Читать книгу Исповедь авантюристки. Повесть - Ольга Краузе - Страница 10

И я выживала. После ноябрьских праздников бабушка Нина уже с чистой совестью поместила меня в Евпаторийский интернат для детей, больных туберкулезом, и улетела в Ленинград. Я не была заброшена. Бабушка Клавдия навещала меня каждый день, а по воскресеньям забирала к себе. И я одержимо продолжала терзать ее пианино, пытаясь хрипеть «Бухенвальдский набат». Но у меня это никак не получалось. Зато я довольно успешно разучила песенку «Хотят ли русские войны», а затем

Бабушка Клавдия стремилась переориентировать мои музыкальные вкусы, пытаясь разучивать со мной русские романсы типа «Калитки», но я была непреклонна, пока не услышала «Окрасился месяц багрянцем» в исполнении Лидии Руслановой. Всю неделю я бродила сама не своя и самозабвенно орала:

Для меня было колоссальным открытием, что песни совсем не обязательно тоненько выводить или торжественно басить. Вполне достаточно, и даже порой необходимо, просто орать их от души.

И еще я читала. Много и все подряд. Самой любимой моей книжкой была «ПРИНЦ И НИЩИЙ» Марка Твена. Ее я перечитывала в течение всей зимы.

Крымская зима миновала для меня совершенно незаметно. А уже в апреле обратно из Ленинграда прилетела бабушка Нина. И они с бабушкой Клавдией кудахтали над моей чахоточной особой все следующее лето.