Читать книгу Лучший худший день - Mary Vell - Страница 4

Я нахожусь в каком-то забвении. Не знаю, сколько прошло времени – один час или полдня, но вдруг дверь снова открывается, и на пороге я вижу уставшего, но улыбающегося Рому. Боги, как же я рада его видеть! Я кидаюсь к нему на шею и очень долго не отпускаю. Он поднимает мое лицо за подбородок и его синие глаза с тревогой смотрят на мои опухшие от слез серые.

–Ты плакала? – спрашивает он.

–Ну конечно, мне ведь заняться больше нечем, – я пытаюсь добавить в голос как можно больше сарказма, и вроде у меня получается. Рома не продолжает допрос и лишь сильнее сжимает меня в объятиях.

–Мы теперь не пленники, – его глаза светятся радостью.

–Тот мужчина сказал мне, что нам придется остаться здесь, – убитым голосом произношу я.

–Так это же хорошо! – Рома буквально кричит, и я не понимаю почему. Вдруг он наклоняется и шепчет мне на ухо, – мы попали в ужасную передрягу, но я уверен, что за нами уже отправили вертолет со спасательной группой, иначе и быть не может. Главное немного потерпеть и дождаться помощи, а она придет.

Он говорит это так уверенно, что я начинаю ему верить. Настроение немного улучшается. На этой хорошей ноте друг пропускает меня вперед к выходу, но я останавливаюсь, как вкопанная, не в силах открыть глаза. При разговоре почти весь свет загораживал Рома, а теперь весь натиск ядовитых солнечных лучей достался мне. Солнце слепит меня, и я почти ничего не вижу. Но, наконец, через пару мучительных мгновений, я привыкаю к яркому освещению и следую за Ромой, пока вскоре мы не оказываемся рядом с мужчиной в короне.

–Вождь любезно согласился устроить нам что-то вроде экскурсии, – поясняет Рома, и при дневном свете я вижу, что за пару дней у него появилась внушительная щетина.

«Кто? Вождь?» – вдруг подает голос подсознание.

–Я – Велис. Вы мочь называть меня так, – улыбается вождь и у него становится достаточно дружелюбный и простодушный вид, что смотрится необычно для такого крупного мужчины, как он.

Велис отправляется вперед, призывая нас следовать за ним. Какое-то время мы идем по настоящим джунглям. И пройдя чуть дальше, я вижу расположенные по двум сторонам от тропинки, по которой мы идем, ветхие хижины, вроде той, в которую поселили меня и Рому.

–Здеся расположены домы, – тем временем объясняет вождь.

Ну, на мой взгляд, это ужасные лачуги без каких-либо удобств, совершенно не приспособленные для жизни в них.

«Промолчишь – за умную сойдешь» – подсказывает внутренний голос, поэтому я вовремя прикусываю язык.

По мере нашего продвижения я встречаю всё больше местных жителей, которые всегда реагируют на нас одинаково – враждебно. Только я не понимаю почему, ведь мы им ничего не сделали. Я чувствую себя словно зверь в зоопарке, но, тем не менее, выдерживаю взгляд почти каждого аборигена, хотя для меня это требует огромных затрат внутренних сил. Один парень с длинными волосами, которому на вид около двадцати семи лет, даже что-то злобно шипит при виде нас, но вождь одним движением руки заставляет его замолчать. Также я замечаю, что здесь в голом теле нет ничего постыдного. Поэтому, все женщины не стесняются ходить с голой грудью, и лишь прикрывают низ чем-то, вроде соломенной юбки. Я ужасаюсь, насколько все их женщины страшные. У всех короткие черные волосы, высохшие груди и полное темнокожее тело. Мужчины тоже не отличаются красотой, но единственное, что есть даже у пожилых людей – это хорошая фигура. Что не удивительно, ведь это племя всё время работает на свежем воздухе и правильно питается.

Вдруг вождь останавливается на развилке тропинки.

–Здеся женщина купаться, – он указывает на какие-то кусты в правой стороне. – А тама мужчина, – он указывает в противоположную сторону.

Ох, как же я хочу сейчас искупаться! Ведь от меня уже воняет, как от стада слонов. Скоро уже начнет кружиться голова от моих природных ароматов.

–А чем можно помыться? – интересуюсь я.

–Кактус мыло, – с гордостью заявляет вождь.

У них есть мыло? Уже неплохо.

–Но ничего кроме этого мыла у вас нет?

–Нет.

–А вы чем-то вытираетесь?

–Нет.

–Очень круто, – бормочу себе под нос я, и Рома как бы невзначай наступает мне на ногу. Я бросаю на него убийственный взгляд, но он лишь невинно пожимает плечами.

«А попу они, наверное, листочком подтирают» – ворчит внутренний голос.

–Вы высыхаете благодаря солнцу, верно? – с явным интересом спрашивает Рома.

–Да, солнце, – улыбается вождь, переводя взгляд на небо. Рома ему нравится явно больше, чем я.

Велис около минуты молчит, явно задумавшись о чем-то.

–Женщина у нас стирать, готовить. Мужчина добывать и строить, – продолжает рассказ мужчина, ведя нас куда-то дальше.

Надо же, аж стихами заговорил.

–У вас нет одежды для нас? – спрашиваю я, пытаясь говорить более дружелюбно.

–Вы мочь одолжить одну из юбок, – предлагает вождь.

Пожалуй, я воздержусь.

–Не стоит, я могу изменить свою одежду. У вас есть нож или лезвие?

Вождь недоверчиво смотрит на меня. В его глазах появляется непонятный мне страх.

–Тогда с вами быть мой человек. Нет проблема?

–Нет проблема, – сухо отвечаю я, едва скрывая нервозность.

Меня совершенно не радует мысль, что какой-то абориген будет наблюдать, как я рву на себе одежду. Но выбора нет. Лучше так, чем париться в штанах и кофте.

–Идем, я дать мыло.

Вождь уходит вперед и, воспользовавшись моментом, я подхожу к Роме.

–Можешь спросить у него, чем можно побриться?

Друг без вопросов соглашается и, догнав Велиса, спрашивает у него. Буквально через минуту Рома снова идет рядом со мной.

–Лезвием, которое он тебе даст, чтобы ты обрезала одежду. Но так как нам не доверяют, мы можем побриться, только если рядом будет стоять его человек.

–Как мило, – не скрывая сарказма, отвечаю я.

Похоже, с бритьем придется подождать, потому что делать это при каком-то дикаре я точно не стану.

Наконец, вождь останавливается перед какой-то ужасно страшной женщиной и на своем языке просит у нее мыло, которое лежит рядом с дикаркой. Она явно недовольна, что нам предоставляют такую «роскошь», но не может отказать Велису, и нехотя протягивает ему два куска. Хотя на мыло этот неизведанный объект похож меньше всего. Скорее на зеленые фекалии какого-то животного. Но это уже хоть что-то, я хотя бы смогу помыться. Поэтому я с благодарностью забираю мыло из рук вождя.

–Вы резать одежду сейчас? – вдруг спрашивает вождь, отойдя от дикарки.

На самом деле, я хотела сначала помыться. Ну ладно, значит, буду резать одежду.

–Да, пожалуйста.

–Я дать вам человек, – говорит мужчина и жестом приглашает идти за ним.

Вскоре вождь отлучается и оставляет нас одних. Я сразу чувствую себя загнанным в ловушку зверьком. Почти все дикари столпились вокруг и еле сдерживаются, чтобы не наброситься на нас с Ромой. Мне становится страшно, потому что сейчас мы абсолютно беззащитны. В какой-то момент кажется, что аборигены сейчас растерзают нас, настолько враждебные у них лица. Но, слава Богам, Велис возвращается, а вместе с ним парень с длинными волосами.

«Похоже, это он злобно шипел не так давно» – подсказывает подсознание.

Я присматриваюсь и действительно, это тот самый парень. Отлично, моим «охранником» будет ужасный дикарь, который больше похож на животное, чем на человека. И который при первой возможности готов меня убить. Что еще может быть лучше?

–Я оставить вас. Потом он проводить вас до купальня, – говорит вождь и уходит.

«Главное, чтобы это потом вообще настало» – испуганно вставляет внутренний голос.

Мы втроем идем к нашим с Ромой лачугам. Атмосфера очень напряженная, чувствуется неприязнь дикаря к нам. Только чем-то отличается этот парень от своего племени. Будто что-то в нем не так, не считая психических отклонений. Поскольку нормальный человек точно не будет шипеть и скалиться на всех незнакомых людей. Тем временем, я внимательнее разглядываю аборигена. Его челюсть не такая массивная, как у остальной части племени. А кожа гораздо светлее, чем у других дикарей, хотя все равно темная. И в целом его внешность какая-то…экзотически-европейская. Будто в нем смешалось несколько национальностей. Но, тем не менее, он совсем не похож на меня с Ромой.

Также я с ужасом замечаю на его крепкой спине многочисленные шрамы. Их даже невозможно сосчитать. А когда дикарь на миг разворачивается, я понимаю, что шрамы у него и спереди. Боги, как такое возможно? Он один сплошной Шрам! В руках абориген крепко держит копье, и я осознаю, что оно в любую минуту может оказаться в моем теле, как не так давно оказалось в животе нашего пилота. От этого воспоминания злость, смешанная с грустью и болью, пропитывает всё мое сознание. Это племя воплощение зла. Эти люди подобны диким животным, которые живут по законам природы. В них нет сострадания, только жестокость.

Наконец, мы доходим до наших хижин. Рома идет к себе, но обещает скоро вернуться. Я бросаю на него панический взгляд.

–Он не убьет тебя, не переживай. Тут всё решает вождь. Пока Велис хочет, чтобы мы были живы, нас никто не тронет, – успокаивает меня друг.

–Не очень обнадеживает, – скептически отвечаю я.

Заходя в хижину, я невольно задерживаю дыхание. Мне страшно. Я боюсь стоять к дикарю спиной, поэтому, оказавшись внутри, сразу оборачиваюсь. На удивление, он пока не собирается на меня нападать. Шрам (не знаю, как его зовут, поэтому решаю называть так) стоит неподвижно, напрягшись, как струна. Я хочу скорее закончить наши муки и прошу у парня лезвие.

–Нож. Остро. Резать. – Говоря это, я делаю характерные движения, чтобы дикарь понял, чего я от него хочу.

Возможно, мне показалось, будто я заметила лукавый блеск в глазах Шрама, поскольку уже через миг его глаза снова стали серьезными. Он прожигает меня взглядом неизвестного цвета глаз. В лачуге гораздо темнее, чем снаружи, и тут невозможно определить правильный цвет. Но готова поклясться, что они какого-то светлого оттенка. Но как такое возможно? Может, у меня разыгралось воображение… Наконец, мое представление возымело успех, и парень с пренебрежением бросает мне на землю что-то вроде ножа без рукояти, при этом, едва не задев меня. Боги, еще немного и я взорвусь. Мысленно проклиная дикаря, отхожу в дальний угол. Долго не раздумывая, режу свои джинсы так, чтобы из них получились шорты. Естественно, я хотела раздеться и спокойно всё обрезать, но из-за того что Шрам стоит и в наглую пялится на меня, мне приходится резать одежду прямо на себе. Вроде бы удачно обрезав первую штанину, я приступаю ко второй и вдруг нечаянно режу кожу вместе с одеждой.

Черт, как же больно! Но я прикусываю губу, чтобы не развопиться. Не хочу показывать свою слабость. Тем временем кровь течет по ноге, пачкая одежду. А Шрам стоит и спокойно на это смотрит. Конечно, ему всё равно, он будет только рад, если я умру от потери крови. Так, чему меня учили в школе на уроках? Затянуть…я беру часть отрезанных штанов и, обмотав вокруг раны, затягиваю, чтобы кровь перестала так сильно идти. Вроде помогает. Закончив со штанами, я перехожу к кофте. Обрезаю рукава и нижнюю часть, тем самым оголяя живот. В повседневной жизни я бы никогда так не сделала, но в такую жару хоть голой ходи.

Я чувствую на себе взгляд Шрама, и меня это жутко бесит.

–Хватит. На меня. Смотреть, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

Но он лишь скрещивает руки на груди и даже не собирается меня слушать.

Идиот. Тупое животное. Злая, как черт, я протягиваю ему лезвие и выхожу из лачуги. Он следом за мной. Я захожу в соседнюю хижину и застаю своего друга в одних трусах. Ну конечно, это мне надо было что-то придумывать, а Роме достаточно снять всю одежду и остаться в одном нижнем белье. Несправедливо!

–Что у тебя с ногой? – сразу же спрашивает мой рыжеволосый приятель. И пока я рассказываю ему о случившемся, Шрам уже достаточно далеко уходит.

Я понимаю, что без него мы не найдем дорогу до купальни. Поэтому, хромая, бегу за ним, чувствуя себя при этом очень унизительно. Мы догнали Шрама, но он даже не оборачивается на нас и идет дальше. Чертов сукин сын! Кем он себя воображает?! Наконец, мы доходим до той самой развилки, и договорившись с Ромой встретиться здесь чуть позже, расходимся по купальням. Когда я прохожу через заросли кустов, то замираю на месте от увиденного. Перед моим взором возникает поистине волшебный вид. Боги, какая же красота! Спереди возвышаются огромные камни, а с них стекает небольшой, но достаточно мощный водопад, который образует внизу озеро с кристально чистой водой. А вокруг огромное количество разнообразных растений. Здесь так много красок, что в глазах начинает немного рябить. Забыв про всё на свете, я с разбегу ныряю в озеро. Вода прохладная и это именно то, что мне нужно. Чуть поодаль купаются женщины, и стоит им меня заметить, как все злобные взоры тут же обращаются ко мне. Но сейчас мне всё равно. Я слишком долго ждала этого момента. Когда проходит первая эйфория, я решаю помыть тело. Сняв под водой одежду, кладу ее на берег и беру в руки зеленую лепешку под названием мыло. Пытаюсь намылить тело… Черт, как больно! Это ужасно! Будто тело облили кислотой, настолько сильное жжение! Но понимая, что другого выхода нет, я заканчиваю намыливать тело с головой и поспешно смываю.

Когда с купанием покончено, я понимаю, что мне нужно постирать одежду. Я аккуратно беру с берега обновленные вещи, так, чтобы не было видно моего голого, покрасневшего от жгучего мыла, тела. Когда я начинаю стирать, то жжет уже не так сильно, похоже, моя кожа немного привыкла. Когда и стирка остается позади, я понимаю, что сухой одежды у меня нет, так что приходится надевать мокрую.

Да уж, ощущение не из приятных. Особенно когда кожа настолько чувствительна, как сейчас. Словно меня избили крапивой или я села на муравейник.

Когда я прихожу на развилку, то застаю озирающегося по сторонам Рому.

–Ты помнишь, как идти обратно? – спрашиваю я, подойдя ближе. Шрам уже куда-то ушел, и мы остались совсем одни.

–Нет, вообще без понятия, – качает головой мой друг.

Шикарно. С каждой минутой ситуация всё только ухудшается.

Но вдруг, совершенно неожиданно появляется Велис с немного лукавой улыбкой на лице.

–Дом не скоро. Сейчас работать, потом дом.

Работать?! Мне не послышалось?

Мы с Ромой молчим, не до конца понимая, серьезно ли говорит вождь.

–Кто не работать, тот не есть, – добавляет мужчина.

Я застонала. Как можно в такое пекло где-то работать? Тем более, нога по-прежнему болит, а тело жжет. Но меня слегка утешает мысль, что скоро за нами прилетят спасатели, и тогда я смогу забыть всё происходящее здесь, как страшный сон.

Выхода нет, приходится идти за Велисом.

–Ты – шить, – он указывает на меня. – Ты – строить, – говорит он Роме.

Наши с Ромкой грустные взгляды встречаются, после чего мы разлучаемся.

Работать. Шить. Жить среди аборигенов. Ох, Боги, дайте мне сил.