Читать книгу Актуальные проблемы политической экономии - Н. В. Сычев - Страница 6

Марксистская политическая экономия возникла во второй половине XIX в., когда капитализм пришел на смену феодализму в целом ряде стран Западной Европы. Становление капитализма происходило на основе промышленного переворота, необходимым результатом которого явилось, с одной стороны, формирование производственной системы индустриального типа, с другой – образование новых общественных классов: буржуазии и пролетариата. Будучи эксплуатируемым классом, пролетариат, выйдя на историческую арену в качестве самостоятельной политической силы, сначала повел решительную борьбу за изменение экономических условий жизни, затем стал выдвигать политические требования. Первые массовые рабочие выступления относятся к 40-м гг. XIX в. Это восстание лионских ткачей во Франции (1831), революционное выступление парижских рабочих (1832), восстание силезских ткачей в Германии (1844), чартистское движение в Англии (1830–1840).

В совокупности они свидетельствовали о развитии пролетарского движения, усилении классовой борьбы против буржуазии. Однако эта борьба носила в то время неорганизованный, стихийный характер. Рабочие еще не представляли себе и не осознавали в полной мере конечные цели, за которые следует бороться, не знали истинных, эффективных путей и средств их достижения. Все это, естественно, мешало пролетарскому движению и не позволяло ему рассчитывать на успех. Возникла объективная потребность в теоретическом обосновании необходимости изменения существующего положения вещей, общественного строя – в учении, которое дало бы возможность пролетариату познать законы развития общества, понять, какие общественные отношения и учреждения должны заменить существующие и т. д. В ответ на эту потребность появился марксизм как научное выражение коренных интересов пролетариата, как его теоретически целостная идеология, составной частью которой является политическая экономия[98].

Именно это обстоятельство характеризует своеобразие марксистской политической экономии в двух взаимосвязанных аспектах. Во-первых, с момента своего возникновения она выступила в качестве пролетарской политической экономии, политической экономии труда. Раскрывая ее принципиальное отличие от буржуазной политэкономии, основоположники марксизма отмечали, что в «…великом споре между слепым господством закона спроса и предложения, в котором заключается политическая экономия буржуазии, и общественным производством… в чем заключается политическая экономия рабочего класса»[99]. Во-вторых, марксистская политическая экономия составила качественно новое, особое направление экономической мысли. Хотя по происхождению оно тесно связано с классическим направлением, тем не менее существенно от него отличается, принципиально возвышается над ним. Поэтому нельзя рассматривать К. Маркса лишь как одного из завершителей классической политической экономии[100].

Дело в том, что с именем К. Маркса связан процесс глубокой качественной трансформации политической экономии как общетеоретической науки, позволившей поднять ее на более высокую ступень. Этот процесс не может быть понят лишь как результат влияния представителей классической политэкономии на такого оригинального мыслителя, каким был К. Маркс. Даже там, где имеет место факт так называемой традиции или преемственности в развитии К. Марксом политико-экономических идей своих предшественников, эти идеи переосмысливались им в совершенно иных социально-экономических условиях, в рамках которых ему приходилось решать совершенно иные задачи.

Такая логика формирования марксистской политической экономии отражает общую закономерность развития любой науки. Ее понятия и идеи становятся востребованными только в том случае, когда они способны выражать актуальные потребности современной действительности. Характеризуя эту закономерность, известный философ В. Ф. Асмус писал: «Ни одна идея не может стать живым элементом мировоззрения, не включившись в его современные задачи и проблемы. Способность идей оказывать влияние есть не что иное, как их способность жить и развиваться в условиях, далеких от тех, в которых эти идеи были первоначально сформулированы и высказаны. А так как условия позднейшей эпохи, начиная от экономики и общественных отношений и кончая живыми конкретными их представителями, никогда не могут быть – в строгом смысле слова – точным повторением условий эпохи предыдущей, то так называемое влияние должно быть усвоением, не вполне адекватным своему источнику, но всегда соотносительным с конкретными новыми условиями, ввиду которых осуществляется самый процесс научного исследования и мышления. Иными словами, то, что обычно называют «влиянием», есть в сущности переключение идей, высказанных нашими предшественниками, на разрешение задач, которые, быть может, и не грезились им и которые могли принять ясные очертания только в конкретных условиях современной действительности.

…Чем самобытнее, сильнее, оригинальнее, глубже ум ученого или мыслителя, тем активнее его мышление именно в том состоянии, которое зовут «обучением», «воспитанием», «усвоением традиций». Уже вступая в круг чужой мысли, ум великого ученого отбрасывает в его пределы тень собственного исполинского роста. Даже восхищаясь обаянием теорий и идей, которые он может вычитать у предшественников или воспринять от своих непосредственных учителей, мыслитель крупного ранга бросает эти идеи, как руду, в накопленный горн собственной мысли, с ее новыми, всей обстановкой и классовым окружением поставленными перед ним вопросами и задачами. Через его сознание чужие мысли проходят, как вода через фильтр: они как будто остаются теми же и в то же время появляются, выходя из фильтра, уже новыми»[101].

Таким гениальным мыслителем был К. Маркс, а потому его научное творчество не может быть объяснено и выведено как прямолинейное воспроизведение идей, высказанных его предшественниками, как простой синтез их учений и теорий. Так, один из современных интерпретаторов экономического учения К. Маркса безапелляционно заявляет: «Сочетание преемственности и самобытности в экономической мысли Маркса отразило главную особенность ее происхождения: она сформировалась как синтез политической экономии Д. Рикардо и философии Г. Гегеля. В своем представлении об экономике как объекте познания Маркс следовал за Рикардо; в своем подходе к осмыслению этого объекта он руководствовался методом Гегеля»[102].

Подобное толкование фальсифицирует, вульгаризирует довольно сложный и многоплановый процесс становления марксистской теории. Как справедливо отмечал В. Ф. Асмус, «кто захотел бы вывести великие научные идеи, созданные К. Марксом, из философских, исторических и экономических учений его предшественников, тот показал бы только полное непонимание их действительного генезиса. Это не значит, конечно, будто Маркс ничему не учился, не имел никаких учителей и предшественников, не усвоил никаких традиций, не испытал никаких влияний. Как все великие деятели науки, Маркс всю жизнь непрерывно и упорно учился. Более того, для Маркса характерно стремление в каждом вопросе, который он перед собою ставил, как свой вопрос, иметь полное, точное, исчерпывающее представление обо всем, что по этому вопросу сделано, высказано, опубликовано его предшественниками»[103].

Теоретически осмысливая их идеи и теории, К. Маркс выработал свое учение, все составные части которого – философия, политическая экономия и научный социализм – представляют собой целостную систему взглядов, образуют стороны единого научного мировоззрения, являющегося одновременно идеологией пролетариата. Каждая из этих частей обладает спецификой, предметной самостоятельностью. Вместе с тем они обусловливают и предполагают, влияют и обогащают друг друга в своем развитии. «Таким образом, марксистское учение является не просто суммой составляющих его частей, а их синтезом, где каждая часть хотя обладает относительной самостоятельностью, но саму эту самостоятельность получает лишь как часть целого. Только в таком своем качестве они выполняют функцию научного руководства процессами революционного преобразования мира»[104].

В стройной целостной системе научных взглядов К. Маркса особое место занимает его экономическое учение. По известному определению В. И. Ленина, в этом учении следует видеть наиболее глубокое, всестороннее и детальное подтверждение и применение марксистской теории[105]. Будучи ее важнейшей составной частью, оно сформировалось на основе глубокого усвоения, обобщения и преодоления достижений предшествующих ему социально-экономических воззрений.

По свидетельству самого К. Маркса, с экономическими проблемами он столкнулся еще в 1842–1843 гг. – в период его работы в «Рейнской газете», в которой ему «пришлось впервые высказываться о так называемых материальных интересах». Как главный редактор этой газеты, К. Маркс откликнулся на бурно обсуждавшиеся в рейнском ландтаге вопросы о краже леса и дроблении земельной собственности. Данное обстоятельство поставило его в весьма затруднительное положение, поскольку «…благое желание «идти вперед» во много раз превышало знание предмета…»[106] Это побудило К. Маркса специально заняться изучением политической экономии.

Первая работа, в которой он предпринял попытку разрешить «обуревшие его сомнения», была связана с критическим пересмотром философских и правовых воззрений Г. Гегеля. В результате появилась обширная рукопись «К критике гегелевской философии права» (1843), введение к которой было опубликовано в «Немецко-французском ежегоднике» в 1844 году. В ходе работы над рукописью начался переход К. Маркса от идеалистического к материалистическому пониманию истории. «Мои исследования, – писал он, – привели меня к тому результату, что правовые отношения, так же точно, как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях, совокупности которых Гегель, по примеру английских и французских писателей XVII в., называл «гражданским обществом», и что анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии»[107].

Таким образом, подвергнув всесторонней критике гегелевскую философию государства и права, К. Маркс впервые применил материалистический метод к объяснению совокупности социальных явлений. В результате он пришел к выводу об определяющей роли сферы материальной жизни – гражданского общества по отношению к государству. В этой связи К. Маркс показал силу и действенность материалистической диалектики, в противоположность идеалистической диалектике Г. Гегеля, как метода научного познания и практического преобразования действительности. Он впервые выступил в качестве революционера, как выразитель интересов пролетариата и рассматривал, соответственно, свою философию как философию пролетариата, как идейно-теоретическое оружие его борьбы за революционное переустройство общества. «Подобно тому, – подчеркивал он, – как философия находит в пролетариате свое материальное оружие, так и пролетариат находит в философии свое духовное оружие…»[108]

Весьма важную роль в развитии политико-экономических взглядов К. Маркса сыграли «Экономическо-философские рукописи 1844 года». Отличительная особенность этих рукописей состояла в том, что к разработке фундаментальных проблем политической экономии он подошел не только как экономист, быстро ставший оригинальным исследователем и в области данной науки, но и как социальный философ, как революционер, теоретик и практик одновременно. «Три составные части марксизма: философия, политическая экономия и научный коммунизм, – формируясь, сплавляются здесь воедино. Формирование марксизма запечатлено в «Экономическо-философских рукописях» как процесс, когда рождающееся научное мировоззрение еще не обрело устойчивой структуры»[109].

Центральное место в «Рукописях 1844 года» занимает проблема взаимосвязи отчужденного труда и частной собственности. Эта проблема отчасти затрагивалась К. Марксом в предыдущей работе («Рукопись 1843 года»), в которой он рассматривал различные формы отчуждения, их трансформацию в процессе исторического развития общества. Исследуя закономерности этого процесса, К. Маркс обратил внимание на различия потребностей и труда, на различия между городом и деревней и на некоторые другие социально-экономические явления. Он отмечал, что если средневековое сословие отделяет человека от его всеобщей сущности, то «наше время, цивилизация, совершает ошибку в обратном направлении. Оно отделяет от человека, – как нечто только внешнее, материальное, – его предметную сущность. Оно не считает содержание человека его истинной действительностью»; что «…деятельность, труд, содержание и т. д. только средства»[110]. Отсюда видно, что здесь намечается подход К. Маркса к проблеме отчужденного труда.

Категорию «отчуждения» К. Маркс позаимствовал у своих знаменитых предшественников – Г. Гегеля и Л. Фейербаха, в философии которых она играла весьма существенную роль. Вместе с тем эти философы вкладывали в нее разный смысл.

Г. Гегель сводил ее к опредмечиванию субъекта (заметим, наряду с этим у него проскальзывает и понимание социальной сущности отчуждения, выражающегося в противоположности богатства и бедности, концентрации богатства в руках немногих), Л. Фейербах – к отчуждению родовых сущностных сил человека в сфере религиозного сознания. В отличие от них К. Маркс рассматривал отчуждение как предельно широкое социальное явление, неразрывно связанное с частной собственностью.

Исходя из реального экономического факта капиталистического общества – производственного процесса, осуществляемого рабочим, К. Маркс показал, что отчуждение проявляется в многообразных формах: 1) в отчуждении произведенного продукта от рабочего; 2) в отчуждении производственной деятельности от субъекта этой деятельности; 3) в отчуждении родовой сущности человека от самого человека; 4) в отчуждении человека от человека. По К. Марксу, в их основе лежит отчужденный труд[111]. Суть его заключается в том, что труд для рабочего является чем-то внешним, не принадлежащим ему как субъекту производственной деятельности; этот труд не добровольный, а чуждый для него, принудительный труд; в процессе производства труд рабочего принадлежит капиталисту, и сам он в этом процессе принадлежит не себе, а капиталисту. Следовательно, труд является не средством удовлетворения потребности в труде, а средством удовлетворения других потребностей, которые вследствие отчуждения труда становятся специфическими формами отчуждения.

Характеризуя социальную природу этих форм, К. Маркс отмечал, что, с одной стороны, средство, при помощи которого происходит отчуждение человеческой сущности, а значит человека от человека, само есть практическое средство; с другой стороны, это отчуждение порождает власть того, кто не производит, власть имущего как над продуктом труда, так и над человеком, который производит этот продукт. «Отношение рабочего к труду порождает отношение к тому же труду капиталиста, или как бы там иначе не называли хозяина труда. Стало быть, частная собственность есть продукт, результат, необходимое следствие отчужденного труда, внешнего отношения к природе и к самому себе»[112].

По признанию самого К. Маркса, понятие отчужденного труда было получено в ходе добросовестного, критического изучения политической экономии как результат движения частной собственности. В конечном счете обнаружилось, что, хотя частная собственность и выступает как основа и причина отчужденного труда, в действительности она, наоборот, является его следствием. «Только на последней кульминационной стадии развития частной собственности вновь обнаруживается эта ее тайна: частная собственность оказывается, с одной стороны, продуктом отчужденного труда, а с другой стороны, средством его отчуждения, реализацией этого отчуждения»[113]. Отсюда вывод: «отчужденный труд есть непосредственная причина частной собственности»[114].

Стремясь понять частную собственность как неизбежное следствие, продукт исторического развития отчужденного труда, К. Маркс указывал на ее преходящий характер[115]. Однако К. Маркс не ограничивался подобным утверждением. Он доказывал, что важнейшим условием уничтожения частной собственности является социальная революция пролетариата. «Из отношения отчужденного труда к частной собственности вытекает далее, что эмансипация общества от частной собственности и т. д., от кабалы, выливается в политическую форму эмансипации рабочих, причем дело здесь не только в их эмансипации, ибо их эмансипация заключает в себе общечеловеческую эмансипацию; и это потому, что кабала человечества, в целом заключается в отношении рабочего к производству и все кабальные отношения суть лишь видоизменения и следствия этого отношения»[116]. Таким образом, уничтожение частной собственности является не только необходимым условием политического освобождения пролетариата, но и важнейшей предпосылкой преодоления всех форм отчуждения и на этой основе утверждения «истинно человеческого», т. е. социалистического общества.

Одновременно с К. Марксом разработку теории материалистического понимания истории осуществлял Ф. Энгельс, о чем свидетельствуют его статьи «Наброски к критике политической экономии» и «Положение Англии», которые, как и упомянутая выше статья К. Маркса, также были опубликованы в «Немецко-французском ежегоднике» в 1844 году. Первая из них оказала значительное влияние на К. Маркса. В ходе работы над «Рукописью 1844 года» он тщательно законспектировал ее, а в предисловии «К критике политической экономии» характеризовал как гениальные наброски к критике экономических категорий[117]. В «Капитале» К. Маркс неоднократно ссылался на эту статью. Сам же Ф. Энгельс, однако, считал, что после появления «Капитала» эта его ранняя работа «совершенно устарела и полна неточностей… К тому же она написана еще целиком в гегелевской манере…»[118]

Принципиально важное значение для формирования марксистской политической экономии имела «Нищета философии» (1847). Эта полемическая работа К. Маркса была направлена против П. Прудона, который в 1846 году опубликовал свою книгу «Система экономических противоречий, или Философия нищеты». В ней П. Прудон выступил против идеи коммунизма, пролетарского движения и политической борьбы вообще. Будучи сторонником учения о мирном преобразовании капитализма в общество независимых друг от друга мелких товаропроизводителей, он полагал, что все социальное зло коренится в существовании торговли, денег, ростовщичества и других негативных явлений. Для их устранения необходимо организовать «меновые базары», где без денег каждый сможет в обмен на свой продукт приобрести другой, нужный ему продукт.

Подвергая резкой критике утопизм прудоновской мелкобуржуазной концепции товарного обмена, К. Маркс показал, что ее автор рассматривал экономические явления в духе гегелевского идеализма как воплощение абсолютных категорий, от века существующих в безличном разуме человечества, а потому как неизменные, застывшие, вечные, а не как преходящие, исторически развивающиеся. В соответствии с подобным подходом П. Прудон не отрицал ни частной собственности, ни конкуренции, ни других экономических устоев капитализма. Последние представлялись ему такого рода установлениями, основу которых составляют благие идеи. Однако эти идеи плохо воплощены в жизнь. П. Прудон, отмечал К. Маркс, «делает то, что делают все добрые буржуа… Все они хотят конкуренции без пагубных последствий конкуренции. Все они хотят невозможного, то есть условий буржуазной жизни без необходимых последствий этих условий. Все они не понимают, что буржуазный способ производства есть историческая и преходящая форма, подобно тому как исторической и преходящей была форма феодализма»[119].

Вскрывая корни подобного рода представлений, К. Маркс указывал, что они связаны непосредственным образом со степенью зрелости, с одной стороны, классовой борьбы пролетариата, с другой – материальных условий буржуазного общества. «Пока пролетариат не настолько еще развит, чтобы конституироваться как класс, пока самая борьба пролетариата с буржуазией не имеет еще, следовательно, политического характера и пока производительные силы еще не до такой степени развились в недрах самой буржуазии, чтобы можно было обнаружить материальные условия, необходимые для освобождения пролетариата и для построения нового общества, – до тех пор эти теоретики (буржуазные. – Н.С.) являются лишь утопистами, которые, чтобы помочь нуждам угнетенных классов, придумывают различные системы и стремятся найти некую возрождающую науку»[120].

Особой вехой на пути формирования экономической теории марксизма были лекции, прочитанные К. Марксом в Немецком рабочем обществе в 1847 году в Брюсселе, опубликованные два года спустя под названием «Наемный труд и капитал». Здесь содержится критика методологии буржуазной политической экономии, рассматривавшей капитализм как «естественный» экономический строй; сделан существенный шаг вперед в теоретическом осмыслении стоимости как исторической категории, заработной платы и ее форм, капитала как исторически определенного производственного отношения. «Негр есть негр. Только при определенных отношениях он становится рабом. Хлопкопрядильная машина есть машина для прядения хлопка. Только при определенных отношениях она становится капиталом. Выхваченная из этих отношений, она так же не является капиталом, как золото само по себе не является деньгами или сахар – ценой сахара»[121]. Это позволило К. Марксу вплотную подойти к разработке теории прибавочной стоимости.

С начала 50-х гг. XIX в. К. Маркс продолжил свои интенсивные экономические исследования, а «Капитал», в котором отражены результаты этих исследований, является главным экономическим произведением марксизма. В работе К. Маркса над «Капиталом» можно выделить, по меньшей мере, пять этапов.

Первый этап связан с обобщением обширного экономического материала, нашедшего свое воплощение в «Экономических рукописях 1857–1858 годов» – первоначальном варианте «Капитала» (заметим, эти рукописи были впервые полностью опубликованы на немецком языке Институтом Маркса – Энгельса – Ленина при ЦК ВКП (б) (впоследствии Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС) в 1939–1941 гг. в двух частях под названием «Основные черты критики политической экономии»). Здесь впервые К. Маркс разработал свою трудовую теорию стоимости, а на ее основе – теорию прибавочной стоимости и ее превращенных форм (прибыли, процента, ренты). Большое внимание в рукописях уделено исследованию эволюции докапиталистических форм собственности, генезиса капитализма, присущих ему противоречий. Кроме того, во «Введении» к этой работе в общем виде изложены теоретико-методологические основы марксистской политической экономии (проблема взаимосвязи производства, распределения, обмена, потребления; диалектика производительных сил и производственных отношений; метод восхождения от абстрактного к конкретному как научный метод политэкономии; структура будущего экономического труда).

Второй этап начинается с обработки К. Марксом рукописей для подготовки их к печати. Он намеревался назвать свой труд «К критике политической экономии» и издать его в шести книгах. Подробный план этого труда изложен в письме к Ф. Энгельсу от 2 апреля 1858 г. Планируемые шесть книг таковы: 1) капитал; 2) земельная собственность; 3) наемный труд; 4) государство; 5) международная торговля; 6) мировой рынок. Первая книга, которую К. Маркс назвал «К критике политической экономии. Выпуск I», вышла в свет в 1859 году. Она состоит из предисловия и двух глав (в первой главе дается развернутый анализ товара и труда, его создающего; во второй – денег и их функций). Исключительно важное значение для дальнейшего развития марксистской теории имело знаменитое «Предисловие», в котором изложены основные положения диалектико-материалистического понимания истории.

Третий этап охватывает работу К. Маркса над вторым выпуском первой книги (о капитале). В результате появились «Экономические рукописи 1861–1863 гг.». В процессе обработки материала у К. Маркса возникла идея дать название всему труду «Капитал», указав в подзаголовке: «Критика политической экономии». Это был второй черновой вариант «Капитала», который включал в себя первую редакцию I тома и единственную редакцию IV тома. Одновременно здесь затрагивались также и вопросы III тома, лишь проблематика II тома не получила здесь особого развития. «Рукопись 1861–1863 гг.» сыграла ключевую роль в развитии марксистской политической экономии, поскольку именно здесь завершилась разработка учения о стоимости и прибавочной стоимости, о средней прибыли и цене производства.

Четвертый этап совпадает с новой переработкой материала и написанием «Экономических рукописей 1863–1865 гг.» – третьего чернового варианта «Капитала» К. Маркса. Они представляли собой три самостоятельные рукописи в виде отдельных книг, содержание которых в основном соответствовало трем томам «Капитала». Из этих рукописей Ф. Энгельс впоследствии выделил и опубликовал текст III тома, к которому К. Марксу, к сожалению, так и не удалось возвратиться в последующие годы. Ф. Энгельс использовал их и при подготовке II тома: здесь содержался первый из нескольких сохранившихся его вариантов.

Пятый этап связан с подготовкой к созданию всего труда. В письме к Л. Кугельману от 13 октября 1866 г. К. Маркс писал о четырех книгах, из которых будет состоять «Капитал»: I – «Процесс производства капитала»; II – «Процесс обращения капитала»; III – «Формы всего процесса в целом»; IV – «К истории вопроса»[122].

Здесь же К. Маркс сообщал о том, что ему постоянно приходилось прерывать работу над «Капиталом» вследствие болезни и необходимости заработка для семьи. Это обстоятельство принуждало К. Маркса выпустить сначала только один, первый том[123].

В апреле 1866 г. его редакция была закончена и рукопись сдана в издательство. 16 августа 1867 г. в два часа ночи К. Маркс писал Ф. Энгельсу: «Только что закончил корректуру последнего (49-го) листа книги… Итак, этот том готов. Только тебе обязан я тем, что это стало возможным! Без твоего самопожертвования ради меня я ни за что не мог бы проделать всю огромную работу по трем томам. Обнимаю тебя, полный благодарности!»[124]

О том, какой ценой далась К. Марксу первая книга «Капитала», он сам с потрясающей силой и искренней откровенностью рассказал в своем письме от 30 апреля 1867 г. З. Мейеру: «… Почему же я Вам не отвечал? Потому, что я все время находился на краю могилы. Я должен был поэтому использовать каждый момент, когда я бывал работоспособен, чтобы закончить свое сочинение, которому я принес в жертву здоровье, счастье жизни и семью. Надеюсь, что этого объяснения достаточно. Я смеюсь над так называемыми «практичными» людьми и их премудростью. Если хочешь быть скотом, можно, конечно, повернуться спиной к мукам человечества и заботиться о своей собственной шкуре. Но я считал бы себя поистине непрактичным, если бы подох, не закончив полностью своей книги, хотя бы только в рукописи»[125].

Первый том «Капитала», представляющий собой четвертый, окончательный, вариант неоднократно перерабатывавшейся основной рукописи, вышел в свет в сентябре 1867 г. Он имел подзаголовок: «Книга I: Процесс производства капитала». В письме к Ф. Энгельсу от 24 августа 1867 г. К. Маркс отмечал два главных научных достоинства своего труда. Это, во-первых, открытие двойственного характера труда, смотря по тому, выражается ли он в потребительной или меновой стоимости, и, во-вторых, исследование прибавочной стоимости независимо от ее основных форм: прибыли, процента, земельной ренты[126].

В первом томе «Капитала» исследуется характер капиталистического производства, покоящегося на наемном труде, выясняются классовые отношения буржуазного общества, анализируется процесс производства капитала и его воспроизводства как непрерывно возобновляющийся процесс.

Открывается данный том «Предисловием» к первому изданию и «Предисловием» ко второму изданию. В них К. Маркс определяет цель своей работы, пишет о методе исследования экономических явлений, ставит вопрос об объективном характере экономических законов, а следовательно, и о предмете политической экономии, о причинах и условиях, при которых буржуазная политическая экономия, являясь первоначально классической, затем превратилась в вульгарную и т. п.

Первый том «Капитала» состоит из семи отделов. В первом отделе исследуются товар и деньги как продукты и простого, и капиталистического товарного производства и товарного обращения. Здесь выясняются производственные отношения между простыми товаропроизводителями, проявляющиеся через товар и деньги.

Второй отдел – «Превращение денег в капитал» – начало исследования прибавочной стоимости в сфере обращения. В нем рассматриваются условия, при которых на базе свободного товарного обращения возникает и обращается особый товар – рабочая сила, с появлением которого образуется стоимость, приносящая прибавочную стоимость, то есть капитал.

Последующие три отдела, с третьего по пятый, посвящены капиталистическому производству. Предмет их исследования – процесс производства прибавочной стоимости и методы ее увеличения, а именно получение абсолютной и относительной прибавочной стоимости.

Шестой отдел – «Заработная плата» – логическое продолжение теории прибавочной стоимости. Здесь анализируются сущность зарплаты, ее формы и динамика изменения.

И, наконец, в последнем, седьмом отделе – «Процесс накопления капитала» – речь идет о том, как используется прибавочная стоимость в форме капитала, как он возникает из нее и какие это имеет последствия для рабочего класса.

Завершается первый том «Капитала» исследованием исторической тенденции капиталистического накопления. Здесь К. Маркс подводит итог всему сказанному, делает вывод об объективных и субъективных предпосылках социалистической революции, которые складываются в процессе развития капитализма и обострения его противоречий.

Поистине титаническую работу над «Капиталом» К. Маркс продолжал до конца жизни. На основе изучения громадного количества первоисточников по социально-экономическим вопросам и обобщения практики капиталистического хозяйствования он вносил коррективы в свой труд, благодаря которым существенно изменялась и улучшалась его структура, в том числе и первого тома[127]. Однако второй и третий тома К. Маркс не успел подготовить к печати, это сделал Ф. Энгельс. В 1885 году вышел в свет II том, озаглавленный «Книга II: Процесс обращения капитала», а в 1894 году – III том («Книга III: Процесс производства и обращения капитала, взятый в целом»). В этой связи В. И. Ленин писал: «…Изданием II и III томов «Капитала» Энгельс соорудил своему гениальному другу величественный памятник, на котором невольно неизгладимыми чертами вырезал свое собственное имя»[128]. Действительно, эти два тома «Капитала» – труд двоих, К. Маркса и Ф. Энгельса. Это эпохальное произведение было переведено и издано (еще при жизни основоположников марксизма) на девяти языках; первым среди них оказался перевод на русский язык (первый том вышел в свет в Петербурге в 1872 г.).

Как сказано выше, предмет исследования II тома «Капитала» – процесс обращения капитала. Следует отметить, что исследование данного процесса имеется и в I томе, во втором отделе. Однако в этом отделе кругооборот капитала и его первая стадия (Д – Т) анализировались лишь с целью понять вторую стадию – процесс производства капитала. Различные формы, которые принимает капитал в обращении, не были рассмотрены. Напротив, во II томе они составляют предмет подробного исследования. Соответственно этому и воспроизводство капитала рассматривается во II томе в ином аспекте – как единство процесса производства и процесса обращения. При этом в первых двух отделах анализируется воспроизводство индивидуального капитала, а в третьем – воспроизводство всего общественного капитала.

Необходимо также иметь в виду различие между простым и капиталистическим обращением. Первое существовало задолго до возникновения капитализма, существует и в настоящее время, представляя собой обращение товаров. Обстоятельный анализ простого обращения дан К. Марксом в первом отделе первого тома «Капитала». Капиталистическое об ращение предполагает обращение товара особого рода – рабочей силы и существует только при капитализме. Оно выражает капиталистические производственные отношения и является предметом исследования II тома.

Следует обратить внимание на то, что I и II тома «Капитала» органически связаны между собой. Эта взаимосвязь вытекает из того, что капиталистическое производство и обращение представляют единое целое. Покупка капиталистом средств производства и рабочей силы осуществляется в сфере обращения, в акте

Д – Т.

Лишь после этого начинается процесс производства прибавочной стоимости. Причем капиталист не просто закупает товары, а авансирует стоимость с расчетом, чтобы она вновь возвратилась к нему. Это означает, что за стадией производства неизбежно следует стадия обращения: Т – Д. Таким образом, производство прибавочной стоимости включает в себя стадию производства и две стадии обращения.

В I томе исследовался процесс производства капитала в единстве с процессом обращения. Во II-м – акцент сделан на исследовании процесса обращения капитала, но в единстве с процессом производства.

Наличие тесной, органической связи между этими томами не исключает их различия. Каждый из них представляет собой особое произведение. Они отличаются друг от друга по целевой установке, предмету исследования и своему содержанию.

Второй том «Капитала» состоит из трех отделов. В первом отделе рассматривается кругооборот индивидуального капитала, различные стадии, которые он проходит в своем движении, исследуются три функциональные формы капитала: денежная, производительная и товарная. При анализе процесса обращения выясняются время и издержки обращения капитала.

Во втором отделе исследуется оборот капитала, т. е. периодически повторяющийся процесс кругооборотов; анализируется деление капитала на основной и оборотный капитал; рассматривается скорость оборота капитала; критически анализируются теории основного и оборотного капитала, выдвинутые буржуазными экономистами.

Третий отдел посвящен воспроизводству совокупного общественного капитала в целом. Этот отдел занимает особое место в марксистской политэкономии. В нем К. Маркс рассматривает взгляды физиократов на данную проблему, дает критику «догмы Смита», вскрывает законы воспроизводства общественного капитала и условия реализации совокупного общественного продукта.

Центральной проблемой III тома «Капитала» является дальнейшее развитие теории прибавочной стоимости, характеризующей сущность капиталистических производственных отношений. Как уже отмечалось, в I томе «Капитала» К. Маркс исследует производство капитала. Во II томе «Капитала» он дополнил это исследование анализом процесса обращения капитала. Что же касается III тома, то здесь выясняются те конкретные формы, которые возникают из процесса движения капитала, рассматриваемого как целое. Здесь К. Маркс исследует процесс распределения прибавочной стоимости между различными группами эксплуататоров, те ее конкретные формы, в которых она выступает на поверхности капиталистического общества.

Исходным пунктом данного исследования является проблема прибыли как превращенной формы прибавочной стоимости, а затем ее распределение между различными группами капиталистов. В этой связи рассматриваются отдельные виды капитала и отдельные формы прибавочной стоимости. Каждая из этих форм привязана к своему особому источнику: процент – к «капиталу – собственности»; предпринимательский доход – к «капиталу – функции»; торговая прибыль – к капиталу, используемому в сфере обращения; земельная рента – к капиталу, вложенному в землю. К. Маркс вскрывает и показывает их внутреннюю связь, сводя к общей форме, т. е. к прибыли. Последняя же является превращенной формой прибавочной стоимости.

С методологической точки зрения наиболее важное в III томе «Капитала» – это учение К. Маркса о превращенных формах и фетишизации капиталистических производственных отношений. Как показал К. Маркс, каждая превращенная форма есть вместе с тем и особая форма фетишизации тех отношений, которые ею маскируются и скрываются. Так, в прибыли и норме прибыли отношения между капиталистами и рабочими выступают как отношения первоначально авансированного капитала к порожденному им излишку стоимости. Средняя прибыль выступает как результат действий капиталов друг на друга в конкурентной борьбе. Следовательно, отношения всего рабочего класса ко всему классу капиталистов фетишизированы отношениями капиталов друг к другу. Общественное производство выступает в целом не как совокупность социально-трудовых отношений, а как совокупность отношений капиталов.

В различных формах прибавочной стоимости фетишизация достигает наивысшей степени. Процент выступает как продукт собственности на капитал, рента – как продукт земельной собственности. В результате производственные отношения как таковые исчезают из поля зрения, как, впрочем, и само производство.

Рассматривая прибыль, ее различные формы в диалектическом единстве с ее сущностью – прибавочной стоимостью, К. Маркс критикует представителей классической буржуазной политической экономии и вульгарных экономистов, не сумевших понять сути этого единства.

Третий том «Капитала» включает в себя семь отделов. Предметом исследования первого отдела является прибыль и условия, при которых прибавочная стоимость выступает в своей превращенной форме – прибыли.

Во втором отделе рассматривается, в силу каких причин прибыль отдельного капиталиста количественно не совпадает с производимой у него прибавочной стоимостью, каким образом происходит ее перераспределение и образование средней прибыли.

В третьем отделе исследуется закон тенденции нормы прибыли к понижению, а также факторы, противодействующие этой тенденции.

В указанных трех отделах класс капиталистов представлен только одними промышленными капиталистами. В последующих отделах показано обособление от промышленного капитала торгового и денежного капиталов и распадение прибыли, полученной в производстве, на различные части.

Четвертый отдел содержит характеристику процесса отделения от промышленного капитала товарного и образования на этой основе торгового капитала. При этом К. Маркс показывает, что прибыль, созданная в производстве, распадается на промышленную и торговую прибыль.

В пятом отделе рассматривается процесс образования ссудного капитала как обособившейся части капитала промышленного. В результате своего движения ссудный капитал распадается на «капитал – собственность» и «капитал – функцию», а прибыль, полученная от использования в производстве ссудного капитала, делится на ссудный процент и предпринимательский доход.

Шестой отдел посвящен причинам, условиям и источникам образования капиталистической земельной ренты и ее формам. В конце отдела дан анализ генезиса капиталистической земельной ренты.

В седьмом отделе К. Маркс подводит итоги исследования не только данного тома, но и всего «Капитала». Он обращает внимание на необходимость понимания сущности капиталистического способа производства как исторически определенной формы общественного процесса производства, протекающего в специфических общественно-производственных условиях и отношениях.

К III тому «Капитала» даны два дополнения Ф. Энгельса: I. «Закон стоимости и норма прибыли». II. «Биржа». Эти дополнения были сделаны Ф. Энгельсом для того, чтобы устранить трудности в понимании проблематики данного тома, выдвинуть на первый план наиболее важные его проблемы. Кроме того, с выходом в свет третьего тома буржуазные экономисты заявили о существовании якобы противоречия между I и III томами «Капитала». В первом дополнении Ф. Энгельсом дана критика подобных толкований, разъясняется суть диалектического метода, лежащего в основе исследования К. Маркса.

Во втором дополнении Ф. Энгельс поставил задачу раскрыть суть новых для последнего десятилетия XIX в. явлений. В частности, Ф. Энгельс пишет о концентрации промышленного и земледельческого производства, средств сообщения и торговли, о бурном развитии акционерных обществ в промышленности, торговле, банковском деле, о возникновении трестов, росте экспорта капитала и разделе колоний между европейскими державами.

Как уже отмечалось, рукопись IV тома была написана в 1861–1863 гг. как продолжение первого выпуска «К критике политической экономии». В процессе работы над этой рукописью исторический очерк о теориях прибавочной стоимости вырос в большой труд, охватывающий эволюцию буржуазной политической экономии. Когда К. Маркс изменил первоначальный план своего произведения и дал ему название «Капитал», то решил выделить весь накопленный критический материал по истории политической экономии в особую книгу – IV том. Он считал, что это наиболее легкая часть работы, поскольку она связана с повторением первых трех томов в исторической форме. Данную часть рукописи намеревался подготовить к печати и опубликовать Ф. Энгельс, но не успел это сделать. Представленный в ней текст под названием «Теории прибавочной стоимости», именуемый также IV томом «Капитала», впервые был издан К. Каутским в 1905–1910 гг. на немецком языке. Однако К. Каутский не понимал логической связи данной рукописи с другими томами, а потому рассматривал ее как отдельную работу, не связанную с «Капиталом». В процессе обработки текста он допустил грубые искажения: произвольно переместил отдельные части рукописи, сократил их, давал им свои заголовки. Ряд весьма важных положений был вообще опущен. Только в 1954–1961 гг. Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС было осуществлено полное и новое по содержанию издание IV тома «Капитала» на языке подлинника.

В «Капитале» К. Маркса (как, впрочем, и в других зрелых экономических произведениях марксизма) представлен принципиально иной подход, в сравнении с классическим, к трактовке предмета политической экономии. Исходя из диалектико-материалистической концепции, К. Маркс установил, что в основе естественно-исторического процесса лежит развитие материального производства, определяющего, в конечном итоге, социальную, политическую и духовную сферу общественной жизни. «Подобно тому как Дарвин открыл закон развития органического мира, – писал Ф. Энгельс, – так Маркс открыл закон развития человеческой истории: тот, до последнего времени скрытый под идеологическими наслоениями, простой факт, что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище и одеваться, прежде чем быть в состоянии заниматься политикой, наукой, искусством, религией и т. д.; что, следовательно, производство непосредственных материальных средств к жизни и тем самым каждая данная ступень экономического развития народа или эпохи образуют основу, из которой развиваются государственные учреждения, правовые воззрения, искусство и даже религиозные представления данных людей и из которой они поэтому должны быть объяснены, – а не наоборот, как это делалось до сих пор»[129].

Материалистическое понимание истории позволило К. Марксу выделить из всей совокупности общественных отношений производственные отношения как основные, определяющие, в конечном счете, все остальные области общественной жизни. Он вскрыл общественную природу этих отношений и показал, что люди не могут производить вне общества, что в силу общественного характера производства люди вынуждены, хотят они этого или нет, вступать в определенные отношения. Раскрывая их структуру, К. Маркс установил, что производство материальных благ играет определяющую роль по отношению к распределению, обмену и потреблению. Всю совокупность этих отношений он рассматривал как форму развития производительных сил.

Таким образом, К. Маркс впервые в истории экономической науки провел четкое разграничение материально-вещественного содержания производства и его общественной формы, т. е. производительных сил и производственных отношений. Взаимодействие между ними является необходимым условием функционирования и развития общественного производства. На основе исследования данного взаимодействия К. Маркс открыл закон соответствия исторически определенного типа производственных отношений достигнутой ступени производительных сил – общий закон естественно-исторического процесса. Опираясь на этот закон, К. Маркс раскрыл основные этапы развития общества: первобытнообщинный, «азиатский», античный, феодальный, капиталистический и коммунистический способы производства.

Концепция диалектики способов производства, выработанная К. Марксом, дает ключ к его трактовке предмета политической экономии. Эта трактовка существенно отличается от той, которую предложили предшественники К. Маркса. Как уже отмечалось, они рассматривали политэкономию как науку о богатстве. В зависимости от понимания природы богатства, источников его создания и способов распределения в качестве предмета этой науки провозглашалась какая-нибудь одна (или несколько) сфера экономической жизни общества. Напомним, что меркантилисты объявили предметом политической экономии сферу обращения; физиократы – сельскохозяйственное производство; А. Смит – сферу материального производства в целом; Д. Рикардо – распределение; С. Сисмонди – потребление. Заметим также, что подобное понимание предмета политической экономии развивали не только классики, но и экономисты постклассического периода. Так, Ж. Б. Сэй в этой связи выделял производство, распределение, потребление, Дж. Ст. Милль – производство, распределение, обмен[130].

В противоположность подобным воззрениям, К. Маркс рассматривал в качестве предмета политической экономии исторически определенные производственные отношения в их органической взаимосвязи с достигнутой ступенью производительных сил или, что то же самое, исторически определенные способы производства, опирающиеся на достигнутую ступень производительных сил и характеризующиеся специфическим типом производственных отношений. «…Экономические формы, при которых люди производят, потребляют, совершают обмен, – писал К. Маркс, – являются формами преходящими и историческими. С приобретением новых производительных сил люди меняют свой способ производства, а вместе со способом производства они меняют все экономические отношения, которые были необходимыми отношениями лишь данного, определенного способа производства»[131].

Для лучшего уяснения сути данного вопроса необходимо обратиться к работе Ф. Энгельса «Анти-Дюринг» – исторически первой энциклопедии марксизма (в ней представлены все три его составные части, т. е. философия, политическая экономия и научный социализм), написанной в 1876–1878 гг. Первоначально эта работа под ироническим названием «Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом» была опубликована в газете «Форвертс» – центральном органе Германской социал-демократической партии. Отдельным изданием она вышла в июле 1878 г. в Лейпциге.

Историческая обстановка 70-х гг. XIX в., в которой создавалось это выдающееся произведение марксизма, характеризуется бурным развитием капитализма. Появляются первые монополистические объединения. Начавшийся переход от домонополистического капитализма к монополистическому сопровождался ухудшением положения трудящихся масс, обострением классовой борьбы. В результате рабочий класс еще крепче сплачивал свои ряды, усиливал борьбу против всевластия капитала, создавая свои массовые партии. Исключительно важное значение для консолидации сил пролетариата имели труды К. Маркса и Ф. Энгельса, в которых было дано развернутое научное обоснование мировоззрения пролетарской партии, всемирно-исторической миссии пролетариата в общественном развитии. Марксистская идеология в это время получила широкое распространение в рабочем движении. «Учение Маркса», – писал В. И. Ленин о данном периоде, – одерживает полную победу и идет вширь. Медленно, но неуклонно идет вперед процесс подбирания и собирания сил пролетариата, подготовки его к грядущим битвам»[132].

Широкое распространение марксизма не могло не вызвать яростного сопротивления его оппонентов – врагов рабочего класса. Особо враждебными марксизму в те годы были взгляды Е. Дюринга – приват-доцента Берлинского университета. Проповедуя оппортунистические идеи, он открыто выступил против марксистской концепции социализма. Опасность подобных взглядов для дальнейшего рабочего движения особенно усилилась в середине 70-х гг. Готская программа, принятая на объединительном съезде двух рабочих партий Германии, показала, что руководство этих партий заражено вирусом оппортунизма. Среди некоторых руководителей данных партий взгляды Е. Дюринга находили поддержку. «В Германии, – писал К. Маркс, – в нашей партии не столько среди масс, сколько среди вождей (выходцев из высших классов и «рабочих”) пахнет гнилью. Компромисс с лассальянцами привел к компромиссу и с другими половинчатыми элементами, в Берлине… с Дюрингом и его «почитателями”…»[133] В этих условиях в целях дальнейшего сплочения сил рабочего класса на подлинно научной основе необходимо было дать самый решительный отпор воззрениям Е. Дюринга. Эту задачу взял на себя Ф. Энгельс. Он объяснил это тем, что нужно было «сберечь Марксу время для работы над его великим главным трудом» (т. е. «Капиталом». – Н.С.)[134].

Среди широкого круга проблем политической экономии, получивших дальнейшее развитие в «Анти-Дюринге», одно из ключевых мест занимает вопрос о предмете этой науки. Чрезвычайная важность и исключительная ценность теоретического подхода к его трактовке предопределяются, по меньшей мере, двоякого рода обстоятельствами. Во-первых, К. Маркс не только хорошо знал и одобрял содержание «Анти-Дюринга» (Ф. Энгельс довольно обстоятельно обсуждал с ним задачи, проблемы и структуру предстоящего труда), но и принял непосредственное участие в работе над этой книгой (он написал главу X «Из «Критической истории”» второго отдела, посвященного политической экономии). Во-вторых, Ф. Энгельс дал в ней развернутое определение предмета политической экономии (заметим, в работах К. Маркса нет формальной дефиниции данной науки). В этой связи он различал политэкономию в широком и узком смысле слова.

Критикуя абсолютно расплывчатое определение предмета политической экономии Е. Дюрингом как «строгой науки о народном хозяйстве», Ф. Энгельс не только отстоял материалистическое понимание предмета этой науки, но и существенно его развил. «Политическая экономия, в самом широком смысле, – писал Ф. Энгельс, есть наука о законах, управляющих производством и обменом материальных жизненных благ в человеческом обществе»[135]. Поясняя суть этого определения, он отмечал: и производство, и обмен выполняют различные общественные функции, а потому находятся в неодинаковом положении относительно друг друга. Это связано с тем, что если производство может совершаться без обмена, то последний, рассматриваемый как обмен продуктов, не может существовать без производства. Вместе с тем и производство, и обмен, находясь под влиянием различных внешних факторов, с одной стороны, развиваются по своим особым законам; с другой стороны, в каждый данный момент времени они обусловливают и воздействуют друг на друга в такой степени, «что их можно назвать абсциссой и ординатой экономической кривой»[136].

Ф. Энгельс подчеркивал, что исторически определенные общественные условия, при которых осуществляются производство и обмен продуктов, непрерывно изменяются. Поэтому «политическая экономия не может быть одной и той же для всех стран и всех исторических эпох». Напротив, она «по существу – историческая наука», а потому «имеет дело с историческим, т. е. постоянно изменяющимся материалом…»[137]. Развивая это ключевое положение, Ф. Энгельс отмечал, что политическая экономия исследует, прежде всего, особые законы развития производства и обмена и лишь в конце данного исследования она может установить некоторые общие законы, с помощью которых нельзя, однако, понять специфику ни одной экономической ступени развития общества.

Согласно Ф. Энгельсу, от исторически определенного способа производства и обмена зависит и соответствующий им способ распределения продуктов[138]. Решающую роль при этом играет форма собственности на условия производства. Так, разложение общей земельной собственности родовой или сельской общины послужило основой возникновения имущественных различий, а стало быть, и неравенства в распределении и появления вместе с ними и классовых различий. «…Вместе с различиями в распределении возникают и классовые различия. Общество разделяется на классы – привилегированные и обездоленные, эксплуатирующие и эксплуатируемые, господствующие и угнетенные, а государство, к которому стихийно сложившиеся группы одноплеменных общин в результате своего развития пришли сначала только в целях удовлетворения своих общих интересов (например, на Востоке – орошение) и для защиты от внешних врагов, отныне получает в такой же мере назначение – посредством насилия охранять условия существования и господства правящего класса против класса угнетенного»[139].

Указывая на зависимость распределения от производства и обмена, Ф. Энгельс в то же время подчеркивал, что оно отнюдь не является пассивным результатом их действия. Будучи относительно самостоятельной областью экономической жизни, распределение, в свою очередь, оказывает обратное активное влияние на производство и обмен, предопределяя условия и возможности их дальнейшего развития. «Каждый новый способ производства или новая форма обмена тормозится вначале не только старыми формами производства и обмена и соответствующими им политическими учреждениями, но и старым способом распределения. Новому способу производства и новой форме обмена приходится путем долгой борьбы завоевывать себе соответствующее распределение. Но чем подвижнее данный способ производства и обмена, чем больше он способен к совершенствованию и развитию, тем скорее и распределение достигает такой ступени, на которой оно перерастает породивший его способ производства и обмена и вступает с ним в столкновение»[140].

В свете вышеизложенного Ф. Энгельс ставил задачу создания политической экономии в широком смысле слова. Он видел в ней науку «об условиях и формах, при которых происходят производство и обмен в различных человеческих обществах и при которых соответственно этому в каждом данном обществе совершается распределение продуктов»[141]. Что же касается понимания политической экономии в узком смысле слова, то Ф. Энгельс имел в виду науку, которая «ограничивается исключительно генезисом и развитием капиталистического способа производства…»[142] В таком качестве она возникла в XVIII в., разделяя вместе с тем достоинства и недостатки общественных наук того времени[143].