Читать книгу Вестник Зла - Наталья Орехова - Страница 1

Всё, что видим мы, – видимость только одна.

Далеко от поверхности мира до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей – не видна.

Омар Хайям.

– Нине-е-ль! Нинель! Опять ты здесь! Сколько раз тебе повторять: для эльфийки, гуляющей одной, эта граница леса опасна! – пограничник-эльф был вне себя от гнева. – Горные чудовища не дремлют! Двадцать восемь лет девчонке, а мозга как у птички!

Хотя мужчина понимал, что в двадцать восемь лет эльфийки ещё совсем дети.

Пограничник продолжал ругаться, грозя девчонке различными чудищами, только та его уже не слушала. С улыбкой на лице и хитрым блеском в голубых глазах она развернулась и ушла вглубь леса, имя которому – Одрелоун. Обитель эльфов, выгнанных людьми с южных земель континента на север после кровопролитной войны. На многие километры растянулся древнейший лес, найдя приют у подножия величественных гор с белыми шапками вечных снегов на вершинах, теряющихся в облаках.

Нинель, златовласая эльфийка, шла по лесной тропе, недовольно бурча себе под нос. Ей вновь не дали полазить по скалам и выйти за границу, хотя девушка уже считала себя вполне взрослой и самостоятельной. Великие горы были опасным местом, и именно по этой причине они так сильно привлекали Нинель, но именно из-за этого её прогоняли оттуда прочь. Она была любознательной и охочей до приключений, которые искала в своём родном лесу повсюду. Только пограничники следили за границей, каждый раз прогоняя назойливую девчонку.

Тропинка, по которой шла Нинель, постепенно спускалась вниз, по крутым обрывам и острым камням, и терялась где-то внизу ущелья. На дне сверкала в лучах солнца большая горная река. Нинель спустилась к ней и её мгновенно окутало прохладой. Девушка вдохнула свежий влажный воздух, и ловко прыгая по скользким камням, стала переходить на другую сторону реки. Нинель знала эти камни наизусть. Она уже сотни раз проделывала этот путь. За рекой виднелась тропа, ведущая в сердце Одрелоуна.

Эльфийка прошлась по лесу, избегая встречи со знакомыми, и подойдя к крайнему дереву в небольшой березовой роще, ловко залезла по деревянной лестнице наверх. В кронах деревьев был построен летний дом, в котором сейчас жила Нинель. Отец девушки погиб во время Нирельской битвы, а её мать украли орки, когда ей было восемь лет. Кроме тети и дяди у девушки не было родственников, поэтому заботу о ней поручили им. И теперь она жила в этой семье, вместе с их сыном Оверли, который был ей как родной брат.

– Нинель! – услышала девушка крик из дома. Нинель ещё не успела открыть дверь, как о её приходе уже знали.

Из дома выбежал рыжеволосый эльф.

– Привет Оверли! – поздоровалась Нинель. Тот ответил ей взмахом руки.

– Ты где была? – спросил Оверли. Будучи на несколько десятков лет старше девушки, он чувствовал себя ответственным за её жизнь и здоровье. Он много времени проводил с ней занимаясь её воспитанием.

– Гуляла, – уклончиво ответила Нинель. Она знала, что Оверли не любит ее прогулки возле северной границы.

Оверли прищурившись посмотрел на нее.

– А мне травы сказали…

– Да-да, – прервала его Нинель, проходя в дом.

– Бог ты мой, Нинель! Эта граница леса не для детей! – недовольно проворчал Оверли. – Если ты так любишь Великие Горы, собирай вещи и иди жить туда. Будешь вечно замерзшей отшельницей, в рваных шкурах, немытой и грязной, разделяя пещеру с гоблинами и горными чудищами.

– Я думаю, что ты будешь меня иногда посещать, – рассмеялась Нинель. – Я же знаю, как ты любишь гоблинов!

– Обожаю гоблинов, из них получается неплохая мишень для моих стрел! Но серьёзно, Нинель, если ты не перестанешь туда бегать, я закрою тебя в доме на месяц, – пригрозил он.

Нинель насупилась, и принялась ковырять ногтем скатерть на столе. Она понимала, что Оверли не шутит, и ближайшее время ей лучше по-умерить своё желание исследователя и начать исправно посещать занятия в школе.

Оверли устало вздохнул. Такие радикальные меры ему не очень приятны, но вдолбить хоть толику дисциплины в голову этой девчонки было настоящей проблемой.

– Не хочешь пойти со мной на Поляну Лошадей? – поинтересовался Оверли, пытаясь сменить тему разговора.

– Извини, у меня сегодня занятия, – буркнула Нинель, выделив слово «занятия».

– Хорошо! – радостно воскликнул Оверли, подумав, что Нинель взялась за ум. – Давай встретимся вечером у Главного Западного Святилища? Сегодня празднование полной луны!

Нинель кивнула, не глядя в сторону брата, хотя в её глазах загорелся огонек предвкушения прекрасного вечера.

Эльф ловко соскочил с дерева и легкой походкой пошёл по лесу, насвистывая песенку. Оверли был отличным конюхом и работал на Поляне Лошадей, присматривая за животными и обучая их различным командам. Парень любил ухаживать за лошадьми и отлично находил с ними общий язык.

Нинель набрала с собой лепешек, воды, взяла свой лук, и отправилась гулять по Одрелоуну. Занятия она сегодня пропустила, не желая идти на занудные лекции о видах кройки и шитья, считая их совершенно бесполезными, ведь она собиралась быть великой воительницей, а не работником местной ткацкой мастерской. Её влекло нечто другое, вовсе не обыденное ведение хозяйства в лесу.

Нинель прошла мимо тотемов, посвященных богам стихий, и низко поклонилась им. Особо почитаем ею был Эфирис – тотем стихии воздуха. Нинель отрезала небольшим ножичком прядь своих волос и, прочитав молитву, пустила их по ветру. Подхваченные магическим потоком, они унеслись в небесную даль.

«О, великий Эфирис, отец всех ветров, дующих по просторам Хаула, принеси мне известие о матери», – прошептала она просьбу в небо, вдохнув глубоко воздух. Ветер лишь взметнул её плащ, принеся прохладу надвигающейся осени. Нинель взгрустнулось. Мать навсегда покинула её давным-давно, будучи похищенной орками. Так рассказывали родители Оверли, ведь Нинель была тогда совсем маленькая и сама не видела, как это произошло. Мать девушки – Свеана, – вышла за пределы леса, словно завороженная. Она удалялась от леса всё дальше, и оклики пограничников, увидевших её, она игнорировала. Пограничники выбежали за ней, но словно натолкнулись на невидимую стену и упали в траву. Эльфы видели, как женщина направилась к отряду орков, возникших словно из ниоткуда, а потом пелена тумана окутала их всех, и они пропали. Больше Свеану не видели. Никто. Нигде. Никогда.

Весь оставшийся день Нинель потратила на тренировку по стрельбе из лука. И лишь солнце начало клониться к закату, Нинель пошла к Главному Западному Святилищу.

Свет костра среди деревьев возвестил эльфийке, что её путь вот-вот окончится. На небольшой полянке, расположившейся среди высоких елей и маленьких кустов можжевельника, встречались эльфы, чтобы попеть песни, весело потанцевать, и рассказать друг другу разные истории. Сегодня было полнолуние, которое считалось священным для эльфов. В эту ночь их магия приобретала наибольшую силу, черпая энергию из лунного света. В эту ночь они пели песни Акиме, хозяину ночи – богу лунного и звездного света, и весь Одрелоун наполнялся потоками магии, которую можно было ощутить кожей. Лес набирался силой и мощью, чтобы противостоять холоду севера. Зимой в Одрелоуне было тепло, благодаря этой магии и самые лютые морозы обходили лес стороной. Перед границей стояла такая плотная завеса магической силы, что даже холодный восточный ветер, изредка дувший с далекого моря, не проникал меж ветвей деревьев.

Нинель радостно улыбнулась, заслышав песню. Она пошла чуть быстрее. Ветки приветливо раздвинулись перед ней, и девушка вышла на поляну на вершине каменистого склона. Вокруг поляны вздымались ели, торчали камни, но ровная площадка рядом с древним святилищем была залита лишь мягкой травой. Возле пирамидального строения горел большой костёр, и там уже собралось множество эльфов, которые дружно пели песню, восхваляя богов.

– Нинель, иди ко мне, – заметив пришедшую Нинель, позвал Оверли. В его голосе было заметно некое недовольство.

Девушка села на камень и вытянула ноги ближе к костру, ощущая его согревающее тепло.

– На тебя жаловался учитель ткацкого ремесла, – сощурившись, осмотрел подругу эльф. – Он говорит, что ты не посещаешь его уроки.

Нинель попыталась пропустить вопрос мимо ушей, только осуждающий взгляд Оверли заставил её сдать позицию.

– Да, иногда я прогуливаю, – призналась она.

Оверли схватился за голову.

– Что же мне делать с тобой? – жалобно простонал он. Почему Нинель не такая как обычные эльфийки, радостно занимающиеся созидающими ремёслами? Почему голова Нинель была больше занята исследованиями и приключениями? Оверли никак не мог подобрать нужный ключик к сердцу сестры, чтобы добиться от неё послушания и прилежности.

– Научи меня махать мечом! – вскочив с места и подобрав палку, воскликнула Нинель. Она сделала несколько взмахов и, пританцовывая, начала кружиться, словно отбиваясь от невидимых врагов.

Эльфы весело захлопали в ладоши в такт её движениям, а музыкант, играющий на флейте постарался подобрать музыку. Нинель кружилась, скинув плащ, и её не длинное сюрко, разрезанное по бокам до бедер и прихваченное на поясе кожаным ремнем, переливалось в такт её движениям, открывая тонкие стройные ноги, одетые в мягкие штаны песочного цвета. Другие девушки тоже подхватили её танец, и принялись кружиться вокруг костра в своих прекрасных платьях и накидках. Остальные эльфы запели песни для Акимы, наполняя воздух переливчатыми молитвами, восхваляя луну и звезды, усиливая их сияние. По всему лесу слышались такие песнопения, возле всех святилищ, построенных из камней, с прозрачными, перламутровыми вершинами, высеченными из магических кристаллов. Кристаллы собирали свет звезд, превращая его в магическую энергию, накапливая её внутри святилища, а после рассеивая по Одрелоуну.

Нинель кожей ощущала магическую силу, окутавшую всё пространство вокруг костра. Она беспечно предавалась танцам, вбирая в себя эту энергию и заставляя приобретать свою кожу внутреннее свечение холодного белого цвета. Когда её ноги уже не двигались от усталости, а дыхание сбилось, она отошла от костра и уселась рядом с Оверли, который всё ещё пел молитвы, однако их темп замедлился, и звук стал гораздо тише. Обряд близился к завершению и голоса Ловцов Акимы, как называли молящихся эльфов, потихоньку затихали.

Пьянящее ощущение, возникшее от чрезмерной энергии в теле, постепенно уходило, однако всё тело словно взбодрилось и обновилось. Нинель блаженно потянулась, вдыхая свежий воздух. Взглянув на Оверли, который стоял подле неё, вглядываясь в угасающие угли костра, Нинель подала ему руку, чтобы он помог ей встать. Эльф лишь улыбнулся, и в его зеленых глазах блеснула хитрая искорка, и он со всей силы дернул на себя девушку, перебросив её через подставленное бедро. Нинель сгруппировалась и сделала кувырок, ловко вскочив и рассмеявшись. Эльф указал взглядом на тропу до дома – пора уходить.

Путь был неблизкий, и друзья дошли до дома только к рассвету. Они тихонько, чтобы не разбудить мать Оверли, тоже уставшей после этой ночи, пробрались в свои комнаты и легли спать.

Днём Оверли ушел на работу – уход за животными не терпел отлагательств. Нинель же пошла по своим делам, пообещав вернуться на ночь домой и не гулять допоздна. Хотя она так же обещала не прогулять в этот день уроки по алхимии, только учитель так и не увидел её.

Проведя рукой по гладкой коре, Нинель почувствовала теплоту могучей жизни, текущей глубоко в белом теле древа. Девушка стояла возле своего любимого дерева, к которому она ходила с самого детства. Это был огромный старый роук, верхушка которого терялась где-то в небе.

Дерево отозвалось на приветствие. Нинель улыбнулась, почувствовав легкую вибрацию энергии под ладонью. Эльфы с рождения могут разговаривать с растениями. Словами растения не говорили, у них был свой язык, который интуитивно понимали все эльфы, легко читая информацию об окружающем мире из переливов различных образов и чувств. Используя эти навыки в своих целях, эльфы создали в лесу целую сеть оповещений, и передавали информацию на расстояния в считанные минуты.

Нинель попросила роук помочь ей подняться и дерево ответило на призыв, подхватив ее веткой за талию и подняв наверх. Оказавшись на вершине, девушка вдохнула прохладный воздух, и с восхищением взглянула на лежащие перед ней земли. На километры вокруг простирался Одрелоун. Кое-где виднелись поляны с домами эльфов и кристальные верхушки святилищ. Стекая вниз по склонам гор, лес сменялся полями плоскогорья, с небольшими участками леса, кустов, валунов и неглубоких озер. Это уже был Джеоран – государство людей. По этим гористым землям ходили стада оленей с пастухами, где-то были деревни, в которых занимались в основном скотоводством.

Плоскогорье пересекала река Ревун, разливаясь и петляя меж каменистых холмов, текущая в море на востоке, разделяя земли на две половины. А за рекой виднелся главный Джеоранский тракт, тянувшийся через земли людей, и дальше сквозь Воющий перевал в западной части Гномьих гор, выходил в другую часть Хаула. И там тоже были владения людей.

Четверть века назад по Джеоранскому тракту вместе с людьми ушли эльфы, чтобы принять участие в Нирельской битве близ реки Нирели, далеко на юге от Одрелоуна. Это был поединок между добром и злом: эльфы, люди, гномы сражались с орками, гоблинами, великанами и прочими чудовищами. Там погибло много эльфов, в том числе и отец девушки. В те времена Нинель была ещё совсем ребёнком, и не понимала, почему отец оставил их с матерью одних. Сейчас Нинель стала старше, и понимала, почему тогда многие эльфы ушли на войну. Ведь без их помощи люди бы не справились, и кто бы знал, что могло бы сейчас быть в мире.

Нинель сидела и смотрела, как по дороге, проходящей за рекой, идет караван и путешественники. Их неясные темные фигурки едва просматривались с такого расстояния.

«Из года в год, одна и та же картина в это время, – думала Нинель. – Вроде сейчас как раз сбор урожая, может что-то выросло у людей в полях. Наверное, в городе Лоране какой-то праздник в честь этого».

Эльфийка печально вздохнула. Она всегда хотела побывать на таком празднике. Посмотреть на жизнь людей, на мир, а главное побывать в южном городе Виаласте, в котором можно найти всё, что только пожелаешь. Красоту этого города воспевали в песнях. Шикарная библиотека, лучшие школы магии и боевых искусств – это те богатства, которые влекли Нинель. Она часто мечтала о путешествиях и приключениях, и ей тоже бы хотелось стать великим героем. Девушка погрузилась в мечты о своих великих подвигах, которых никогда не было. Когда же она вновь бросила взгляд вдаль, то дорога уже опустела. Словно кто-то напугал путешественников, и они разбежались в страхе.

Шквалом подул ледяной, пронизывающий ветер с юга, растрепав плащ эльфийки и сбросив капюшон с её головы.

И тут ей в глаза ударил свет. Чистый и яркий он лился мимо острых камней на вершине холма, освещая Джеоранский тракт. Девушке пришлось зажмуриться буквально на миг, однако, когда она открыла глаза, света уже не было. Остался лишь образ чего-то тёмного, но не враждебного. Словно неясный образ человека в темном плаще с капюшоном.

«Интересно, что это было?» – взволнованно подумала она. И тут девушка поняла, что это была чья-то магическая энергия. Нинель вспомнила, как на уроках ей рассказывали, что некоторые эльфы обладают даром видеть эту энергию, и, похоже, это случилось сейчас с ней.

«У кого может быть такая чистая сила? И что тогда это такое? Или кто?» – думала девушка. – «Неужели в Хауле есть существо с такой чистой и огромной магической силой? Магия эльфов тоже светлая, но такого сияния быть не могло. Неужели среди людей появился сильный светлый маг?»

Нинель пораженно глянула на холм, и опустевший тракт. В её душе появилось смятение и неуверенность, так не свойственные беспечной девушке.

Небо окрасилось закатными красками, а Нинель всё сидела и думала о странной вспышке света. Образ темного человека не давал ей покоя. Ничего не сходилось, мысли запутывались, и целостная картина не складывалась. Её знаний не хватало, чтобы разгадать эту загадку. Её владение магией были на уровне молитв и мантр, и она даже не представляла, что могло вызвать такой бурный всплеск магической силы. Темный силуэт в самом сердце вспышки заставлял думать о принадлежности этой силы живому существу. Но почему темный образ? Почему чёрный силуэт в плаще? Было ли это случайностью, или предзнаменованием судьбы?

Нинель мотнула головой, пытаясь отогнать ненужные мысли, терзающие её фантазии, в которых она уже мчалась навстречу приключениям в поисках обладателя этого света.

«Заночую я сегодня на этом роуке, на нём всегда было хорошо спать», – решила эльфийка. Попросив роук сформировать ветками удобную лежанку, девушка забралась в плотные сплетения ветвей, завернулась в свой теплый плащ и устремила взор в ночное небо. Но мечты о приключениях не желали отпускать ее воображение. Нинель поймала себя на мысли о том, что она хочет уехать из леса, хочет умчаться отсюда на поиски чего-то. С ней такое было впервые. Она и раньше мечтала о приключениях и путешествиях, и в этих мечтах она часто покидала свой лес. Но сейчас было именно желание уехать. Что-то тянуло из леса в большой мир, наполняя сердце щемящей болью потери.

«Мне надо уехать… Надо уйти…», – всё думала Нинель. Она ещё немного полежала, а потом уснула под песню ветра в ветвях старого роука.

Проснулась Нинель на рассвете. Она улыбнулась солнцу, спустилась с дерева и пошла к ручью, чтобы умыться, привести в порядок свои длинные волнистые волосы. Однако её ни на минуту не покидало желание уйти прочь из леса, что-то заставляло ехать туда, к людям. Только она не могла всё бросить и уйти – здесь у неё были друзья, и расставаться с ними ей не хотелось. Как только девушка думала о том, что нельзя покидать лес, как чувство поехать к людям становилось просто невыносимым. У неё учащался пульс и щемило в груди.

«Может я просто спала неудобно?» – подумала Нинель, хотя сама прекрасно понимала, что боль была не физическая.

Девушка остановилась и бросила взгляд в сторону границы леса. Было бы очень самонадеянно уйти сейчас, без посторонней помощи, без вещей и средств к существованию. Что случалось с теми, кто выходил из леса? Мать Нинель украли орки, значит, могли украсть и Нинель. Хотя, говорили, что это был странный случай, ведь не так просто подойти к эльфу незамеченным. Тем более орки были шумными, враждебными существами. Хуорны не оставили бы эльфийку без поддержки, увидев рядом с границей такой вопиющий беспорядок.

Нинель с болью в сердце вновь вспоминала эту историю, и постаралась забыть о навязчивом чувстве. Она не повторит ошибку матери. Она не выйдет из леса, ведомая непонятной силой. Только не так. И только не в одиночку.

***

Осенняя ярмарка при Одрелоуне шла полным ходом. Две недели к лесной границе будут приходить и уходить караваны. Люди приезжали за эльфийским оружием, целебными снадобьями, бумагой и лошадьми, предлагая свой товар на продажу – ткани, кожу, зерно и другое продовольствие, предметы обихода, украшения. И хотя эльфы гордились своими творениями, они не отказывались купить что-то у людей, особенно продовольствие. В гастрономических изысках людям не было равных.

Большой караван торговцев расположился на границе Одрелоуна. Нинель с замершим сердцем наблюдала, как эльфы тоже раскинули ярмарочные шатры и палатки рядом с людьми, не собираясь для торговли пускать чужаков в лес. Девушка стояла на вершине ели, разглядывая издалека суету торговых отношений. Ей очень хотелось подойти ближе, но пограничники не пускали эльфийских детей на ярмарку. Закон издали давным-давно, когда после ярмарки не досчитались ребятишек. Жадные люди украли их и продали где-то на юге. И хотя эти события были сотни лет назад, среди эльфов никто их не забыл, и закон соблюдали по сей день. Когда девушке исполнится полсотни лет, только тогда она будет считаться взрослой и достаточно сильной, и ей можно будет посещать ярмарку.

Солнце поднялось высоко в небо. Оно уже не грело, и воздух был прохладным. Нинель поёжилась и спустилась с ели. С тех пор, как её посетило желание уехать из леса, прошло две недели, и оно так и не исчезло. Нинель жила с постоянным беспокойством и часто отвлекалась от реальности в свои мысли, прислушиваясь к сердцу и спрашивая причину этого желания. Но сердце твердило лишь одно – надо уехать из леса. Нинель не видела логических причин покидать родину, но сердце звало, кричало, и девушка ощущала почти физическую боль. Нинель иногда смеялась, думая, что птицы, улетая осенью на юг, испытывают такие же чувства.

Может караван людей – это средство, чтобы сбежать из леса? Нинель тряхнула головой отгоняя прочь эту мысль. Слишком абсурдной она ей показалась. К тому же она знала, что сейчас граница охраняется особо тщательно, поэтому даже ей выйти незамеченной будет очень сложно, но возможно – ведь граница открыта для неё, как для представителя эльфийского народа.

Нинель вздрогнула, понимая, что она всё-таки ищет способы удрать из леса. Со злости топнув ножкой, девушка взяла волю в кулак и начала думать о том, чтобы пойти на занятия по истории. О том, как она усердно будет впитывать информацию, записывать имена и события древности, а потом учить наизусть самые великие битвы прошлого.

Девушка шла в сторону школы, когда до её уха донёсся разговор двух эльфов.

– Твари совсем распоясались возле Гномьих гор. О чём думает бородатый народец? Неужели их совсем перестало волновать, что происходит на поверхности?

– Да нет, я думаю дело в спорной границе с Карболдом.

Нинель тихо обошла скальный выступ и, притаившись за камнями, вслушалась в разговор. Два эльфа, обычные обитатели леса, судя по одеждам, один был магом, другой учителем в Военной школе. Скорее всего, они встретились по дороге к людскому каравану. По разговору Нинель поняла, что тот, кто был магом – уже побывал на ярмарке, а тот, кто был учителем, только направлялся туда.

– Люди рассказывают о тёмном призраке в ночи, призывающем зло, – усмехнулся маг.

– Эта история уже давно ходит среди людей, – кивнул учитель. – Они его называют… Как же на их языке звучит? Запамятовал.

– Да брось вспоминать, – махнул рукой маг. – Зато в этом году у них интересный товар! Я себе прикупил неплохую книжку по травам юга. Стоила мне целого состояния, но она действительно того стоит! Там даже есть вшитые гербарные образцы!

«Расскажите ещё что-нибудь интересное!» – надулась Нинель. Ей совсем не интересно, что за книжки купил маг, а вот темный призрак в ночи щекотал любопытство. Почему взрослых совсем не интересовали такие байки?

– Обязательно посети палатку с травами! – продолжал маг. – В этом году много южных товаров, караван пришёл издалека. Ещё заметил интересные экземпляры кольчуги – проверь их на качество. Только поспеши, они сегодня последний день! Завтра уже уходят – хотят выбраться из межгорья пока перевал не замело снегом.

Нинель нетерпеливо выглянула из-за камня. Учитель собирался уходить, видимо отправился на ярмарку. Эльфы распрощались и пошли каждый своей тропой. Нинель поджала губы. Жаль ей не удалось услышать что-то стоящее. Кроме тёмного призрака в ночи. Одни эти слова вызывали у нее трепет. Что за история может скрываться за этими словами? Девушка глубоко вздохнула и пошла в школу. Всё-таки уроки истории могли утолить её жажду информации о приключениях, главное чтобы урок был не о каких-нибудь людских вельможах.

Нинель прилежно отсидела уроки, на которые пришла. Она с усердием записывала на бумаге конспекты, слушала истории тысячелетних давностей. Когда начало темнеть, учеников отпустили по домам. Нинель осталась в школе, чтобы сшить бумажные листы в один конспект. Учитель зажёг для неё магическую лампу, но сам тоже покинул класс. Завязав узел на прошитой лекции, Нинель отложила иголку, с удовольствием разглядывая свою работу. Девушка со свойственной ей легкомысленностью нарисовала цветочки в конце своих записей, воткнув в землю рядом с цветочками меч. Получилось неплохая могилка.

Магическая лампа начала гаснуть, исчерпав силу заклинания, и Нинель, запихав в свой заплечный мешок конспект, вышла из школы. Сумерки уже уступали место ночной тьме, и пора бы уже пойти домой. Но Нинель потянуло ещё посмотреть на ярмарку, тем более цена вопроса – пара часов. Даже если она задержится надолго, у неё с собой всегда было всё необходимое для ночлега под звёздами. Здесь, в Одрелоуне, она была дома, ей здесь не грозила опасность, не было врагов, и она всегда могла попросить помощи любого эльфа. Поэтому к её отсутствию дома по ночам тетка относилась спокойно.

В ярмарочном лагере играла музыка, в центре горел огромный костёр, возле которого плясали люди. Гулянка была в разгаре, и к людям из леса присоединялось всё больше и больше эльфов, словно межвидовая граница стерлась в праздничном огне. Нинель с завистью смотрела на торжество с высоты той же ели, на которой она стояла утром. Как же ей хотелось туда, аж сердце разрывалось!

И тут до девушки со всей ясностью дошла мысль – а что ей мешает присоединиться к празднованию? Кто заметит её в той толпе? Неужели она, эльф, не сможет пройти к шатрам незамеченной? Граница выпустит её, а там дело за малым!

Нинель быстро спустилась с ели, и направилась к границе леса, прячась среди стволов деревьев, кустов и камней. Горный лес неплохо скрывала её передвижение, и вскоре она присела возле колючих зарослей пограничных кустов. Самое сложное началось сейчас, когда между шатрами и лесом было открытое поле. Нинель подняла руку над травой, спрашивая растения о передвижении других эльфов рядом с ней. Девушка не могла их услышать или увидеть – эльфы хорошо скрывались среди деревьев навыками бесшумной ходьбы. Зато растения с удовольствием ей рассказали обо всех, кто направлялся в сторону ярмарки. Нинель заинтересовалась группой эльфов правее от неё. Они шли чуть шумнее, возможно это была компания друзей, решивших неплохо провести время. Девушка тихо пошла в их сторону, держась в тени, накинув на голову капюшон своего плаща.

Нинель тихо пошла за ними, и когда колючие кусты расступились перед ней, она впервые шагнула за границу леса, и пошла по полю. Её сердце билось со всей силы от волнения. Но она продолжала молчаливо следовать за группой эльфов. То тут, то там справа тоже выходили эльфы, кто-то группами, кто-то парами, а кто-то в одиночку. Девушка смешалась с этой толпой, которая становилась всё больше, при приближении к ярмарке. С каждым шагом Нинель всё больше захватывало чувство восторга. И вот, наконец, она вступила на территорию ярмарки, и веселье и танцы толпы поглотили всё её внимание.

Люди и эльфы пели и танцевали, распивали эль и вино, рассказывали друг другу истории, проводили различные состязания в воинском искусстве, и не только. Впервые за свою жизнь Нинель услышала речь людей – она неплохо знала их язык, но редко на нём говорила. Всеобщий язык людей, на котором разговаривали в Хауле, эльфы изучали ещё в раннем детстве, наряду с гномьим и орочьим языками.

Девушка продолжала ходить в капюшоне, опасаясь, что её кто-нибудь узнает и прогонит отсюда. Увидев состязания в стрельбе из эльфийских луков среди людей, она с восторгом бросилась к ограждению, пробираясь в первые ряды. Люди и эльфы подбадривали участников, смеясь, когда кто-то промахивался далеко от мишени. На ярмарке были в основном торговцы, а не воины, поэтому мастеров по стрельбе из лука было не так много.

Нинель с восхищением наблюдала за темноволосым мужчиной в легких доспехах, который руководил состязанием. Он был большой и мускулистый, Нинель никогда не видевшая людей так близко поразилась, насколько он отличался от изящных и стройных эльфов. Его широкий торс был в два раза шире, чем у обычного эльфа. Нинель пискнула от эстетического удовольствия, когда человек решил показать какому-то пухленькому торговцу, как надо стрелять из лука. Вот это мощь! Он легко натянул тетиву, отправив стрелу в полёт и попав в цель. Эльфы радостно зааплодировали, послышались одобрительные возгласы. Мужчина с улыбкой повернулся к зрителям и раскланялся. Нинель нетерпеливо запрыгала на месте – как же ей хотелось показать свое мастерство! Но шанс быть замеченной эльфами лишал её такой возможности, и она лишь разочарованно насупилась, выпятив нижнюю губу. Девушка отвернулась от лучников и решила прогуляться к другим шатрам, чтобы посмотреть, что происходит там. Её окружали люди, они говорили на своём языке, и она упивалась их речью. Она с восторгом наблюдала за их поведением, не вступая с ними в диалоги. Эльфийка скромно отворачивалась, когда к ней пытались подойти люди, и ещё сильнее она держалась подальше от эльфов, иногда прячась за палатками, чтобы её не заметили.

Девушка прошла мимо стола с едой и стащила булочку, облитую мёдом. Она была вкусной и свежей, и, судя по всему, эльфийской. Возможно, это празднование было инициировано обеими сторонами. Нинель почувствовала себя немного расслабленней. Её глаза не покидал восторг, а с лица не сходила улыбка. Её сердце разрывалось от переполняющего счастья, она бегала от палатки к палатке, от стола к столу, от ограждения к ограждению, пытаясь везде успеть и всё посмотреть. Главный костёр горел ярко, и возле него собралось наибольшее количество эльфов. Зато вокруг было много костерков поменьше, где собрались в основном люди. Нинель встала возле одного из них, вслушиваясь в разговоры мужчин.

– А затем, толпа гоблинов в ужасе стала удирать от нас! – рассказывал один из них. – Когда наш командир догнал их вожака, поднял на своё копьё и поскакал дальше – видели бы вы рожи этих тварей!

Люди смеялись, слушая историю.

– Да чтобы поднять гоблина на копье, это ж какую силу надо иметь? – рассмеялся другой человек. – Ты явно преувеличиваешь, пытаясь рассказать нам героическую историю спасения деревушки.

– Я тебе зуб даю, что было именно так! – вскочив с места, прокричал рассказчик.

Нинель немного опешила от такой яркой вспышки негодования. Эльфы были более сдержанные в проявлении своих негативных эмоций.

– Чем так удивлен, эльф? – послышался голос сзади.

Нинель резко обернулась – ведь говорили не на эльфийском. Она так увлеклась разговором, что забыла об осторожности и подпустила к себе близко человека. Им оказался тот самый воин, который учил всех стрелять из лука. Нинель смутилась и покраснела.

– Просто любопытно, – промолвила она, отводя взгляд. Она впервые заговорила с человеком на их языке.

– Или ты эльфийка? – уточнил человек, стараясь под капюшоном разглядеть собеседника.

– Эльф, – буркнула Нинель, вспоминая, что человеческие мужчины не особо жаловали женщин.

– Ой, прости, – замахал руками человек, – но у вас эльфов не всегда можно понять, где мужик, а где баба.

Нинель удивлённо глянула на него из-под капюшона. Баба? А, точно, это же они так называют женщин, проявляя пренебрежениеи указывая им на более низкий статус.

Нинель кивнула, принимая его слова.

– А ты не разговорчив, – протянул мужчина, разглядывая эльфа. – Мне показалось, или ты ещё подросток?

– Удачного вечера, – ответила Нинель с поклоном, и поспешила уйти от человека.

Мужчина удивлённо посмотрел вслед эльфу – он никогда прежде не встречался со столь недоброжелательным эльфом. “Ушастый народ всегда был общителен и отзывчив, – думал он, – что с этим представителем не так? Или, может, это действительно был подросток, а подросткам нельзя выходить к людям?”

Человек издалека стал наблюдать за этим странным эльфом, стараясь не привлекать его внимания. Он понимал, что если это подросток, то возможно он по своемУ юношескому любопытству пришёл сюда втайне от всех, и вряд ли хотел кому-то показываться. Мужчина внутренне ему зааплодировал – не каждый эльф отважится нарушить закон ради своего любопытства. Человеку не хотелось, чтобы кто-то ещё раскрыл этого подростка, поэтому направился к нему, как только выдался удачный момент.

Нинель почувствовала, как её кто-то схватил за локоть и потянул в один из шатров. Она рванула вбок, но рука человека сжимала её крепко. Он глянула и ахнула – это был тот самый мужчина. Она стояла совсем близко к нему, в пустом шатре, где больше никого не было. В её голове сразу мелькнула мысль – вот сейчас её точно украдут, зачем она нарушила закон?

– Тс-с, – шикнул незнакомец, видя замешательство и испуг на глазах юного эльфа. – Я не сделаю тебе ничего плохого.

– Тогда зачем ты меня сюда затащил? – спросил эльф. Ханок отметил, что его голос был мелодичным, как у девочки, и подумал, что возможно, это в силу того, что у эльфов подростковый возраст растягивается на десятилетия.

– Ты – подросток, – заявил человек, и Нинель опять дернулась, пытаясь убежать. – И я это заметил. Думаешь, никто другой не заметит, если ты дальше будешь ходить с капюшоном на голове, привлекая к своей скрытности внимание?

Нинель перестала вырываться и глянула исподлобья на человека. Мужчина отпустил её.

– Вот видишь, я не причиню тебе вреда, – подняв руки, сказал мужчина. – Я никогда не видел эльфийского ребёнка так близко, потому что знаю ваши законы. И знаю, что вам до пятидесяти лет нельзя выходить из леса к людям. Но ты здесь, и мне это нравится.

– Почему тебе это нравится? – спросила Нинель, не понимая, что от неё хочет этот большой человек.

– Потому что ты нарушил закон, – рассмеялся мужчина. – Ты не испугался. И я понимаю причину – тебе было любопытно, не так ли?

Нинель молча глядела на человека.

Мужчина вздохнул. Видимо, с эльфийскими детьми было так же трудно, как и с человеческими. Он невольно улыбнулся, вспомнив свою старшую дочь.

– Хорошо, – вздохнул он. – Я просто хочу, чтобы ты подольше посмотрел праздник, и принял в нём участие. Как тебя зовут?

Помолчав, Нинель ответила:

– Нарэл.

– Очень хорошо, Нарэл, – кивнул мужчина. – Меня зовут Ханок. – Мужчина отвернулся и подошёл к какому-то мешку. – Держи шлем и плащ. Так ты сможешь скрыть свое нахождение здесь, прикинувшись человеческим ребёнком.

Нинель вылупила глаза от удивления, глядя на протянутые ей вещи. А как же сказки о хитрых и злобных людишках?

Ханок заметил её замешательство и улыбнулся.

– Бери, говорю, – рассмеялся он. – Я ж для тебя стараюсь!

Нинель всё так же стояла не шевелясь. Если она снимет капюшон при нем, она может выдать то, что она девушка, и решила одеть шлем прямо на капюшон своего плаща.

Мужчина рассмеялся. Шлем эльфу был великоват, и больше походил на ведро на голове, с прорезью для глаз.

Нинель забрала плащ из рук человека и накинула его на себя, полностью замотавшись в него.

– Теперь я похожу на безродного бродягу, – произнесла она, оглядывая себя, поправляя огромный шлем.

– Зато тебя никто не узнает из сородичей, – рассмеялся Ханок. – Как только соберёшься уйти – верни мне пожалуйста эти вещи.

– Обязательно, – ответила Нинель. И Ханок увидел, как засветились счастьем глаза юного эльфа.

Ханок не сомневался, что Нарэл сдержит слово – он был эльфом, одним из самых благородных и честных существ в Хауле. Глядя, как радостно выскочил из шатра эльфийский ребёнок, Ханок громко расхохотался.

Нинель теперь смелее ходила по ярмарке, не боясь, что её кто-то узнает. Хотя было немного неудобно, когда шлем сползал ей на глаза, и его постоянно приходилось поправлять. Но девушка теперь точно знала, что сможет пробыть на празднике до самого конца. Изредка она видела, что Ханок наблюдает за ней, но он был ненавязчив и не подходил к ней. Нинель не совсем понимала поведение человека, но ей очень пригодилась его помощь.

Постепенно праздник заканчивался, и толпа стала убывать. Нинель пыталась разыскать Ханока, но его нигде не было видно. Тогда она пошла к тому шатру, где мужчина отдал ей маскировку. Войдя в него, она никого там не нашла. Сняв плащ и шлем Нинель положила их на землю на видное место, надеясь, что человек их найдет. Она приподняла полог шатра и глянула на затихающее веселье. Главный костёр уже почти не горел, а возле него сидели несколько особо пьяных мужиков и нескладно горланили песни. Нинель улыбнулась – люди умели быть беззаботнее эльфов. Сегодня была невероятная, волшебная ночь. Она ближе познакомилась с людьми, и ей они понравились. Девушка с грустью подумала о том, что завтра она опять пойдет в школу, и будет записывать лекции о великих событиях прошлого. И мечтать о приключениях, никогда не испытав моменты приоткрытия неизведанного. Нинель опустила полог, оставшись в шатре. Возможно, она сделала опрометчивый шаг, но она не вернулась этой ночью в лес.

Наутро торговый караван собрался и уехал от Одрелоуна.