Читать книгу Жёлтые плитки - Максим Павченко - Страница 8

Когда Тэликси вошел в кабинет, Дэни уже сидел с планшетом, оставленным тому Рэдмондом, за столом и, судя по всему, просматривал одну из презентаций, где приводятся наработки по какой-либо идее. Дэни слегка улыбался, но еще более улыбчивое лицо планировщика заставило его отвлечься.

– Ну, как вчера? – с места в карьер начал Тэликси. – Понравилось?

Дэни ответил утвердительно и кратко описал вторую половину вчерашней смены. Тэликси по привычке ухмыльнулся.

– А где Рэдмонд? – поинтересовался Дэни.

– На планерке, наверно.

Дэни понимающе кивнул.

– Он же тебя посвятил в идеи?

– Да, все рассказал.

– И что ты думаешь? Есть идеи? – рассмеялся Тэликси.

Дэни задумался, ответил:

– Нет пока. Но я подумаю…

– Расслабься, – оборвал его Тэл. – Как минимум неделю можно размышлять. А потом – расскажешь, что тебе пришло на ум.

– Хорошо.

Планировщику Тэликси стажер тоже понравился. Поэтому он так спокойно оставил его за планшетом, решив пока не сваливать на Дэни свои обязанности. С другой стороны, подумал Тэликси, вскоре им все равно предстоит поработать вместе – это будет интересно.

Ни Тэликси, ни появившийся через полчаса Рэдмонд, правда, пока не могли сказать, что будет с Дэни после стажировки. Очевидно, он станет планировщиком. Но поскольку стажеров впервые пришло так много единовременно, неизбежна какая-то перестройка, ибо на всех них старших планировщиков не хватит точно. Не исключено, что работа начнет вестись по тройкам, – и тогда Рэдмонд, Тэликси и Дэни могут образовать хорошую команду.

Это были мысли Рэдмонда. На планерке обсуждали приход стажеров, – и старший планировщик пришел оттуда явно чересчур возбужденный:

– Не понимаю, чего они хотят?! Человек только пришел, еще не освоился, – а им уже подавай идеи! – он уселся на стул.

– Что там, Рэд? – встретил его Тэл.

– Да вообще!.. Хотят, чтобы стажеры уже придумывали идеи! Вот прямо сейчас!

– Вот так?

– Да! И зачем только?

– Затем, чтобы показать, что человек – машина, – вставил Тэл любимое.

– Ага, – иронично произнес Рэд.

После того как старший планировщик некоторое время побегал по этажу в целях обмена информацией по идеям с коллегами, спустился в подвал за рекламой, устроил мозговой штурм с Тэликси на пару часов и составил небольшой конспект, он обратился к Дэни:

– Пойдем на первый этаж.

Там, в одном из свободных кабинетов, где у окна был стол, а по сторонам – два стула, Рэдмонд, едва присев, начал:

– У нас шумно, Дэни, поэтому я привел тебя сюда.

Дэни, судя по спокойствию на лице, не возражал.

– Я сегодня был на планерке. Там было несколько профессоров – и они все были довольны, когда я отчитался, что тебе все понравилось.

– Я сам рад, – признался Дэни.

– Отлично. Но, короче, если ты помнишь, директор на собрании говорил, что нам нужны новые идеи. И их должно быть много.

– Да.

– Вот, в общем, на планерке сказали, что эти идеи уже пора сочинять. И начать предлагаю сейчас. Нас здесь двое, нам никто не помешает. Бумагу, планшет, ручки я взял.

– И… как пойдет наша работа? – весело спросил Дэни.

– Просто. В формате мозгового штурма. Итак, я объявляю наш с тобой первый мозговой штурм. Кидай идею.

Дэни аж напрягся:

– Сразу?

– Да, немедленно, – приказал Рэдмонд.

– Хорошо, пускай будет… величие.

– Величие?!

– Ну да… Директор же говорил о величии… на собрании… – замялся Дэни. – Или не подходит?

Рэдмонд покрутил в руках ручку, скривил удивленную гримасу, потом записал на листе сверху: «Величие», – и добавил:

– Очень здорово, – после паузы и пристального взгляда на Дэни он еще спросил: – Что дальше?

– Ну, я так понимаю, надо понять, что значит «точка величия».

– Мы это обсуждали с Тэлом, – сразу помог Рэд. – Лерой просто приложил к своим словам математику.

– Хорошо… Так, значит, мы ищем просто что-то великое?

– Именно!

– И что же считать великим?

«Он задает правильные вопросы…» – подумал Рэдмонд.

После небольшого молчания, выжидательного для старшего планировщика, стажер заметил:

– Я так понимаю, надо что-то выделить.

– Давай выделим.

– Очевидно, величие – это некое состояние. Наверно, комплекс.

– Так… – Рэдмонд взял ручку. – Нарисуем стрелочки.

– Не знаю, может, сюда входит независимость?..

– Ха, в этом смысле современный бесчувственный человек велик. Но я запишу, – заметил Рэд и тут же вскочил: – Ну так да! Давай ориентироваться на современного человека.

Дэни согласился:

– В чем тогда его величие?

– Так, я думаю… если этот человек такой всегда, значит, такая тенденция. Хм, мы привыкли говорить о стилях, – смекнул Рэдмонд, – вот я это и отмечу.

Тут Дэни заметил:

– Получается, мы все сводим к современному человеку, которого я не слишком-то знаю!

Здесь его учитель снова вспомнил, что перед ним – человек из традиционного города, то есть не самого последнего образца. Было отчего устыдиться.

– Этот человек еще не факт, что является носителем всего великого, – сказал Рэдмонд и попал в точку.

– Забавно, я об этом тоже подумал, – улыбнулся Дэни, а Рэдмонд не в первый уже раз убедился, насколько порой круто читает мысли наперед.

– Итак, чего же может не хватать современному человеку в аспекте величия? – задумался старший планировщик.

Дэни засмеялся.

– Что? – не понял Рэдмонд.

– На этот вопрос только ты можешь ответить.

– Ах да, – сообразил старший планировщик и почесал подбородок. – Отменяем тогда. Говорим просто о величии.

Они подумали пять минут, поговорили. Дэни попытался что-то нарисовать.

– Я все-таки утверждаю, что величие – это своего рода стиль, – сказал Рэдмонд. – Что мы сюда можем внести?

– Я думаю, красоту, – ответил Дэни. – Красота всегда вызывает восхищение. В ней есть что-то великое.

– Отлично, – записал Рэдмонд. – Что еще?

– Счастье! Как же без него?!

– Так, счастье…

– Не знаю, входит ли сюда сам человек…

– Человек – это прекрасное, – отрезал Рэдмонд.

– А, это ваш принцип, – понял Дэни.

– Скорее вывод, до которого мы дошли сами, – подчеркнул старший планировщик.

– Получается, я не прав?

– Ну, как сказать… – Рэдмонд взглянул в свои записи – там от слова «Величие» исходили стрелочки «Независимость», «Красота» и «Счастье», – и хотелось пририсовать еще одну. Объединялись эти стрелочки в «Стиль», а вело все одной большой стрелкой к «Человеку». – Человек может и должен быть великим. Я бы сказал даже, обречен.

– Но он им не является? – допытывался Дэни.

Рэдмонд спрятал лицо в ладони.

– Надо вспомнить, что говорил директор, – сказал он. – С одной стороны, человек и может оказаться той самой «Точкой величия», – и это, получается, был как бы намек на то, чтобы мы вернулись к главному – к человеку. Человек – средоточие всех наших стремлений. С другой стороны, это можно расценить и как обратное, – как будто человек больше не заслуживает абсолютного внимания и требуется найти что-то еще.

– Но вы же уделяете внимание не только человеку?

– Да, ты прав.

– Что же тогда точка?

– Пока не знаю…

Их мозговой штурм продолжался еще час, – а потом они пошли на обед. Рэдмонд всерьез задумался над словами Дэни о том, что для большего понимания понятия великого нужно проводить опыты. Рэдмонд спросил стажера, как он представляет себе эти опыты, – и тот в ответ промолчал.

Несмотря на это, Дэни ему реально нравился. Для первого мозгового штурма совсем неплохо, думал он, разве что темпа порой не хватало. Когда Рэдмонд проводит мозговой штурм с Тэлом, они еле сдерживаются, чтобы не перебить друг друга, а бумага у обоих заполняется моментально. Правда, это все теория, понимают они, а на практике реализовать удается лишь немногое, – может, думал Рэдмонд, как раз это имел в виду Дэни, когда говорил про опыты, – испробовать как можно больше вариантов введения идей в народ. Если так, то это, надо признать, у него не всегда удается – то ли не хватает рекламы, то ли идеи все подворачиваются не те.

Рэдмонд ел первое, вспоминая, какая идея пока была самой яркой, самой запоминающейся, – не в его карьере, а вообще. Очевидно, это что-то связанное с историей развития Оле-Вивата: строительство пакетами, появление Институтов, признание человека и т. д. А в его карьере?

– Трудно сказать. Интересной была мысль о том, что человек – существо в общем игривое, подверженное всегда какому-то соревнованию и игра занимает в его жизни роль чуть ли не ключевую. В соответствии с этим стали придумывать различные игры, в основном интеллектуальные. Так свободное время в жизни работников Института стали посвящать игроведению, а сама идея закрепилась в городе под знаком «возвещения нового гедонизма».

Запомнилась также идея о том, что человек по природе своей тяготеет к свободе, а значит, является в определенной степени безответственным. Причем безответственность эта простительна настолько, насколько велики границы понимания свободы у каждого человека. Забавной эта идея получилась из-за того, что после ее принятия и развития многие в Институте как-то резко стали опаздывать и забили на дисциплину, зато оправдания были теперь согласно идее.

Вскоре эту идею решено было бросить.

Но вот заметно, думалось сейчас Рэдмонду за обедом, что идеи все-таки в основном направлены на человека и служат на благо ему. Хорошо это или плохо? Конечно, хорошо. Только вот что имел в виду директор?..