Читать книгу Тихая Виледь - Николай Редькин - Страница 21

В один из ясных вечеров середины июля Степан подкараулил Полю у Портомоя.

Бабьи пересуды больно задевали его, и намеревался он выпытать, а почего, все-таки… почего она, Полька, в Заговенье из драки его вытащила?

Поля, разогнувшись, бросила на доску отжатую рубаху и отвечала озорно и уклончиво:

– А уж шибко мне того хотелось! Да и любо ли смотреть, как вы друг дружку молотите? И не злись ты на Ефимка! Вон как Осиповы вам подсобили – целое стожье озвитали…

– Какое еще целое! – закипел Степан. – Санька с Афонькой по покосу прошли…

– Да ведь корове легчи окосили – и то подмога.

– А ты под паберегой хохотала как ненормальная! – припомнил Степан.

– Так ведь не каждый день мужик принародно раздевается!

Степан вспылил и хотел уж было уйти, но она удержала его речами язвительными:

– А еще мне ведомо, как Захар тятеньку твоего прикуривать научил…

– Да тебе какое дело!

– Правильно, Степушка, не бабье это дело – прикуривать учить…

Перешел уж Степан ручей, обогнул куст ивовый – и вдруг услышал ласковое, нежное:

– Степа-а-а…

И сердце его гулко забилось. И он замер, оглушенный ее шепотом.

– А еще мне ведомо, – продолжала Поля игриво-насмешливо, словно не она только что вымолвила: «Степа-а..», и не она вызвала в нем сердечный гул. – Ведомо мне, что если в Портомой щепку бросить, то она до моря доплывет. – И, подобрав на земле щепку, она бросила ее в воду, приговаривая нараспев, таинственно, словно сказку читала: – Портомоюшка в Городишну впадает, Городишна в Виледь, Виледь в Вычегду, а Вычегда в Северную Двину, а та уж в море Белое… Доплывет! Так купцы сказывали, что лонись[20] у Евлахи стояли…

– Доплыла, как же! – недоверчиво отозвался Степан.

– А еще я знаю, что тятенька мой с Евлампием зимой собираются на Урал за камнем для жерновов.

Слышала промеж них такой разговор. Мельницу на Городишне ставить будут…

– Там уж и так две. Всю речку перегородили.

– А мельник Аполлос жалуется: у Заднегорской мельницы камни сносились, мука греется… И бабам худо – из такой муки худо спряпается…

– И про все-то ты знаешь!

– Про все, Степушка! А вот почего я тебя, черта рыжего, в Заговенье из кучи-малы вытащила, – про то не знаю не ведаю. А теперь ступай-ка ты своей дороженькой, а то не ровен час, заподозрят неладное…

Вверху слышались приглушенные голоса: кто-то спускался к ручью.

Степан прошептал торопливо:

– Здесь, как стемнеет! – и бросился бежать лугом, усеянным кочками, как бородавками, и вскоре пропал за свежими июльскими зародами.

…В тот вечер он не дождался ее. Поля не пришла. До полуночи ходил Степан пожней, сбивая росу; сидел под зародом на берегу Портомоя.

В деревню поднялся, когда из-за далекого горизонта солнце показало свой хитрый глаз…