Читать книгу Осколки сгоревших звёзд - Морвейн Ветер - Страница 8

Исгерд, сидевшая на пассажирском сидении, то и дело косилась на Ролана, занявшего место за рулём.

Во-первых, ей было крайне непривычно оказаться вот так в чьей-то власти, ничего не решать и не иметь возможности ни свернуть, ни выправить кар.

– Выше держи! – в который раз не сдержалась она.

Ролан приподнял тонкую бровь и покосился на неё.

– Вообще-то, у меня по лётному мастерству первый разряд.

– Очень обнадёживающая рекомендация, – буркнула Исгерд, пытаясь откинуться на спинку кресла и расслабиться. Она разрядов не получала, но на любые расстояния летала сама, никакого рейсового транспорта не признавала.

Во-вторых, стоило ей расслабиться хоть чуть-чуть, как сердце начинало биться сильней: взгляд падал на руки Ролана – с длинными угловатыми пальцами – лежавшие на руле.

Бессовестный наследничек сбросил китель, как только они отлетели от стен Академии на пару лиг. Он закатал рукава сорочки, которую носил под ним, и теперь Исгерд имела возможность лицезреть его крепкую руку, покрытую тонкой сеточкой тёмных волосков. Зрелище это порядком отвлекало от дороги.

В городе Ролан, как и следовало ожидать, не ограничился показом одних только мастерских.

Он честно помог Исгерд подобрать покорёженную деталь. При этом долго разглядывал испорченный экземпляр, как будто это был артефакт, выпавший из запредельных миров.

– С ней что-то не так? Думаешь, она радиоактивна или что-то вроде того? – спросила Исгерд.

Ролан покачал головой.

– Это эксклюзив, да?

– Ну… да.

– От Арон-комп?

– Как ты узнал?

Ролан продемонстрировал гравировку на одном из цилиндриков антиграва.

– Всегда о таком мечтал.

К собственному удивлению, Исгерд слегка покраснела.

– Хочешь – оставь себе. Толку от неё уже нет.

– Оставлю. Поковыряю потом… может, и поможет взлететь.

Когда же они покинули мастерскую, вместо того чтобы честно повернуть аэрокар к территории Академии, Ролан свернул в направлении набережной.

– Мы летим не туда, – осторожно заметила Исгерд.

Ролан даже не оглянулся на неё.

– Зависит от того, что мы хотим найти.

Исгерд промолчала. Ей нравилось, когда Ролан управлял, определял курс – ничего подобного раньше она за собой не замечала.

Ролан остановил кар у причала и помог ей выбраться на мостовую. Рука его, оказавшаяся в руке Исгерд, была тёплой, и от этого прикосновения по всему телу разбегались мурашки.

Они прошли несколько ярдов вдоль линии берега и остановились у парапета.

– Здесь куда красивее вечером, – сказал Ролан, – вон там загорается маяк.

Исгерд кивнула. Ей было стыдно признаться, что она никогда не видела маяков.

– Ты на Тормансе уже была? – спросил Ролан, как угадал.

Исгерд качнула головой.

– В основном я бывала там, где Госпожа Консул проводила какие-нибудь переговоры. По большей части – центральные миры.

Ролан кивнул.

– А я почти всю жизнь провёл на Аркане… а потом три года здесь.

– Ты не был в столице?

Ролан качнул головой.

– Дед не хотел, чтобы двор меня испортил.

Исгерд не удержалась и хихикнула, но, поймав на себе мрачный взгляд Ролана, тут же снова стала серьёзной.

– Он был прав, – сказала Исгерд, – ничего интересного там нет.

– Говорят, красиво, – заметил Ролан задумчиво.

– Красиво везде. Нужно просто уметь видеть эту красоту.

Ролан перевёл взгляд на неё и улыбнулся. Он думал о том, что это красота Исгерд отображается в любом месте, куда та может попасть.

– Что-то не так? – спросила Исгерд, заметив улыбку на его губах.

Ролан долго молчал. Исгерд уже думала, что он так ничего и не ответит, когда тот задал вопрос:

– Почему Волфганг, Герда?

Исгерд вздрогнула от этого обращения – непривычного и слишком фамильярного для неё.

– Это ведь правда… то, что о вас говорят? – уточнил Ролан.

– Понятия не имею, что о нас говорят, – сухо заметила Исгерд, – и не ожидала пересказа сплетен от тебя.

Ролан отвёл взгляд.

– Извини, – сказал он. – Просто когда я тебя увидел … У меня что-то стряслось с головой.

– Да. В неё попала балка от корабля.

На мгновение Ролан ощутил вспыхнувшую злость, повернулся к Исгерд, чтобы ответить, но, увидев блики солнца в её глазах, ничего не сказал. Вместо этого наклонился к ней и поцеловал.

Разомкнуть губы спутницы он не успел – Исгерд оттолкнула его. Она тяжело дышала, щёки девушки порозовели, но в глазах стояла злость.

– В следующий раз – спрашивай меня.

Ролан фыркнул и отвернулся.

– Пойдём, – сказал он, направляясь к кару, – нужно до отбоя вернуться домой.

Вечером того же дня Исгерд в запрещённом правилами пожарной безопасности чайнике сделала себе чай – простой, в пакетиках. Госпожа Консул такое терпеть не могла. Чаепитие Хельга превращала в культ. Каждый листочек должен был раскрыться по всем правилам и наполнить чайник ароматом, прежде чем его зальют кипятком.

Оказавшись в обществе Волфганга, Исгерд не была особо удивлена тем, что у него порядок хоть и отличный – но не менее безумный, чем у Хельги Эклунд. Тот предпочитал церемонию, принятую в Нефритовых мирах. В отличие от Консула, он мог позволить добавить в чай ароматных трав и даже ягод – но считал необходимым произносить над каждым глотком то ли заклятье, то ли молитву. Всем этим ритуалом обычно руководила Юки, а Исгерд оставалось безмолвно внимать происходившему и мечтать о том, как, запершись у себя, она выпьет наконец простой нефильтрованной воды.

Теперь же, получив наконец возможность просто пить и есть, Исгерд была несказанно рада. Бросив пакетик в большую походную кружку – всем назло – она подошла к раскрытому окну, в которое врывался лёгкий ветерок.

И замерла, ощутив неприятное чувство дежавю. Фигура, закутанная в тёмный плед, стояла на веранде и смотрела на океан.

– Волфганг… – растерянно окликнула Исгерд, в тщетной надежде, что это всё-таки не он.

Стоявший вскинулся, снизу вверх вглядываясь в её окно.

– Скучаешь по нему? – спросил Ролан.

Исгерд повела плечом.

– Просто удивилась, что могла не расслышать, как он пришёл.

– Нет, это не он.

Оба замолкли.

Ролан снова смотрел на горизонт – туда, где за дымкой облаков проглядывало созвездие Аркана.

Исгерд смотрела на него.

Ветерок трепал чёрные волосы, и теперь, когда Ролан чуть повернулся, Исгерд видела его профиль – немного неправильный, с выступающими над впалыми щеками скулами и немного изогнутым носом.

Она вздохнула. Как было для Ролана – она не знала, а для неё самой это молчание стремительно становилось невыносимым.

– Тебе не холодно? – спросила Исгерд.

Ролан качнул головой.

– У меня плед.

– Скучаешь по дому?

Ролан снова запрокинул голову и взглянул на неё.

– Спускайся, поговорим. Не хочу кричать.

Исгерд кивнула и вместе с чашкой двинулась к лестнице на первый этаж.

Ролан ожидал её, примостившись на парапете террасы. Исгерд отметила про себя, что тот именно ждал, а не просто оставался наедине с самим собой.

– Ты не любишь говорить о семье, – продолжила Исгерд с того места, на котором прервался их разговор.

– Я думаю, все в Академии знают почему. И уж точно знаешь ты.

– Представления не имею.

Ролан прокашлялся и отвернулся.

– Тогда, может, и не стоит говорить, а? Пусть хоть кто-то ничего не обо мне знает.

Исгерд приподняла бровь, но Ролан не видел выражения лица. Тогда она пристроилась на парапет рядом с новым соседом и попыталась заглянуть ему в глаза.

– Тебе так же одиноко, как и мне, – сказала она.

Ролан вскинулся. Такого признания он не ожидал.

– У тебя же есть Волфганг, – зло усмехнулся он, – вы с ним не разлей вода.

– Ты прекрасно знаешь, что это не то, – Исгерд ощутимо помрачнела.

– Тогда почему не откажешься… от него?

– Потому, – Исгерд задумчиво отхлебнула из чашки глоток, выигрывая время и подбирая слова, – что я – взрослый человек и понимаю, что есть вещи, которые нужно делать независимо от того, хочешь ты этого или нет.

Ролан качнул головой.

– Не понимаю. Как можно заводить дружбу с тем, кого не хочешь видеть рядом с собой? Это подло, нет?

– А тебе не кажется, – Исгерд снова отодвинула чашку от губ и пристально посмотрела собеседнику в глаза, – что есть вещи куда более подлые и жестокие, чем наше «хочу»? Чем то, кого мы впускаем в ближний круг?

– Например?

– Например… – Исгерд задумалась, – например, последняя война обернулась десятками голодных миров. Множество людей потеряло семьи и кров. Просто потому, что двое благородных господ повздорили между собой.

– Не поэтому, – отрезал Ролан, – противоречия между Арканом и Логосом копились веками. Логос диктовал свою волю провинциям других миров.

– А… так ты, стало быть, одобряешь бунт?

– Я одобряю борьбу за свободу, – Ролан в ярости ударил по парапету кулаком. – Почему одни диктуют другим, как им жить?

– Потому что кто-то всегда диктует кому-то, так устроен мир.

– Отлично, тогда кто определяет, кто будет внизу, а кто вверху?

Исгерд пожала плечами и какое-то время смотрела в темноту.

– Ты, очевидно, считаешь, что определяет тот, кто сильней, – перешла она в контратаку.

– Нет.

– Да. Потому что считаешь, что прав тот, кто сможет отнять своё.

– У тебя есть другой вариант?

– Существует множество ответов на этот вопрос. Но если ты спросишь меня, я считаю, что правильный выбор тот – что сохраняет жизни и благополучие большего числа людей.

– Отлично, – снова недобрая улыбка заиграла у Ролана на губах, – а кто будет решать, что нужно для благополучия всех?

– Почему бы не тот, кто радеет за всех?

– Хельга Эклунд. Кто бы сомневался. Один человек.

– Я знаю её. И знаю, что интересы Гесории для неё прежде всего.

– А в чём интерес Гесории? Сохранить жизни как можно большему количеству людей? Плевать, что треть из них трудится на благо остальных на рудниках и плантациях?

– Тебе не кажется, – Исгерд тоже начинала одолевать злость, – что кто-то всегда будет трудиться на плантациях? Или ты предпочитаешь ходить пешком, не иметь кораблей и питаться ягодами и кореньями, которые можешь собрать?

Ролан промолчал.

– Это бесполезный спор, – после долгой паузы сказал он.

– Как знать, – Исгерд вздохнула, – и ты, и Волфганг однажды будете решать, какой станет Гесория через двадцать-тридцать лет. И было бы хорошо, если бы вы понимали, что за власть находится в ваших руках. Когда применять её, а когда – нет.

– Я понимаю.

Исгерд заметила, как по горлу Ролана метнулся кадык. – Если мне доведётся войти в Сенат, я не позволю Гесории жить так, как сейчас.

– Вот этого я и боюсь… – произнесла Исгерд, но так тихо, что Ролан уже не услышал её слов за шелестом прибоя.

Они постояли ещё. Несмотря на то, что слова Ролана не внушали оптимизма, Исгерд всё равно нравилось стоять рядом с ним.