Читать книгу Крылья над бездной - Мика Канти - Страница 3

Племя Сахо отличалось от всех предыдущих тем, что здесь не было строгой дисциплины и никто не поклонялся земным идолам или небесным светилам. Нкхау впервые в жизни не приходилось промышлять. Мужчины приносили достаточно пищи.

Как-то вечером Нкхау бродила по стойбищу, пытаясь найти себе занятие. Вожак сидел в стороне от соплеменников и отрешенно глядел в полыхающие красным заревом небеса.

Она приблизилась к нему и робко поинтересовалась:

– Сахо грустит?

Вожак улыбнулся и похлопал ладонью рядом с собой:

– Присаживайся…

– Сахо часто грустит. Почему?

– Долгие месяцы мы скитались по бесплодным землям. Нам приходилось голодать, прятаться. Сахо очень устали. Когда мы пришли сюда, то подумали, что наш путь окончен. Этот живописный, богатый пищей край… Я думал, он станет нашим домом. Но, как выяснилось, не мы одни облюбовали это место. Нас осталось так мало. Мы не сможем противостоять в случае нападения, не отобьемся. Нужно снова уходить. Я не знаю, что делать.

Мужчина повернулся к ней. В его глазах отразилась вся тяжесть невидимого груза, обременявшего душу. Нкхау отчаянно желала помочь, но не знала чем и как.

После разговора с вожаком Нкхау сделалась сама не своя. Оставив его в одиночестве созерцать гаснущее солнце, она решительно направилась к группе молодых мужчин, только что вернувшихся с охоты.

– Сахо, – обратилась она к одному из них, – Нкхау хочет поговорить.

Когда Киан обернулся, оказалось, что он весь перепачкан кровью добычи.

– Сейчас, умоюсь только, – он направился к емкости с водой, которая находилась неподалеку и представляла собой большой камень с широким углублением.

Вдоволь наплескавшись, он сел рядом с Нкхау и улыбнулся.

– Киан хотел бы стать вожаком? – прямо, без предисловий спросила Нкхау.

Тот шмыгнул носом и тряхнул мокрыми волосами.

– Конечно. Если бы я мог быть полезным для Сахо в качестве вожака, я стал бы им. Но от меня больше толку как от воина. Я рад служить Сахо, защищать их. Сахо – моя семья. Почему ты спрашиваешь?

Нкхау страшно засмущалась. Она уже и забыла, зачем пришла.

– Просто так, – буркнула девушка.

Нкхау обрадовалась, увидев вернувшегося с прогулки старика. К счастью, вовремя нашелся повод, чтобы сбежать.

– Почему Киан не может быть вожаком? – пытала она старейшину, аккуратно сортирующего собранные травы. – Он сильный, молодой… В нем есть огонь! Ты сам говорил.

– Почему Киан? Почему не ты?

– Нет! Это… невозможно!

– Это одно и то же, Нкхау. У каждого свое место в этом мире. Сегодня соберется совет племени. Все увидишь сама.

Поздно вечером все собрались вокруг большого костра в центре стойбища. Нкхау выбрала место между двумя женщинами. Старейшина, как ему и положено, сидел возле главного Сахо.

– Соплеменники, – начал вожак, – я собрал вас, чтобы мы решили, оставаться нам здесь или уходить. Вы знаете обстановку. Чужаки охотятся неподалеку. Нас осталось мало. Если чужаки атакуют, у нас нет шансов спастись. Киан сказал, что они подходят все ближе. Если нас обнаружат – будет поздно.

На небе появились первые звезды. Сахо молча переглядывались, не решаясь высказаться.

– Тогда давайте голосовать, – выдержав паузу, сказал главный.

Нкхау нервно покусывала губы. У нее, намотавшейся не меньше Сахо, совсем не было желания никуда уходить. Лихорадочная дрожь не давала собраться с мыслями, а неуверенность в себе гнула ее к земле.

– Нкхау, – обратился к ней вожак, жестом предлагая подняться, – что ты думаешь?

Девушка с трудом выпрямилась. Она обвела невидящим взглядом всех присутствующих. Глаза их были устремлены на нее.

– Давай, талисман Сахо, скажи что-нибудь! – крикнул кто-то из молодых мужчин.

Нкхау повернула голову в их сторону и встретилась глазами с Кианом.

– Нкхау думает, – прохрипела она осипшим от волнения голосом, – что Сахо нужно остаться. – Она посмотрела на старейшину, надеясь увидеть одобрение или неодобрение на его лице, но оно оставалось спокойным. Старик лишь едва заметно кивнул. – Сахо могут уйти, – продолжала Нкхау увереннее, – но мы и тогда можем погибнуть от голода, жажды, от других чужаков, которые встретятся на пути. И Нкхау знает, что такое, когда нет дома. Нужно попробовать договориться. Земли много, пищи много – хватит на всех.

Нкхау судорожно сглотнула. Слова застревали у нее в горле.

Когда она закончила говорить, вожак Сахо перевел взгляд на мужчин.

– Киан, что думаешь?

– Думаю, что это рискованно, – ответил тот. – Они выглядят не очень-то дружелюбно. Их много, и Сахо нечего им предложить.

– Спасибо тем, кто высказался, – произнес вожак. – Кто согласен остаться, пусть поднимет руку.

Нкхау замерла в ожидании. Первой подняла руку женщина, с которой Нкхау успела подружиться, а вслед за ней и две другие. Четвертым, помедлив, проголосовал Киан. Трое молодых мужчин поглядывали на старейшину и вожака.

– Напоминаю, что старейшина не участвует в голосовании, – сказал вожак. – Пять голосов против четырех – таков итог голосования. Мы остаемся.

У Нкхау подкосились ноги. Голова кружилась, в ушах шумело море.

Сахо начали расходиться, а Нкхау не могла сдвинуться с места.

– Ты молодец, – невесело улыбнулся Киан, положив руку ей на плечо. – Завтра научу тебя метать копье.

Этой ночью Нкхау приснился Киан. Он появился из мрака, и вместе с ним два больших темных крыла за спиной. Он крепко обхватил ее руками и взмыл ввысь. Они летели сквозь облака, потом сквозь звезды и наконец сквозь Великую Пустоту. Шум крыльев и биение его сердца – были, как музыка, в этом безжизненном пространстве. И лишь она не давала душе взорваться, а рассудку окончательно помутиться от ужаса. Глаза безуспешно пытались зацепиться за что-то. Но вокруг была бездна.

– Только не отпускай! – взмолилась Нхау. – Только не отпускай меня!

– Нкхау! – тормошила ее соплеменница.

Нкхау мычала, стонала и никак не могла проснуться. Когда же ей это удалось, ее сердце чуть было не пробило дыру в грудной клетке и не вылетело наружу.

– Проснись, нас собирают.

Было раннее утро. С первым глубоким судорожным вдохом терпкий, чистый воздух проник в ее легкие и наполнил их.

– Нас всех собирают, – повторила соплеменница. – Пойдем.

Вожак выглядел уставшим. Он ждал, пока соплеменники соберутся у пепелища костра. Сахо, невыспавшиеся и встревоженные, рассаживались кругом. Старейшина и Киан отсутствовали.

– Сахо, – заговорил вожак, когда все уселись, – сегодня утром, вернувшись с ночного дозора, Киан сообщил, что чужаки подошли близко к нашему стойбищу. Они знают, что мы здесь. Мы попробуем договориться с ними. Если не выйдет, приказываю всем без исключения спасаться бегством. Никакого геройства. Нас слишком мало. Мы не можем лишиться наших последних добытчиков и защитников.

– Надо было раньше уходить! Теперь нас всех перебьют! – выкрикнул кто-то из соплеменников.

– Бегите!

Все одновременно повернулись в ту сторону, откуда донесся крик. Киан бежал к ним что было мочи.

Сахо бросились врассыпную и не понимали, что им делать.

– Бегите в лес! – скомандовал вожак.

Женщины схватили сонных детей и побежали. Мужчины взялись было за оружие, но вожак вырвал копье у одного из них и заорал:

– Всем бежать!

Нкхау застыла, парализованная страхом.

– Эй! – кто-то схватил ее за плечи и тряс, пытаясь привести в чувство.

– Надо бежать! Слышишь меня?! – кричал Киан, но Нкхау уже его не слышала.

Нкхау пришла в себя и увидела соплеменницу.

– Ты как? – участливо поинтересовалась она.

– Что это было? – спросила Нкхау.

– Нам удалось спастись. Киан принес тебя.

Нкхау попыталась подняться, но у нее закружилась голова, и пришлось лечь.

– Где все?

Она посмотрела по сторонам и поняла, что находится в лесу, в какой-то низине.

– Здесь, рядом. Произошло чудо. Чужаки не стали нас преследовать.

– Не стали?

– Странно, правда? Они догнали бы нас в два счета.

– А вожак? – с нескрываемой тревогой спросила Нкхау.

– С ним все в порядке.

Нкхау облегченно выдохнула. Они обе замолчали, слушая переливы птичьих трелей и шелест листвы.

– Он хороший вожак, – задумчиво произнесла Нкхау. – Есть у него имя?

– Брунн.

– Только одно?

– А сколько же их должно быть? – засмеялась соплеменница.

Нкхау подумала, что если бы Такамата давала ему второе имя, то назвала бы его огненным львом. А еще она поняла, что имел в виду старик, говоря, что у каждого в этом мире есть свое место. Брунн был на своем.

Вечером племя собралось, чтобы обсудить события. Костер разжигать не стали из соображений безопасности. Не смотря на пережитые волнения, Нкхау чувствовала себя хорошо и спокойно. Ей было очень уютно среди новых соплеменников.

– Пока останемся здесь, но потом нам лучше уйти подальше, вглубь леса, – сказал вожак.

Сахо устало кивали и соглашались со всем, что он говорил.

Кто-то задал вопрос, который и Нкхау интересовал больше всего:

– Почему они не преследовали нас?

Вожак на секунду задержал взгляд на Нкхау.

– Не знаю. Отдыхайте, у нас был тяжелый день.

Сахо неторопливо разбрелись кто куда, а Нкхау решила поблагодарить Киана за свое спасение. Он сидел с закрытыми глазами, прислонившись к дереву.

– Киан…

– Да, – отозвался тот, не открывая глаз.

– Нкхау хотела поблагодарить…

– За что?

– За то что не бросил… там…

– Не благодари меня за это, – произнес Киан и разомкнул веки. – Судя по всему, это мы должны быть тебе благодарны, талисман Сахо.

– Мне? – удивилась Нкхау.

– Я кое-что видел, перед тем как ты потеряла сознание, – он подался немного вперед. – Чужаки уже были на нашей территории, когда один из них заметил тебя и сразу остановил их. Поэтому они не преследовали нас. Он не был похож на них, на этих зверюг. Он смотрел на тебя.

– На меня?!

Нкхау никак не могла понять, о чем он говорит.

– Ты знаешь его? Кто это был?

Нкхау затрясла головой:

– Нет! Я никого не видела! Я ничего не помню!

– А до того, – настаивал Киан, – ты видела их? Что это за племя? Если не испугаешься, я могу отвести тебя к их стойбищу. Посмотришь сама и скажешь.

– Нет! – отшатнулась от него Нкхау.

Она повернулась к Киану спиной и ушла. У нее не было ни малейшего желания вновь подвергать себя опасности. Уходя, она увидела, что вожак как-то странно посматривает в ее сторону.

Она распласталась на мягкой прохладной траве под деревом и уставилась в усыпанное звездами ночное небо. Мысли беспорядочно роились в ее голове, и лишь спустя какое-то время она успокоилась.

Нкхау не могла даже предположить, кто из чужаков мог ее знать. Гадать было бесполезно. Столько воды утекло с тех пор, как она покинула последнее племя. За все это время Нкхау ни разу ни с кем из знакомых не сталкивалась, вела уединенный образ жизни и старалась не воскрешать в памяти образы и события дней минувших. Нкхау вспомнила сон с участием Киана и была поражена, с какой точностью и как стремительно он сбылся. Ее душа была опустошена. И она находила это состояние приятным.

Наутро лес, согретый первыми солнечными лучами, преобразился. Отовсюду доносились запахи трав и цветов, птицы щебетали на разные лады.

Мужчины Сахо ушли на охоту, а женщины собрались обследовать округу в надежде собрать фрукты и ягоды. Нкхау с удовольствием присоединилась бы к ним, но ее окликнул вожак, и ей пришлось остаться.

Когда все разошлись по своим делам, Брунн подозвал ее к себе:

– Я не знаю как, но вчера мы были спасены. Старейшина был прав, назвав тебя талисманом Сахо. Он всегда прав. Так что же произошло?

– Нкхау не знает, – ответила она, отчего-то чувствуя себя виноватой.

– Это важно.

Нкхау молчала и не смотрела на вожака.

– Ты знаешь их? Или кого-то из них?

– Нкхау не знает, – со вздохом ответила она.

– Нкхау, – Брунн взял ее за подбородок и растерянно заглянул ей в глаза, – прости меня, но я должен просить тебя… уйти.

Нкхау сдвинула брови, пытаясь уловить хоть какую-то логику в его словах, а ее сердце заколотилось.

– Сначала вы благодарите Нкхау, а потом просите уйти? – недоумевала она.

Брунн сделался мрачнее тучи и с тяжелым вздохом откинулся назад.

– Постарайся меня понять. Я не знаю, чем может обернуться для племени твое присутствие среди нас. Против тебя я ничего не имею. Как говорится, ничего личного.

Нкхау огляделась в надежде увидеть старейшину.

– Его нет. Он ушел за травами, – уловив ее мысли, сказал вожак.

– А что он думает об этом? – спросила она.

Брунн ответил не сразу. Он вдруг приблизился к ней и с минуту внимательно всматривался в ее лицо, будто что-то старался понять или разглядеть в самой глубине ее глаз.

– Он сказал, что я должен решить. Прости, но я так решил, – добавил он, отстранившись.