Читать книгу Витька – дурак. История одного сценария - Олег Осетинский - Страница 4

И!.. – Большое Российское Путешествие дилетанта. Традиционный набор с тайгой и туманом. В Тайшете вербовка по-черному. Братская ГЭС. «Закон – тайга, медведь – хозяин». Драка на танцплощадке. Зона на год. «Мне кажется, я прожил десять жизней»… И – десять смертей! Через девять месяцев я – уже «слаборежимный» – подался на МТФ копать картошку. Ехали через Тайшет, и в камере хранения я оставил на месяц свой фанерный чемоданчик. На МТФ начали копать картошку голыми руками – в ноябре. Кровь из-под ногтей, руки распухают, голод. От этой скуки два уголовника из нашей бригады изнасиловали и убили дочку вольного бригадира. Они пошли под расстрел. Меня спасло железное алиби, но две недели я просидел в ШИЗО под следствием. И в этой суете был неожиданно освобожден вообще, со справкой об освобождении. Но страшное произошло: я не успел забрать свой фанерный чемоданчик – опоздал на два дня, сожгли его. А были в драгоценном чемоданчике носки х/б, портянки, мой первый роман, рассказы и записи судеб очень разных людей…

И – на станции Вихоревка смотрю в деревянном клубе фильм «Карнавальная ночь»! С Гурченко и этими песенками! Трудно вам будет представить, как это все прозвучало в дикой, лагерной, пещерной Сибири.

И – я срываюсь с места, бросив отчаянную сибирскую любовь – Тоня, где ты?

Через два месяца XX съезд – «оттепель» – застает меня уже в Иркутском облдрамтеатре. Я – рабочий сцены и актер вспомсостава – с Вилей Венгером, Сергеем Чичериным и Леонидом Броневым, иссиня-бритым, молчаливым.

И вот – в Москву, в Москву! – едем с театром на гастроли! Гастроли в Театре Маяковского, живем в гостинице «Центральная» с Броневым в одном номере, деремся – он мне не дает слушать на моем виниловом проигрывателе пластинки Баха! К маме не могу, даже не звоню – боюсь, да и странности прописки, знаете ли!

И тут один странный человек, директор клуба Госторговли из Ялты, приходит в Театр Маяковского на спектакль «Шестой этаж» А. Жери. У меня там была маленькая роль Роберта. Ялтинский человек заходит за кулисы – и через десять дней я покидаю родную труппу.

Дальше звучит гордо – «Драматическая студия при клубе Госторговли г. Ялты. Занятия по системе Станиславского. Набор труппы в Народный театр». Платят зарплату! Ставлю «Гамлета» и «Фабричную девчонку»! (Вторым после великого Б. Львова-Анохина – он пришел ко мне на Морскую, он видел!) Леплю актеров из солдат (Дима Шахов, ныне режиссер) и школьниц (Галя Дашевская, ныне заслуженная артистка РФ). Ставлю голос певцам из филармонии. Доволен жизнью – впервые! Планы – театральные, аграма-адные!

И вдруг попадаю в кинотеатр «Спартак» – каприз любимой девушки Маши – на фильм «Летят журавли»!..

Выйдя из кино, я напрочь забываю про горячо любимую девушку Машу – и смотрю фильм шесть раз за два дня!

Как молитву, выучиваю и повторяю два слова – Сергей Урусевский!

В городской библиотеке на Морской читаю все, что у них есть про кино, – и за неделю сочиняю много сценариев и статей. И? – вперед, конечно!

У ворот Ялтинской киностудии знакомлюсь с оператором Ильей Миньковецким, милейшим и добрейшим человеком. Он первым читает мои «сценарии», написанные от руки на листках-меню, взятых в клубе Госторговли, растерян… и вдруг очень просто указывает рукой: а вот видите, Олег, этого человека? – Какого? Вот этого? – Нет, вон того, в серой ковбоечке. – Да, вижу, а что? – А это Сергей Павлович Урусевский. Хотите – познакомлю?

Я не смог вымолвить ни слова, пока Миньковецкий так просто представлял меня великому человеку. Сергей Павлович показался мне хмурым – и светлым. Он тут же прочел мои бредни об образе в кино, мои кадрированные документальные кинопоэмки – и суховато, но искренне и доброжелательно произнес: «Интересно. Оригинально». И улетел в Москву – оставив свой телефон.

(О том, сколько он и его жена Белла Мироновна («Белка») сделали для меня в Москве, – да просто все! – я написал в книжке «Русский Леонардо».)

Много позже меня спрашивали такие разные Илья Эренбург и Леонид Леонов: «Но почему не проза, не стихи? Ведь вы (комплимент)!.. Так почему – кино?!»

Я тогда стеснялся своей «киношности», боялся – не поймут! Но ответ был всегда один – потому что «Летят журавли»! Потому что – Урусевский!

На всем моем, что издано, всегда посвящение: «Светлой памяти Сергея Урусевского». Это знакомство – может быть, самый дивный подарок Господа в моей столь богатой чудными людьми жизни.