Читать книгу Лимит исчерпывающих вопросов - Мэгги Ри - Страница 12

Эд валялся в кровати, переосмысливая то, что случилось с ним за сегодня. Утром он встал, успел поругаться с Диной, которая как ни в чем не бывало сидела перед ним с распахнутым халатом. Затем прошёл собеседование, познакомился с Риной Славной, Федей и маленькой злобной Полиной. Вернулся назад в квартиру и у них с Диной сложился разговор о том, что она… нет, не лесбиянка. Бисуалка. Бисексалка. «Бисексуалка!» – голос Дины прямо прозвучал у него в голове и он схватил подушку рядом, пытаясь вжать ее в лицо, чтобы забыть все, что услышал.

Они с ней знакомы уже больше пятнадцати лет точно, но ни разу он не слышал от нее о том, что «знаешь, Эдик, мне нравятся девочки» или «знаешь, БигДик, мне нравятся и девчонки, и мальчишки, вот такие вот делишки». Эд был зол на самого себя за то, что обдумывал это без остановки, но он просто не мог понять, что заставило ее внезапно так сильно измениться, стать похожей на мужчину, стать бисексуалкой.

– Может, она всегда ею была, но стеснялась тебе сказать? – спросил он сам себя и кивнул подушку в сторону, затем аккуратно перевернулся на бок с полным роллов животом и уставился на фото в рамке, которое забыл под подушкой. Там вновь была Дина, такая юная, весёлая, со своими огромными тёмными глазами, а на плече у нее была… Рина Славна?

«Да быть того не может…» – Эд взял рамку в руки и прищурился, чтобы разглядеть фотографию. И правда, на плече у той мило расположилась Рина Славна, только моложе и без той самой фиолетовой помады. И волосы у нее здесь были длиннее. Хотя красный цвет все равно на них был. «Выходит, Рина Славна была как раз тем человеком, который был рядом с ней, пока меня не было?» – подумал он, после чего аккуратно спрятал фотографию в уголок кровати, накрыв подушкой, и нахохлился, сложив руки. «Ты знаешь и ее, и Лолу гораздо меньше, чем меня, так почему ни о чем не сказала?» – внутри обида становилась все больше и больше, а потом он вспомнил Рому, того самого, в квартире которого они оба сейчас были, и перевернулся на живот, пытаясь улечься поудобнее. «Может быть, именно после него она перестала мне верить? И всем мужчинам заодно тоже…»

Он с душевной теплотой вспоминал о том, что раньше Блюм считала его своим самым близким человеком, с которым делилась всем на свете, даже исключительно секретным, и он в ответ тоже. Они могли часами болтать обо всем на свете: о родителях, о своих переживаниях, об искусстве… И она была совершенно другой. В школе хмурилась, горбилась, и он подходил к ней тихонько, щекотал ее под руками неожиданно, а она заливалась звонким смехом и затем бегала за ним, чтобы пощекотать его в ответ. Затем их непременно обоих отправляли к директору, чтобы поговорить о том, что в школе запрещено бегать. И не раз они были в его кабинете. Они оба любили прогуливать уроки, несмотря на хорошие оценки, чтобы позависать в кино или кафешках, погулять в парках, сходить на аттракционы или просто взять билеты в один конец на электричку и уехать куда-нибудь в неизвестность. Убегать и плакать потом вместе из-за того, что телефоны сели, а на улице темно и они не знают куда идти. Потом возвращались, непременно оба получали подзатыльников от родителей и оставались на дополнительные занятия в школе. Писали контрольные, которые пропустили. То перешёптывались, чтобы решить их вдвоём, то тыркали друг в друга карандашами и пинались ногами под столом. Он безумно скучал по той самой Дине Блюм. Она стала совершенно другой, лишь ее глаза и редкая и такая драгоценная улыбка напоминали ему о той, кем она для него была.

***

Утром Эдик встал совсем сонный, не выспался за ночь из-за сплошных воспоминаний о прошлом. Когда он сделал зарядку и умылся, Дины уже не было на кухне и он с тоской на сердце пробродил туда-сюда. Потом он немного подумал и отправился в конец коридора. Как он и думал, она была в галерее, сидела повернутся к нему спиной перед огромным пустым холстом. И опять рано утром.

– Не спится? – потер он глаза и зевнул, а она немного обернулась с морщинками под глазами и молча кивнула. – Доброе утро. Я на работу. Что-нибудь купить по пути назад?

– Эд, ты прямо-таки муженёк, не иначе, – хихикнула она, а сама уткнулась кистью в краску, не зная, с чего начать. Эд аккуратно подкрался к ней сзади, наблюдая за тем, как она сидит, немного сгорбившись, над холстом. У него мелькнула мысль ее пощекотать, он аккуратно поднёс руки к ее рёбрам по бокам и тихо забрался пальцами под руки. Она словно окаменела. Лишь плечи немного подрагивали. Потом она дёрнула головой и подняла на него испуганные глаза. Он никогда не видел, чтобы она так на него смотрела, а потому быстро убрал руки и увёл взгляд, подтирая затылок. – Ты чего это?

– И-извини… на меня что-то нашло… Я… – он искал причину для своей дурацкой шутки. – Я просто увидел, что ты такая…

– Какая? – она так удивилась, что даже ее пересохшие губы были приоткрыты.

– Ну, в общем, я подумал, что тебе холодно и решил, что мог бы обнять тебя… без спросу…

– Не делай так, ладно?

– Да. Извини. Я… немного просчитался…

– Все в порядке, Эд. Иди, позавтракай, и на работу… – она вновь отвернулась к холсту, совсем поникшая, а Эд сглотнул ком, возникший в горле, после чего подошёл к ней спереди и осторожно сел возле ее холста, глядя на нее своими грустными глазами. Дина его заметила и провела рукой по его светлым волосам, немного улыбнувшись. – Я уже тебя простила. Иди.

– Можно я просто совсем чуть чуть к тебе прижмусь? Я скучаю по тебе… – пока она наносила краску на холст, он смотрел на нее своими искренними глазами, пытаясь понять, почему та его отталкивает. Дина закатила глаза и усмехнулась.

– Именно сейчас? Что у тебя вдруг случилось? Магнит какой-то? Я ведь рисую.

– Я знаю… – промямлил он, словно ему и не было двадцати трёх лет, а сам осторожно опустился на пол возле мольберта и тяжело вздохнул. – Честно, я хотел подбежать к тебе и пощекотать тебя, как раньше. А потом увидел, что ты испугалась, и было поздно что-либо делать. Я просто хотел подбодрить тебя.

– Ты – дурак, – он услышал ее хохот и повернул к ней лоб, а в следующий момент прямо перед ним оказалась ее кисточка. Она что-то быстро нарисовала мокрой «белкой» у него на лбу с довольным выражением лица, а он нахмурил брови.

– Опять?

– Что опять?

– Я знаю, что ты нарисовала это опять. Мне, вообще-то, на работу идти.

– Если сможешь отмыть лоб от акрилового члена, то пойдёшь, – она жалилась смехом, а он вскочил, как ужаленный, трогая лоб и глядя на свои пальцы. Синим цветом!

– Дина, я тебя ненавижу! – он усмехнулся сквозь отчаяние на лице, чем рассмешил ее только сильнее. – Вот так к тебе и подходи, ты член на лбу нарисуешь! Я же говорил! Как всегда!

– Ну ты же БигДик, у тебя должен быть соответствующий макияж.

– Дина, иди в задницу, – пробурчал он под ее ликующий смех, а сам побежал к зеркалу смывать ее чудо-творение. – Я тебе это еще припомню, Блюм!

– Давай, давай, буду ждать, – слышался ее смех из галереи.

Дождавшись, пока он уйдёт, она ухватилась за сердце и с облегчением выдохнула. И щеки, и затылок – все горело, она даже подумала, что у нее внезапно повысилось давление. Сил рисовать уже не было. Она облокотилась о спинку стула, чтобы перевести дыхание, которое сбилось, пока он смотрел на нее своими оленячьими глазами.

– Придурок… с синим членом на лбу… – сдавленно посмеялась она, вспоминая, как он подошёл к ней сзади, чтобы ее пощекотать. У нее начали мелькать плохие мысли в голове, когда он оказался так близко. Воспоминания больно отозвались внутри, все перевернулось в животе. Она боялась, что это будет страшно и противно, но испытала облегчение от того, что он остановился и не сделал ей больно. В конце концов, это же он, дурак Бигрин.

***

Спеша на работу со своим желтым чемоданчиком, Эдик проклинал Блюм и ее нелепые шутки в его сторону. Один нарисованный у него на лбу рисунок мог стоит ему жизни – он вот-вот мог опоздать в свой первый рабочий день. Почти полчаса он отмывал со лба акрил, бурча себе под нос: «Чтобы я еще, да когда нибудь полез к ней со всеми искренними чувствами… Ее поддержать… Да ни в жизни!».

– О. Явился – не запылился, – на входе его встретила Полина. Как всегда она находилась не в самом лучшем настроении. Хмурилась, ворчала и сжмала губы, намазанные черной помадой. – А я уж подумала, что тебя уволили досрочно, Бигрин… – она сделала какой-то странный акцент на его фамилии и полезла в комод возле стойки, чтобы достать из него материалы и приготовиться к работе. Эд с облегчением выдохнул, посмотрелся в зеркало, поправил причёску, и прошёл дальше, в зал. Он еще не был в нем и все для него там было в новинку. Около стены, в конце зала, он заметил Федю. Тот старательно обматывал кушетку стретч-плёнкой, чтобы ее затем повторно обработать дезраствором и подготовить к работе с клиентом.

– Доброе утро! – Эд улыбнулся ему и аккуратно помахал рукой, на что тот лишь взглянула на него, быстренько кивнул, и молча продолжил работу. У Бигрина даже промелькнула мысль в голове о том, что все они уже успели его обсудить за глаза и что-нибудь о нем лишнего рассказать. Может быть, раскопали его профиль в сети и наткнулись на какие-то не те фотки? Да нет, не должно было быть никаких фотографий. Он все удалил заранее.

– Не стой на проходе, дай пройти, – его пихнула мимо идущая Полина, что-то фыркая под нос, и Эд улыбнулся сам себе, подумав о том, что она напоминает ему лисичку. Рыженькая, злобная, хитрая, только вот хвостик зелёный.

– Я могу… расположиться здесь? – скромно спросил он, указав на кушетку возле окна, но оба его проигнорировали. Тогда он кивнул сам себе и, посмотрев по сторонам, раздобыл для себя стул, чтобы временно сложить на него вещи. – Рина Славна здесь? – и вновь игнор. – Хорошо. Славно.

Эдик раскрыл чемодан и достал оттуда бережно сложенный фартук. Его любимый. Он купил его в Петербурге, как только заметил, какими красивыми глянцевыми цветами он отливает с разных сторон. Надев его на себя, Эд смело и уверенно пошёл к стойке и взял оттуда себе перчатки, сложив их себе в карман джинс. Он еще не знал, подойдёт ли сегодня кто-нибудь к нему на сеанс, но очень хотел быть готовым к нему. Потянувшись рукой к антисептику, он хотел обработать руки, но прямо перед ним его схватила Полина и забрала себе, обрабатывая свои. Эд холодно посмотрел на нее, ожидая, пока она его вернёт, но та делала вид, что его просто не существует.

– Знаешь, думаю, нам нужно кое-что прояснить… – выдавил он из себя, когда заметил, что та старательно пытается спрятать от него антисептик. – Я не пытаюсь стать лучше кого-то, я просто хочу здесь работать. И получать от работы удовольствие.

– Много хочешь, – не глядя на него, ответила она, после чего провернулась к нему, сняла с себя перчатки для обработки рабочего места и протянула ему. – Будь так добр, выкинь. И себя заодно тоже.

– Не выбрасывай их, они тебе могут пригодиться еще дальше… для того, чтобы обработать… после… – сказал он, а ты хмыкнула, высоко подняла курносый нос. Эдик еле сдержал улыбку, заметив у нее на носу милые веснушки. Он обожал веснушки на лицах людей. Он искренне верил в то, что таких людей солнышко поцеловало, только вот Поля выглядела так, словно солнышко к ней и близко не подходило.

– Да, но ты-то мне никак не пригодишься, так что выкинь их и не возвращайся. Кстати, отвратный фартук, – сказав это, она вновь от него ушла, лишь хвост ее забавно поднимало ветром, пока она с большой скоростью бегала туда-сюда.

Эд взял ее перчатки, после чего, кивая самому себе. Не было повода обижаться на человека, который вечно чем-то недоволен. Бигрин себе цену знал, хоть этого и не было видно. Бросив перчатки в мусорку, он посмотрел на общий комод. Расположение вещей на нем было примерно такое же, как и у него в Петербурге. Сверху стояло несколько заготовленных бутылочек с мыльным раствором, каждая из которых именовалась как «спрей-батл». Без них было очень сложно в работе. Именно они помогали отмыть татуировку от краски и посмотреть, что за чудо вышло внизу. Возле бутылочек стоял трансферный гель, именно с помощью него переводят эскиз на кожу. А возле тех стояли дополнительные антисептики – отдельно для рук и мебели.

Эд подошел поближе, рассматривая огромную банку с вазелином. Рядом лежало много заготовленных шпателей и он взял один в руки, повертев, чтобы рассмотреть обертку с разных сторон. Помнится, когда он только начал свою карьеру в тату-бизнесе, друзья в Питере часто над ним подтрунивали из-за вазелина, хотя это была неотъемлимая часть процесса. Он помогал увлажнить кожу, которую таттуируют, убрать излишки краски и сделать так, чтобы при нанесении остальная краска не расплывалась.

– Хороший вазелин, – прокомментировал он вслух, когда рядом оказался Федя, чтобы открыть соседнюю полку в комоде, и с каким-то непониманием взглянул на новичка. Эд улыбнулся себе под нос и сделал шаг назад, чтобы дать мастеру заглянуть в полку, а сам с украдкой туда взглянул, пока никто не видел. Защитная упаковка «баръерка» на провод «клип-корд», соединяющий машинку с блоком питания. Бинт, которым фиксируют «баръерку» сверху на машинке. Много колпачков для краски.

Пока Федя открывал следующие полки, Эд заметил набор бритв, которыми очищали кожу перед нанесением эскиза. Рядом лежала «святая святых» – пленка для заживления тату, которой вечно не доставало в Питере. Из-за этого приходилось клеить клиентам обычные пеленки, под них мазать на тату слой вазелина, а дальше тем в течение нескольких дней нужно было строго следить и ухаживать за татуировкой. Пленка была в разы удобнее – ее клеили сразу на пять дней и не нужно было волноваться за собственное здоровье.

– Доброе утро. Осваиваешься? – как только рядом появилась Рина Славна, все сразу заметили Эдика около себя и стали работать усерднее. Эд аккуратно подошел к полке, рассматривая огромный набор качественных красок.

– Доброе утро. Да, потихоньку. В целом, все знакомо. А эти иглы…

– Для индукционной тачки, – Рина Славна ярко улыбнулась и слегка похлопала новичка по плечу, чтобы показать ему что-то интересное. Они оба аккуратно выглянули из-за комода и она осторожно указала на Полину, которая собирала как раз-таки индукционную машинку. Это была потрясающая вещь, но только в руках у тех, кто умел ею пользоваться. Она была большая, металлическая, громко трещала и у нее были небольшие барабанчики, которые издавали громкий звук. В отличие от нее, роторная машинка, которой работал сам Эдик, напоминала обычную пухлую ручку. Рина Славна перешла на шепот. – У нас только Поля работает ею, специально заказываем иглы. Она настоящий монстр.

«И дело не только в индукционной машинке…» – промелькнула мысль в голове у Эдика, но он ее тут же отогнал и принялся рассматривать вещи дальше.

– Хотел узнать у вас, можно ли мне будет оставить машинку у вас в студии, чтобы не тащить ее с собой. У меня и клип-корд, и блок, все с собой, все с ней. И еще по поводу расходников…

– Тут все просто. Собираем накопленное за месяц, обычно это крупная сумма, и процент откладываем на всеобщие расходы, закупаем. Другой процент откладываем на аренду студии. Остальное раскидываем между нами. Разумеется, за наработку админестратором каждый, в зависимости от количества дней, получает тоже. У нас дежурство. График распределяем в конце месяца.

– Выходит, мне тоже удастся постоять за стойкой?

– Обязательно. Смотрю, ты этому почему-то рад?

– Конечно, это же часть работы! – парень искренне рассмеялся, поражаясь, что его коллеги игнорируеют не только его, но и такую часть своей работы. Это такая же работа с клиентурой.

– Мне нравится твой настрой, – Рина Славна усмехнулась, а сама поправила на себе кардиган и взглянула на время. – Сегодня я за стойкой. Работаем до восьми вечера с перерывом. Если ты понимаешь, что клиентуры нет и к тебе никто не записался, ты можешь уходить раньше. А так… К тебе сегодня есть запись.

– Правда? Это отлично! – Эд не мог не нарадоваться, а Рина Славна как-то странно приподняла бровь.

– Советую тебе рано не радоваться… Это будет первая татуировка у девушки и она выбрала ребро. Если что, воспользуемся обезболивающей мазью, но она не очень спасает.

– Ох, понятно, – Эд кивнул и взял в руки перчатки, которые были припрятаны у него в джинсах. – Во сколько она..?

– Будет через час. У тебя есть время подготовить место. И, если что, можешь спрашивать у ребят, если что-то потеряешь, а меня нет рядом. Я часто ухожу курить.

– У ребят… ага… – Эд только успел заметить, как странно ухмыльнулась Полина, услышав о том, что тому попалась клиентка-перворазка с ребром, как тут же передумала улыбаться, расслышав последние слова босса. – Хорошо.

– Прости, что предупреждаю тебя только сейчас об этом. Давай сегодня вечером поговорим о твоем продвижении в сети и клиентуре, хорошо? – Рина Славна только успела ему кивнуть и тут же исчезла, а атмосфера в зале сразу накалилась. Эд нервно почесал руку, наблюдая за тем, как злостно Полина нарывает бумажные салфетки из рулона для того, чтобы стирать в дальнейшем мыльный раствор с клиента. Представив, что с такой же силой девчонка будет тереть кожу на клиенте, он нервно сглотнул и сам себе улыбнулся. «Ладно. Ничего. Продержусь.»