Читать книгу Осторожно скрытый смысл - Олег Ширеми - Страница 12

«Как мне замести следы, если каждый, кого я когда-либо видел, подтвердил мое существование в своих глазах, в своей неосознанной памяти. Я не знаю их адресов, они никто, но они ходят вокруг меня, ходят вокруг да около, как оборванные на полуслове».

Механик стоял у двери в своей прихожей, подсматривая чужой разговор через глазок. Было прекрасно слышно каждое слово, будто двери и не было. Все участники находились рядом как фишки на игральной доске: один стоял, согнувшись и сощурив глаз, двое других чуть поодаль, в пол оборота друг к другу. Вели разговор коротко стриженный господин в черном пальто и большеглазая брюнетка с непослушными волосами.

– Все это можно описывать тысячу раз, пока человек не научится жить в пустоте, – он остановился, собираясь с мыслями. – Прости, что вел себя так отвратно.

«Возможно, для них это самоцель, вести себя так, чтобы не оставить после себя ничего. Иней, морозная хрустящая известь в воздухе, свет. Все стерильно, и жизнь у них гораздо проще. Они не задумываются о руководящих принципах, по которым живут, рождаются, ходят по своим путям, наблюдают узоры на заиндевелых стеклах».

– Я холодная и отстраненная, таких людей много, особенно среди женщин, – ответила Брюнетка спокойным тоном.

– Почему ты так сделала? Ты могла позвонить заранее, я так этого ждал. «Пытался убедить себя, что не жду, напрасно!» – Он ходил взад-вперед, ожидая какой-то знак.

Вселенная продолжает разлагаться и силы, направленные на разрушение частей продолжают действовать через узлы, через многих, и это можно видеть по их глазам, будто что-то гниет в них, давая мутноватый призвук из глубины. Подленькие они, как рыба, выглядывающая из-подо льда, исподлобья, из-подо лба, но это человеческие глаза, глаза такой же истерически выхватывающей пространство бреши.

Механик отошел от двери, и снова направился к окну. «Вы будете у меня первый? Хм, ну что ж». Ветер задувал снежинки в раму, где между стекол лежали вверх лапками высохшие отголоски лета. Он высунулся из окна, и, поднося зажигалку к сигарете, ударился локтем об косяк. Зажигалка полетела вниз.

Да, тут все выедено молью до сквозняка. Этот миг отберут, каким бы он ни был восторженным и исполненным чувств. Я не касаюсь жизни, не хочу оставлять следы там, где они не останутся навсегда. Чем больше слов, тем больше вопросов. Все это было не просто так, бусы на нить памяти, люди. Память присутствует рядом как невидимый конвоир. Люди-бусы, мы не злые и не глупые, мы просто обманутые, заведомо обманутые, по умолчанию привязанные к пуповине. Все надежды мира, все его каменные своды рушатся над головой, когда голубь роняет семя, и оно дает росток меж двух уставших друг от друга черепиц.

Бронштейн достал фотоаппарат, навел объектив на Брюнетку, и что-то брякнуло по металлическому козырьку. Он опустил фотоаппарат, Брюнетка повернулась к нему лицом.

Десять секунд они молча смотрели друг на друга.

– Не насмотрелся на мой затылок? – отрезала Брюнетка, развернулась и пошла к лестнице. Бронштейн мгновение стоял как вкопанный, и все же кинулся ей в след.