Читать книгу Храни меня, мой талисман! - Сборник - Страница 11

Идут века, течет смола событий,

вбирая, обволакивая миг,

становится историей. Взгляните

янтарный камень из смолы возник.

То золотом червонным отливает,

то зеленеет от морской волны,

и в нем тысячелетья оживают,

ему ключи к истории даны.

Он мне несет покой и облегченье,

я погружаюсь в теплый желтый свет.

Сияет камень. Странное свеченье…

Не знаю – я проснулась или нет.

Не понимаю, что меня сковало,

так тихо – шевелиться не хочу.

Я, кажется, в историю попала,

в ее смолу, сейчас я закричу.

Но нет, не получается, однако,

не только крикнуть даже рот открыть.

Душа светла, очищена от шлака,

и не решать мне быть или не быть.

И потекут столетье за столетьем.

И времена, что нынче на дворе,

и годы торжества, и лихолетья —

все в солнечном застынут янтаре.

Другие у грядущего законы,

а мы утонем в прошлом, нам пора.

А рядом и жуки, и скорпионы,

и бабочки, и просто мошкара.

И кто-то в камень с любопытством пялясь,

по времени в реальности иной

наденет перстень с янтарем на палец

с какой-то мошкой, может быть со мной.

Жила в отдаленном селенье

девчонка, чиста, как слеза,

красивая на удивленье,

желанная. Только глаза

окрашены как-то нелепо —

приснится ж такое во сне —

один голубой, словно небо,

другой, – как трава по весне.

И парни, хотя и не трусы,

боялись сверкающих глаз,

и щедро дарили ей бусы,

и кольца, и серьги не раз.

Дары принимала, но все же

никто из парней не любим,

зеленым следит за Сережей,

на Васю глядит голубым.

Не шли ей каменья по цвету,

Не мил ей никто из ребят,

но где-то ведь ходит по свету

тот, что поразит ее взгляд.

Однажды дорогою пыльной

вошел незнакомец в село,

в лохмотьях, но статный и сильный.

Что парня сюда привело —

не знаем. Но он ту девицу

приметил и вмиг полюбил.

И ей стал тот юноша сниться,

так был он глазам ее мил.

Надолго б остался с ней парень,

но надо идти за судьбой.

Любимой оставил свой камень

заветный, такой голубой.

Храни его, милая, помни,

Не даст он столкнуться с бедой,

Надеждою сердце наполнит.

И снова сведет нас с тобой.

И дальше пошел потихоньку

в далекий, неведомый путь.

С тех пор не узнать ту девчонку,

томленье теснило ей грудь.

Все смотрит на камень заветный,

и плачет. И камень устал,

как небо, прекрасный и светлый

от слез зеленеть уже стал.

Темнеет, но нет, не сдается,

остался в нем блеск голубой.

И кажется, шепчет: «Вернется,

ты жди, он придет за тобой».

Девчонка живет недотрогой,

глаза даже ночью не спят,

и оба глядят на дорогу,

а не на окрестных ребят.

И вот, из пыли придорожной —

карета, а в ней силуэт.

И вспыхнули цветом тревожным

глаза: это он или нет.

Узнала, метнулась навстречу…

А он словно принц разодет,

высокий, широкие плечи,

смеется любимой в ответ,

счастливый, веселый, влюбленный,

недаром ходил за судьбой.

Целует сначала зеленый

глазок, а потом голубой.

Девчонка в объятиях млеет,

и светятся счастьем глаза.

Теплеет и вновь голубеет

в руках у нее бирюза.

Гений морской, развлекаясь, фигуры

лепит из светлых податливых вод.

Море волнуется, волны-скульптуры

миг существуют и падают. Вот

в южную ночь, беспокойную, страстную

из океанских выходит глубин

дева лазурная, дева прекрасная —

непостижимая Аквамарин.

Он ее вылепил не на мгновение,

чтоб не распалась скульптура-вода,

он гениальным своим повелением

в камень ее превратил навсегда.

Гений морской ее просит упрямо

чтоб полюбила его хоть на миг.

Только таится в глуби океана

город потерянный, древний, как мир.

Там, во дворце, в белокаменном зале

каменный юноша гордо стоит.

Аквамарин, обливая слезами

статую, тихо ему говорит

об одиночестве каменной девы,

и о любви, и о грустной судьбе.

Слышит ли он? Ведь уста его немы.

Как же понять его, дева, тебе?

Гений морской появился внезапно

понял он все, видя бусинки слез.

Ожил вулкан, ослепительным залпом

вдребезги каменный город разнес.

И покатились осколки цветные,

нет больше девы и юноши нет,

лишь белоснежные да голубые

камешки, не потерявшие цвет.

В пекле вулкановом перемешались,

будто бы кто-то нарочно творил.

«Снежные знаки» навеки остались

в камне по имени Аквамарин.

Тот, кто спускался в подводные замки,

кто бороздит океаны, моря,

верит в тот камень, и носят русалки

как талисман его. Видно не зря.

Тишь, морозное мерцанье,

запорошен млечный путь.

Старость склонна к созерцанью.

В небо зри, коль не уснуть.

В душу зри! Там тоже звездно,

но не так красиво, нет.

И пока ты жив, не поздно

душу вывести на свет.

Зимний вечер шел по крышам,

нес хрустальную звезду

в мир подлунный «Им вся быша».

Я за ней к Нему иду.