Читать книгу Собрание стихотворений - Роальд Мандельштам - Страница 15

В целом мире не сыщешь белее ночей,

Мостовых не найдёшь горячей,

А в ночи безотрадней домов не найти,

Перевитых в ночные пути.

В этом доме, лишь гаснет кровавый закат, —

Осторожные тени стучат.

Там луна серебрит потолков высоту,

Там оправлен кошмар в белизну паспарту,

Там насмешливо ангел глядит из угла,

И под пылью – тоска залегла.

В эти чёрные окна, лишь гаснет заря,

Наливается свет фонаря,

А в пустой тишине – запоздалый трамвай

Да собачий серебряный лай.

Там – томление белых июньских ночей,

Словно свет навсегда потускневших очей:

В этом доме, из мрака воспрянувшем вдруг,

В этом доме повесился друг.

Этот дом надо мной, как печальный маяк:

Там канал, как большая змея,

Извивается в камень одетой струёй

И блестящей звенит чешуёй.

Затихает…

Устало чудовище!..

И бессвязно бормочет во сне

О своём потаённом сокровище —

О Великой Мещанской Весне.

Наступил, с перегнившим дыханием,

Вислогубый и потненький час,

В конвульсивном ночном содрогании

Мерно булькает выпитый квас…

– Всё в порядке…

– Постойте! А девочка?

(Покачнулся сомкнувшийся мост.)

Затрещал телефон – и с издёвочкой:

– Утонул человек. Это пост?

…………

Трупик стыл на камнях серебристых,

Далеко-далеко от людей —

Детский профиль, холодный и чистый,

Всплески ветра на невской воде.

Заметался по улицам, лужам

Полный дикого ужаса крик,

Запуская в притихшую душу

Тепловатый паучий язык…

И не вздрогнуло небо холодное,

Лишь бесшумно сомкнулась вода…

– Моя милая деточка… Гордая…

Кто обидел тебя навсегда?

– Может быть, ты увидеть сумела

То, что скрыто улыбкой друзей,

То – чему нет на свете предела,

То – чего нет на свете грязней?

Или в сказке концертного зала,

Одиноко застыв среди «тех»,

Сквозь торжественный грохот хорала

Ты услышала пошленький смех?

Ковшом Медведицы отчерпнут,

Скатился с неба лунный серп.

– Как ярок рог луны ущербной,

И как велик её ущерб!

На медных досках тротуаров,

Шурша, разлёгся лунный шёлк,

Пятнист, от лунного отвара,

От лихорадки лунной – жёлт.

Мой шаг, тяжёлый, как раздумье

Безглазых лбов – безлобых лиц,

На площадях давил глазунью

Из луж и ламповых яиц.

– Лети, луна! Плети свой кокон,

Седая вечность – шелкопряд!

Пускай темны глазницы окон,

И обо мне не говорят!

Мороз от ног отщиплет пальцы —

Добыча верная в ночах, —

Идут! Они – неандертальцы,

А я – копьё на их плечах.

– Идут, идут – отлично спелись

Под шорох туч и ветра свист;

– Какая ночь! – Археоптерикс —

Не час полуночи навис.

Не сны – сырые груды щебня,

Где чудом – треск горящих щеп…

Пусть ярок рог луны ущербной!

Но как велик её ущерб!

– Чем я пьян? —

Какой-то лаской,

Блеском огненных очей,

Небывало-странной пляской

В снах сиреневых ночей.

В упоении бездонном

С жутким смехом всё сотру,

Страшно-чёрной беладонной

Расцветая поутру.