Читать книгу Лимит исчерпывающих вопросов - Мэгги Ри - Страница 2

«Бз-з-з!» – вибрация телефона заставила сонного Эдика оторвать голову от теплой и такой уютной подушки. В полумраке он приоткрыл глаза и потер лоб. Светлые волосы парня, которые до этого были убраны в аккуратный пучок, теперь напоминали метелку. Пытаясь размять затекшую во время сна челюсть, он прищурил глаза и взглянул на экран телефона. Буквы расплывались, а яркость экрана становилась все ниже и ниже. Совсем скоро глаза слиплись и он засопел, погружаясь в сладкие грезы вновь. К его несчастью, именно сейчас интернет заработал лучше, чем обычно, и на него посыпались многочисленные громкие сообщения во всех видах мессенджеров, которые его окончательно привели в чувства. Это была Лидочка. Она из-за всех сил пыталась достучаться до юноши после вчерашнего вечернего разговора. За сообщениями последовал очередной звонок. На этот раз парень подошел к телефону и тихо, хриплым сонным голосом, непривычным для самого себя, простонал в трубку:

– Лида-а…

– Эдик, сейчас же вернись домой! Мы с тобой еще не договорили! Мама с папой ждут твоих объяснений! – по ту сторону телефона завизжал девичий голосок. На фоне залаял ее пес. Кажется, даже тому не спалось от ее криков. Эдик приподнял руку, взглянул на часы и неодобрительно поджал губы. Звонить в пять утра могла и умела только Лида.

– Выпей маминого успокоительного и поспи, Лид… – зевнул он, причем достаточно громко, чем только больше разозлил ничуть не спящую девушку. Он слышал, как громко она пыхтит от недовольства.

– Нахал! Куда ты направился?! Почему ты убегаешь как только я завожу речь о свадьбе?! Мы вместе уже несколько лет! Ты мой парень!

– Только вот я об этом почему-то не знаю, Лид. Оставь меня. Я хочу начать жизнь с нового листа. Выспаться, наконец.

– Попробуй мне только сказать о том, что ты со мной не высыпался! Я грела тебе постель, надевала на тебя шерстяные носки! Я готовила тебе борщ! Почему ты так поступаешь со мной?!

– Лида, все это ты делала у меня в съемной квартире в три-четыре часа ночи, параллельно сюсюкаясь со мной и не давая мне уснуть! И я знаю о том, что тот борщ готовила не ты, а твоя мама, дай бог здоровья Ларисе Ивановне… Ты тайком забирала его и провозила в контейнерах по одному, прятала в шкафу, понимаешь? Лид, ты понимаешь, на что это похоже?!

– На что же?!

– Это, считай, контрабанда борща. Ты настоящий «борще-диллер». А носки? Кто будет надевать на человека шерстяные носки ночью, зная, что он боится щекотки?!

– Как ты меня назвал?! Дебил! Я так заботилась о тебе! Я считала тебя своим любимым человеком! Да зачем ты мне вообще нужен?!

– Знаешь, я задаюсь этим вопросом все эти несколько лет. «Зачем»?!

– Не вешай трубку! Я тебя из-под земли достану, ясно?! Не смей добавлять меня в черный список, понял?! Где ты вообще сейчас находишься?! – крикнула она как только могла громко. Эдик услышал писк в ушах. Сначала он подумал, что это после ее крика голова раскалывается, а затем понял, что это всего лишь уведомление в поезде о подъезде к станции. Все ещё оставаясь на втором этаже в купе, он слегка приподнял занавеску и на душе сразу потеплело. Не смотря на все возмущение Лиды. Ко всему прочему, за окном царила просто необычайная красота: все было усыпано снегом, издали уже виднелись предновогодние украшения на улицах. Середина декабря все ж таки. – Эдик, вернись домой! Сейчас же!

– Да успокойся ты, Лид… я уже дома…

– Где?! Где ты сейчас?! Я сейчас к тебе приеду, слышишь?!

– Не надо приезжать… Я в Москве, – заулыбался он сам себе, уже не слушая, что там она эмоционально высказывает ему в ответ. В следующий момент ее заглушил гудок поезда и стук колес. Связь прервалась. Интернет вновь пропал.

Эдик наконец-то вернулся домой спустя шесть лет. Даже просто глядя вот так вот на родные улочки он чувствовал себя уже дома, мог представить, как располагается в кровати один, пьет кофе, общается с людьми… с друзьями… Вот кого он непременно встретит первыми по возвращению домой! Друзья! Дина! Дина Блюм!

«Она просто не поверит своим глазам, когда меня увидит на пороге!» – рассмеялся он сам себе, поправляя волосы перед зеркалом, пытаясь вспомнить того самого мальчишку, которым он уезжал отсюда. Маленький, щупленький мальчишка, отчисленный из Академии Исскуств. Тогда он бежал первым же поездом в незнакомый город. Это было самое настоящее приключение на пятую точку и ему не терпелось наконец-то поведать свою историю подруге детства.

«Если, конечно, она не обижена на меня за мой импульсивный побег…» – подумал он про себя и печально вздохнул, но очень скоро отбросил ненужные мысли. Подобрав к себе небольшой чемоданчик с очень ценными вещами, он вставил в телефон совсем другую симку, еще тех лет, и как будто вернулся на машине времени на много-много лет назад.

***

Впервые они с Диной Блюм повстречались, когда ему было шесть, а ей семь. Оба попали в один первый класс. Он прекрасно помнил Дину такой: девчонка немного выше него ростом с безумно суровым, вечно недовольным лицом. У нее были волосы цвета темного шоколада, длинные-длинные, и большие темные карие глаза, словно у собаки. Одноклассники ее побаивались и старались не переступать ей дорогу. По школе даже ходили байки о том, что Дина мальчишек на выходе из школы избивает. Так ли это действительно было, никто не знал, но репутация у нее была такова.

Что касалось самого Эдика Бигрина, то с ним все было наоборот. С самого детства у него были длинные ресницы и нежная бледная кожа, к тому же говорил он довольно писклявым голосом. А школа, как вы и сами знаете, место жестокое, в основном из-за стадного инстинкта детишек, учащихся в ней. Как результат: в возрасте шести лет он был главной мишенью для остальных дворовых мальчишек и предметом обсуждения всех родительских собраний. Со временем он просто придумал себе иммунитет против таких задир: он не обращал на них внимания, а при случае прятался за самого сильного и страшного. А «самым сильным и страшным» в их классе была Дина.

Не сказать, что они сразу подружились. У новой подружки был очень сложный характер. Эдик считал, что она пошла им в свою мать, так как та всегда была очень строгой и довольно грубой. Папа Дины же напротив был чудесным веселым человеком. Дина рассказывала другу о нем так, словно он был волшебным мифическим существом. Она сравнивала его с радужным единорогом, увы, которого жизнь забрала на небо. Кажется, именно в тот момент, когда самого близкого человека в ее жизни не стало, она решила держаться как можно ближе к своему непутевому однокласснику. Они стали лучшими друзьями.

Маргариту Эдуардовну, маму Дины, безумно раздражал этот несносный пацаненок, она запрещала дочке с ним водиться. Розе Борисовне же, маме Эдика, девочка Диночка очень даже была по душе. При первой же возможности еврейская мама отправила деточек в танцевальный кружок, где они больше дурачились, чем танцевали. Роза Борисовна или просто тетя Роза была абсолютно уверена в том, что благодаря танцам у сыночки в будущем точно не будет проблем с девочками. По-моему, она единственная видела в Дине не монстра и объект, которого нужно было бояться, а миленькую девочку, просто с очень мудрыми, серьезными глазами.

Вопреки словам мамы Блюм, эти двое больше не могли расставаться. Что бы кто ни говорил, лишь они были друг у друга поддержкой, а потому все оставшееся от учебы время проводили вместе. Гуляли весь день по городу, попадали в неприятности – тоже вместе. Часами зависали в компьютерном классе, чтобы вместе поиграть в игры или почитать книги. На пьянки у одноклассников тоже ехали вместе и, пока остальные уже валялись в зюзю, они прятались в самом дальнем углу кухни, залезали под первый попавшийся плед, выключали свет и смотрели под пледом кино, едва сдерживая смех.

Они даже закончили школу одновременно. Поступили в один институт с одинаковым баллом. Дина Блюм была единственным другом Эдика. Самым настоящим другом. Увы, ему пришлось уехать в Петербург несколько лет назад и он не сказал своему лучшему другу об этом. Таковы были обстоятельства.

***

– Матерь божья! Эдик-педик! Собственной персоной! – послышался не смотря ни на что искренний радостный крик со стороны дороги, когда Эд стоял с чемоданом возле вокзала. Сначала он неловко поморщился, пытаясь найти источник безобразия, а затем сам заулыбался во все тридцать два зуба и махнул рукой бывшему однокласснику. Он просил Вовку забрать его, если тот сможет, все-таки тот работает таксистом, ездит мимо иногда. К счастью, именно сейчас тот проезжал мимо и смог найти свободное местечко для товарища. – Эдуард Александрович, сколько лет, сколько зим!

– Много лет, много зим, – прыснул со смеху юноша. Водитель поспешно выскочил из машины, чтобы пожать ему руку и положить его чемодан в багажник. Рука у него с возрастом стала еще сильнее, теперь кости в ней жалобно похрустывали. – Как чудесно, что ты все-таки оказался здесь. Я ведь практически все забыл тут за это время.

– Ну-ну, не прибедняйся. Рассказывай, – пока Эдик неловко садился в салон, словно не свой, Вовка уже весело покуривал сигарету через окно и таращил на него глаза в ожидании обалденных историй. – Что там, как? В Северной Венеции вашей. Как провел там свои «белые ночи»? – он сам рассмеялся со своей шутки. Эдик неловко вжал голову в плечи, подумав о том, что все-таки можно было вызвать такси и не париться с Вовкой. А поздно уже.

– Извини, устал с дороги безумно. Давай потом расскажу, ладно? В целом, все прекрасно, соскучился только по вам всем очень. Ты расскажи, как твои дела? Как у остальных? Что изменилось за шесть лет?

– Ой, да наши отличники вовсю женятся, друг на друге причем… Видно, считают, что иначе самых умных уже не найдут, сечешь? – Вовка сделал затяжку и включил поворотник. – Кто женится, кто пьет. Как и ожидалось. Помнишь Верку из параллели?

– Помню.

– Она в ВУЗе залетела от нашего Козлова, а тот ей рогов наставил.

– Ха… Вот козел.

– Не говори, – Вовка скинул постукиванием немного пепла, затем вовсе кинул сигарету в люк рядом и закрыл окошко, не обращая внимания на возмущенный взгляд карих глаз рядом. – Ну, рассказывай. Куда едем? К тете Розе?

– Нет-нет! Вовка, ты не шути так со мной, только не к маме! – Эдик даже вспотел слегка, как услышал, что его сейчас повезут домой, словно маленького ребенка. Родители не должны были знать, что он вернулся. Он здесь не для этого.

– А чего? Тетя Роза о тебе, если бы ты знал, как волнуется. Она там чуть ли сыщиков не нанимала, чтобы тебя вернуть. Это же мамы, они такие. А ты чего? Не говорил им?

– И не собираюсь, – прошептал Эдик ему в ответ, наблюдая за дорогой. Как будто их мог кто-то подслушать. – Только не разбалтывай никому, что я здесь. Это тайна, покрытая мраком.

– Ну, смотри, твое дело, конечно. Но мамы – это святое, Эдуард Александрович. Я бы все-таки советовал тебе…

– Не надо, – впервые не сдержался Эдик, слегка вздрагивая от одной только мысли о доме. – Вовка, не лезь, куда не просят. Нужно будет мне – увижусь с ними, но это точно больше никого, кроме меня, не касается.

– Ишь какой… – тот усмехнулся, но прекрасно его понял. Женщин лучше не злить. – Ну ладно, тебе виднее. Слушай, куда едем-то тогда?

Сначала Эдик растерялся. Он внезапно осознал, что у него совсем-совсем нет выбора, куда поехать. Если в Питере он мог к друзьям завалиться в коммуналку и сидеть там сколько угодно, то в Москве, его родном городе, у него совсем никого не было. Мать и отец – не вариант, если узнают – придется резко катапультироваться обратно в Петербург. К Вовану нельзя – он тот еще жук, еще потом мамке спалит.

– Ну? Или тебя в отель, как гостя, везти? – водитель даже усмехнулся, не получив ответа в свою сторону. Его уже немного раздражало то, как вел себя Эдик в родном городе, в знакомых пенатах. Словно не свой. Еще и с волосами сделал не понятно что, ну совсем теперь соответствует своему прозвищу!

– Поехали к Дине.

– Кому-кому? Дин-Дон-Дине? Блюм, что ли? – взглянув на Вовку, Эдик попытался прочесть эмоцию на его лице. Не ясно было, почему тот так реагирует. Раньше они с Диной были в хороших отношениях. – Ты уверен? У нее с головой не все в порядке, мне кажется.

– У моей Дины? Что случилось? – расслышав слова одноклассника, парень почувствовал новый всплеск адреналина внутри. Стоило лишь ей не писать шесть лет, как что-то все-таки произошло. Как знал…

– Слушай, подробностей не знаю, но ты ее увидишь – свинтишь быстро. Она теперь вообще не та Дина, что была раньше, вообще ни разу. Наши говорили, что это началось после того, как она от родителей сбежала.

– Серьезно? Дина? От Маргариты Эдуардовны? Мы точно про нашу Дину говорим? – Эдик себя почувствовал в каком-то роде настоящей сплетницей. Он поверить не мог, что Блюм со своим трезвым умом способна совершать какие-либо импульсивные поступки. Это же Дина! Пример для подражания, отличница, умница, да и просто сильный человек. Она всегда была в хороших отношениях с родителями, тем более после смерти отца она осталась единственной поддержкой для своей матери.

– Эд, у нее и раньше не все в порядке было, мне кажется, ну-у… Помнишь, все девчонки за собой ухаживали, а она скорее на мужика была похожа, чем на телку…

– Вов, аккуратнее со словами. Кто-кто, а Дина не телка, – эмоция одна за другой сменялись в Эдике, пока он слушал одноклассника. Ему казалось, что вот-вот, и терпение лопнет: он просто уйдет из машины и вызовет себе такси. Ну и, может быть, пропишет Вовану по первое число. Не в первой.

– Да я ж серьезно, ты чего, – тот как-то нервно посмеялся, поворачивая руль, глядя только на дорогу. – Короче. Я не знаю всех подробностей. Знаю, что она сбежала от родаков и поселилась у какого-то хахаля. Роман… Ромашка… Что-то этакое. В общем, она у него до сих пор живет там, но он, вроде, съехал. Уж не знаю, что там у них случилось такое, но назад он к ней не возвращается. И можно понять. Она сама как мужик стала. Я б к ней тоже не приехал.

– Не говори ерунду, – Эдик нагловато ухмыльнулся и похлопал одноклассника по плечу. – Ты был первым, кто в старших классах начал подкатывать шары. Ты просто завидуешь. А я Дину знаю, она совершенно точно не могла впутаться в такую историю.

– Смотри сам, Эд, я тебя предупредил… Я тебя то отвезу к галерее, а дальше делай, что хочешь. Не факт только, – Вован подергал в шутку Эдика за светлую челку, на что тот недобро на него зыркнул, – что она сама-то тебя узнает. Ты такой… этот… «выхухоль» стал. Хотя кто знает вас, этих художничков…

– Подожди. Что за галерея? – Эдик даже подумал, что ему послышалось, но Вовка слишком уверенно ехал по адресу. Улицы за окном сменялись одна за одной.

– Ее квартира, последний этаж с выходом в собственную галерею, ты чего, – тот даже обиделся. – Не знаешь о том, что у нее собственная галерея есть? Она там живет уже около пяти лет. Она ж этот… Художник фигов. Правда… – водитель потер щетину пальцами и пожал плечами. – На своих картинах деньги сшибает нехилые.

– Вовка, вот ты говоришь, говоришь, а у меня такое ощущение, что я спал все эти годы… – прошептал Эдик и сглотнул. Только-только он был так весел, мчался в Москву со своим «счастливым» чемоданчиком, прощался с Лидой, как тут такие новости… Что произошло за то время, что его здесь не было? Узнает ли он Дину Блюм? Узнает ли она его? Быть может, он приедет, а его здесь уже никто и не ждет?