Читать книгу Пыль и Кровь - RemVoVo - Страница 5

Гроза так и не разразилась. Тяжелые, сизые тучи проплыли к югу, обдав равнину лишь редкими, пыльными брызгами, которые тут же высохли на раскаленной земле. Но напряжение в воздухе не рассеялось. Оно сгущалось, становясь осязаемым, как запах озона перед ударом молнии.

Джейкоб провел остаток дня, чиня северную изгородь. Работа была механической – натягивать проволоку, вбивать скобы, – но мысли его были далеко. Он мысленно перебирал каждое слово, каждый взгляд, обменянный с Холлисом. Детектив был слишком уверен, слишком спокоен. Он не рыскал наугад. Он знал, что его цель где-то здесь. Вопрос был – насколько близко он подобрался?

Вечером, вернувшись на ранчо, Джейкоб застал необычное оживление. Во дворе, рядом с домом Макгрири, стояла нарядная карета, запряженная парой ухоженных гнедых. Рядом суетился кучер в ливрее. У кареты беседовали Макгрири и незнакомец – полный, лысеющий мужчина в дорогом, но пыльном сюртуке, с золотой цепочкой для часов, перекинутой через жилет. Лицо у него было одутловатым и озабоченным.

Джейкоб привязал Грома и подошел, стараясь оставаться в тени. Он сразу понял, кто это. Уильям Эванс, сосед Макгрири, чей участок «Коронадо Экспресс» пыталась отобрать через суд.

– …и говорят, завтра уже будут вручать бумаги, Джон! – доносился взволнованный голос Эванса. – Судебный пристав из Форт-Мерсера! Я все прошения отправил, все апелляции, но эти… эти стервятники в суде все купили! У меня жена в истерике, дети плачут! Что мне делать?

Макгрири хмуро слушал, поглаживая усы.– Успокойся, Уильям. Истерикой делу не поможешь. Ты вооружен?

– У меня два дробовика и старый револьвер! – выпалил Эванс. – Но я не бандит, Джон! Я не могу стрелять в законного пристава!

– Законного? – фыркнул Макгрири. – Если закон куплен, то он уже не закон, а инструмент. Ты готов защищать свой дом?

– Я… я не знаю. – Эванс выглядел совершенно растерянным. – Может, ты поговоришь с ними? Ты уважаемый человек…

– Со мной они уже попробовали поговорить, – мрачно сказал Макгрири. – Пятнадцать лет назад. Через подкуп и угрозы. Мой брат не выдержал. Я выдержал. Потому что был готов. Слушай, Уильям. У тебя два пути. Или ты сдаешься, отдаешь землю и идешь с семьей куда глаза глядят, как эти несчастные Кенты. Или ты ставишь у своего порога вооруженных людей – своих работников, соседей – и говоришь этому «законному» приставу, что на твою землю он ступит только через твой труп. И готовишься, что за приставом придут наемники с факелами. Выбирай.

Эванс побледнел еще больше.– Но это же… это же мятеж!

– Это самооборона, – поправил его Макгрири. – Когда закон отворачивается от тебя, у тебя остается только право на жизнь и собственность. И это право ты защищаешь сам.

Разговор продолжался еще несколько минут, но суть была ясна. Эванс был не воином. Он был мирным фермером, раздавленным системой. Макгрири дал ему адрес поверенного в Сан-Антонио, который когда-то помог ему, и пообещал прислать пару своих работников для охраны на пару дней. Больше он сделать ничего не мог.

Когда карета Эванса, поднимая облако пыли, скрылась за холмом, Макгрири заметил Джейкоба и подозвал его.

– Видел? – спросил старик, без предисловий.– Видел.– «Коронадо» начинает наступление. Сперва Кенты, на краю ничьих земель. Потом Эванс, на окраине цивилизации. Потом… потом дойдет и до меня. И до всех остальных. Они сожрут этот округ, как саранча. – Он тяжело вздохнул. – И этот проклятый Пинкертон только мешает. Ищет своих бандитов, а настоящие волки уже у порога.

– Может, это и не совпадение, – тихо сказал Джейкоб.Макгрири нахмурился.– Что ты имеешь в виду?

– Холлис слишком увлечен «Призраками». А «Коронадо» слишком активна. Что, если они… связаны? – Джейкоб высказал вслух мысль, которая не давала ему покоя с момента находки стремени. – Что, если «Призраки» – это те самые «независимые подрядчики», которых «Коронадо» нанимает для грязной работы? А Холлис… не знаю. Может, он просто слепое орудие. Или часть плана. Шумят о банде, чтобы отвлечь внимание от настоящих преступлений.

Макгрири задумался, его маленькие глаза сузились.– Дьявольски логично, – проворчал он наконец. – И чертовски опасно. Значит, у нас сразу два врага, которые могут оказаться одним. – Он посмотрел на Джейкоба. – Этот твой бывший предводитель… Кроули. Он был способен на такое? На работу на корпорацию?

Джейкоб вспомнил Мэттью «Бледного Призрака» Кроули. Его ледяные глаза, его любовь к хаосу, его презрение ко всяким правилам и властям.– Нет, – ответил он после паузы. – Он был… анархистом. Упивался свободой, жестокостью. Стать наемником у богачей, выполнять их приказы… для него это было бы унижением. Но… – он помедлил, – он мог пойти на сделку, если бы это сулило выгоду и развлечение. Особенно если бы его банде угрожала опасность. Или если бы ему пообещали что-то очень ценное. Например, безнаказанность.

– То есть возможно, – заключил Макгрири. – Что ж, от этого не легче. Завтра я поеду с ребятами к Эвансу. Попробуем его поддержать морально, хотя бы. А тебе… – он положил руку на плечо Джейкобу, – будь настороже. И присмотри за Кентами. Если твоя догадка верна, то они могут быть следующей мишенью. Уже не как неугодные фермеры, а как свидетели. Или как приманка.

Эта мысль, холодная и отточенная, как бритва, вонзилась в сознание Джейкоба. Макгрири был прав. Лагерь у сторожки был уязвим. Изолирован. И если «Коронадо» (или «Призраки», или оба вместе) хотели нанести удар, чтобы запугать других или устранить проблему, то сторожка была идеальной целью.

– Я сегодня ночую у них, – решительно сказал он.Макгрири кивнул.– Бери с собой рацию, если что. И патронов побольше. На всякий случай.

Ночь опустилась на равнину быстро и безжалостно. Джейкоб, нагруженный дополнительным оружием и припасами, выехал по направлению к сторожке. Он ехал без огня, полагаясь на зрение Грома, который уверенно ступал по знакомой тропе. Небо, очистившееся от туч, было усыпано холодными, не мерцающими звездами. Было тихо. Слишком тихо. Даже сверчки, казалось, притаились.

Подъехав к лагерю, он увидел, что там тоже не спят. У входа в хижину горел низкий костер, отбрасывая трепещущие тени на стены. Возле него сидел Элайдж, завернутый в одеяло, с дробовиком на коленях. Рядом, прислонившись к стене, дремал Бен, но его сон был чутким – он сразу открыл глаза, услышав шаги лошади.

– Кто идет? – хрипло спросил Элайдж, поднимая оружие.– Свой, – отозвался Джейкоб, выезжая на свет костра. – Райдер.

– Джейкоб? – из хижины вышла Аннабель. На ней была та же поношенная юбка и кофта, но в руках она держала отцовский «Кольт». – Что случилось? Почему ночью?

Джейкоб спешился и коротко объяснил свои опасения. О визите Эванса, о возможной связи между «Короной» и бандой, об уязвимости их лагеря.

– Значит, вы думаете, они могут напасть? – спросил Бен, и в его голосе прозвучала не столько боязнь, сколько вызов.– Не знаю, – честно ответил Джейкоб. – Но лучше быть готовым. Я останусь здесь на ночь. Выставим дежурства.

Элайдж кивнул.– Разумно. Бен, ты первый, с полуночи до трех. Я с трех до шести. Мистер Райдер, вы, наверное, устали, можете…

– Я буду с шести до рассвета, – перебил его Джейкоб. – А пока помогу укрепить позиции.

Они провели следующий час, готовя оборону. Перенесли фуру так, чтобы она прикрывала подход к хижине с наиболее открытой стороны. Насыпали за ней небольшой бруствер из камней и земли. Проверили и разложили в удобных местах оружие и патроны. Аннабель и девочки перенесли свои спальные места в самый дальний, наиболее защищенный угол хижины.

К полуночи все было готово. Бен занял пост за фурой, устроившись так, чтобы контролировать подход с дороги. Джейкоб и Элайдж сидели у костра, который теперь был прикрыт низким каменным заслоном, чтобы не демаскировать позицию.

– Вы много повидали на своем веку, капитан? – тихо спросил Джейкоб, чтобы разрядить тишину.– Достаточно, – ответил Элайдж, не отрывая глаз от темноты. – Видел, как люди убивают друг друга за идею. Видел, как они умирают от гнили в окопах. Думал, после войны самое страшное уже позади. Ан нет. Оказалось, мирный человек с бумагой и печатью может быть страшнее пулемета.

– Почему вы остались? После того как сожгли дом? Могли уехать дальше, на восток.– Куда? – Элайдж горько усмехнулся. – Чтобы стать батраком на чужой ферме? Или сгинуть в трущобах какого-нибудь города? Нет. Эта земля… она была нашей. Мы вложили в нее душу. Я не готов просто отдать ее. Даже если от нее остался только пепел. Здесь, по крайней мере, я умру стоя. А не ползая на коленях.

В его словах была та же упрямая, безнадежная гордость, которая когда-то заставила Джейкоба бежать с гор Серрадо. Нежелание смириться. Даже когда все кончено.

– А вы, Джейкоб? – неожиданно спросил Элайдж. – Почему вы здесь? На этом ранчо, в этой глуши? Чего вы бежите?

Прямой вопрос, заданный в темноте, когда лицо собеседника скрыто тенями, обладает особой силой. От него труднее уклониться.

– От себя самого, наверное, – после долгой паузы ответил Джейкоб. – От того, кем я был. Думал, если буду достаточно долго делать простую, честную работу, то смогу это стереть.

– И вышло?– Нет. Не вышло. Оно всегда с тобой. Как эта пуля… – он машинально потер шрам на плече. – Ты ее не чувствуешь, пока не сменится погода. А потом она начинает ныть, напоминая.

– Война никуда не уходит, – согласился Элайдж. – Она просто засыпает. И просыпается, когда ее меньше всего ждешь.

Они замолчали. Где-то далеко, в ничейных землях, завыл койот. Его крик был одиноким и тоскливым.

Дежурство Бена прошло спокойно. В три ночи его сменил Элайдж. Джейкоб устроился в хижине, на груде сена у дальней стены, но сон не шел. Он лежал, прислушиваясь к ночным звукам: к храпу Сары Кент, к тихому бормотанию спящих девочек, к мерным шагам Элайджа снаружи.

Его мысли снова вернулись к стремени. К знаку «Призраков». Если банда действительно работала на «Коронадо», то их следы должны были быть здесь, в округе. И не только на ранчо. Они где-то поблизости. Возможно, наблюдая. Выжидая.

Его дремота была неглубокой и тревожной. Ему снились обрывки прошлого: грохот ограбленного поезда, лицо Бледного Призрака, искаженное восторгом жестокости, крики… И новый образ – огонь, пожирающий ферму Кентов, но в пламени ему мерещились не лица наемников, а знакомые, искаженные ненавистью черты старых товарищей по банде.

Он вскочил от резкого, приглушенного звука. Это был не крик и не выстрел. Это был звук падающего камня. Снаружи.

Джейкоб схватил «Винчестер» и бесшумно выскользнул из хижины. Элайдж стоял у фуры, замерший, прислушиваясь. Он повернул к Джейкобу голову и показал пальцем на восток, в сторону невысокого каменистого склона, окаймлявшего долину.

Там, на фоне чуть светлеющего неба, Джейкоб увидел движение. Неясные тени, отделявшиеся от скал. Их было несколько. Они спускались вниз, в долину, двигаясь не по дороге, а напрямик, через сухую чапараль. Бесшумно, как призраки.

«Их слишком много для простых браконьеров», – промелькнуло в голове. И слишком организованно.

Он прильнул к брустверу рядом с Элайджем.– Сколько? – прошептал капитан.– Не меньше шести. Может, восемь. – Джейкоб прищурился, пытаясь разглядеть детали. Один из силуэтов показался ему знакомым. Манера держаться, форма шляпы… Нет, не может быть.

Он прицелился из винтовки, наведя мушку на ведущего. Дистанция была большой, но попасть можно было. Но стрелять первым? В людей, которые просто идут по склону? Это могла быть и случайная группа скотоводов или старателей.

И тогда с другой стороны, с запада, раздался другой звук. Громкий, не пытающийся скрыться. Топот нескольких лошадей. И голос, грубый и насмешливый, прорезавший ночную тишину:

– Эй, там, в лагере! Проснитесь, пора поговорить!

Это была ловушка. Одни подкрадывались с востока, чтобы занять позицию. Другие подъезжали открыто, с запада, отвлекая внимание. Тактика. Армейская или… бандитская.

Джейкоб почувствовал, как по его спине пробежал холодный пот. Это был знакомый почерк. Почерк Мэттью Кроули. Он всегда любил двойные удары, театральность, ощущение неотвратимости.

Свет в хижине зажегся – Аннабель зажгла лампу. Это было ошибкой, но понятной – она хотела видеть.– Не выходи! – рявкнул Джейкоб через плечо. – Туши свет!

Но было уже поздно. Голос с запада захохотал.– О, а у нас, я смотрю, не спят! Отлично. Выходите поболтать. Мы по делу.

Джейкоб увидел, как тени на склоне замерли, рассредоточились, заняв позиции за камнями. Они ждали.

«Призраки Серрадо». Они были здесь.