Читать книгу Нет дыма без огня - Сандра Браун - Страница 7
6
ОглавлениеУ Лауры имелись особые причины присутствовать на городском собрании.
Если в Иден-Пасс возрос уровень преступности, то ей следует об этом знать. Она живет одна, и ей необходимо принять меры, чтобы защитить себя и свою собственность.
Для того чтобы прижиться в Иден-Пасс, ей важно активно участвовать в жизни общества, даже просто почаще бывать на людях. Лаура уже купила сезонный билет на футбольные матчи и внесла деньги на сооружение нового светофора на единственном оживленном перекрестке в центре города. Если ее будут видеть в обычной обстановке, например, в магазине «Экономный покупатель» или на бензоколонке, то, может случиться, жители города перестанут считать врача чужой. Возможно, даже примут в свои ряды, несмотря на всесильную Джоди Такетт.
Третья причина, ради которой Лаура хотела присутствовать на собрании, носила куда более личный характер. Ей казалось странным, что вспышка преступности совпала с появлением у нее на заднем крыльце Кея Такетта с кровоточащей пулевой раной. Трудно вообразить, что это он лез в дом Фергуса Уинстона. Но ради собственного спокойствия она хотела бы позабыть об этой досадной случайности.
Актовый зал, гордость средней школы, часто использовался для общественных мероприятий. Лаура приехала пораньше, но стоянка уже оказалась заполнена легковыми машинами. Местная газета назвала собрание «жизненно важной акцией». Кроме того, были процитированы следующие слова шерифа Эльмо Бакстера: «Все граждане обязаны принять участие в мероприятии. Жители Иден-Пасс должны положить конец волне преступности, пока она окончательно не захлестнула наш город. Надо, как говорится, уничтожить зло в самом зародыше. У нас благопристойный и законопослушный, хотя маленький город, и таким ему быть, пока я здесь шериф».
Призыв не остался без ответа. Лаура буквально затерялась в толпе, валом валившей к ярко освещенному зданию. Однако при входе в зал она стала объектом пристального внимания. Она ясно слышала шепот за своей спиной. Шепот тонул в шуме толпы, но тем не менее Лаура его различала. Не обращая внимания на повернутые к ней головы и откровенно любопытные взгляды, она приветствовала знакомых: мистера Хоскинса из бакалейного магазина, женщину, работающую на почте, и тех немногих, кто не побоялся преодолеть зону отчуждения, созданную вокруг нее Джоди Такетт, и пользовался ее услугами врача.
Вместо того чтобы занять одно из свободных мест в задних рядах, Лаура двинулась вниз по запруженному центральному проходу. Она не станет прятаться! Она заметила Нэнси и Клема Бейкер с детьми. Нэнси знаком пригласила ее к себе, но Лаура отрицательно покачала головой и отыскала себе место в третьем ряду.
Она только прикидывалась храброй. Под лавиной неприязненных взглядов Лаура чувствовала себя неуютно, сознавая, что десятки языков треплют ее доброе имя, обсуждая все стороны жизни наглой особы, втершейся в ряды порядочных граждан Иден-Пасс.
Лаура страдала от полной невозможности себя защитить. Единственным способом было бы остаться дома, но это не решало проблемы. Она имела полное право принять участие в собрании. Она не должна бояться сплетен угодливых личностей, безропотно подчинявшихся старой карге, как Лаура теперь про себя называла Джоди Такетт.
Сама миссис Такетт оставалась более высокого мнения о своей персоне. Когда она появилась, как и положено, со значительным опозданием, то прошествовала по центральному проходу, не глядя ни направо, ни налево. Видимо, Джоди считала вежливость пустой тратой времени и не останавливалась, чтобы ответить на приветствия.
Она держалась высокомерно, но в ее облике не было ничего величественного. Кларк столь подробно описывал ей свою мать, что Лаура с легкостью ее узнала, хотя Джоди представлялась ей прежде неким сочетанием Джоан Кроуфорд и Жанны д’Арк.
На самом деле миссис Такетт оказалась невысокой приземистой седоволосой женщиной самой обычной внешности, одетой дорого, но безлико. Джоди обладала резкими, почти мужскими чертами лица. Она являлась олицетворением железной воли, чем более всего и прославилась.
Люди притихли, когда Джоди Такетт появилась в зале. Ее прибытие послужило сигналом для начала собрания. Вне сомнения, она являлась самой уважаемой гражданкой в Иден-Пасс.
Из всех собравшихся в зале Лаура, наверное, единственная заметила, что Джоди Такетт тяжело больна.
Кожа на лице – коричневая и сухая, как старый пергамент. Синяки и пятна покрывали руки. Когда Джоди протянула руку мэру, Лаура заметила припухшие пальцы, что свидетельствовало о возможных сосудистых заболеваниях.
Позади Джоди шла женщина примерно одного возраста с Лаурой. Она улыбалась робкой, неуверенной улыбкой, явно стесняясь, что вместе с матерью привлекает всеобщее внимание. Джейн Элен точно соответствовала описанию Кларка. Он как-то назвал свою сестру «мышкой», правда, без всякой насмешки.
«Отец ее обожал, – рассказывал Кларк, – наверное, если бы он не умер, когда она была совсем маленькой, она бы расцвела и стала красивой девушкой. Мать не находила для нее времени. Все работа. Работа. Работа – ее бог! Джейн Элен выросла среди тех, кто умеет за себя постоять, характера нам всем не занимать. Ей редко когда удавалось вставить свое слово. Теперь застенчивость ее вторая натура».
Джейн Элен была светловолосая, с тонкими чертами лица. Рот у нее был маловат, а нос несколько длинноват, но потрясающие синие, как и у братьев, глаза с лихвой компенсировали любые недостатки.
Она явно находилась под влиянием Джоди, что подтверждало и полное отсутствие какого-либо стиля в одежде. Строгая прическа еще больше портила ее. Казалось, она изо всех сил старается сделать себя непривлекательной, чтобы ничем не выделяться и полностью затеряться в тени, отбрасываемой властной фигурой матери.
Кей замыкал семейное шествие. Но, идя по проходу, он, не в пример матери, часто останавливался, чтобы поздороваться или перекинуться парой слов со знакомыми, которых давно не видел. Лаура улавливала обрывки этих дружеских приветствий.
– Кого я вижу! Неужели это Кей Такетт?
– Это ты, Опоссум? Сукин сын! Как у тебя дела?
Пока некто по прозвищу Опоссум распространялся о своих успехах в области продажи кормов и удобрений, Кей заметил Лауру. Словно не веря своим глазам, он снова посмотрел в ее сторону, и Лаура почувствовала, как у нее екнуло сердце. Они смотрели друг другу в глаза до тех пор, пока Опоссум, определенно прозванный так за свое печальное сходство с представителем отряда сумчатых, не задал Кею какой-то прямой вопрос.
– Извини, я не расслышал, – Кей отвел глаза от Лауры, но недостаточно быстро. Опоссум и сидящие рядом вполне успели заметить, кто явился объектом его пристального внимания.
– Да, я хотел спросить… – Опоссум переводил блестящие маленькие глазки с Кея на Лауру и обратно и был так поглощен этим занятием, что забыл, о чем шла речь.
К счастью, именно в этот момент к кафедре на сцене приблизился директор школы. Он что-то произнес, но микрофон предательски молчал, и только после некоторой возни с кнопками и регулировки ему удалось обрушить на барабанные перепонки присутствующих свое приветствие:
– Я хочу поблагодарить вас за то, что вы пришли на собрание…
Кей пообещал Опоссуму, что выпьет с ним завтра пива, затем присоединился к Джоди и Джейн Элен; для них в первом ряду мэр зарезервировал места.
Собрание под председательством директора школы началось. Он представил публике семейство Фергуса Уинстона, сплоченной стайкой появившееся из-за желтого бархатного занавеса. Лаура с интересом разглядывала эту троицу. Молоденькая девушка по имени Хэвер сильно смущалась под многочисленными взглядами. Что касалось миссис Уинстон, то она ничем не походила на жертву нервного потрясения, как сказал о ней директор школы. Дарси олицетворяла недюжинное здоровье, и в ней ощущался огромный запас энергии. В свете ярких ламп рыжая копна ее волос казалась пылающим костром. С притворной скромностью она взяла под руку своего мужа.
Лаура сразу почувствовала к ней недоверие.
Фергус был высок ростом, но как-то старчески горбился. Его узкую длинную голову с залысинами покрывали редкие седые волосы. Морщины, те, что называют «морщинами смеха», залегли у большого рта. Сменив на кафедре директора школы, Фергус без улыбки поведал залу об ужасном происшествии.
Слегка сдвинувшись влево, Лаура могла видеть сидевшего рядом с сестрой Кея Такетта. Он опирался локтями на подлокотники и кончиками пальцев похлопывал себя по губам. Кей положил правую ногу, ту самую, что растянул, на левую. Развалившись на сиденье, он нетерпеливо поглядывал по сторонам, демонстрируя всем своим видом, что ему наскучило мероприятие и что он, как школьник, мечтает об окончании урока.
Лаура посмотрела на сцену и увидела, что не одна она наблюдает за Кеем Такеттом. Миссис Уинстон с хитрым, довольным выражением лица тоже не спускала с него глаз.
– Это все, что я вам хотел сказать, – завершил свою речь мистер Уинстон. – Хочу только добавить, что нам следует присматриваться к любым подозрительным личностям, появляющимся в городе, и докладывать шерифу обо всех происшествиях.
Под аплодисменты он покинул кафедру, уступив место шерифу Эльмо Бакстеру, неряшливого вида человеку, передвигавшемуся со скоростью улитки и взиравшему на мир грустными глазами бассета.
– Я благодарю Фергуса и Дарси за то, что они поделились с нами своим неприятным опытом. – Он тяжело переступил с ноги на ногу. – Но я хочу вас предупредить: не вздумайте делать глупости и спать с револьвером под подушкой. Если вы заметите, что кто-то пытается к вам залезть, или увидите в округе чужака, немедленно звоните в полицию. Я или Гас проверим все в соответствии с законом. И не вздумайте брать на себя функции закона. Мы с городским советом решили, что нам нужен комитет по борьбе с преступностью. Это поможет тщательно следить за всем происходящим, чтобы ничего подобного больше не повторялось. Естественно, нам нужен председатель комитета. Прошу выдвигать кандидатуры.
– Я выдвигаю свою кандидатуру, – громко и отчетливо объявила Дарси Уинстон.
Зал захлопал. Фергус сжал руку жены и посмотрел на нее с откровенным обожанием.
– И я бы хотела, чтобы Кей Такетт занял место сопредседателя, – добавила Дарси.
Кей выпрямился. Правая нога, соскользнув с колена, с силой ударилась о пол. Лаура заметила, как он поморщился от боли.
– Что еще она там придумала? – При виде его изумленной реакции все вокруг засмеялись. – Я теперь здесь больше не живу. К тому же и ничего не смыслю в этих комитетах!
Развеселившийся шериф подергал себя за мочку уха.
– Я думаю, что это не важно, но уж если кто знает, как не дать себя в обиду, так это ты, Кей. Верно я говорю, Джоди?
Джоди надменно взглянула на сына:
– Я считаю, ты должен согласиться, Кей. Вспомни, когда ты в последний раз трудился на благо общества?
– Когда он возглавлял команду «Дьяволов» на чемпионате штата! – Опоссум выскочил на середину прохода и принялся размахивать руками над головой. – Давайте поддержим Кея Такетта, непобедимого одиннадцатого номера!
Все встали и присоединились к приветственным крикам. Проворные ребятишки воспользовались моментом, чтобы убежать от родителей. Шумные подростки поспешили к выходу, по пути награждая друг друга тумаками. Нечего было и думать о восстановлении порядка, поэтому шериф Бакстер, почти прижав губы к микрофону, объявил:
– Кто за, поднимите руку. Решение принято. Вы свободны. Будьте осторожны за рулем.
Лауру понесла за собой толпа. Приподнявшись на цыпочки, она увидела, как Дарси Уинстон повелительным жестом приглашает Кея на сцену. Она выглядела женщиной, вполне способной подстрелить убегающего любовника, чтобы не быть пойманной на месте преступления.
– Извините, – услышала Лаура сзади.
В ответ на эту вежливую просьбу Лаура отступила в сторону, затем обернулась. И оказалась лицом к лицу с сестрой Кея.
Сначала Джейн Элен неуверенно улыбнулась, затем в изумлении и отчаянии растерянно уставилась на Лауру.
– Здравствуйте, мисс Такетт, – вежливо произнесла Лаура. – Извините, что помешала вам пройти.
– Вы… вы…
– Я Лаура Маллори.
– Да, я…
Не успела Джейн Элен подыскать нужные слова, как в разговор вмешалась Джоди:
– Ты что остановилась? – Она тоже увидела Лауру, и на ее лице появилось выражение злорадства.
– Наконец-то мы встретились, миссис Такетт, – сказала Лаура, протягивая ей руку.
Джоди сделала вид, что не заметила ни приветствия, ни протянутой руки. Она подтолкнула дочь вперед:
– Двигайся, двигайся. Давай поскорее выйдем на воздух.
На мгновение Лаура застыла на месте. Эта случайная встреча не ускользнула от внимания толпы, и Лаура заметила, что люди намеренно ее сторонятся. Она медленно опустила протянутую руку и двинулась вверх по проходу; толпа расступалась перед ней. Она стала для них хуже прокаженной. Теперь никто не удостаивал ее даже взглядом.
У выхода она приостановилась и обернулась. Кей присоединился к миссис Уинстон. Лаура презрительно усмехнулась. Эти двое друг друга стоили.
Поскольку Дарси перекричала бы глашатая, Кею не оставалось ничего другого, как подняться к ней на сцену. Она привлекла к нему всеобщее внимание, и ему пришлось смириться.
Пробираясь к сцене, он попытался отыскать взглядом в толпе Лауру Маллори и с ужасом увидел, что она что-то говорит его матери.
Когда Джоди отвергла рукопожатие Лауры и грубо подтолкнула Джейн Элен, доктор Маллори не растерялась и сохранила присутствие духа. Она не расплакалась и не стала выкрикивать им в спину оскорбительные эпитеты. Наоборот, с достоинством направилась к выходу, высоко держа голову. Что ж, держится она неплохо.
Кей хотел было ее догнать и… Что дальше?
Спросить, почему она остановила свой выбор именно на его брате, когда в Вашингтоне всегда полным-полно назойливых молодых самцов, которым не терпится совокупиться?
Потребовать, чтобы она в двадцать четыре часа покинула город или еще что-нибудь в этом роде?
Одним словом, показать себя полным идиотом. Нет, Кей не хотел доставить ей это удовольствие. Кроме того, ему надо все-таки поговорить с Дарси. Сначала покончить с этим, а потом уж разбираться в других делах.
Он поднялся по ступенькам на сцену.
– Что тебе надо? – недовольно спросил он.
– Привет, Кей. – Она сияла и, не обращая внимания на его нахмуренные брови, подвела его к Хэвер. – Ты знаком с моей дочерью? Хэвер, это мистер Кей Такетт.
– Здравствуйте, мистер Такетт. – Девушка была вежливой, но явно думала о других вещах. – Меня ждет Таннер, – сказала она, обращаясь к матери. – Я могу идти?
– Можешь, но только прямо домой.
– Но все едут на озеро.
– В такой поздний час? Я тебе не разрешаю.
– Ну, мамочка! Все едут. Пожалуйста.
Во взгляде Дарси, устремленном на Хэвер, крылось молчаливое предостережение.
– Чтобы в одиннадцать тридцать ты была дома. И ни минутой позже.
Хэвер надулась.
– Никто так рано не возвращается.
– Это мое последнее слово, милочка.
Хэвер покорилась. Равнодушно попрощавшись с Кеем, она спустилась со сцены в зал, где ее ждал красивый молодой человек.
Пока Дарси спорила с Хэвер о комендантском часе, Кей следил за одиноким медленным движением Лауры Маллори по проходу. Нельзя не признать благородства ее поведения. Перед самой дверью она обернулась и посмотрела на сцену.
– Кей!
– Что такое? – Только когда Лаура исчезла в дверях, он вспомнил о Дарси. Та проследила за направлением его взгляда вплоть до самых дверей.
– Вот как, эта скандальная особа, наш новый врач, тоже, оказывается, явилась, – с издевкой произнесла Дарси. – Ты удостоился чести познакомиться с ней?
– Угадала. Это она меня подлатала после того, как ты проделала во мне дырку. – Кей с удовлетворением отметил, что самодовольная улыбка исчезла с лица Дарси.
– Ты обратился к ней? – воскликнула она. – Ты что, рехнулся? Я думала, что у тебя хватит ума обратиться в больницу, там тебя, конечно, признают, но все-таки это не в городе.
– Я искал дока Паттона. Мне никто не сказал, что он на пенсии.
– И ты, конечно, не знал, что твой брат купил своей любовнице врачебную практику в нашем городе?
– Представь себе, нет.
Кей старался, чтобы его голос звучал как можно равнодушнее, но Дарси уже ничего не замечала. Он почти видел, как она прокручивает возможные варианты развития событий.
– Она может сообщить шерифу, – забеспокоилась Дарси.
– Может, но не станет! – Он посмотрел в сторону выхода. – У нее хватает своих забот. К тому же доказательств нет. Нет пули. Пуля прошла навылет и вырвала кусок мяса. – Он наклонился к ней и тихо, чтобы никто не услышал, сказал: – С тебя надо живьем содрать кожу. Ты могла меня убить, безмозглая сука.
– Не смей так говорить со мной, – прошипела она, с трудом сохраняя на лице натянутую любезную улыбку. – Если бы я сразу не сообразила, Фергус поймал бы нас в чем мать родила. Ты думаешь, он поверил бы, что мы читали вслух в моей спальне? Он мог нас убить на месте, и любой суд присяжных в нашем штате наверняка бы его оправдал.
– Солнышко!
Дарси резко обернулась при звуке голоса мужа.
Кей поздоровался с Уинстоном:
– Привет, Фергус. Давно не виделись.
– Как поживаешь, Кей?
– Не жалуюсь.
Много лет назад между Фергусом и Джоди произошла какая-то размолвка. Речь шла об участке «Нефтяной компании Такетт», граничащем с мотелем. Никто не знал точных подробностей, и Кей никогда не старался их выяснить. Он решил, что Джоди, жадная до нефти, а вместе с ней до власти и денег, каким-то образом сумела обжулить Фергуса.
Его не интересовала их ссора, но из-за нее Фергус всегда смотрел на него, как на недоумка и дерьмо. Впрочем, возможно, и из-за поведения Кея в юности. Не раз после очередной попойки они с Опоссумом и всей их компанией отсиживались в кафе при мотеле Фергуса, чтобы хоть как-то прийти в себя. Он смутно помнил, как однажды его буквально вывернуло наизнанку прямо на лужайке перед мотелем «Зеленая сосна».
Как бы там ни было, Фергус Уинстон его недолюбливал, но Кея это мало беспокоило.
– Мне совсем не по душе работа в этом комитете, куда ваша жена меня только что заарканила. Так вот, – обратился он к Дарси, – я слагаю с себя полномочия. Решение вступает в силу немедленно.
– Ты не можешь так поступить. Ты еще не начинал работать.
– Тем более у меня есть все основания уйти с этой должности. Я ничего не просил. Я не желаю такой работы. Ищите себе другого сопредседателя.
Дарси подарила ему свою самую ослепительную улыбку.
– Он хочет, чтобы его умоляли. Фергус, ты бы подогнал машину ко входу. Я скоро освобожусь. А пока я попытаюсь убедить этого лентяя, чтобы он изменил свое решение.
Кей проследил, как Фергус прошел за кулисы, где попрощался со смотрителем, терпеливо дожидающимся, когда разойдется народ и он сможет запереть помещение.
Дарси убедилась, что муж скрылся из виду, и только тогда обернулась к Кею. Понизив голос, она спросила:
– Ты что, не видишь шанс, когда он у тебя прямо под носом?
– Что ты хочешь этим сказать, солнышко? – спросил Кей, прикидываясь непонимающим.
– Совсем не соображаешь? Если мы с тобой будем в одном комитете, нас никто ни в чем не заподозрит, – пояснила Дарси. Кей продолжал вопросительно смотреть на нее. В раздражении она повысила голос: – Хочешь, скажу по буквам: мы можем с тобой встречаться в любое время, и нам не надо будет прятаться. Теперь дошло?!
Он немного выждал для пущего эффекта, потом внезапно расхохотался.
– Ты думаешь, я хочу спать с тобой? – Его смех оборвался так же резко, как и начался, и лицо потемнело от гнева. – Да мне на тебя насрать, миссис Уинстон. Ты запросто могла меня убить из твоего паршивого пистолета. Взгляни на мою ногу, попробуй-ка с такой влезть в самолет.
Она посмотрела на него затуманенным взором.
– Не такая уж дорогая цена за удовольствие, ты согласен?
– Слишком дорогая, солнышко. Можно подумать, что ты редкость, вроде Золотого руна. – Его взгляд подчеркнуто остановился на ее бедрах. – Я встречал других, и получше. Тебе до них далеко. Короче, если ты думаешь, что я еще раз прикоснусь к твоему Золотому руну, то ты не только дешевка, ты еще и дура.
Туман в ее взоре рассеялся. Вместо него вспыхнул огонь.
– Не рассчитывай, что я с тобой когда-нибудь снова перепихнусь!
– Судя по слухам, я единственный такой неудачник.
Дарси позеленела от злости.
– Сукин сын, вот ты кто, Кей Такетт!
– Вот тут ты попала в точку, – подтвердил он коротким кивком. – Сукин сын в самом прямом смысле.
– Катись к черту!
В зале еще толпились и прохаживались люди, и Дарси, скрывая гнев, резко повернулась и двинулась прочь. Она шла по проходу, еле кивая тем, кто желал ей спокойной ночи.
Кей неторопливо последовал за ней, слегка посмеиваясь и в то же время чувствуя неловкость. Дарси вполне заслуживала подобного отношения, и все же он не испытывал удовлетворения оттого, что ее унизил.
Фергус услужливо ждал жену у машины, широко распахнув дверь. Когда Дарси села внутрь, Кей услыхал ее слова:
– Прошу тебя, Фергус, поедем побыстрей домой. У меня голова раскалывается.
Кей пожалел Фергуса, но не потому, что переспал с его женой; редкий мужчина в округе не удостоился этой чести в то или иное время. А потому, что, хотя мотель и приносил доход, Фергусу никогда не дотянуть до настоящего бизнесмена. Для этого нужны совсем другие качества, которыми Фергус не обладал, о чем свидетельствовал весь его вид: длинное худое лицо, сгорбленные плечи и плюс к этому устаревший подход к ведению дела. В этом мире бок о бок существовали многочисленные Джоди Такетт и Фергусы Уинстоны, победители и побежденные. Одни прокладывали себе дорогу подобно бульдозеру, другие или уступали им путь, или, в случае сопротивления, отбрасывались на обочину, а то и уничтожались. И в жизни, и в любви Фергус принадлежал к последней категории.
Кей не понимал такой пассивности. Почему Фергус не замечал неверность Дарси? Почему оставался добровольным посмешищем? Почему терпел и прощал Дарси ее измены?
Что это – любовь?
«Какая там любовь», – усмехнулся Кей. Любовь… Этим словом напичканы стихи. Они вещали об огромной власти чувства над сердцем и умом, но это заблуждение. Любовь не преображала жизнь, хотя об этом и пелось в сладкозвучных романсах. Кей ни разу не испытал подобного волшебства, если только не говорить о магии черного цвета.
Он любил отца, и его смерть разбила ему сердце; он остался один, без опоры, во враждебном мире. Любовь заставляла сестру целиком подчиняться матери. Из-за любви Кларк погубил свою многообещающую карьеру. Неужели из-за так называемой любви Рэндалл Портер терпел развратную жену?
«Нет, это не для меня», – твердил себе Кей, пересекая стоянку настолько быстро, насколько позволяла больная нога. Любовь, всепрощение, другая щека, которую следует подставлять, – все эти идеи хороши для воскресной школы. Им нет применения в реальной жизни. Во всяком случае, в его жизни. Если у него помутится разум и он вдруг женится, то, застав жену в объятиях другого мужчины, он убьет их обоих на месте.
Кей подошел к машине и открыл дверь.
– Добрый вечер, мистер Такетт.
Он обернулся и с удивлением увидел стоящую возле машины Лауру Маллори. Слабый ветерок ворошил ее волосы, раздувал платье. Лунный свет освещал часть лица, другая оставалась в тени. Хотя она была последним человеком, кого бы он хотел сейчас увидеть, надо признать, что выглядит она удивительно красивой. У Кея невольно забилось сердце.
Судя по голосу, он был недоволен.
– Вы что – шли за мной по пятам?
– Нет, я ждала вас здесь, на стоянке.
– Глубоко тронут. Как вы узнали, где меня ждать?
– Я видела вас в городе на этой машине. Она очень заметная, если не сказать больше.
– Это машина моего отца.
«Линкольн» – длинный, внушительных размеров автомобиль, возраст которого перевалил за двадцать лет, вдобавок пожирал еще и прорву бензина. Кей договорился в гараже у Бо, чтобы они поддерживали машину в отличном состоянии, и «Линкольн» выглядел как новенький. Кей ездил на нем, когда находился в родном городе: он напоминал ему о покойном отце.
Автомобиль соответствовал яркой личности Кларка Младшего. Желтый внутри и снаружи, он блистал позолоченными дисками колес и решеткой радиатора. Кей нежно именовал его «бордель-мобиль». Джоди не нравилось название, по всей видимости, за его меткость.
– Вы все еще хромаете, – заметила Лаура. – Почему вы не ходите на костылях?
– Не хочу. С ними одна возня.
– Вы можете себе навредить.
– Что ж, придется рискнуть.
– Как ваша рана? Почему вы не пришли ко мне на прием?
– Не стоит разговора.
– Пора снять дренаж.
– Я уже сам его вытащил.
– Вот как. А вы, оказывается, настоящий мужчина. Вижу, что вы наконец побрились. Наверное, с помощью скребка?
Он молчал, чувствуя, что она смеется над ним.
– Вы регулярно меняете повязки? Если нет, то можете занести в рану инфекцию. Как идет заживление?
– Прекрасно. Послушайте, – произнес он, опираясь локтем на крышу машины, – мне что – считать это визитом врача? Может, вы пришлете счет за консультацию?
– На этот раз нет.
– Ну, спасибо вам, док. Большое спасибо. Спокойной ночи.
– Дело в том, – начала она, делая шаг к нему, – что мне надо поговорить с вами кое о чем, и я решила, что здесь самое подходящее место. Нас никто не может подслушать.
– Только этого не хватало. У меня нет настроения беседовать с вами. Сегодня я, как вы бы сказали, в состоянии повышенной нервозности. Так что советую вам быть паинькой и мотать отсюда.
Он уже приготовился сесть в автомобиль, когда Лаура совершила еще один неожиданный поступок: внезапно схватила его за руку.
– Я отдаю вам должное, мистер Такетт, уж чего-чего, а изворотливости вам не занимать. Откройте, кто из вас, вы или миссис Уинстон, придумали разыграть разбойное нападение, чтобы скрыть супружескую измену?
Кей опешил, но замешательство длилось всего мгновение. Она смотрела на него очень серьезно, так серьезно, что он не выдержал и улыбнулся.
– Вот как. Девочка-всезнайка воображает, что ей известно все на свете.
– Мистер Уинстон вас спугнул прямо из постели своей жены? Я угадала?
– Что вы меня спрашиваете, раз вы так уверены?
– Во время бегства вы растянули связки. Чтобы замести следы, миссис Уинстон в вас выстрелила. Сцена под стать третьеразрядному кино. Вы хоть знали, что она собирается в вас стрелять?
– А вам какое дело?
– Значит, это действительно явилось сюрпризом.
– Не приписывайте мне свои слова, – грубо перебил он. – Лучше ответьте на мой вопрос. Какое вам до этого дело? Или, может, у вас болезненный интерес к любовным отношениям других людей?
– У меня одна-единственная причина, – повысила голос Лаура. – Вы ворвались ко мне в дом и обозвали шлюхой за те же подвиги, которые совершили сами.
– И тем не менее это совсем другое.
– Неужели? В чем же разница?
– Мы с Дарси никому не причинили вреда.
– Не причинили вреда?! – воскликнула Лаура. – Дарси замужняя женщина. Вы же утверждаете, что именно это моя самая тяжкая вина.
– Нет, ваша самая тяжкая вина в том, что вы позволили себя поймать.
– Значит, пока муж Дарси ничего не подозревает, ваша интрижка может спокойно продолжаться?
– Ну, не совсем спокойно. И все же не следует делать из этого трагедию. Больше всего в этом деле страдают сами грешники.
– Не совсем так, мистер Такетт. Вы подняли на ноги весь город из-за «волны преступлений», в действительности не существующей.
– Это не моя вина. Фергус перепугался, когда Дарси начала кричать и стрелять из пистолета. Просто он несколько переборщил.
– Или использовал мифического грабителя, чтобы заглушить собственные подозрения.
У Кея тоже возникли подобные мысли, но он решил их оставить при себе.
– Я не отвечаю за то, что ему взбрело в голову.
– Разве вас не беспокоит, что вы заставили дрожать от страха целый город?
– От страха? – насмешливо переспросил он. – Какого еще страха? Людям нравится, когда их немножко пугают. Они жить без этого не могут. До празднования Дня труда далеко, им нечем развлечься, а тут еще жара, так пусть хоть это их немного повеселит. Шериф Бакстер мне сказал, что со всего города хлынули сообщения о подозрительных личностях. – Кей рассмеялся. – Возьмем, к примеру, мисс Винни Ферн Льюис, она живет в старом обветшалом доме на Кэннон-стрит. Когда мы мальчишками ходили по домам перед Днем Всех Святых, мы нарочно обрывали у нее во дворе бельевые веревки, потому что она очень прижимистая и никогда не давала нам ничего, кроме самых дешевых конфет. Так вот, вчера Эльмо мне рассказал, что эта самая мисс Винни Ферн сообщила, что уже шесть вечеров подряд какой-то тип подглядывает в окно, когда она раздевается. Она утверждает, что не может его описать или что-то о нем сообщить, так как он прячется за кустом шиповника и, как она объяснила Эльмо, «доводит себя до сексуального возбуждения». Не представляю себе, как шериф удержался от смеха. Скорее можно поверить, что на Луне живут люди, чем вообразить, что кто-то подглядывает за мисс Винни Ферн. Но для нее это целое событие, она его ждала всю жизнь, так что же в этом плохого?
– Одним словом, вы считаете, что оказали обществу услугу?
– Очень возможно. Люди в таком маленьком городке, как Иден-Пасс, нуждаются в развлечениях. – Он подвинулся ближе к ней и почувствовал запах ее духов. – А как насчет вас, доктор? – спросил Кей, понизив голос. – Как насчет того, чтобы развлечься? Правда, в Иден-Пасс нет законодателей, которых вы могли бы совращать.
Лаура задрожала от возмущения, и Кей понял, что в ней привлекало брата. Гнев красил Лауру Маллори. Она стояла с гордо откинутой назад головой и в этой позе могла бы украсить нос старинной бригантины.
Только, помимо гордости, в ней чувствовалась еще и мягкость. Ветер поднимал шелковистые пряди ее волос, играл складками платья. Мягкими и нежными были ее губы.
Кей попытался прогнать эти мысли.
– Вы уже наметили следующую жертву?
– Кларк не был жертвой!
– Вы оказались единственной замужней женщиной, с которой он связался.
– Это доказывает, что он был разборчивее вас.
– Или наоборот.
В ярости она повернулась, чтобы пойти прочь, но он удержал ее за плечо.
– Раз вы все это начали, вам придется выслушать меня до конца.
Лаура отбросила назад волосы.
– Я вас слушаю.
– Вы сказали, что мои обвинения в ваш адрес несправедливы.
– Я могу повторить это еще раз. Они абсолютно несправедливы. Вы ничего не знаете о моих отношениях с Кларком, кроме того, что прочитали в газетах или измыслили своим грязным умом.
Кей усмехнулся. Она попалась, она ступила своей стройной ногой в ловушку.
– Вы тоже ни черта не знаете о моих отношениях с Дарси. Вы устроили мне засаду и теперь с жаром читаете проповедь, словно я грешник, а вы достойная защитница библейских заповедей. Если я ошибаюсь насчет вас, то почему вы так легко, без суда и следствия, посылаете меня на виселицу?
Прежде чем она успела ответить, он отпустил ее плечо, сел в желтый «Линкольн» и завел мотор.
– Вы не только неверная жена, вы еще и фарисейка, – бросил Кей через открытое окно.