Читать книгу Спасибо, что ты меня бросил. #откровения телевизионщицы - Оля Шкарупич - Страница 10

Будильник зазвонил в 06.00 утра. Мне показалось, что я спала часа два. Я заставила себя встать, принять душ, затолкала в себя бутерброд и собрала оставшиеся вещи.

В 07.10 я села в такси, чтобы приехать вовремя.

Алена набрала в 08.00:

– Ты где? – спросила она взволнованно.

– Подъезжаю.

– Я зашла в здание аэропорта. Тут табло вылета на китайском.

Я хохотнула.

– Подожди. Сейчас поменяется на русский.

Я забежала в здание, нашла наши стойки регистрации. Алена сидела у окна и смотрела в телефон. Я подбежала к ней, и мы обнялись.

– Паша сказал, что у него очень плохое предчувствие по поводу нашего полета. Впервые такое.

Я заволновалась. Хоть Паша работает на стройке и не участвовал в «Битве экстрасенсов», но мы делали сюжеты про крушения самолетов, и там участвовали люди, которые доверились предчувствиям. Они смогли ими поделиться только потому, что не сели в роковой самолет и остались живы.

– Может, Паша просто волнуется? Или не хочет, чтобы ты ехала?

– Надеюсь, что да, – Алена глубоко вдохнула, – есть еще новость…

Я уже боялась продолжения.

– Мест рядом нет.

На стойке регистрации подтвердили.

– Да, девушка будет сидеть на третьем ряду, место С. А вы… – она посмотрела на экран компьютера, – на 16 ряду, место D, – и она улыбнулась так, будто посадила меня в частный самолет.

Я ее оптимизм не разделила, вспоминая трагедию в Шереметьево. Там те, кто сидел до 12 ряда, выжили, а остальные теперь смотрят на нас с небес. Я прикидывала: Алена потеряла накануне паспорт, предчувствие Паши и разные места в самолете. Как будто кто-то хотел спасти Алену, но избавиться от меня.

– А может, есть еще какие-нибудь варианты? – с надеждой уточнила я.

– Вы можете с ребятами поменяться, – она указала на соседнюю стойку. – Они тоже хотят сидеть рядом.

«Ребятами» оказались мужчины лет 35—40, которые грузили лыжи и чемоданы на багажную ленту.

– Хотите сидеть рядом? – я махнула посадочным в воздухе.

Мужчины посмотрели на меня. Один, похожий на Шрека в кепке, с подушкой на шее, вяло кивнул, а другой отвлекся от чемоданов и улыбнулся.

– Можно, я Миша, – кивнул он, – в самолете поменяемся.

Человек с подушкой на шее (зачем она, если летишь два часа? Настолько затекает шея?) тоже на всякий случай кивнул.

– До встречи в самолете, – улыбнулась я. – Какое, вы говорите, место? 2С?

– Да.

– До встречи.

Мы пошли в сторону досмотра.

– Ты ему понравилась, – шепнула Алена.

– Кому? Шреку? – удивилась я.

– Нет, второму.

– А-а-а, его зовут Миша. Он сразу представился. Это такой типаж. Мне кажется, ему все нравятся. Видимо, высокий уровень тестостерона.

Чуть позже мы встретили их в магазине беспошлинной торговли, они стояли на кассе. Объявили посадку, и мы с Аленой рванули предъявить посадочный, чтобы сесть на нужные места. Позже зашли «ребята». Миша уточнил:

– Вы хотели поменяться?

– Да, – кивнула я.

«Мы уже и поменялись», – хотелось добавить мне. Но я не решилась.

– Куда мне надо сесть? Сюда? – он указал на мое место.

– Нет, – я обернулась в проход, забитый людьми, которые остервенело запихивали ручную кладь на багажную полку, – вы же на 15 ряду сидите?

– Да, – подтвердил он.

– Ну тогда сейчас с вами рядом сядет ваш Шре… Друг.

Он кивнул и улыбнулся.

Человек-подушка был настроен менее лояльно. Он долго копался в вещах, держа в зубах свой посадочный. Потом вытащил его из рта, посмотрел на номер места, на цифру на панели над моей головой и, скорее, констатировал, чем спросил:

– Вы сидите на моем месте.

– Да, – обрадовалась я, внезапно возникшему взаимопониманию, – а вы будете сидеть рядом с другом!

Я просияла.

– А на каком месте я сижу теперь… рядом с другом? – без энтузиазма протянул он.

– 16D!

– Отлично, – он с тоской взглянул на забитый проход, – пойду на свое место.

– Хорошей дороги, – улыбнулась я.

Мы с Аленой сидели на разных рядах, но могли переговариваться в щель между кресел. Самолет набирал высоту, и она шепнула.

– Смотри, второй ряд полностью свободен!

– Надо попросить туда пересесть, чтобы поболтать, – предложила я.

– Вроде не пересаживают, – засомневалась Алена.

– Ну да, на случай опознания, – дежурно произнесла я, вспоминая работу в новостях. – Я Соне, моей коллеге, отправила на всякий случай номер места на котором сижу, чтобы редакция знала, где мои останки, если будут со списком сверять…

Женщина рядом с Аленой крепче вцепилась в подлокотник и посмотрела на нас с тревогой.

– Не волнуйтесь, – я постаралась ее успокоить, – это редко бывает! Самый безопасный вид транспорта, – подбодрила я, разглядывая ее побелевшие костяшки.

Мы спокойно взлетели. Пилот выключил надпись «Пристегните ремни», и я подошла к шторке, которая отделяла нас от бортпроводников на время взлета. Попыталась заглянуть в щель и попроситься в туалет, но шторка резко открылась, и я потеряла прядь волос.

– Ой! – вскрикнула я.

– Ой, извините, пожалуйста! – испугалась стюардесса.

– Все нормально, – я быстро сориентировалась, – можно мы с подругой на этот ряд пересядем? – я указала на три свободных места, – вряд ли к нам кто-то в пути присоединится.

– Да, конечно, – разрешила она.

Мы пересели и два часа проболтали. Самолет успешно приземлился в Сочи в 11.25.

Мы столпились у ленты получения багажа. Она крутилась, выплевывая новый багаж, и мы ждали свой. Чуть поодаль в ожидании чемоданов застыл Шрек с тележкой, а Миша с высоким, по моим предположениям, уровнем тестостерона, караулил багаж рядом с нами. Я увидела свой чемодан:

– Это мой! – в пустоту бросила я.

Он улыбнулся и помог снять багаж.

– Хотел поблагодарить, – сказал он, поставив чемоданы.

Я удивленно вскинула брови.

– Моему другу очень понравилось ваше место, он мог вытянуть ноги и сидел рядом.

– Очень радостно слышать, мы тоже довольны обменом, – улыбнулась я.

– Надеюсь, увидимся в Сочи!

– Вполне возможно.

Автобус отвез нас в Адлер. Отель, который построили к олимпийским играм, выглядел вполне симпатично, чего не скажешь о тех, кто желал в него заселяться.

В очереди на регистрацию прямо перед нами влезла женщина. На мой призыв заметить нас она повернулась и процедила:

– Я вас не вижу.

«Слепошарая скотина» – хотела выругаться я, проникаясь настроением родных курортов, но промолчала. Женщина в рождественском колпачке на голове и с воспаленным прыщом на носу взяла паспорт Алены и уточнила:

– Вы в какой стране проживаете?

Алена удивленно протянула:

– В России.

– По загранпаспорту не заселяем! – припечатала она.

– Почему? Это же такой же документ, удостоверяющий личность?

– Не в нашем отеле.

– А где это написано? – чуть не плача уточнила Алена.

– На нашем сайте.

На сайте действительно значились правило заселения только по внутреннему документу. Причем во всех остальных городах заселят по любому паспорту: российскому, заграничному, моряка, но именно в Сочи, будь добр, предъяви внутренний. Копия не подойдет.

Мы не отчаивались.

– А чего будет достаточно для заселения?

– Нужна справка об утере паспорта и временное удостоверение личности.

Мы выяснили, что временное удостоверение готовится несколько дней, а мы здесь всего на пять. Алена плакала, а я звонила знакомым, которых обрела в разных городах, работая на телике, и пыталась понять, как ускорить изготовление временного удостоверения или попасть в отель по копии утерянного паспорта.

Через семь рукопожатий мне удалось найти нужного человека. Он работал кем-то важным в полиции города. Телефон я на всякий случай сохранила. После его звонка на стойке регистрации с нами стали очень милы, без проблем выдали Алене электронный ключ и копию карты отеля.

– Здесь будет завтрак, – она указала ресторан на карте, – здесь ужин.

– А можно еще одну копию карты, я свою потеряла, – попросила я. Хотелось добавить: вот такие мы подружки-потеряшки.

– Я вам дам цветную, – она достала из ящика большую цветную карту отеля.

Позже, неся чемоданы по направлению к корпусу, Алена поделилась.

– Я хотела в «Скайпарк», словить адреналина, но нафиг, не хочу уже, и так хватило эмоций.

Вечером мы выбрались в Сочи, чтобы встретиться с Катей, подругой Алены. Я видела ее один раз на дне рождения и помнила смутно. Когда по аллее к нам навстречу шагнула высокая миловидная блондинка, я сразу ее вспомнила.

– Куда пойдем? – спросила Алена.

– Чтобы поесть – можно в столовую, а выпить я вас отведу в очень красивое место.

В столовой, где мы взяли солянку за сто рублей, Катя поведала, что пребывает в Сочи четыре месяца, работает в аэропорту, живет у друзей. В жизни она много где жила, и Сочи – не самый любимый город.

– Это как большой колхоз, понимаете?

– Понимаем, – вспомнила я женщину на стойке ресепшен.

– Уютные номера, красивые отели, замечательные рестораны, кажется, что оказалась в Европе, до того момента, как с тобой не заговорят. Здесь ты сразу вспоминаешь, что можно подтянуть уровень комфорта, но нельзя выбить из российского сервиса хабалистость. Всегда будет казаться, что не ты, а тебе платят деньги за то, что ты сюда приехал.

– Приехал, когда тебя не ждали, а теперь должны заплатить, – подытожила я, – мы сегодня как раз столкнулись в столовой.

Я пересказала диалог:

– У вас нет ужинов!

– В смысле?

Девушка при входе в ресторан еще раз прокатила карточку.

– Нет ужинов!

Я достала ваучер, где черным по белому было написано «завтрак, ужин».

– Давайте еще раз проверим, – мягко попросила я.

– Да нет же! – психанула она и резко прокатила карточку.

На экране наши фамилии.

– Ну вот же, – указываю на экран и информацию напротив, – завтрак, ужин!

– Да, – раздраженно констатирует она. – Идите.

Мы поднимаемся на второй этаж, там видим хаотично передвигающихся людей с тарелками, полными еды. Шведский стол. Алена замечает свободные места.

– Сюда, – указывает она на столик.

Я отодвигаю стул, и в этот момент передо мной появляется женщина, бросающая на этот стул свой рюкзак.

– Извините, – закипаю я.

Это такое «извините», с которого могла бы начаться драка.

– Вы не заметили, что я собираюсь сесть на этот стул? – уточняю я.

– Ну так сядьте на этот! – раздраженно говорит, по всей видимости, ее мать, толстая женщина лет 60 с коротким белым пергидролем, указывающая на стул в другой части стола.

– Может, вы сами туда сядете? – вопрос застревает в горле. Мне не хочется выглядеть конфликтной.

Я молча пересаживаюсь с другой стороны от Алены. Семья-матрешка, состоящая из бабушки, матери и дочери, теряет ко мне всякий интерес.

Катя рассмеялась. Да, на наших курортах есть свои особенности. Мы пошли прогуляться по набережной. Вечером освещаемое только фонарями Черное море казалось и правда черным.

– Посидим тут? – Катя указала на уютный ресторанчик.

– Да, с удовольствием! – ответили мы синхронно.

Мы выпили по бокалу вина, съели по вкуснейшему десерту. Я почувствовала, что очень хочу спать, ранний подъем напоминал о себе.

– Давайте только еще раз обязательно встретимся! – агитировала подруга, надевая пальто.

– Обязательно, – зевнула я.

Кто-то тронул меня за плечо, я обернулась. Передо мной стоял наш сосед по самолету.

– Ух ты! – вырвалось у меня.

– Да, без ложной скромности, я такой, – подмигнул он.

Девочки куда-то испарились, мы стояли у гардероба вдвоем. Я смутилась.

– Вы на каком курорте катаетесь?

– Мы не катаемся, пешком ходим…

– Жаль, я думал на склоне встретимся.

– Ну, может, и увидимся, вот в Сочи уже встретились, как ты пожелал в аэропорту.

Он рассмеялся.

– Точно! Я пожалел, что не спросил номер телефона.

Я улыбнулась. Часы завибрировали, уведомляя о новом сообщении, я автоматически взглянула на экран. Антон.

Фырка, ты как? Как там Сочи?

Сердце замерло, я быстро произнесла:

– Мне пора, – и вышла из ресторана.

Девочки встретили загадочными улыбками.

– Ну что? Дала номер? – Алена пихнула меня в бок локтем.

– Нет, Антон написал и я ушла.

Алена скривилась:

– Зачем? Ты ему больше ничего не должна. Вы рас-ста-ли-сь, – она протянула по слогам последнее слово, будто пытаясь ускорить принятие этого факта.

– Да, но мне кажется, что если я знакомлюсь с новым человеком… Я как будто предаю его, понимаешь? Он же не к другой ушел, а просто решил уехать.

Алена шумно вздохнула, мы пошли по набережной.

– Он уезжает без тебя непонятно на сколько. Сомневаюсь, что он так же будет пугаться других женщин под теплым солнцем. Очень сомневаюсь.

Я молчала. Катя поделилась:

– Вик, я также ждала своего бывшего. Думала, что он поймет, какая я замечательная и вернется. Год ждала.

Я посмотрела на нее с надеждой, она быстро ее прикончила:

– Через год он встретил другую, очень похожую на меня девушку, и женился на ней. Я мечтала три года выйти за него, а он женился на ней. Через шесть месяцев после знакомства, – она подняла вверх указательный палец, – мы мечтали о доме, но не было возможности построить, а с ней он нашел варианты и построил… Ожидание не приносит ничего, кроме боли. Иди вперед, а там будет видно.