Читать книгу История о гномах и сиротке Марысе - Мария Конопницкая - Страница 9

Тем временем Чепухинский-Вздорный, тайком пробравшись к бору, шёл по лесной глуши почти в полном мраке. Хотя на белом свете стоял ещё ясный день, здесь от елей и сосен падала глубокая тень, что трудно было найти какую-нибудь тропинку.

И вот Чепухинский-Вздорный шёл наугад может быть час, а может быть и больше.

Это путешествие уже начинало надоедать ему, к тому же и голод снова заявил о себе, когда он, нечаянно споткнувшись, попал в какую-то глубокую яму.

В яме той жил лис Объедало, славный во всей околице куроцап, – именно тот самый, на которого бабы учинили неудачный поход.

Теперь он сидел в углу своей ямы и кончал обгладывать жирного каплуна11, перья которого валялись и там, и здесь на полу.

Когда Объедало увидал свалившегося Чепухинского, то сейчас же прервал свой пир, копнул лапой один раз, копнул другой, бросил в наскоро выкопанную ямку кости, прикрыл их землёй и смотрит.

Чепухинский-Вздорный показался ему очень смешным, когда он, проделывая преуморительные прыжки, старался сохранить равновесие; но хитрый Объедало не показал ни малейшего вида и, скромно опустив хвост, пошёл навстречу гостю.

– Вы, как я вижу, вероятно, ошиблись дверью, – сладко сказал он.

– Несомненно, – ответил Чепухинский-Вздорный. – Тут немного темновато, и я не заметил настоящего входа. Притом глаза у меня ослабели от долголетних занятий над моим великим историческим произведением.

– Ах! – с восторгом воскликнул Объедало. – Значит, я имею великую честь приветствовать учёного и коллегу! И моя жизнь проходит в общении с книгами! И я пишу обширнейшее произведение о развитии в деревнях куроводства и голубеводства и даже предлагаю проект нового способа постройки курятников для домашней птицы. Вот и перья, которые служат мне в моей работе.

Тут скромным жестом он указал на разбросанные повсюду перья только что задушенного им каплуна.

Изумился учёный муж Чепухинский-Вздорный. Если он единственным пером серой гусыни приобрёл такую великую славу у своего народа, то каким же знаменитым должен быть тот, который исписал целые пуки таких прекрасных, золотистых перьев! Но Объедало сказал:

– А вы, дорогой коллега, откуда взяли это чудесное перо, и где пребывает то очаровательное создание, от которого оно происходит? Я желал бы свести с ним самое ближайшее знакомство.

– Это перо, – ответил Чепухинский-Вздорный, – происходит из крыла гусыни, которую вместе со всем стадом пасёт сиротка Марыся.

– Со всем стадом? – повторил восхищённый Объедало. – И вы, дорогой коллега, говорите, что его пасёт маленькая сиротка? Маленькая сиротка, которая, должно быть, и справиться с этим стадом не может? О, как бы я охотно помог ей! Как бы я охотно облегчил труд этой заинтересовавшей меня бедной сиротке! Нужно вам сказать, дорогой коллега, что у меня очень жалостливое сердце, очень жалостливое! Просто-напросто, оно мягко как майское сливочное масло.

Тут он, в свидетельство искренности своих слов, ударил себя лапою в грудь, ещё более приблизился к учёному Чепухинскому-Вздорному, долгое время обнюхивал гусиное перо, потом отёр глаза и сказал:

– Дорогой мой, не удивляйтесь моему волнению! В эту минуту я слышу, как во мне отзывается голос моего долга: исправлять заблудившихся гусяток, – вот моё призвание! Помогать сироткам пасти их, – вот великая цель моей жизни!

И тотчас же, подняв кверху обе передние лапы, он воскликнул:

– О, вы, невинные существа! О, вы, кроткие, милые творения! Отныне я всецело посвящаю себя на служение вам!

Сказав это, он тотчас же направился к выходу из ямы и вышел наружу, а за ним, по длинному и тёмному коридору, следовал Чепухинский-Вздорный.

Несколько минут они шли вместе по дороге, но потом лис обернулся и сказал:

– Прошу вас, дорогой коллега, не забудьте занести в вашу ценную книгу сегодняшнего нашего свидания. Только никаких похвал, никаких фимиамов для меня! Просто напишите, что встретили великого друга человечества, по имени Объедало, – об имени не забудьте, – усерднейше вас умоляю! – великого учёного, автора множества произведений, лиса совершенно исключительной натуры, достойного наивысшего доверия как гусиных пастухов, так и всех собственников кур и уток. Вы понимаете, дорогой коллега, что врождённая скромность не дозволяет мне особенно широко распространяться о собственных добродетелях, – я ограничусь только коротким намёком, предоставляя остальное вашей догадливости.

Они обнялись как братья и пошли дальше.

В подземелье начинал проникать свет всё более ясный и румяный, а вместе с тем и тепло.

Но когда они дошли до выдолбленного пня, который служил выходом наружу, лис сделал прыжок, крикнул спутнику «до свидания» и скрылся в густых зарослях.

Чепухинского-Вздорного охватило благоухание влажных мхов и свежепримятой травы. Чувствуя, что у него в голове начинает кружиться, он сел на прошлогоднюю еловую шишку и отдохнул с минуту перед дальнейшим путешествием, обрадованный тем, что судьба дозволила ему познакомиться с таким достойным зверем.