Читать книгу Осторожно скрытый смысл - Олег Ширеми - Страница 15

Я всегда выходил в один и тот же час, и шел на большой школьный стадион недалеко от дома, пробегал девять кругов против часовой стрелки и ложился спать. В самые длинные дни в это время уже начинала теплится полынья зари над краюшком поджатого многоэтажками леса. Угловатые дома нарастали как ступени древней пирамиды, ведущие интуитивно вниз, а не вверх. Круговая дорожка стадиона была освещена четырьмя фонарями, расположенными в углах. Обычно людей не было, ведь мало кому приходило бегать в 11 ночи. Но сегодня на половине дистанции, уже полностью провалившись в ноги и в наворачивающиеся углы, на одном из них край глаза выцепил невысокую брюнетку. Она была в нескольких метрах от дорожки, стояла как бы за конусом фонаря и молча смотрела на меня, выжидая. Закрался вопрос, где бы я мог ее видеть. Только часть лица и челка у нее были на свету, и мне стало не по себе. Я подошел ближе, немного крадучись, и ударил кулаком в лицо. Ее голова сделала кивок и вернулась в исходное положение, из ноздри ручейком побежала кровь. Крупные капли падали на искусственный газон, освещенный бледным светом светодиодных ламп. Мы были не одни. Сзади по дорожке подошла дама с детской коляской, мерно покачивая ее в белесом свету. Ее локоны ниспадали куполом над ребенком, лежащим в, как капюшон. Ребенок показался мне подозрительно знакомым. Я смотрел на свои детские фотографии и видел его там, но не мог понять, кто на них изображен, и кто смотрит. Она стояла какое-то время молча, смотря как будто не на меня, а в пустоту около, с неразгаданной улыбкой как Мона Лиза. После немого приветствия она направилась в сторону тени. Она встала неподвижно, рядом с брюнеткой, будто бы давая волю происходящему. Свет озарял только ее юбку и концы волос, выше же была тьма. Нанося еще удар, я надеялся, что им все равно, хотя взгляд ребенка намекал на заведомое всеведение. Схватил брюнетку за плечи, и, повалив на землю, оттащил к беговой дорожке, взял голову двумя руками, повернул лицом вниз, несколько раз хрустнули зубы или переносица, вытекла лужица крови. Жертва свернулась в клубок и начала мурлыкать как котенок. Она лежала на свету у моих ног. Надо бы оттащить ее в тень, подумал я, чтобы никто не увидел. Прямо у стадиона на небольшом пригорке стояла хрущевка, и все бы ничего, но на балконы начали неспеша выходить люди. Почему сейчас? Одни курили, другие держались за руки, третьи отчужденно дышали на звезды, но смотрели все как будто мимо. Так я вам и поверил. Отбросил ее тело в кусты, и, кажется, она умерла.