Читать книгу От Савла к Павлу. Обретение Бога и любви. Воспоминания - Николай Пестов - Страница 9

Свою маму в эти годы я не любила. Истерзанная семейным разладом, она была очень нервной. Ее отношение к религии было внешнее: она и обряды выполняла, и лампадки зажигала, и заказывала «семейную» икону, оклады на образа… Ах, как хотелось ей любви отца, какая она бы была семьянинка и хозяйка, как она заботилась бы об отце и о нас!..

С годами она стала болеть, характер ее и поступки граничили с характером душевнобольной и глубоко несчастной женщины. Она была красивой, энергичной и очень дельной; имея зубоврачебный кабинет, хорошо зарабатывала и любила свое дело, но болезнь ее подкашивала.

«Каждая несчастная семья несчастна по-своему», – писал Лев Толстой. А детям тяжелее всего! «И бесы веруют и трепещут» (Иак. 2:19). Мама жила по своей воле, так далеко от религии и Церкви. О, если б было у нее духовное руководство, которое вело бы ее по законам Церкви, тогда бы, возможно, и жизнь ее семьи была бы иной. Бедняжка, она, видно, не знала, что жене нельзя оставлять мужа ни под каким предлогом. «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:6). Родители наши, как и все в те годы, были венчаны. Но не читали они Евангелия, не знали, что надо все прощать, бесконечно терпеть и надеяться на милосердие Божие. «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром», – говорит нам Священное Писание (Рим. 12:21). Нельзя бороться криками и скандалами, так как «сатана сатану не изгоняет». А отъезд Марии Георгиевны в Москву дал возможность другой женщине (Вере Дмитриевне) «пожалеть» оставленного доктора Вениамина Федоровича.

Когда мама вернулась в Углич и открыла свой зубоврачебный кабинет, то, казалось, жизнь семьи потекла по старому руслу. Но так только казалось, это была внешняя сторона жизни: роскошная квартира в одиннадцать комнат, прислуга, материальное обеспечение… А любовь родителей друг к другу была потеряна. Дети все чувствовали и сильно страдали, а падшему обществу все казалось нормальным. Когда в город приезжали высокопоставленные лица и дворянские семьи должны были их приветствовать на пышных приемах, то главврач и директор больницы должен был присутствовать на торжествах со своей законной женой – Марией Георгиевной. Они наряжались и подъезжали вместе в карете, держались вместе. До их личной жизни никому не было дела. Внешне все прекрасно, все «на высшем уровне», ведь Вениамин Федорович имел «личное дворянство». Этим чином он был награжден за свою служебную деятельность.