Читать книгу Игры со Временем. Книга вторая. Хранитель - ОМ - Страница 7

Маша осторожно, стараясь не скрипнуть дверью, чуть приоткрыла ее и заглянула в комнату.

– Ну, как он? – тихонько спросила она. – Вас ведь, по-моему, Соня зовут?

Молоденькая медсестра, сидевшая спиной к двери, вздрогнула и оглянулась. Худенькая, с тонкой шеей и большими серыми испуганными глазами, совсем еще девочка.

– Да, Соня. Господи, как вы меня напугали. Пока без изменений, – чуть слышно прошептала сестра и провернулась к больному.

Она смотрела на него внимательно, не отрывая глаз, словно боясь пропустить малейшее изменение в его состоянии.

– Сонечка, может быть, чаю, кофе хотите? Пойдемте на кухню, – предложила Маша.

– Спасибо, кофе бы сейчас не помешал. Но как я больного оставлю? – Девочка, не поворачивая головы к Маше, пожала плечами.

Маша поняла, сестричка уже устала за эти несколько часов, не столько от тяжелой работы, сколько от груза ответственности, может быть, первый раз в жизни, навалившейся на ее хрупкие плечи. Ей, может быть, и хотелось бы немного отвлечься, но не могла – раз ей, а не кому-либо другому доверили ухаживать за этим больным, она не должна подвести.

– Хорошо, я принесу вам кофе сюда, – сказала Маша и вышла из комнаты.

Через несколько минут она вернулась с небольшим подносом. Маленький кофейник, чашка, сахарница и несколько пирожков на тарелке.

– Не знала, с чем вы пирожки предпочитаете, и положила с капустой, с мясом и с рыбой. – Маша поставила поднос на стул рядом с кроватью.

– Ой, спасибо. Я всякие люблю. У нас мама каждую субботу пекла пирожки для всей семьи, со всякой всячиной. Такие вкусные, пальчики оближешь. – Соня вдруг покраснела, виновато посмотрела на хозяйку. – Уверена, ваши ничуть не хуже.

– Ничего, не стесняйтесь ваших воспоминаний, я понимаю. В детстве всегда все вкуснее, слаще, сочнее. Так уж устроен человек, – улыбнулась Маша. – Приятного аппетита.

– Спасибо.

Маша оставила сестричку и вернулась на кухню. За столом у окна ее ждала Настя.

– Настен, ты домой не торопишься? – спросила Маша с порога.

– Я тебе мешаю? – удивилась Настя.

– Да нет, что ты. Просто я подумала, у тебя дочка, заботы, а ты здесь со мной.

– Анечка дома с бабушкой, а тебе, может, помощь какая понадобится. Да и боязно тебя одну с незнакомцем оставлять.

– Что тут опасного, – улыбнулась Маша. – Да и не одна я.

– Конечно, две женщины, одна из которых почти девочка, ребенок и собака способны любого террориста остановить, – сыронизировала Настя.

– Какого террориста? Что ты придумываешь? Он еле живой, без сознания.

– Это я так, к слову, не обращай внимания.

– Я и не обращаю. Давай лучше чай пить. – Маша присела к столу.

Она наполнила чашки Насте и себе и придвинула к ней тарелку с пирожками.

Чай был горячий. Чашка обжигала пальцы, и Маша отодвинула ее в сторону. Настя что-то рассказывала, но она не слышала ее, думала о внезапно появившемся в их доме незнакомце. Кто он? Откуда? Что привело его сюда? Почему в бреду повторял имя ее мужа? Правильно ли она сделала, отказавшись отправить его в больницу поместив в отдельной комнате в доме? Правда, врач оставил медсестру, но что сможет сделать эта девочка, если вдруг что-то случиться.

– Нет, я не могла поступить иначе, – прошептала она.

– Маш, ты что-то сказала? – вернула ее к действительности Настя.

– Нет, нет… Так, мысли вслух. – Маша взяла чашку и сделала глоток.

Чай уже успел остыть.

Несколькими часами позже, после встречи на вокзале, Борчин, Марков и Валешин сидели в гостиной старого, построенного, видимо, еще в 20-е годы прошлого столетия особняка, спрятавшегося на окраине города за обычным, из выцветшего штакетника, серым забором и укрытого листвой высоких раскидистых деревьев.

Описать и найти дорогу к этому неприметному дому в другой раз и Константин, и Сергей вряд ли бы смогли. Никто вроде ее и не скрывал, но машина так петляла по улицам и переулкам города, что, в конце концов, они совершенно потеряли ориентацию в пространстве.

Впрочем, не эти мысли занимали их сейчас более всего. То, что они узнали за прошедший с момента встречи Константина на вокзале промежуток времени, обычному человеку показалось бы невероятным, но не им. Хотя и для них случившееся стало полной неожиданностью.

В машине полковник вкратце рассказал суть проблемы. Вчера вечером, после короткой перестрелки в Озерском районе области, были задержаны двое неизвестных. Они обстреляли на лесной дороге машину местного егеря. Однако тот был не промах – прошел в свое время Афганистан и Чечню и стрелком оказался от бога. Как говорили в старину, белку бил на лету в глаз. Он ответным огнем ранил обоих, одного тяжело, и сейчас тот находился в бессознательном состоянии в местном госпитале, второго легче, в правую ногу, чуть выше колена. После недолгого преследования егерь задержал раненого и вызвал по рации полицию.

Задержанные неизвестные привнесли в монотонную, устоявшуюся жизнь местных органов невероятную сумятицу и целый ворох непонятного. Вопрос на вопросе – два матерых, лет тридцати, субъекта в эсесовской форме времен Второй мировой войны, при полном вооружении и экипировке. Причем и сама форма, и оружие, и экипировка – все в отличном состоянии, но не новодел, а оригинального производства. По-русски они, казалось, не понимали ни слова, и местная полиция, столкнувшись с множеством неразрешимых проблем, пытаясь разбираться с задержанными, обратилась за помощью в ФСБ. Так они и попали в поле зрения Борчина.

Когда Марков и Валешин спустились в цокольный этаж особняка, сотрудники службы безопасности уже сутки работали с единственным, кто мог дать хоть какие-то разъяснения из двух задержанных, но совершенно в этом не преуспели. Он молчал, и, казалось, никто, и ничто не сможет заставить его заговорить.

Они стояли у бронированного стекла, за которым друг напротив друга в небольшом тускло освещенном кабинете сидели два заметно уставших, видимо, не один час находившихся здесь человека. Следователь, совершенно неприметный, среднего роста мужчина неопределенного возраста в сером помятом костюме и хмурый небритый человек с перевязанной чуть выше колена ногой в форме СС.

Марков подумал, он словно сошел с рекламного плаката времен Третьего рейха, призывающего вступать в ряды СС. Высокий, сухой и жилистый, вероятно, обладающий недюжинной силой, с большими крепкими руками и стальными глазами.

– В общих чертах суть дела вы поняли, – сказал Борчин, кивнув в сторону комнаты за стеклом. – Могу сейчас добавить только одно. «Гостей» всего пришло трое. Двоих, как я вам уже рассказывал, задержали – один здесь, другой, тяжелораненый, под охраной в госпитале. От третьего удалось обнаружить только половину.

– Что значит половину?

– То и значит. Верхнюю половину, обрезанную неизвестно каким образом по пояс. Его не похоронили, видимо в спешке, просто наскоро забросали ветками.

Как вы понимаете, от того, что в госпитале, толку мало, да и этот, как ребята ни стараются, молчит. До сих пор не произнес ни слова.

– А я могу с ним пообщаться? – спросил Марков, ему вдруг показалось, что он знает, как заставить говорить пленника. – Хотя бы попытаться. Разрешите. Что вы теряете?

– Поговорить? Ну, попытайтесь, – иронично улыбнулся полковник, – поговорите, попробуйте. Только сами понимаете, я не могу вас оставить с задержанным тет-а-тет.

– Я понимаю.

– Хорошо. – Борчин кивнул охране.

Сработала сигнализация, и через пару секунд щелкнул замок в двери.

Константин вошел в комнату. Сидевший за столом следователь, удивленно посмотрев на него, чуть привстал со стула, но, заметив в притворе двери полковника, опустился на место. Марков прошел мимо него и встал рядом с задержанным эсесовцем. Он некоторое время, не говоря ни слова, разглядывал его, бумаги на столе, где среди них заметил небольшую пожелтевшую фотокарточку, с которой ему улыбались женщина и двое маленьких мальчишек, потом резко, словно ударив плетью, спросил:

– Sag mal, weißt du, wo du bist1?

Эсесовец не ответил. Он так и остался сидеть, опустив голову и уставившись глазами в пол.

– Ich denke, Sie wissen2, – продолжил, четко проговаривая каждое слово и не обращая внимания на то, что его вопрос остался без ответа, Константин. – Аber das ist, in welchem Jahr, brauchen Sie mir nicht antworten3.

Задержанный криво ухмыльнулся.

Сидящий напротив него следователь удивленно посмотрел сначала на него, потом на Маркова. Он впервые за несколько часов безрезультатной беседы заметил реакцию на лице пленника.

– Halten Sie mich nicht ein Idiot. Jetzt in 1942, ist ein Krieg, und ich bin ein Gefangener der russische4. – Голос у него оказался глухим, низким, чуть надтреснутым.

– Частично вы правы. – Марков намеренно перешел на русский язык. – Вы действительно у нас. Действительно, можно сказать, в плену. А вот с войной и годом ошиблись. Сейчас 2015 год, война семьдесят лет назад закончилась, и Германия ее проиграла.

Марков заметил, как эсесовец вздрогнул.

– Вы лжете, – неуверенно сказал он и поднял голову.

Оказалось, он прекрасно понимал и говорил по-русски. В его глазах промелькнула легкая растерянность.

– Зачем мне лгать? – спросил Константин, внутренне он порадовался, что так удачно подцепил задержанного, вытягивая на разговор. – У меня есть много возможностей доказать правдивость своих слов. Например, показать современные немецкие газеты или вывести под охраной в город и показать его. Вы нашли бы там много знакомого и поняли, что находитесь в Кенигсберге. Но город уже много лет наш, русский, и называем мы его Калининградом. Но я не буду этого делать – скоро вы сами все поймете.

Марков сделал несколько шагов к двери и остановился. Он почувствовал, его слова дошли до сознания эсесовца, и, молча разглядывая его, он стал ждать его реакции.

– Господи, Грета, – тихо прошептал немец.

– Что вы сказали?

– Грета… и мальчики… – Крепкий, суровый человек в эсесовской форме дрогнул и закрыл лицо руками.

Константин понял его чувства. Если бы он погиб в плену у русских, он стал бы для своей семьи героем. А кто же он сейчас? И какой смысл во всем, во что он верил, что делал?

– Это ваша жена? – спросил Марков.

– Да, и два сына, Конрад и Адольф. Когда я в последний раз был дома в Гамбурге, им было всего 4 и 2 года. А сейчас? Сейчас больше, чем вдвое мальчики старше меня. Да и живы ли, если вы выиграли войну. А если и живы… Господи, какой ужас… Это все Корш. Он же сказал, что нужно обезвредить этого русского, и затем уходить к своим, за линию фронта…

– Кто сказал? Корш? Кто такой Корш? Какого русского? – спросил Марков.

– Это неважно. Я принимал присягу и не могу ее нарушить. Вы враги. – Взгляд пленника внезапно ожесточился. Усилием воли он подавил свою растерянность и добавил:

– Я вам не верю.

– Какую присягу? Кому? – удивленно спросил Марков. – Время давно уже отменило вашу присягу.

Его вопрос повис в воздухе. Эсесовец замкнулся. Еще минут пятнадцать Константин, как мог, пытался вытянуть из него хоть слово, но все его попытки оказались тщетны. Наконец, он сдался и вышел из стеклянной комнаты.

– Да, крепкий орешек, – сказал он ожидающим его у двери Борчину и Валешину. – Даже не знаю, как в такой ситуации быть. Несомненно, его показания были бы для нас очень важны, но как добыть эти показания?

– Да, показания нам нужны как воздух. Но пусть этим занимаются профессионалы, а мы давайте поднимемся отсюда, обсудим возможные варианты решения возникшей проблемы, – сказал полковник.

Они разместились в гостиной. Старая мебель, которой была обставлена комната, была, похоже, ровесницей самого дома – массивная, добротная, в классическом стиле.

Устроившись в высоких мягких креслах, они молча обдумывали происшествие, с которым столкнулись, и не находили слов для начала разговора. Нельзя сказать, что для Константина и Сергея возникшая проблема была полной неожиданностью. Однако раньше они не придавали этому большого значения или просто старались не думать о возникновении подобных проблем и их последствиях. Теперь они понимали озабоченность Борчина.

– Что скажете, господа эксперты? – нарушил затянувшееся молчание полковник.

Марков с Валешиным переглянулись.

– Пока мы достаточно точно можем сказать, что случилось с третьим «гостем», часть которого ваши люди нашли в лесу. – Константин посмотрел на Сергея.

– Что? – спросил полковник. – Поделитесь своей версией.

– Нестабильное состояние временного коридора или, как мы его называем, окна. Переход закрылся неожиданно. Двое первых прошли его благополучно, третий не успел, он закрылся. Третьего разрезало, словно лазером, и часть его осталась в прошлом, а часть…

– Это меня не успокаивает. Мне нужно знать, почему они здесь оказались. – Борчин нервно встал с кресла.

– По-моему, Евгений Павлович, вы уже сами обо всем догадались и просто хотите, чтобы мы подтвердили ваши догадки, – после некоторой паузы сказал Сергей. – Нечто подобное, мы так понимаем, и ожидалось, ведь вы же не случайно появились в нашем институте.

– Это не совсем так, Сергей Всеволодович. – Борчин слегка поморщился. – Мы изучали возможность влияния исследований в области хронопортирования с точки зрения обеспечения безопасности государства. Это был скорее теоретический интерес, направленный на составление прогноза возможных последствий. Однако подобных событий мы никак не ожидали. Тем более, даже представить себе не могли, что придется столкнуться с подобными проблемами так скоро. Теперь мы стоим перед вполне реальной перспективой появления подобных визитеров из прошлого, и никто не знает где, когда они появятся. Кто их засылает, с какой целью? Сколько их будет? Если вы поможете нам ответить хотя бы на часть этих вопросов, мы будем вам очень благодарны.

– Почему вы думаете, Евгений Павлович, что происшедшее есть запланированная акция, а не простая случайность? – спросил Марков.

– Случайность? – удивился Борчин.

– Да, случайность.

– А такое возможно?

– Возможно, полковник, возможно.

Марков посмотрел на Валешина. Сергей, подтверждая его слова, кивнул головой.

– Дело в том, что иногда – почему это происходит мы, к сожалению, пока не знаем – между двумя потоками, если хотите, пластами времени, вдруг на сравнительно короткий промежуток времени открывается переход. Это совершенно непредсказуемый – где, когда и почему – процесс, который мы ни просчитать, ни предугадать, ни предсказать пока не можем… Именно в таких случаях человек и может попасть из одного времени в другое – прошлое или будущее. Случайно попасть.

– Вы серьезно? – удивился Борчин.

– Вполне, – ответил Константин. – Мне в своей практике не приходилось с этим сталкиваться, но я знаю, что за последние два века в различных частях нашей планеты было зафиксировано несколько десятков подобных случаев.

– Как бы мне хотелось, чтобы мы столкнулись именно с таким случаем, но интуиция мне подсказывает, появление наших гостей из прошлого, не случайность. – Полковник посмотрел на часы. – Давайте мы на сегодня закончим, я и так злоупотребил, Константин Николаевич и Сергей Всеволодович, вашим временем. Если не возражаете, мы могли бы встретиться через день-два. А до встречи подумайте, пожалуйста, как нам бороться с подобными случайностями или не случайностями, возможно ли их каким либо образом предупреждать. Мы, со своей стороны, попытаемся все-таки что-нибудь выудить у нашего «гостя».