Читать книгу Храни меня, мой талисман! - Сборник - Страница 10

Укрыла ночь дороги дня,

и путь домой туманно-млечен,

когда меж безднами двумя

храм жизни творчеством отмечен.

Обрушил дождь воздушный фронт,

и поезд мчит за горизонт,

где за окном деревьев бег

и родина – двадцатый век.

Трава мерцает изумрудом,

и белоснежна высь небес,

а горы, словно злата груды,

тень навели на хвойный лес.

То эйфория мирозданья.

В воздухе чистые ветра.

Виновно в том одно созданье.

Не спится с ночи до утра

Мой ангел немой,

так не просто войти

в десятку златую из ста.

При гордости злой

я ношу на груди

звездное древо креста.

Можно сказать, что Бог есть,

а можно промолчать, что Бога нет.

Жизнь противоречива.

В воспоминаньях не исчез

дом многолюдный – древний идол.

Шумит багряно-желтый лес

в краю отсутствия друидов.

Я помню ковш Медведицы огромной

над серебром заснеженной реки.

Там на кладбищах тихих подмосковных

спят с чистой совестью до утра старики.

Пора пришла, оседлан бледный конь,

и плоски души над российскою травой.

Ликует пар, пока горит огонь,

заворожен читатель мертвой красотой.

Воюет мир с талантливым твореньем,

которое пророчит Воскресенье.

Вторым Творцом не объявлю

талант поэта и витию.

Я целомудренно люблю

Премудрость Божию Софию.

В душе царит истома.

Я забыл дневные звуки, лица.

Пусть тишина – жена моя

в дому пустынном водворится.

«Закат Европы» —

ржавый меч.

Трещит мороз

в российском мире.

А снежный смерч —

полет валькирий.

Иконы старинной таинственный вид,

а в сердце живет несказанное имя.

Погасшие окна луна серебрит,

а небо ночи – ледяная пустыня.

На браке в Кане Галилейской

шесть водоносов каменных

есть символ бытового соглашения.

Но превратив обыденность в вино,

Христос возвел любовь

в божественную тайну —

вершину единенья человеков.

Мы после храма: ты одна,

а я «одни», и гаснут монастырские огни.

Земля и небо родственны точь-в-точь.

Славянский логос – женственная ночь.

Мечты о горах все сильней год от года

в каморке безрадостных мест.

Христос освятил человека и воду,

и воздух, взошедши на крест.

На мир наложено таинственное вето.

Глубокие и, вместе с тем, простые притчи.

Упанишадами суммируются Веды.

Загадка выражения Да Винчи.

Читают хиппи книгу Даосизма,

и ворожат писанья Кастанеды.

Молчание входит в обитель.

Я буквами тишь не нарушу,

где огненный Ангел-хранитель

согреет замерзшую душу.

«Тебя люблю»,

«Тебя жалею» —

меж двух синонимы-слова.

И сострадание к Распятью

дало Руси надежду, веру.

Ведь русский дух не богослов

вселенной-женщины брюнетки,

он бьет поклон душевным мукам

Марии тихой у Креста.

Сикстинская мадонна

Непостижима, скромна и проста

по облакам ступает красота

неброская и, тайну сохраняя

прежних лет,

в пространстве неизменчивого рая —

Премудрости божественной портрет.

Глотни заветной воли

и небом завладей.

Цветы на рыжем поле

есть царская постель.

Но чувствуешь в окружье

немое существо —

насмешливая дружба

есть благодать Его.