Читать книгу Смертельный Дар. Падение Диссы - Олег Викторович Ткач - Страница 10

Первые лучи солнца появились из-за морского горизонта на востоке и коснулись парусов десятков кораблей, дрейфующих в гавани Диссы. Свет стал быстро заливать забитый складами и дешевыми тавернами порт. В рассветный час порт уже был заполнен шумом и толкотней своих обитателей, большая часть из которых проснулась задолго до восхода и уже работала, а оставшаяся часть только собиралась отойти ко сну после ночных приключений. Первые лучи на мгновение задержались на высоких стенах, охватывающих кольцом внутренний город, и, взлетев по массивной кладке, устремились дальше, по крышам аккуратных домов и верхушкам высоких деревьев, до самой Рассветной площади, раскинувшейся перед дворцом Трэйдоров.

Кабинет Долимара находился на втором этаже Башни Правосудия, которая располагалась у восточной стены дворца, недалеко от главных ворот. Башню Правосудия полностью занимало ведомство Долимара – служба курсоров, выполняющих обязанности тайной полиции, разведки и шпионажа. В ней были отлично оснащенные оружейные комнаты, просторные казармы и столовые. Все в Диссе знали, что башня также имела подземелье, глубокое и извилистое, практически полностью изолированное от остального мира. Там располагались допросные, пыточные и простые камеры, редко страдающие от недостатка постояльцев.

Курсорус, так и не сомкнувший ночью глаз, прищурился, когда солнце осветило его изможденное лицо, встал и подошел к распахнутому окну. Долимар глубоко вдохнул утренний прохладный воздух и слабо покачал головой, прогоняя подкрадывающуюся сонливость. Неотложных дел было слишком много. Нужно было разобраться с этими дархумовыми мэйрами в Диссе, и потом он позволит себе поспать несколько часов.

Даже себе Долимар не мог признаться, что растерян, и до последнего пытался обманывать себя тем, что всему виной была нехватка сведений, которую, со дня на день, должны исправить его шпионы. Но время шло, а доносы его людей становились все тревожнее. В глубине души стала зарождаться мысль, пропитанная отчаянием и страхом. В стране происходило что-то плохое. И он, при всем своем желании, никак не мог повлиять на это.

В день, когда его внутренние принципы дрогнули, Долимар попытался оставить все, как есть. Он отмахнулся от всех своих подозрений, показавшихся ему в тот момент, когда произошло покушение на Виамара, абсурдными. Он неосознанно подменял факты или искал им другие толкования, придумывал оправдания чужим поступкам. Он на многое закрыл глаза.

Так продолжалось недолго. Через несколько дней в его руки попала злосчастная записка. Один-единственный донос перечеркнул все.

Человек, которому он доверял, который растил его с детства, оберегая от бед, в избытке устилающих путь королевского бастарда, оказался предателем.

Долимар отказывался верить этому. Но знал: все, что было сказано в том доносе, было правдой. Канцлер стал именно той недостающей деталью в этой сложной мозаике. Стоило только Долимару прочитать шифрованный донос, и все встало на свои места. Конечно, он подозревал, что главными вдохновителями заговора окажутся высокородные дворяне, и знал уже три имени, которые могли подойти на эту роль, но все оказалось гораздо сложнее. Это было просто невозможным, но было именно так. Именно дядя, родной младший брат короля Мерга, всегда был добр и заботлив к нелюбимому бастарду. В детстве Оквус с неохотой рассказал ему о его матери, обычной служанке, попавшей под руку пьяному королю.

Зная жестокий нрав Мерга, беременная девушка набралась храбрости и упала на колени перед его братом, Оквусом, боясь за свою жизнь и жизнь еще не родившегося ребенка. Что-то в плачущей служанке с проступающим животом тронуло сердце канцлера, который в то давнее время был лордом, командующим армией. Он укрыл ее в своем замке, вдали от столицы, а когда родился мальчик, выдал его за своего бастарда. Роды были тяжелыми, даже личные лекари Оквуса не смогли спасти мать, пожертвовав ею с ее согласия, ради жизни сына. Люди, зная о суровом нраве Оквуса, боялись сплетничать об этом, а чуть позже история стерлась сама собой, и мальчонка рос в безопасности. Когда ему исполнилось десять, в гости к дяде приехал юный Виамар, наследник даворского престола. Мальчики быстро сдружились, но Оквус не спешил открывать им тайну. Лишь много позже, когда восстание, прозванное в народе войной Отца и Сына, закончилось смертью Мерга, а они втроем стояли в королевской усыпальнице над мертвым телом, канцлер признался.

– Похороните его в мавзолее Трэйдоров, хоть он и был ужасным правителем. Сделайте это вместе, ведь он был отцом вам обоим, – сказал тогда Оквус и оставил изумленных сводных братьев наедине с обезглавленным телом тирана.

Долимар мог бы вспомнить еще много случаев, когда дядя помогал ему и брату, нередко спасал от смертельной угрозы. Но тем больше ему не верилось в происходящее. Разум понимал, а сердце не принимало. Не мог он предать их, ну не мог! Это было абсурдно и лишено смысла, но только на первый взгляд. Словно та картина, которую он увидел случайно в детстве, в доме канцлера – если смотреть близко и прямо, то ты видел простой портрет красивой женщины. Но вся картина была усеяна мелкими штрихами и странными линиями, которые складывались в совершенно другую картину, если ты отходил на несколько шагов назад. Красивая женщина, полная сил и здоровья, менялась на сгорбленную старуху, страшную и отталкивающую. Так было и с Оквусом – стоило только представить его во главе заговора, поставить его на это место и чуть раскинуть мозгами, как многое становилось понятным и логичным.

И все же, надо было отдать канцлеру должное, действовал он тонко и едва заметно. Не попади этот дархумов донос в руки Долимара, он бы все еще оставался в неведении. Люди, занимающие важные, ключевые посты, давно были или подкуплены им, или заменены на преданных людей. Все они были чисты перед законом, и Долимару не за что было к ним подцепиться. На прямые разговоры те лишь вежливо пожимали плечами, правдиво изображая непонимание. Помимо этого, за последние две недели через Нижний Королевский Совет, где Оквус занимал пост председателя, и его слово было решающим, провели уйму законов, мелких и незначительных поправок, на первый взгляд. Но все вместе они постепенно передавали власть и полномочия в руки канцлера и его людей. Была лишь одна маленькая загвоздка в этом грандиозном плане – Виамар выжил. Отчасти Долимар не понимал этого, ведь Оквус не менее рьяно, чем он сам, сражался за жизнь короля, в то время как мог просто тайно и легко добить его в удобный момент.

Возможно, он надеялся, что Виамар не проснется из Тихого Сна? Тогда бы ему не пришлось обагрять руки кровью племянника. Хотя Долимар не верил, что это могло бы остановить так далеко зашедшего Оквуса. Убивший отца убьет и сына.

Но дядя сыграл более дальновидно и тонко – завтрашнее, точнее, уже сегодняшнее подписание королевского указа, по сути, делает его законным преемником Короны, лордом-регентом, которого с радостью признает большая часть двора, высших чиновников и глав гильдий, подготовленных заблаговременно.

Долимар выдвинул ящик стола, отработанным движением убирая хитрую ловушку, и достал пожелтевший лист бумаги. Он еще раз вгляделся в ровные строчки букв, переставленных в беспорядке, на первый взгляд, но не для знающего шифр. Автор уже был мертв, но его предсмертная записка попала в правильные руки.

Когда Долимару стало ясно, что рана короля отравлена, курсоры тут же получили четкий приказ – отыскать всех, кто был рядом с королем в тот день. Нашли всех, кроме лекаря в свите Виамара. Долимар удвоил силы курсоров, усилив их городской стражей, попутно подключив свои связи в преступном мире столицы, и это дало результат. Обезображенное тело несчастного с перерезанным горлом нашли в сточной канаве на окраине Трущоб, в Крысином городке. Долимару стоило огромных сил перетрясти Трущобы, взялись даже за Ночную гильдию, которую раньше курсоры всерьез никогда не трогали. Вскоре в руке курсоруса оказалась тоненькая, почти невидимая ниточка, за которую он аккуратно потянул. На другом конце этой ниточки оказался глава гильдии эффи, Зендор Блой собственной персоной. Маг-эффи, проводящий в обществе лорда Оквуса слишком много времени и преданно исполняющий его приказы. Это могло означать лишь одно – в деле замешан сам канцлер. Без его одобрения Зендор не посмел бы чихнуть лишний раз, не говоря о попытке покушения на жизнь короля. Зная же характер Оквуса, Долимар понимал, что одним косвенным вмешательством тут обойтись не могло. Такой властный человек мог лишь руководить всем заговором.

Долимар подошел к противоположному от стола углу комнаты, где на деревянной стойке хранились его старые, со времен службы в армии, доспехи. Та самая броня, в которой он встретил свою первую войну. Курсорус провел пальцем по многочисленным углублениям и трещинам на стали. Пощупал местами потрескавшуюся кожу. Как же было просто в то время, когда он еще мог влезть в эти доспехи, – враги впереди, друзья сзади. Он снял шлем и всмотрелся в темнеющие глазницы, словно пытаясь разглядеть там ответы на свои вопросы. Но ответов не было. Ему все придется решить самому, и ответить за это тоже самому.

Тихий стук в дверь отвлек Долимара от грустных размышлений, наставала пора действовать. Он бережно вернул шлем на стойку и пошел к столу. Донесение исчезло в ящике.

– Войдите!

В кабинет зашли двое молодых людей и выжидающе замерли у двери. Долимар смерил их спокойным взглядом. Левый стоял, вытянувшись в струну, словно был на плацу. Неприметная одежда. Гладко выбритое лицо без эмоций. Взгляд светло-зеленых глаз замер над головой курсоруса. Все согласно уставу.

Правый стоял расслабленно. Он осмотрелся по сторонам, словно впервые оказавшись в кабинете курсоруса. На его губах гуляла тень легкой усмешки.

За свою жизнь курсорус не встречал более непохожих людей, как внешне, так и по характеру, работающих вместе. Однако все их противоречия не мешали этой паре, а даже, что казалось на первый взгляд невозможным, усиливали их, сделав лучшими агентами Долимара. Темный и светлый, высокий и низкий, худой и полный, хитрый и прямолинейный. Такие противопоставления можно было придумывать, глядя на напарников, до вечера, и все равно не перечислить всех. Но было в них и много общего. Главным, что ценил в них обоих Долимар, было чувство долга и верность Короне.

– Садитесь, – курсорус небрежно указал на ряд стульев у стены.

Курсоры одновременно развернулись и потянулись за стульями. Левый поднял стул и перенес его ближе к столу. Правый проволок стул по полу и уселся напротив, развернув его спинкой вперед. Долимар, устраиваясь поудобнее в кресле, наблюдал за ними, своими лучшими людьми, все еще сомневаясь в правильности своего окончательного решения. Он колебался. Казавшийся очевидным еще минутой ранее выбор снова стал подвергаться сомнениям. Но таков был характер Долимара, точнее, его приобретенная от многих лет работы курсорусом черта – сомневаться всегда и во всем.

– Утро доброе, господин курсорус! – голос правого был легким и жизнерадостным, выдавая прекрасное настроение. – Выглядите вы ужасно, врать не стану. Вам бы поспать.

Участия в нем было поровну с насмешкой, но Долимар и бровью не повел. Лишь улыбнулся где-то глубоко внутри себя, соглашаясь с замечанием. Поспать ему и в самом деле не помешало бы.

– Тиль! – беззлобно рыкнул другой курсор, сохраняя серьезное и внимательное выражение лица. – Следи за своим языком!

Будь на месте наглеца кто-то другой, он бы уже ответил за свою дерзость, но с этими людьми у курсоруса были особые отношения. Как, впрочем, со всеми лучшими курсорами, к чьим странностям он относился снисходительно. Особенно к Тилю, часто излишне острому на язык. Люди, способные выполнять самые сложные задания, имели право на небольшие вольности. Таким незамысловатым способом Долимар подчеркивал их особое положение и статус при нем.

– Оставь, Сен'жи, – с добродушной улыбкой отмахнулся курсорус. – Тилиус прав – поспать бы мне не мешало. Но время сейчас для нас слишком ценно, а дело серьезно, поэтому…

Усмешка исчезла с лица Тилиуса. Оба курсора подались чуть вперед. Если никогда не преувеличивающий курсорус говорил им, что дело плохо – дело было отвратительно и ужасно. Долимар тихо забарабанил пальцами по отполированной крышке стола. Курсоры терпеливо ждали. Долимар понимал – одно слово, и об Оквусе можно было не переживать. Но не получится так, что его смерть принесет еще больше проблем? Почему-то именно так и казалось Долимару. Пока канцлер продолжал сплетать свою паутину заговора, у курсоруса оставалось немного времени, чтобы узнать больше и подготовить меры. По крайней мере, решил для себя Долимар, еще день Оквуса можно было не трогать. До Королевского Совета, на котором его объявят престолопреемником и развяжут руки.

– Тиль, Сенж, – наконец заговорил Долимар, обернувшись вполоборота к окну. – Вы прекрасно знаете, что именно случилось в Вамуте в королевской резиденции, когда Кразор пошел войной. Я боюсь, что с нами они попытаются провернуть этот же трюк. Мне стало известно, что солханцы проникли в Диссу. Их двое, небезызвестный нам Вальдэн Ройдэсс и его помощник.

Курсоры переглянулись. Тиль открыл было рот, чтобы что-то спросить, но передумал и промолчал, а воспитанный в строгих воинских традициях Самала Мицу Сен’жи даже и не подумал влезать с вопросами, пока говорил курсорус, пусть и взявший паузу.

– Да, это тот самый старый хрен, глава солханского ордена Тихих Надзирателей, – кивнул Долимар. – Точнее, уже бывший глава, но это не важно. Эта парочка приехала сегодня ночью и остановилась в Трущобах, в таверне «Печеный гусь».

– Самая спокойная трущобная таверна, – улыбнулся Тилиус, поерзав на месте. Улыбка вышла нервной и натянутой. – Весьма разумно, что они сразу не сунулись в город.

– След мэйров тут же заметили бы, – кивнул Долимар словам Тилиуса. – Хорошо, что мои осведомители не дремлют и за стенами Диссы. Солханцам помогает кто-то из наемников. Скорее всего, Хмурый Кэрик и его Волчья Глотка.

Тиль тихо присвистнул и покачал головой. Сенж продолжал внимательно слушать, замерев в одной позе, словно изваяние. Долимар, решив не открывать раньше времени все известные ему сведения, продолжил после очередной небольшой паузы:

– По моим сведеньям, у Кэрика есть кое-что, в чем очень заинтересованы мэйры. Что это, мне остается только догадываться, но памятуя о Вамуте, я склоняюсь к мысли, что это древний артефакт, способный произвести сильные разрушения в руках мэйров. Ну или что-то подобное. В пользу этой догадки говорит слишком большое количество совпадений.

– Они встретятся! – глаза Тиля, ухватившего в словах курсоруса саму суть, азартно блеснули. – Если ваши догадки верны, то у Хмурого товар, а у мэйров – деньги?

– Я тоже склонен так думать, – Долимар откинулся на спинку кресла. – Вы устраните эту угрозу. Какими угодно средствами. Главное – артефакт или то, что окажется предметом обмена. По возможности возьмите мальчишку Вальдэна живым. Старика оставлять в живых слишком опасно и бессмысленно – нашими средствами его не разговорить. Какие бы то ни было договоренности с господином Кэриком, как и с Ночными, вставшими на его сторону, я расторгаю. Его жизнь меня не интересует.

Долимар замолчал, давая время своим людям осмыслить сказанное и высказать свои вопросы, на которые у него уже были готовы ответы. Что ж, пускай сперва разберутся с мэйрами, потом с Бремаром, а уже потом и с самим Оквусом.

«Давно уже было пора снимать эту парочку с рядовой курсорской работы и переводить только на самые важные и сложные убийства», – подумал курсорус, вспоминая, какие дальновидные и смелые планы строил на этих ребят, когда только начинал самолично заниматься с ними.

– Господин курсорус… – Долимар едва не вздрогнул от неожиданности, когда заговорил Сенж, всегда молчавший и предоставляющий разговоры Тилиусу как более искушенному в таких беседах. – Это опасная операция. Два мэйра, один из которых считается…

– Вальдэн смертельно опасен, – тут же перехватил разговор Тилиус, положив руку на плечо Сенжа. – Его помощник тоже, судя по тому, кому он служит. Прибавьте к этому Кэрика с Волчьей Глоткой. Мы польщены ответственностью задания, но смущены его разумностью. Вдвоем против них?

Такие колебания не понравились курсорусу.

– Хотите обсудить мой приказ? – Долимар вопросительно приподнял брови. Это было предсказуемо с их стороны, и он не удивился таким сомнениям. Пусть и разумным сомнениям, как считал он сам, но никто из его подчиненных не имел права на сомнения. Приказ мог быть только выполнен. – Или вы не верите в собственные силы?

Хоть его тон и был спокойным, и даже немного равнодушным, в голосе курсоруса проскочила угроза. Именно на это и рассчитывал Долимар, давая понять своим подчиненным, что не стоило забывать об их положении. Сенж, больше уязвленный последним вопросом, немного покраснел и опустил глаза в пол. Даже широкие плечи самальца заметно поникли. Тилиус, менее щепетильный в таких разговорах, проявил большую стойкость.

– Прошу прощения, господин курсорус, – Тиль продолжил говорить спокойно и уверенно. – Приказ есть приказ, и мы не пытаемся его обсуждать или оспаривать. Я спрошу по-другому – ограничены ли мы в средствах, и какая цель сейчас важнее?

Долимар не смог сдержать улыбки, которая на мгновение пробежала по его губам и тут же исчезла. В этом был весь Тилиус – хитрец и пройдоха. Сделал тонкий укол, чтобы прощупать оппонента, обжегся и тут же отступил. Впрочем, этому, как и многому другому, он сам учил эту парочку, и лишь Тиль взял этот прием на вооружение. Долимар встал и неспешно подошел к стойке с доспехами, провел пальцем по предплечью левой руки и нажал на крохотный рычаг, спрятанный в сочленениях. Это обезвредило ловушку перед тайником, спрятанным в стене. Один из камней кладки глубоко утопился внутрь и отъехал наверх без единого звука. Долимар сунул руку в темный проем и через мгновение извлек тугой мешочек с два кулака. Повторное нажатие на рычажок в доспехах вернуло камень, запирающий тайник на место. Стена снова выглядела монолитной кладкой. Курсорус положил мешочек на край стола и сел в кресло.

– Этого более чем достаточно, – Долимар пожевал губами в задумчивости, краем глаза провожая мешочек со стола в сумку на поясе Тилиуса. – Главная цель – это предмет обмена. Такая вещь не должна находиться в Диссе. Тем более, в чужих руках. Затем можно будет спокойно обезвредить и мэйров, и Кэрика с помощниками. В конце концов, вы можете его просто выкрасть. Уверен, что убийцам и мэйрам будет о чем поговорить при обнаружении пропажи, пока не подоспеет ударный отряд курсоров с поддержкой эффи. Но я бы на вашем месте на него не рассчитывал. Все нужно провернуть быстро и в строжайшем секрете, без привлечения ненужного внимания. Мои люди следят и за Хмурым, и за мэйрами. Но слежку за Ночными пришлось снять. Кэрик спустился в Поземье. Плайс введет вас подробнее в курс дела.

Курсоры, чувствуя по интонации Долимара, что разговор окончен, одновременно встали.

– Слышали про лавочку Филина?

– Конечно, господин курсорус, – кивнул Тилиус. – Но сами не заходили.

– Вот и зайдите, – отрезал Долимар.

– Все ради страны и Короны! – хором отчеканили Тилиус и Сенж.

– Все ради страны и Короны, – повторил Долимар часть даворской клятвы. – Будьте осмотрительны. Идите.

Двое курсоров молча вышли из кабинета в приемную, где их уже ожидал помощник Долимара Плайс Штандор, через которого проходили все серьезные дела и приказы курсорской службы.

На каменный подоконник открытого окна уселся черный ворон и, слегка наклонив голову, вызывающе рассматривал Долимара одним глазом.

– Дархум тебя разорви! – прошипел курсорус, вытянул руку в сторону непрошенного гостя и сложил пальцы в старый символ от сглаза. Ворон громко каркнул и, шумно взмахнув крыльями, улетел прочь.