Читать книгу Ты, я и апокалипсис - Роман Волков - Страница 17

На следующее утро Сара проснулась, почувствовав, как к горлу подступает тошнота. Ее чуть ли не вырвало на пол, однако из-за того, что она не ела почти целый день, желудку было нечего исторгать. Девушка закашлялась, щурясь и закрывая нос и рот, как только могла. В вагоне витал омерзительный запах гниения, тухлых яиц и разлагающегося мяса. От этого запаха внутри словно все перемешивалось, органы будто прокручивали через мясорубку, превращая все внутри в водоворот.

Руди стоял в углу, держась за живот. Он откашлялся, сплюнув на пол вагона. Саманта перемотала лицо несколькими слоями тряпок, словно банданой, но по выражению ее лица, можно было уверенно сказать, что это ее не спасало. Даже пес дергался от вони каждый раз, когда вдыхал.

Сара резко выхватила из рюкзака тряпку, кинув одну Руди, а другой обматывая свое лицо. Она закашлялась, запах разложения и гнили пробрался в легкие, перевернув там все вверх дном. Она схватилась за горло, пытаясь сдержать очередной рвотный порыв, который на этот раз спешил вырваться наружу вместе с кашлем.

– Что за хрень? – откашливаясь проворчала Сара.

– О, это еще цветочки. – глухо ответила, сквозь ворох своих повязок на лице, Сэм.

– От чего так несет? – Сара снова закашлялась.

– Можешь посмотреть. – кивнула в сторону ворот вагона Сэм.

Девушка побрела к небольшим окошкам и, привстав на одну из балок, державших дверь, выглянула, снова почувствовав, как все ее внутренности спешат выбраться наружу.

Посреди побережья валялись целые тонны прибитого приливом мусора. Среди него лежала мертвая рыба, которая кажется, разлагалась тут целыми косяками, устилая значительную часть берега. На пару с тысячами рыб, источавших отвратительный аромат, берег украшали покрышки, пакеты, какие-то палки, железки и все это было покрыто зеленым налетом, разъедавшим все эти кучи мусора, словно коррозия. Волны бились о нагромождения этих отходов, словно о скалы. Иногда очередная волна перемахивала через бастионы из мусора, обрушиваясь на лежащие за ним зеленые разводы и те поднимались в воздух, разносясь каплями, словно фонтан. Но самым ужасным было не это.

Среди этого скопилища вони и отравы, поднимающейся в воздух, копошились люди. Поначалу Сара приняла их за движущиеся мусорные мешки, но лишь потом поняла, что дрейфующие посреди плавающего в мокрой воде мусора комки тряпок, это не что иное, как замотанные в балахоны люди. И что еще ужаснее, их было не пара человек, и даже не десяток. Больше сотни из них, закутанных в рваные тряпки десятком слоев, медленно пробирались через мутные лужи, в которых в зеленоватой жиже плавали мусорные пакеты, останки рыбы и продуктов. Они ходили в длинных обмотках на ногах, похоже сделанных из резины и мало напоминавших сапоги. Мусорная кислота, образовавшаяся здесь, разъедала их достаточно быстро и те преображались из сапог в резиновую массу, обволакивающую ноги. Люди бродили тут, опираясь на огромные шесты, сделанные у кого-то из металла, у кого-то из пластика. Они разгребали ими мусор, опирались на них, когда случайно поскальзывались или подцепляли ими какие-то особо крупные кучи мусора, волоча их по этому потоку отходов.

Посреди мусорного залива дрейфовали большие корзины, сплетенные из чего попало и закрепленные веревками, рваными проводами или клейкой лентой. Подбирая какой-то приглянувшийся мусор, люди волокли его к этим корзинам, запихивая внутрь. Эти корзины стояли достаточно полные и от тяжести погружались глубже, почтина половину оказываясь в месиве из этой отвратной мерзости. Люди почти не обращали внимание на скользящий на возвышающихся рельсах состав, который пробирался над их головами. Лишь самые невысокие из них поднимали взгляд, укрытый повязками, капюшонами или очками. Только потом Сара поняла, что эти невысокие мусорщики – это дети.

– Боже. – тихо ужаснулась она, отворачиваясь. – Что это?

– Ну и видок, да? – издевательски хмыкнула Саманта. – Даже когда я ездила сюда на обычном монорельсе, этот хренов запах пробивался внутрь, перебивая даже химикаты, которыми поливают эти вагоны из чертовых шлангов.

– Что там делают эти люди? – она закашлялась, не в силах заглотнуть слюну, потому что ей казалось, словно она пропиталась этим ароматом.

– Мусорщики? – Сэм тоже закашляла. – Собирают мусор, видимо.

– Не всем повезло, как тебе, Сара. – потуже обтягивая повязкой лицо, сказал Руди, морщась от запаха. – Эти люди родились в трущобах неподалеку отсюда. Этот мусор – их единственный источник дохода.

– Они что едят его? – Сара приподняла повязку, выплевывая сгусток слюны и пожалев об этом, случайно вдохнув ртом.

– Нет, конечно. – сказала Сэм, прижимая повязку рукой.

– Мусорщики ищут среди всего этого хлама металл, какие-то батареи или то, что может пригодиться в хозяйстве. – сказал Руди.

– Как они не умирают от этого запаха? – у Сары уже кружилась голова, ее предательски вывернуло, но пустой желудок ничего не смог исторгнуть кроме своих обжигающих горло соков.

– Умирают, – ответил Руди. – но не от запаха. Это единственные в Джорджии крупные трущобы мусорщиков. По всему побережью других стран их в разы больше. Есть даже чертовы города, построенные из этого мусора.

– Почему здесь столько этого дерьма? – пыталась не дышать Сара, чувствуя, что ее желудок уже сжался от боли.

– Оно собиралось тут не один десяток лет. – сказала Сэм.

– Раньше мусор мегаполисов перерабатывали или сжигали. Но всего производства не хватало, и по сей день не хватает тем более. То, что не смогли переработать, вывозят на баржах в море, выбрасывая прямо там. – Руди закашлялся, сделав слишком глубокий вдох. – А еще в добавок мусор из небольших городков, вроде твоего. Убирают их не так часто, но все свозят сюда. А то, что выбрасывают в море, течение прибивает сюда приливом.

– Почему эти люди не уйдут отсюда? – глаза Сары уже слезились от омерзительного разъедающего запаха.

– Им некуда податься, даже в самых преступных трущобах, вроде тех, что тебе довелось увидеть у автомобильного кладбища, не принимают мусорщиков. Они разносят болезни, пострашнее любого радиационного фона.

– Этот мусор радиоактивен? – Сара вздрогнула.

– Ага. – кивнула Сэм.

– Большинство мусорщиков не доживают и до тридцати. Я никогда не видел, каково им под этими доспехами из тряпок, но их тело впитывает в себя все эти испарения и начинает гнить, словно тот мусор, что они собирают.

– Почему им никто не поможет? – утирала жгущие глаза слезы девушка, снова закашлявшись.

– Поможет? – Сэм засмеялась. Руди издал какой-то звук, отдаленно похожий на смех.

– Никто не собирается им помогать. В Атланте, Саванне, Мейконе, в любом мегаполисе мусорщики никому не сдались. – сказал Руди. – им свозят мусор, а они его разгребают. Люди, способные платить за жизнь в мегаполисах вовсе не озабочены судьбой мертвецов, копающихся посреди радиоактивной гнили.

– Лет двадцать назад с ними пытались бороться. – закашлялась Саманта. – Сожгли до тла их трущобы зажигательными снарядами, а на пару с ними разбомбили и мусорные кучи. Только это не сильно помогло и те, кто разбежались во время бомбежки, потом вернулись и отстроили свои мусорные хоромы заново.

– Тогда в Саванне поняли, что не все проблемы можно решить, скидывая на людей бомбы, как любит делать это первый министр. – съязвил Руди.

– Ты про Мейкон? – спросила Сара.

– А про что же еще? – хмыкнул Руди. – Наш любимый бородатый Санта был щедр на подарки в Рождество. Не каждый год устраивают детям и старикам дождь из плазменных бомб.

– Да пошел он на хер. – выругалась Саманта.

В кабине снова повисло молчание, лишь пес чихнул, выплевывая какие-то шерстяные комки. Выглядело это неприятно, от чего Сара предпочла отвернуться, еще разок глянув за окно. Мусорные кучи пошли на убыль, небольшой залив кончался, людей становилось все меньше. Посреди плавающего мусора можно было заметить участки, не до краев заполненные отходами. Людей здесь тоже было поменьше.

Присмотревшись, Сара увидела, как двое закутанных в тряпки мусорщиков что-то подтаскивают из своей зловонной трясины двумя шестами. Это был еще один комок тряпок, который те выволокли на берег. Один из них нагнулся, разматывая его. Внутри, среди мокрого тряпья, был человек, точнее что-то, что должно было быть человеком. Его тело покрывали многочисленные язвы и нарывы. В каких-то местах конечности почернели, на руках и ногах не хватало почти половины пальцев. Вены на нем вздулись, сплетаясь в черную паутину сосудов, разносящих по организму пропитанную отравой кровь.

– Там кто-то умер. – вздохнула Сара, наблюдая за двумя мусорщиками, вытащившими погибшего товарища.

– Привычное тут дело. – покачал головой Руди.

Один из мусорщиков задрал рукава, снимая ручные обмотки. Его пальцы тоже были черные, ногти уже давно отвалились, а ладони покрывали набухшие вены. Своими руками он снял с лица часть своей импровизированной защиты и натянутые очки, запотевшие от испарений. Под всей этой кучей тряпок оказалась девушка. Ее волосы были стрижены почти налысо, где-то на затылке уже словно начиналась гангрена. Лицо ее было бледным, хотя скорее мертвецки-серым. Тощая и высокая, она рыскала своими тоненькими ручками по голому телу погибшего, срывая с его пальцев какие-то кольца, открыв рот в поисках вставных зубов, а затем сорвав с шеи медальон из чего-то блестящего. Ее напарник схватился за свой шест, отпихнув ее и выхватив из рук кулон павшего мусорщика, и пока та пыталась подняться, сам полез обыскивать труп. Девушка схватилась за свой шест из стали, заостренный на конце и с абсолютным спокойствием на лице вонзила тот в спину мародера. Тот повалился в трясину, медленно погружаясь в мусорную бездну. Девушка надела кулон, натягивая стальные кольца на пальцы. Затем ногой пнула обнаженный обобранный труп в воду и, воткнув свое «копье» в землю начала натягивать на руки свои тряпки. В ее глазах была такая безмятежность, когда она смотрела на двух трупов, медленно утягиваемых в бездну зеленой гнили, будто все это было обыденностью, которую она проходила каждый день. Одевая капюшон, мусорщица, как показалось Саре, глянула в сторону товарных вагонов, несущихся над нею туда, куда ей путь закрыт по праву рождения. Девушке показалось что ее грязные черные глаза посмотрели прямо на нее, заметив ее взгляд посреди небольших окон вагона. В них читалось презрение и ненависть. Будто, окажись она там, рядом с этой девушкой, она разодрала бы ей горло зубами, словно дикарка.

Сара отпрыгнула от окна, прижимая к лицу свою повязку. Она отошла, усевшись с другой стороны вагона и отвернувшись от света, проскользающего через открытые окна.

– Что там увидела? – спросила Сэм, глянув на нее.

– Да так, – соврала Сара. – ничего.

Следующие несколько часов запах все еще витал внутри вагона, напоминая о кошмаре, сквозь который пронесся товарный поезд с ними внутри. Сара постоянно потирала руки, ее раздражало все вокруг и возникло навязчивое желание погрузиться в теплую ванну и никогда оттуда не вылезать. Не проходило ощущение, будто испарения остались на коже, въелись и та начнет разлагаться, словно тело того бедняги, которого выловили из этого отравленного болота. Сара постоянно обтирала ладони о джинсы, ерзала, не в силах избавиться от ощущения того, что этот несмываемый запах останется с нею навсегда.

Даже когда они удалились от свалки настолько, что чистый воздух выбил из вагона все тошнотворные ароматы, Сара все еще не могла нормально вдохнуть или заглотнуть слюну, потому что омерзительный запах стоял в горле, проник в легкие, копошась там, словно могильные черви. Девушка потирала руки друг о друга, об одежду, то ее все равно передергивало каждый раз, когда она позволяла себе заглотнуть в легкие побольше кислорода.

– Что, сильно впечатлила помойка? – стягивая с лица повязку, сказала ей Саманта.

– Можно сказать и так. – кивнула Сара.

– Это еще не самое жуткое. – хмыкнул Руди, все также нелепо и по-дурацки улыбнувшись вовсе не к месту. – Если тебя потрясло это, то лучше не выглядывай в окно вообще.

– О, пытаешься меня напугать, Руди? – издевательски сказала она.

– Если честно – то да. – усмехнулся тот.

– Хуже жизни, чем у этих ребят, мне тоже сложно представить, – сказала Сэм, смачно сплюнув в угол вагона и поморщившись. – типа, ощущения после них остаются отменные.

– Меня до сих пор коробит. – вздрогнула Сара.

– Постарайся расслабиться, – развел руками Руди.

– Легко сказать. – поудобнее уселась девушка. К ней подошел пес, приветливо тыкая мордой ей в шею. Сара не смогла сдержать смех несмотря на свой депрессивный настрой, потому что до жути боялась щекотки.

Это зрелище заставило даже хмурую Сэм, которая сморщившись смотрела куда-то в пустоту, улыбнуться. Девушка потянулась за рюкзаком, начав там поиски съестного.

– Я до жути проголодалась. Так, что тут у нас. – запустила она руку внутрь, обшаривая рюкзак. Внутри нашлись галеты и какой-то доисторический мерзкий соус, который Сара купила год назад и не смогла есть из-за его сладкого привкуса, оставив тот в холодильнике и забыв до настоящего момента.

Саманта поделила пачку галетов на всех, обильно помазав печенья себе и Руди этим соусом, Сара в ужасе попросила ни капли не проронить на ее долю, воспоминая, насколько чудовищно приторным был его вкус. Уже сейчас галеты дались легко и вместе с ними изо рта куда-то пропал привкус тухлой рыбы и мусорных испарений. Жуя их Сара забывалась, выкидывая из головы мрачные пейзажи мусорных болот.

Молчание висело в воздухе уже достаточно долго. Сара поудобнее устроилась в уголке, потирая руки и заметив, что они заметно иссохли. Кожа на ладонях шелушилась, сползая. Внутри нее застыл немой крик.

– Боже, что это? – глухо сказала она, глядя на свои ладони.

– Не ты одна, подруга. – пожала плечами Сэм, показывая свои ладони. – Нам не помешает помыться, при ближайшей возможности.

– Эти свалки, что, настолько токсичны? – девушка потерла руками друг о друга, наблюдая как иссохшая кожа ссыпается на ржавый пол, словно пыль.

– Не свалки, а их испарения. – поправил Руди.

– Это, случаем, не смертельно? – с грустью глядя на свою кожу, спросила Сара.

– Ну, пока ты не притрагивалась к этому мусору – нет. – улыбнулся Руди.

– Как же те люди не умирают, шагая в нем по пояс?

– Он шутит, – хмыкнула Саманта. – но тут полно радиации и токсичных испарений. Типа, не стоит лишний раз высовывать что-либо из вагона, когда мы проезжаем мимо этого дерьма.

– Мне их даже жаль. – вздохнула Сара, сжимая кулаки. Они были такими сухими, словно их покрывала короста. Девушку передернуло. Ее бедные руки уж точно этого не заслужили и она пожалела о своей любознательности и желании рассмотреть эту помойку поближе.

Следующие несколько часов вплоть до ночи они проезжали вдоль побережья, пока солнце заходило за горизонт. Сара постоянно ерзала, поворачивалась и не могла найти себе места. Ей казалось, что ей хочется есть, спать и ее тошнит одновременно. Мимо мелькали города, имевшие характерные названия. Поначалу она даже удивлялась тому, как Бей-39, Бей-27, Бей-16 похожи на ее родной город, пока каждый из этих поселений на побережье не начал казаться ей донельзя похожими. Те же строения, кирпичные коробки, среди которых копошатся кучки людей. Те же святящиеся вдалеке неоновые вывески, с абсолютно той же назойливой рекламой. Даже проектировка была похожей, различаясь лишь в зависимости от ландшафта вокруг. Когда они проезжали, останавливаясь уже мимо десятого такого города, Саре наскучило каждый раз выглядывать из окна, чтобы увидеть очередного близнеца родного поселения. Она задумалась, насколько же серо она живет, раз все города вокруг построены по одной и той же схеме. Может, где-то в очередном прибрежном городе без имени живет, предположим, девочка Сара, которая превозмогая себя встает по утрам, чтобы отправиться с подругой в надоевший почтовый терминал. Садится на один и тот же монорельс, вдыхая запах одних и тех же обеззараживающих химикатов. За окном промелькнули очередные серые коробки-дома и поезд прошел очередной контрольно-пропускной пункт.

– Странно, что нас не ищут. – сказал Руди. – Даже не останавливают поезд на КПП. А их на пути было уже дьявольски много. Очень странно.

– Я перестала париться после пятого, – подняла на парня уставший взгляд Саманта. – видимо, мы перебили всех, ха. Не осталось никого, кто мог бы сообщить.

– Осталась. – вздохнула Сара.

– Что? – Сэм и Руди сказали это одновременно, глянув на нее.

– Тиффани, она была там. – Сара прикрыла глаза, вновь воспроизводя перед собой эту погоню. Нет, ей не показалось. Там стояла Тиффани. Она могла выстрелить, но не стала.

– Та шлюха? – вырвалось у Сэм.

– Она была с теми парнями, которые хотели остановить товарняк. – Сара помассировала глаза, надавив на них посильнее. Перед глазами поплыли черные круги. – Я уверенна, что мне не показалось. Она могла убить Руди, меня.

– И псину? – неожиданно спросила Сэм, посмотрев на животное.

– Да, и его тоже. – грустно глянула на собаку девушка. – Но она не стала стрелять.

– Что за Тиффани? Можно поподробнее? – приподнял бровь Руди, глядя на девчонок.

– Да тут и без подробностей все понятно, – отмахнулась Сэм. – теперь понятно.

– Что понятно? – спросил парень.

– Она была с копами. Может, типа, под прикрытием или что-то такое. – Сэм утерла нос рукой.

– Но зачем ей было следить за мной? – тихо спросила Сара.

– Может, это она сдала Френка полиции? А через тебя, типа, – Сэм почесала затылок. – решила выставить виновной меня?

– Звучит сложно. – вздохнул Руди.

– Проще, чем кажется. – ответила ему Сэм.

– То есть, ты считаешь, что?..

– Ага, – удовлетворенно кивнула Саманта, прервав Сару на полуслове. – она следила за тобой, узнала, что мы с тобой связанны, – Сара несколько покраснела после этих слов. В голову ей пришли несколько иные мысли. – а затем проследила за нами и, типа, выдала своим дружкам-копам всю схему Френка. Эта крыса нас так и подставила, зуб даю. – уверенно жестикулируя, объясняла свои доводы Саманта.

– Вроде, вполне правдоподобно. – не в силах принять подобную правду все-же согласилась Сара.

– Атланта ведет усиленную борьбу с наркотой, – присела Сэм на одну из коробок, которая была полупустой и несколько промялась под ее весом. – видимо, они придумывают дохера сложные планы, чтобы вот-так-вот расправляться с мудаками, вроде Френка.

– «Ведет борьбу», – иронично поправил ее Руди. – Половина денег, которые направленны на все это уходят в карманы министерств в Атланте, а вторая половина в карманы локальных комендантов и старших полицейских. Я не видел такой масштабной облавы на притоны наркоманов, вроде этого, уже давно.

– Значит твой дружок Фрэнк, типа, сильно чем-то насолил большим дядям. – ухмыльнулась Саманта, проведя языком по губам. – Но, я избавила их от проблем. – она сжала и разжала кулаки, потерев шелушащиеся ладони.

– Он мне не дружок. – нахмурился Руди, скрестив на груди руки. – Я его не знал. Только возил эту дрянь туда-обратно.

– Что, тоже перед кем-то в долгу? – окинула его взглядом Сэм.

Руди несколько поник, скрестив руки в замок и пробежавшись глазами по темным стенам вагона. Он посмотрел в небо, видневшееся в небольшом окошке и кивнул.

– Да, можно и так сказать. – сложно было не понять по его тону и выражению лица, что об этом говорить он не желает, и Сэм, явно не слишком заинтересованная, откинулась к стене, оставив свои попытки дознаться парня.

Опустилась ночь и холодный запах прибоя, лишь несколько перебиваемый сторонними ароматами, проникал внутрь, убаюкивая и навевая сон. На ночном карауле луна сменила уставшее солнце и все вокруг накрыла темнота. Сара, поудобнее устроившись рядом с подругой, накрылась, зевая. Глаза уже сами слипались. Сама того не замечая, она повалилась головой на плечо Сэм, утонув в объятиях морфея.

Очередное утро было холодным и невзрачным. За переделами вагона шел дождь, барабаня по стальным стенам своими хаотичными ритмами. Все тело тяготила усталость, Сара почувствовала зуд в легких, назойливо копошившийся внутри. Она попыталась откашляться, но не помогло. Открыв тяжелые веки, девушка потянулась, глядя на лица свои спутников, серые, как небеса снаружи, заволокшие все небо.

Они почувствовали, как поезд начал снижать скорость, продолжая ехать все медленнее и медленнее.

– Что такое? – спросила Сара.

– Не беспокойся, очередное КПП. – зевнула Сэм, прикрыв глаза.

– Да, впереди есть городок. – ответил ей Руди. – Тоже без названия, очередной номерной.

Сара пожала плечами, вздохнув и со скукой оглядывая пыльные пол и стены. Ей уже осточертело сидеть взаперти в этой стальной коробке, спать на холодном полу и глотать пыль с каждым вдохом. Ее легкие в последнее время казались еще тяжелее. Она перестала принимать лекарства из-за их отсутствия и организм напоминал ей, что она сама виновата в том, что теперь вынуждена задыхаться при каждой попытке неаккуратно вздохнуть.

Вагоны медленно остановились, но вместо привычной тишины, которая обычно была во время всех проверок на прошлых остановках, послышались топот ног и голоса. Сара перевела взгляд на Саманту и Руди, которые в свою очередь оглядывались на нее и друг друга.

– Кто это? – прошептала Сара.

– Твою мать. – Сэм застыла, ее голос был едва слышен.

– Кажется, в этот раз не пронесло. – Руди тихонько подвинулся к стене, прижавшись к ней и пытавшись что-либо расслышать.

– Ну, что там? – Сэм медленно подтянула к себе винтовку, лежавшую рядом с какой-то пустой коробкой и щелкнула предохранителем. Внутри Сары что-то сжалось, напоминая о жутких событиях последних дней. Руки сами потянулись к пистолету за поясом. Холодная сталь в руках несколько успокоила ее пыл. Она задержала дыхание.

– Не слышу. – покачал головой Руди.

Топот шагов стал ближе, голоса громче и теперь не составляло труда хотя бы примерно понимать, о чем идет речь. Звучало несколько голосов, но самые часто говорящие были мужской, грубый и громкий, и женский, неуверенный и заикающийся.

– Так, записывай, вагон тридцать девять, – проговорил мужчина издалека. Судя по звукам шагов, они подошли ближе. В одном из соседних вагонов послышался скрип открывающихся дверей.

– Что в коробках? – сказал мужчина. После неясного скрипа, девушка ответила ему:

– Т-тут, тут картон. – а затем после небольшого молчания. – А тут, э-э… Кажется, тут тоже картон.

– Ага, записываю – картон. – громогласно сказал мужчина, послышался звук кликов по голографическому планшету.

Шаги прошли дальше и такую же процедуру они проделали в следующем вагоне. Саманта крепко прижала к себе винтовку, затаив дыхание. Руди тоже уже держал в руках пистолет, усердно глядя в двери. Внутри было темно, свет сочился внутрь лишь сквозь небольшие щели в окне. Ворота соседнего вагона закрылись и шаги приблизились к их вагону. Снаружи дернули за ворота, но те были закрыты изнутри.

– Что за черт. – грозно сказал мужчина, дернув еще раз. После пары попыток, он сдался. – Какой идиот их закрыл? Ладно, Лесли, давай к следующему, потом откроешь их изнутри.

Звук шагов вновь отдалился и направился к другим вагонам. Сэм выдохнула, подвинувшись подальше от двери, которая соединяла вагоны между друг другом. Часть из них были загружены углем или деревом и покрыты тентом, и только последние и первые из вагонов были полые и закрывались воротами. Именно в таком и сидели Сара с попутчиками. Время текло ужасно долго, хотя на деле не прошло и десяти минут. Шаги и голоса отдалялись и приближались, а ребята сидели внутри, стараясь не дышать настолько громко, чтобы случайно не привлечь внимания. Даже пес прижался к полу в углу, устремив в дверь взгляд своих блестящих в темноте глаз. Вдруг они и вовсе забудут про этот вагон, подумала Сара. Но ее надежды не сбылись.

В другом вагоне послышался скрип дверей, и девушка взошла в соседнюю часть состава, медленно пробираясь к ним. Ее шаги были уже около двери. Саманта тихонько поднялась, встав сбоку дверного проема и направив винтовку в него. Руди тоже направил пистолет туда, прищурившись и стараясь держать прицел ровно в темноте. Сара, оглянувшись на друзей, тоже подняла пистолет просто ради приличия, держа его не очень уверенно.

Замок двери скрипнул и та медленно отворилась. Внутрь шагнула фигура, включив фонарь, чтобы разглядеть что-нибудь в темноте вагона и Сэм тут-же приставила ей к виску винтовку, фыркнув, словно зверь:

– Тс-с, заткнись. – она сильнее прижала ствол к виску девушки.

– Ой. – произнесла та, жалобно пикнув.

– Заткнись и не слова! – прошипела Саманта.

Девушка замерла на месте, освещая фонарем вагон. Она посмотрела сначала на Руди, который со своим вечно простым выражением лица наставил на нее пистолет, затем на Сару, которая грустно посмотрела на девушку, легонько приопустив дуло своего револьвера. Она рассмотрела вошедшую. Облаченная в форму обслуживающего персонала станций, это была молодая девочка. На вид ей даже не было восемнадцати, ростом она была даже ниже Сары, которая сама не могла похвастаться своей осанкой. Полная, с большими испуганными глазами и заплетенным в две косы рыжими волосами цвета опавших листьев.

В вагоне напряжение висело над их головами. Девушка попыталась повернуться на Сэм, но упершийся в голову ствол помешал и Саманта еще крепче вжала его ей в висок. Ее фонарик дрожал в руках. Девушка, испуганно метаясь глазами, начала быстро дышать, пытаясь, видимо сориентироваться.

– Ну, Лесли! – донеслось снаружи. – Что там? Открывай!

– Скажи хоть слово, сука, и я, – начала было Сэм, проговаривая это сквозь зубы тихо, но вполне четко. Она прижала свое оружие к ней так сильно, что девушка уже клонила голову дальше от ствола.

– Тс-с, – приставив палец к губам тихонько сказала Сара, опуская пистолет на землю и отодвигая его от себя. – Пожалуйста, не выдавай нас. – она показала ей свои руки, в которых не было оружия. Свет фонарика ослепил ей глаза. Сэм грозно глянула на нее, не опуская своей винтовки, но все же ослабив напор на девушку и сделав бесшумный шаг назад. Руди, секунду оглядев всех собравшихся в вагоне тоже медленно опустил ствол вниз, но пистолета не положил.

– Ау, – донеслось снаружи и мужчина постучал в ворота. – Что там? Чего ты молчишь, Лесли?

– В-все, – прошептала она, поперхнувшись, а затем сказав уже более громко. – Все нормально! Тут ничего нет! П-пусто! – прозвучало это не очень убедительно, но стоявший снаружи мужчина, видимо, привык доверять мнению Лесли.

– Так и запишу – не заполнен. – послышались вновь звуки клавиш планшета и мужчина пошагал от них, крикнув напоследок. – Давай не задерживайся там, иди в головной вагон. Я заварю чай с печеньем, как ты любишь.

– Хорошо, П-пап! – все так же неловко сказала она, тихонько повернув голову на Сэм. Та испепеляла ее своим горящим взглядом. Ее грязный и растрепанный вид в темноте делал ее похожей на демона, впивающегося в жертву своим взглядом, выпивающим душу. Тряхнув винтовкой, Сэм указала ей на выход. Девушка, трясясь от страха сделала шаг назад, приподняв руки, и выключила фонарь. Дверь захлопнулась и в вагоне вновь повисла непроницаемая мгла. Лишь прерывистое громкое дыхание трех человек внутри нарушало этот покой.

Спустя несколько минут, голоса снаружи замолчали, шаги утихли и послышался грохот электродвигателя, заводившегося где-то на другом конце поезда. Вагоны тронулись и поезд, набирая скорость, понесся дальше. В закрытых окнах вновь замерцал свет, когда вагон выскочил из туннеля. Среди тусклых лучей она заметила лицо Саманты, полное пренебрежения. Девушка стерла со лба пот тыльной стороной ладони, рухнув вниз и ударив в стенку локтем.

– Сука. – выругалась она, положив винтовку на пол.

Руди медленно убрал пистолет за пояс, щелкнув предохранителем, а Сара оставила свой револьвер лежать на полу рядом, куда она его положила. Его стальной корпус отражал проникающие внутрь рассветные лучи, освещая часть темноты солнечными бликами, словно фонарик. Пес недовольно встряхнул шерстью, подойдя ближе и сев рядом с Сарой. Девушка неторопливо погладила его, чувствуя, как внутри пса учащенно бьётся его сердце.

Солнце взошло в зенит, а их путь все продолжался. Сара с трудом уже могла усидеть на месте, постоянно ерзая туда-обратно. В конце концов она нашла себе занятие, пытаясь перебирать между пальцами старую монетку, которую нашла в кармане штанов. Ей не хватало ловкости, чтобы перетаскивать ее и та всегда рушилась на пол, со звоном укатываясь в другой конец вагона. Руди или Сэм подхватывали ее, бросая назад и бесполезный процесс продолжался снова.

В какой-то момент, ей даже начало казаться, что у нее получается лучше, но в самый ответственный момент ее цель выпадала из рук. Пес непрестанно следил за катающейся по полу монетой. Сара вздохнула, в очередной раз взяв монетку в руки и переваливая между указательным и средним пальцем. Но сколько бы она не пыталась, монетка постоянно выскальзывала, со звоном откатываясь в другую часть вагона.