Читать книгу Великий крестовый поход - Пол Андерсон - Страница 18

Жил в Хадсунде человек по имени Аксель Хедеборо, преуспевающий торговец лошадьми. Аксель нередко пользовался услугами Ингеборг, но все же весьма удивился, когда она пришла к нему домой в сопровождении юноши приличной наружности и попросила о разговоре наедине.

– Мы хотим попросить тебя об услуге, – пояснила Ингеборг, – и сделать тебе скромный подарок, дабы получить твою благосклонность.

Золотое кольцо, которое Ингеборг украдкой, чтобы его не заметили ученики Акселя, показала ему на ладони, отнюдь не было безделушкой – торговец тут же оценил его стоимость в пять серебряных марок.

– В таком случае следуйте за мной, – ответил он, сохранив на лице невозмутимость, и провел гостей из деловой половины дома в жилую, плотно прикрыв за собой дверь.

Стены комнаты, в которой они оказались, были обшиты темными деревянными панелями, окна застеклены превосходными стеклами, а сама комната тесно заставлена мебелью. Аксель задернул занавески, создав подходящий для секретов полумрак. Приняв кольцо, он уселся за стол и начал с любопытством разглядывать причудливые узоры, покрывающие золото.

– Садитесь, – произнес он, скорее приказывая, чем приглашая.

Гости уселись на краешки стульев и с тревогой взглянули на хозяина. Тот был толст, с выбритым до синевы двойным подбородком и крупным ртом, одет в богатый кафтан, пропахший застарелым потом. Через некоторое время он оторвал глаза от кольца и посмотрел на гостей.

– Ты кто такой? – обратился он к Нильсу.

Юноша назвал свое имя, место рождения и представился моряком. Взгляд торговца неотрывно изучал его с головы до ног. Аксель увидел, что Нильс, как и Ингеборг, опрятен и одет в новые одежды, но следы, оставленные солнцем, ветром и трудностями, все еще ясно читались на лицах обоих посетителей.

– И чего же вы от меня хотите? – спросил он наконец.

– Это долгий рассказ, – ответила Ингеборг. – Ты сам торговец и поймешь, почему нам о многом придется умолчать. Суть же в том, что мы располагаем некоторым состоянием, но нам нужна помощь в том, как его удачно поместить. Нильс считает, что лучше всего было бы купить право на морскую торговлю. А ты имеешь дело с капитанами, у тебя связи в других странах – наверняка есть кто-то из… Ганзейской Лиги. Верно, Нильс? И если ты направишь нас к подходящему человеку и сделаешь так, что он выслушает нас с пониманием, – она улыбнулась той улыбкой, какой пользовалась на рынке, – то убедишься, что мы не скряги.

Аксель задумчиво потеребил завиток своих черных волос.

– Странное предложение от таких личностей, как вы двое, – произнес он наконец. – Мне нужно знать больше того, что вы мне сказали. Насколько велико ваше состояние и как вы его раздобыли?

Его взгляд переместился на туго набитый кошелек, свисающий с пояса Нильса. В нем лежали датские монеты, которые не могли вызвать никаких подозрений. Ингеборг получила их от городского ювелира, которого знала столь же близко, как и Акселя. Ювелир согласился рискнуть и преступил закон, купив у Ингеборг за полцены слиток драгоценного металла. Впрочем, у нее и Нильса имелось еще немало кусочков золота, зашитых в складки одежды, – запас на непредвиденные расходы в ближайшем будущем.

– Размер нашего состояния, – холодно ответила Ингеборг, – зависит от того, что мы сможем с ним сделать, для этого мы и пришли к тебе за советом. Видишь ли, мы нашли клад.

Аксель напрягся.

– В таком случае он принадлежит королю! Хотите оказаться на виселице?

– Вовсе нет. Сейчас я тебе все расскажу. Ты наверняка помнишь Ранильда и его шлюп, на котором он в начале года отправился в плавание, помалкивая о цели путешествия. С тех пор о нем никто не слышал. Нильс был у него матросом, а меня он прихватил с собой.

– Вот как? – Торговец оправился от удивления. – То-то местные гадали, куда это подевалась Ингеборг-Треска. Но женщина на корабле приносит несчастье.

– Неправда! – вспыхнул Нильс.

Ингеборг жестом велела ему замолчать и продолжила:

– У Ранильда не хватало людей, к тому же он очень торопился. А я могла оказаться полезной.

– Еще бы, – фыркнул Аксель. Нильс метнул в него гневный взгляд. Ингеборг даже бровью не повела.

– К тому же, – добавила она, – до меня тоже дошли кое-какие слухи – шила ведь в мешке не утаишь. И эти слухи плюс то, что Ранильд узнал из другого источника, указывали на сокровище, спрятанное язычниками на островке посреди океана. Так что, как видишь, мы никого не грабили, не оскверняли могил и не утаиваем ничью собственность.

Но золото пробуждает жадность и ведет к убийству. Ты ведь помнишь, какие головорезы плавали у Ранильда – кроме Нильса, разумеется. На обратном пути мы попали в ужасный шторм. Кончилось все тем, что из всех душ, отплывших на «Хернинге», спаслись только две наших. А сам шлюп затонул. Но мы сумели добраться до берега с неким металлом и теперь хотим его выгодно вложить.

Аксель долго молчал, потом рявкнул:

– Это правда?

– Готова поклясться любым святым или любой клятвой, какой пожелаешь, что все мои слова – правда, – ответила Ингеборг. – И Нильс тоже поклянется.

Юноша тут же кивнул.

– Гм, гм. – Аксель провел пальцем по жирным волосам. – Любопытную вы мне рассказали байку.

– Я ведь говорила, что она тебя заинтересует. И пусть тебя не волнует, почему мы пришли именно к тебе. – Ингеборг улыбнулась. – Ты когда-нибудь рассказывал обо мне своей жене?

Снова став серьезной, она сказала:

– Ты можешь неплохо заработать. Услуга нетрудная, риска никакого. Мы тоже не собираемся нарушать закон. Скорее наоборот – нам нужен человек, который не дал бы нам его нарушить. И в то же время трепаться на каждом углу о нашей просьбе будет еще глупее – человек, имеющий власть, всегда найдет повод обобрать нас до нитки.

– Верно, – согласился Аксель. – У вас хватило ума с самого начала поискать себе покровителя, который вас прикроет, поможет начать дело и без лишнего шума спокойно зарабатывать деньги.

Нахмурившись, он разглядывал кольцо, крутя его в пальцах.

– Ганза, – пробормотал Нильс. – Их корабли перевозят почти все грузы из северных стран, так ведь? Я слышал, что города Лиги становятся все более могущественными – их опасаются даже короли. И если бы я стал владельцем Ганзейского корабля…

Аксель покачал головой:

– На это, парень, можешь не надеяться. Я их хорошо знаю. Эти купцы – жадюги, трясутся над своими богатствами, не выносят чужаков и никогда не расстанутся даже с частичкой могущества и власти, принадлежащей магнату или гильдии. Возьмем, к примеру, город Висби на острове Готланд – они предоставляют купцам большую свободу, но лишь тем из них, кто уроженец Готланда. Думаю, если ты придешь к одному из этих некоронованных принцев, он промурыжит тебя до тех пор, пока не придумает, как выжать тебя досуха, а меня попросту устранит от сделки.

Нильс сжал кулаки. Ингеборг успокаивающе опустила ладонь на его руку.

– Но к кому-то все же можно обратиться! – воскликнул Нильс.

– Возможно, возможно, – протянул Аксель. – Вы меня застали врасплох со своей просьбой. Дайте подумать… – Он принялся катать кольцо по столу, и в наступившей тишине этот звук показался неестественно громким. – Гм-м-м… Копенгаген… крупный морской порт, правит в нем епископ Роскильдский, а он не позволяет всяческим гильдиям пускать в городе корни… Верно, каждый из бюргеров занимается своим ремеслом, получив от городских властей лицензию… Возможно, подойдет. Больше я почти ничего не знаю, потому что не отправляю свой товар через Копенгаген.

– Вот видишь, – заметила Ингеборг, – ты сможешь нам помочь, если захочешь. Подумай, не торопись. Но первым делом, если я хорошо тебя знаю, ты начнешь торговаться о причитающейся тебе плате.

Аксель поднял голову. Они увидели, что его лицо стало жестким.

– А почему ты в этом так уверена? – спросил он.

– Что ты этим хочешь сказать? – удивилась Ингеборг.

– А то, что ты мне почти ничего не рассказала, и то, что я услышал, – несомненная ложь.

– Вспомни, мы готовы были поклясться перед Богом в том, что сказали правду.

– Для тебя, Ингеборг-Треска, и лжесвидетельство не грех. – Аксель выпятил челюсть. – И рассказ твой – брехня. Я скорее поверю, что вы откопали клад в Дании – если только не пришили кого-нибудь в море, а за это ссылают на галеры. Хотите прихватить меня с собой? Но я не настолько глуп.

Женщина долго вглядывалась в лицо Акселя.

– В таком случае ты ведешь себя, как трус.

– Я законопослушный человек, у меня есть дом и семья.

– Чушь! Я сказала, что ты ведешь себя, как трус, как шулер. Я знаю тебя и таких, как ты. – Ингеборг презрительно скривилась. – И ты с самого начала решил ограбить нас сам. Что ж, тебе это не удастся. Так что или выпусти нас – тогда мы попробуем в другом месте, – или торгуйся о своей доле, как полагается порядочной сволочи.

Нильс положил руку на рукоятку матросского ножа, висящего у него на поясе. Аксель выдавил улыбку.

– Попридержи язык, милочка. Дело лишь в том, что я не желаю флиртовать с висельником. Мне нужны гарантии, и для начала я хочу взглянуть на ваш клад.

Ингеборг встала.

– Пошли, Нильс. Тут нам ничего не светит.

– Стойте, – спокойно произнес Аксель. – Садитесь, и продолжим разговор.

Ингеборг покачала головой:

– Я достаточно пожила на свете, чтобы научиться чуять предательство. Пошли, Нильс.

Юноша встал. Аксель поднял руку:

– Я приказываю вам остаться. Или мне приказать ученикам схватить вас?

– Пусть только попробуют! – рявкнул Нильс. Ингеборг успокоила его.

– Ты что задумал? – невозмутимо поинтересовалась она.

– А вот что, – ответил Аксель, все еще ухмыляясь. – Я подозреваю, что вы виновны или в пиратстве, или в краже королевской собственности. Мне ясно и то, что вы еще не задумывались о расплате, которая вам за это полагается. Далее, вы попросту нищие, и у вас нет семей, меня же Господь наградил более высоким положением в обществе, и я могу потерять гораздо больше вашего. Так почему я должен рисковать всем… меньше чем за весь клад?

Видя, что они стоят неподвижно, он добавил:

– Конечно, я и вам что-нибудь дам.

Ингеборг и Нильс продолжали молчать. Аксель нахмурился и шлепнул ладонью по столу.

– Ладно, – сказал он. – Но зарубите себе на носу, что я не предлагал стать вашим сообщником. Я лишь задал вопрос, чтобы увидеть, как вы себя поведете. Мой долг – донести о нашем разговоре. Но не шерифу, а самому барону. И не дать вам тем временем скрыться, верно?

Подумайте хорошенько. Я слыхал, что самый опытный палач у юнкера Фалквора. И он сумеет вытянуть для своего господина всю правду из того, что от вас останется.

– А ты, конечно же, получишь достойную награду, – прошипела Ингеборг.

– Так диктует мне осторожность, – возразил Аксель. – Мне будет очень жаль, если придется поступить именно так, потому что у меня остались приятные воспоминания о тебе, Ингеборг, а у твоего спутника вся жизнь впереди. Поэтому лучше сядьте, и попробуем договориться по-хорошему.

– Нильс! – произнесла Ингеборг.

Юноша понял намек. Сверкнуло лезвие ножа, показавшееся огромным в тесной комнатке.

– Мы уходим, – сказал он. – Ты выведешь нас на улицу. И если с нами случится хоть малейшая неприятность, ты умрешь первым. Вставай!

Аксель поднялся, внезапно побледнев. Перед ним стоял уже не прежний робкий мальчик. Нильс спрятал нож, но держался рядом с торговцем. Ингеборг перед уходом спрятала кольцо на груди.

Из дома они вышли втроем. В одном из переулков Нильс отпустил Акселя. Когда торговец торопливо заковылял по улице, Ингеборг с горечью произнесла:

– А я-то надеялась, что он лучше всех прочих. Неужели в христианском мире не осталось милосердия?

– Нам лучше уйти, пока он не поднял шум, – предостерег Нильс.

Они торопливо вернулись на берег Мариагер-фьорда. Там дожидалось прилива небольшое судно, направлявшееся в порты вдоль всего Зунда. Нильс и Ингеборг заранее договорились о проезде и перенесли на корабль необходимые пожитки. Как выяснилось, подобная предосторожность оказалась не напрасной. Получив же, кроме платы за проезд, еще и дополнительную сумму, которой с лихвой хватило, чтобы всю ночь пить за здоровье пассажиров, капитан уступил им и свою каюту.