, вы, наконец, снимите розовые очки».

О жизни.

Сама жизнь не имеет смысла и она никчемная. Нет ничего ценного в жизни, я спустил бы все в унитаз… Свою? Свою жизнь я тоже спустил бы в унитаз и не пожалел бы об этом… Любой смысл, который придумывает для себя человек, бессмыслен…

О семейных отношениях.

«Институт брака уже давно устарел. Зачем он нужен? Что за условности? Ты хочешь, ты живешь, ты удовлетворяешь свои жизненные потребности. Чего хорошего, когда ты изо дня в день приходишь домой, горбатишься на работе, весь на взводе, денег не хватает, крики, ты постоянно что-то должен… Тьфу, не хочу я так жить! Мне самому денег не хватает, а тут еще лишние рты кормить! Не готов я! Сейчас еще такие бабы пошли, так и норовят делать все за деньги, трахаются со всеми, готовы на любого запрыгнуть только мужик поманит.

Мне уже тридцать с лишнем. Я через Интернет, через сайт знакомств пытаюсь познакомиться. Им уже под тридцатник, с детьми, разведенки, многие толстые, готовые на все, только бы мужика захомутать, найти лоха, который посадит ее на свой горб и потащит. Нет, нет, я не лох, и не собираюсь им быть.

Вчера читал анкету одной. Мне двадцать пять, замужем, готова на легкие отношения. Это что такое? Ты ее на шею садишь, она тебе будет хвосты крутить, а перед кем-то ноги раздвигать. Нет, я не олень, мне не нужен этот подарок. Притом этих детей нужно расти, мне самому нужно расти, а тут их поднимай. Дети – это депозит в банке, если не вкладываться, ничего не вырастит.

Все эти семейные отношения не для меня. У этих баб, у них постоянно сносят мозги. Если я когда-то женюсь, я буду домашним тираном, и пусть скажет мне против. Не дай бог, не сготовит завтрак, не постирает, и не приберет, я ей волосы выдерну. Не позволю, так себя вести. Пусть я мало зарабатываю, пусть я даже не прав, пьян и еще какой-нибудь, я – мужик, и я прав, если даже я не прав. По-другому никак, а если будет по-другому, то будет бардак…

О женщинах.

«По поводу женщин можно сказать так, что с ними нельзя жить и без них нельзя. Женщины – это люди, падающие на хвост лоху, и понукающие им всю его жизнь. Я – не лох и не собираюсь им быть, подставлять себя. и тащить.

Сейчас девушки такие, с которыми ловить уже нечего. Каждая из них ждет принца и считает себя звездой. Развлекай ее, води ее по ресторанам, а потом будет говорить, что всю ее жизнь разрушил. И ради чего? Чтобы один раз на клык навалить. Ищите другого дурака.

Все женщины узколобые, узконаправленные, со своими дебильными установками. С кем не общался, детский сад полный, кем работаешь, сколько зарабатываешь… Но почему я должен отчитываться, если хочешь завязать отношения, какая разница кем я работаю и сколько зарабатываю, кроме этого есть еще что-нибудь в голове? Ее не интересует мой внутренний мир, ее ничего не интересует кроме как выйти замуж, лучше за миллионера, и родить пятерых детей. Когда девушка при первом свидание говорит, что она хочет ребенка, у меня включается задняя передача и больше она меня не увидит, а если, через два свидания говорит, что она родит ребенка мне, то я ей говорю до свиданья, ребенка я не хочу…

Но я отвлекся, меня бесят такие вопросы, кем работаю и сколько зарабатываю, то у меня возникает другой вопрос: Ты кто? Ты кто такая? Что ты из себя представляешь, чтобы я перед тобой отчитывался? Или ты чего-то добилась? Из себя ничего не представляет, но спеси целый вагон!

Девушек нет! Или все они замужем, или разведенки с ребенком, или с другими недостатками. Все девушки какие-то пассивные, вялые, тупые, ни на что не способны. Мне так хотелось найти друга, партнера, любовницу, своего единомышленника. Нет, нет, таких нет. Я, наверное, всю жизнь буду один».

О себе.

"Достоин ли я жить? Лучше ли я других? Добр? Я могу твердо сказать: да! И не вижу ничего зазорного! Да, я могу сказать, что я святой. Хоть я и утрирую, но все-таки не утрирую, и думаю так на самом деле. Я святой и с меня, хоть иконы пиши.

Я всем помогаю. Мне звонят, я еду, без проблем, я человек одинокий, мне что делать. Я готов помогать. Занимаю деньги без проблем, и не требую ничего взамен. Серега, займи пятьдесят тысяч. Я ему говорю: пожалуйста! И при этом заметьте, никто спасибо не скажет, а когда мне помощь понадобится, никто и не поможет. Я, конечно, не жду добра, но хотелось, чтобы и в ответ творили добро.

Да ладно, я не обижаюсь на них, но все-таки…

Вот, я смотрю вокруг себя на людей, на жизнь, и понимаю, в каком болоте они живут, и я вместе с ними, но они не понимают этого, а я понимаю. Посмотрите вокруг, все уже продано китайцем и американцем, ничего нет, нас травят – мы довольны, наших детей насилует – а нам и дела нет, все у нас идет в рост, зарплаты растут, экономика на подъеме, только живем мы все хуже и хуже. С коррупцией мы боремся, с наркоманией, алкоголизмом, с табаком – только у нас взяточничество процветает, наркоманов все больше, люди спиваются, преступность растет – ничего не меняется, но нам все говорят, что все хорошо. Надо снять розовые очки с глаз, я уже давно снял. И вижу, что люди не достойны жить. Сколько я пересмотрел документальных фильмов и прочитал тайных документов: и все говорит о том, что нас хотят истребить, уничтожить, что мы всего лишь ресурс, придаток, для удовлетворения потребностей мировой аристократии. Американцы самый несвободный народ, там давно нет демократии, там настоящий заповедник для идиотов, – но все играют в демократию, считают, что их голос чего-то стоит, да и ничего не стоит, власть, сила и деньги решают все.

Поэтому не могу терпеть таких людей, как офицеров, попов, врачей – этих блаженных, ради кого вы работаете, ради чего, на вас начихать…

Я не могу терпеть свою семью. Моего отца никогда особо не видел, он никогда не играл со мной, не занимался, бывало, напьется и подарит пару оплеух. Я своего отца называю родственником, потому что он дебил. Все мои родственники дебилы – пили и сидели, ничего доброго в них нет, как они не вымерли, сам не понимаю.

Мать я тоже особо не видел. Я целый день ошивался на улице. Я о школе ничего не знал. Однажды я гулял, пришла мать уставшая, нашла меня на улице, взяла молча и отвела в школу, всего грязного. Я чуть не обалдел, вот такой у меня был первый звонок.

Так я проучился, не чувствуя, не видя вокруг себя ничего, кроме пелены бесчувствия. Так доучился я до техникума, закончил его и пошла вереница работ. Сначала хлебопекарня, мясокомбинат, сотрудник по снабжению, специалист по изготовке пластиковых окон. Так шла и крутилась жизнь. Меня постоянно обманывали, работал от рассвета до заката, волочишь жалкое существование, а на твоем кровавом поту жируют директора. Покупают себе дорогие автомобили, квартиры, ездят отдыхать заграницу, и этот испанский загар, так меня раздражает.

Везде неудачи, один лишь обман и пренебрежение, во мне накапливается бурлящее перманентное напряжение, так и хочет растерзать этих кровопийцев, четвертовать, посадить на крюк, пустить пулю в лоб.

Нет, я не завидую, но это не справедливо, это напрягает, что ты работаешь на пределе своих сил, у кого-то семьи, дети, свои нужды, а тебя так обманывают и практически обворовывают.

Где меня обманывали, там я воровал, я даже не воровал, я брал свое. Да, и как так, тебя обманывают, тебе не могут доплатить тысячу рублей. Конечно, если со мной вели по другому, то и отношение было другое. Так же и с моими родителями, если бы они вкладывались, то и отношение было другое. Если бы не бухали, то возможно из меня выросло что-то другое. Так же и со школой, если бы не развалился бы Советский Союз, может быть, не хлынула эта порнография на экран, наркотики и другая пакость, то и школа может быть, меня чему-то научила.

Есть у меня недостатки? Нет у меня недостатков. И что это за недостатки такие? А нет, все-таки есть, я слишком добрый, никому не могу отказать. Это мешает мне жить, я голодранец, тут еще пытаются меня чем-то занять, а я отказаться не могу. Все, что мешает, это и есть недостатки, они тормозят тебя, и выводят из себя.

Я обратил лучше внимание на других людей, который с пеной у рта доказывают правильность своей жизни. При этом такой бред несут, и с таким гонором, как будто являют миру такие откровения, что любой пророк позавидовал бы. Развитие этих людей остановилось на уровне подростка, но все показывают себя лучше и умней, чем на самом деле, и это смотрится очень смешно. Я, конечно, никогда особо не спорил, зачем ему открывать глаза, он все равно ничего не поймет, узкие мысли рождают тесные стены, из-за которых ничего не видно, и направленность только одна и в одну сторону. Надо оглянуться вокруг и тогда можно оценить другие варианты жизни. Поэтому я часто меняю свои мнения. Постоянно поступает новая информация, и я переоцениваю ее, и делаю выводы.

– Ну, а как же так у человека должно быть свое мировоззрение, устоявшееся, на которое он опирается? Должен быть стержень?

«Должен, но у меня нет стержня, из-за того, что информация постоянно поступает, и я переоцениваю ее, мое мнение меняется. У меня бардак в голове, с этим суждением я согласен. Но зато я оглядываюсь по сторонам, я вижу все вокруг, и могу правильно оценивать любую ситуацию и жизнь. Нет, другой возможности, как отказаться от всего и от своего я, чтобы объективно оценивать действительность. Кто имеет определенную точку зрения, тот строит перед собой стены, и не может взглянуть на мир, только через окно, которое сам себе выстроил, и которое открывает все время один и тот же вид».

– Нельзя же тронуться по дороге жизни, если все время стоять на перепутье и гадать? Какой смысл в объективности, в знаниях, в информации, о которой ты так много знаешь и не можешь использовать? Ты не делаешь первый шаг!

«Может быть, это и правда. Только куда мне идти, если я не вижу дорог, а вижу лишь непроглядность леса и топкие болота! Куда идти, если вокруг безумие, и не понятно, где, правда, а где ложь, на кого я могу положиться, а на кого нет! Куда идти, и зачем идти, если мы все смертны! Жизнь – одна, и проживаем всего один раз, и никто ее не вернет! И как мы проживем ее сейчас, то и будем вспоминаться в старости! Я готов поверить в переселение душ, но смысл всего этого, если моя жизнь одна, моя личность смертна, весь багаж, который я накопил в течение жизни, исчезнет вместе с моей личностью, потому что я умру.

Кто надеятся на смерть, как на спасение, или как на справедливость, – тот дурак, нужно думать не о смерти, а как проживешь жизнь, прямо здесь и сейчас, смерть ничего не даст и ничего не отнимет, кроме твоей памяти. Лично я жду смерти, как мать родную, потому что я как в лихорадке, и наконец бы, она прервала мое существование, потому что ничего не вижу в этой жизни кроме сумасшествия. Сумасшествие – здесь, в низинах, среди этого стада, там, среди правящего все упорядочено и логично, они идут к своей цели, глубоко понятными шагами, и у них все тайны мироздания. Но я не готов жить в этом сумасшествие, мне не хватает мозгов быть существенным в этой жизни, так стоит ли жалеть других и себя! Я не готов находиться в этом стаде, среди этих животных. На меньшую роль, чем на бога я не согласен, пусть я буду ни один, пусть буду один из миллионов и самым низким по рангу, но все-таки богом.

Ох, если бы у меня была власть, я бы навел в стране порядок! Весь мой режим был бы построен на любви, как требуют христиане, и на массовых расстрелах – а это взывает ко мне справедливость. Всех извращенцев, предателей, алкоголиков, преступников, наркоманов, тунеядцев – я бы расстрелял или направил на каторгу, нечего попусту гонять в легких чистый кислород. У меня ни один миллионер не сбежал бы за границу, я бы всех заставил вкладываться в нашу страну, а если бы сбежал, как Лужков или Гусинский, они бы уже были мертвы, потому что я послал бы лучших киллеров, их всех бы ледорубом зарубили. Я всем бы так и сказал, не будете вкладываться в Россию, вам долго не прожить, убежите за бугор – все равно достану, прибью вас и всех ваших родственников, чтобы даже духом не пахло на этой земле. Ничего, никуда бы не делись, всех воров в законе я публично вешал, не раздумывая, и пусть пикнут. Тюрьмы бунтуют – всех расстрелять! Поймали педофила – четвертовать! Ты коррупционер – расстрелять! Разговор очень короткий! Экономику поднял бы очень легко, пошлины на иностранные товары, особенно на сельское хозяйство, и во вторых свое производство. Например, наш отечественный автопром – это просто дерьмо, надо от лучших машин взять лучшее и соединить в один автомобиль, как китайцы воруют все технологии, так и мы должны делать и разрабатывать свое. Образование, медицина, газ – бесплатно. За электроэнергию и бензин – цена чисто символическая. Уверяю, я бы навел страху и экономию, и порядочность. А если там неправительственные организации возмутятся или церковники – я их разгоню. Я дам выбор: хотите жить в России, так что заткнитесь по поводу своей шальной свободы, у стада нет свободы, у многих даже не будет своего слова, потому что гражданство России нужно заслужить, а не потому что ты здесь родился. Слово будет у мужчин после тридцати, которые заслужили свое право заслугами, образованием, работой. У нас в стране была бы другая свобода, например: свобода от порнографии, от явного разврата, от алкоголизма, свобода от голода, свобода от жилищных вопросов, от бюрократии. Вот, это я понимаю свобода, а не то, куда имею право плюнуть направо или налево. А сейчас свобода – вы посмотрите, певица Максим вышла без трусов, это что такое? Это зачем? В моей России, если бы она так поступила, я бы побрил ее наголо и отправил в публичный дом! Вот так у меня все было.

И конечно, надо бы нам работать и в генной инженерии, чтобы создавать идеальных людей, способных, сильных, а не сейчас, когда рождается неизвестно что. Всех инвалидов, дебилов, тяжелобольных в топку – слишком много ресурсов уходит на их содержание, к тому же эти уроды рождают себе подобных, а это паралич нации. Надо делать, как делали люди Третьего Рейха, пытались создать арийскую расу, высшую расу. Вот это разумно, когда один народ превышал своей мощью другие народы на три головы. Так и Россия должна превышать на три головы остальных, а мы только продаем и продаем…

Знаешь, иногда я схожу с ума, на меня что-то набегает, я чувствую всю остроту беспомощности перед этим миром, одиночество, ненависть, безудержный и беспредметный страх. Я не понимаю, откуда идет, что заставляет меня печалиться и тосковать. Но я столько пережил в свое время, что никому не пожелаю это пережить. Ох, я несчастный, несчастный человек… Нет, у меня все нормально, я сыт, одет, у меня есть квартира, машина… Вообще, у меня все хорошо, отлично»…

Нужно сказать сразу, я с Серегой часто ругался за его взгляды и убеждения, не мог их принять, особенно, когда человек так безосновательно, цинично и зло говорит, пытаясь навязать свою точку зрения, и может тем самым спастись от своего одиночества и поделиться своими несчастьями. Я противился его установкам, его мировоззрению, пытался его переубеждать, но он все равно упорно настаивал на своих взглядах, в конце концов, приходил к таким выводам:

– Все равно я прав! Потому что, Артемыч, смотрю я на тебя, на других сотрудников, и вижу маленьких детей перед собой, которых я сто раз выше во всех отношениях. И заметь, их университетские образования не играют никакой роли. И когда мне говорят что-то обидное вот эти люди, я не обижаюсь, можно ли на маленьких умственно отсталых детей обижаться. Вот так!

И тут я в сердцах заявил:

– Знаешь, Серега, твое мировоззрение доведет до того, что ты будешь руки попу целовать…

– Пошел ты! Я никогда не буду руки целовать мужику! – возмутился он.

– Или ты просто повесишься, потому что так жить просто нельзя. Понял?

– Хм… – пренебрежительно уставился на меня. – Ведь я же живу. Может быть, живу правильнее всех вас! А вы все заблуждаетесь, а?

– Ну, не знаю, могут ли все заблуждаться, – скептически ответил я.

– Могут! – уверенно проговорил Сергей. – Ведь ты ничего не знаешь, ты живешь в своем узколобом мирке, и ничего не видишь и не знаешь! А если бы знал, понял бы.

– Чего же я не знаю, что ты знаешь? – уже начал я раздражаться.

– А зачем мне с тобой делиться? Ты же будешь смеяться и не поймешь меня, а это не значит, что этого не существует, – с пафосом говорил он, при этом увиливал от прямого ответа. – Да, и зачем тебе это знать. Если я поделюсь с тобой, ты станешь умнее, но ты все равно этого не оценишь.

– Ты ответь прямо, что ты знаешь такого, чего я не знаю? – настаивал я. – У меня складывается впечатление, что ты ни черта не знаешь, а только кичишься этим? Если у тебя есть истина, то поделись ею, чего скрывать, если это правда, ты сделаешь меня лучше, а может и мир! – Пауза. – Если это действительно истина.

– Истина бывает разной… – начал было Сергей, но я его перебил.

– Нет, истина может быть только одна, поэтому ее и называют истиной, которую можно познать без всяких границ, и только ты сам можешь сдержать себя от нее! – уверенно проговорил я.

– Вот, ты сейчас правильно говоришь! – от чего-то радостно подхватил Сергей. – Ты не поймешь, до этой истины ты еще не дорос, тебе доступно только общая точка зрения, которая в некотором роде христианская, которая общедоступно для всех и несет мало пользы, только зомбирует людей.

– Я не согласен!

– Конечно, ни один дурак не скажет, что он дурак. И ни один зомби не скажет, что он зомби. Это понятно, и ты не можешь признаться, что есть умнее тебя, и они больше знают, и по другому думают, а ты думаешь, что понимаешь и знаешь что-либо. Ведь есть общепринятая история, а есть настоящая история, она не доступна для широких масс.

– Хорошо, я как понимаю, ты знаешь альтернативную историю? – не зная как реагировать: злиться, смеяться или просто пораженно молчать.

– Может быть, и знаю. Ты же не знаешь, что я знаю? – загадочно проговорил Сергей, но мне уже казалось, что он издевается надо мной.

– Так расскажи мне про свою истину. Избавь меня от моего невежества, – подначивал я его.

– Зачем? Мои знания – моя сила. От одной мысли, что я знаю и вижу дальше, чем другие, радует меня и вызывает гордость во мне! – воодушевленно проговорил он.

– Так почему ты не хочешь поделиться своими знаниями?

– Зачем? Я столько собирал информации, хронику, документальные фильмы, секретные документы, и ты хочешь, чтобы я вот так раз и отдал итоги собранной информации. Нет, извините, лучше мои знания останутся при мне.

– Как знаешь, – махнул я рукой. – Но я думаю, что никаких знаний нет, ты набиваешь себе цену – и все!

– Есть!

– Докажи! Пока я не вижу никаких доказательств, предоставь на суд мне эти сведенья, эти знания, которыми ты так хвастаешься!

– Я говорю же, тебе ни к чему знать, ты не поймешь! – горячился Сергей.

– Я что глупей тебя, и поэтому не пойму! Ты сначала продемонстрируй, хоть частично информацию, а я окину ее свежим взглядом, и поставлю на свой личный суд.

– Нет, но ты не поймешь! Это информация слишком шокирующая…

– Ладно, не хочешь – не говори, не буду настаивать…

На этом разговор закончился, и мы снова занялись работой.

Вечером заехала Светка на фите, и я поехал с ней, с камнем на душе и с озабоченным видом.

– Что случилось? – спросила она, не отрывая глаз от дороги.

– Ничего, – сухо ответил я, и как мне показалось, прислонил горячий лоб к холодному стеклу.

– Я же вижу. Давай рассказывай, что случилось, – безапелляционно проговорила она.

Я тяжело вдохнул и рассказал, что у меня было на душе, хотя это было не в моих правилах жаловаться, но я рассказал, что мой светлый внутренний мир губит мой напарник.

Света кивала, но в конце все равно рассмеялась.

– Выброси ты эти пустые мысли из головы, – простодушно начала она. – Не знала, что ты такой чувствительный, но догадывалась. – Она мне подмигивала и улыбалась. – Смотри на жизнь как на должное, и не забивай свои мозги всяким бредом. Если что-то мешает мне жить, я откидываю эти мысли прочь. Это как с тяжелыми людьми, они тебе грубят, требуют, орут, чуть ли не плюют в лицо, ты вежливо ставишь их на место и работаешь дальше, не вспоминая и не думая о них, не тратя зря силы. Я так всегда делаю, с этими людьми мне детей не крестить и не воспитывать, поэтому пусть сами следят за собой, а я буду отвечать за себя и вверенные мне дела. А они как-нибудь сами о себе позаботятся. Не обращай внимания на своего напарника, возможно завтра у тебя будет уже другая работа, и ты навсегда забудешь о нем, так что работай спокойно со своим коллегой, наслаждайся общением, это еще один мирок, который столкнулся с твоим мирком. Завтра он отскочит навсегда, не повредив тебе. – Тон в конце опустился до серьезного, и что удивительно она ни разу не ругнулась, не употребило сильного выражения, не говорила через спесь, как это она обычно делала, как будто это было не к месту и ни к чему.

Но она была неправа, это был не пассивный мирок, с которым я поверхностно столкнулся, и который как мяч оттолкнулся и полетел прочь по своей траектории. О нет, он разорил мой мирок, перевернул все вверх дном, украл то спокойствие, ту яркость, ту радужность, которые питали меня. Теперь я остался без сил, точнее сказать обессиленным, как будто я лешился уверенности или защиты. Он не только разорил мой мирок, но и заразил, и мой мир уменьшался, а его увеличивался и поглощал мой. И там открылся такой мрак, которого я не знал, и понял, что есть обратная сторона этого мира. С каждым днем из щели рождалась дыра, из дыры окно, из окна дверь в другое измерение, в другую реальность, где небо смотрится по другому, от земли идет другой запах, там иные цвета и формы, там другой дух. Этот дух очень едкий и мрачный, тяжелый и удушающий, который сковывал мою душу, забирал свободу, и я потерял себя, потерял свой лик, превращаясь из человека в вещь, с которой играют могущественные силы.

Этот мир был так велик и страшен, что я чувствовал себя маленьким паучком среди других существ, которые все были сильнее меня. Сам я был слабый, и слабее других своего вида. Нет ничего страшнее, когда мир темное пятно, а в тебе нет сил сопротивляться несправедливости, злости, насилью, ненависти. И твое сопротивление смешит этих существ, потому что ты ничто и никто, и нет никакой силы, только довольство собой, тщеславие и вера в себя. Что можно противопоставить, если ты никто, они смеются над техническим прогрессом, над оружием, над людьми, которые как бы изменили мир, над лучшими умами человечества, и вообще над человеческой мыслью. Что мы можем противопоставить, если наши достижения не выходят выше горизонтали, когда человек замкнут в своих предрассудках и установках, когда его разум раздут в своем превосходстве, все его рассуждения отталкиваются от здравого смысла. Сколько можно упиваться с собой, и своим разумом, если у человека работает не только это. Как страшно, как холодно…

– Приехали! Ты что заснул? – толкнула Света, и закурила сигарету. – Хватит мозгодрать себя, от этого твоя эрекция лучше не станет…

Неожиданно для самого себя, я расхохотался. Света прервала свою комическую тираду, и спокойно смотрела сквозь меня своим прищуренным взглядом и формально улыбалась. Она ждала, когда у меня закончится захлебывающий смех, и продолжила дальше:

– Завтра будет все не так. Завтра радость и беззаботность придет снова, потому что мы любим друг друга. Не падай духом… Или может быть, тебя на самом деле волнует что-то другое…

– Не знаю… может быть…

И я понял, что слабая пята, которую нашел Сергей сам того не зная, была не самая главная проблема. Это только на первый взгляд кажется важным, но на самом деле проблема во мне и в Свете, что-то было заложено в нас такое или чего-то не хватало, а может быть то и другое. Но это было в нас, и, в конце концов, куда мы пришли, в будущий кромешный ад, был итогом выбранного пути.