Читать книгу Храни меня, мой талисман! - Сборник - Страница 20

«Храни меня, мой талисман!..» —

Сказал поэт, доверяясь Богу.

Но рок, где в истине – обман,

Метелью выстелил дорогу.

«Спаси детей – и сохрани!» —

Шепчу, перед иконой стоя. —

«Мне дерзость юности верни,

И детства время золотое».

Грядущее покрыл туман,

Что впереди – никто не знает.

«Храни меня, мой талисман!..» —

Душа с надеждой повторяет.

В маленькой книжке – крупный поэт.

Боли излишки, дым сигарет.

В бывшем танкисте – песни равнин,

Жгучие кисти русских рябин.

На землю ангелы спустились —

И превратились в скрипачей.

Войдя в метро, они смутились,

Не видя солнечных лучей.

Смычок с волненьем потянулся

К струне… И звуки потекли!

В толпе ребёнок оглянулся:

Глаза от счастья расцвели.

Но человек за человеком,

Как муравей за муравьём,

Спешил к вокзалам и аптекам,

О чём-то думая своём.

А музыканты продолжали

Игру… Был каждый – виртуоз!

И люстры тусклые дрожали,

А по спине бежал мороз.

Гармония души с печалью

Переплелась – не разлучить!

Мобильные звонки звучали,

Концерт не в силах омрачить.

В метро был праздник: соло скрипки,

Владевшей силой неземной!..

И лучик ангельской улыбки

Внезапно вспыхнул предо мной.

Шаманские шептанья-заклинания

И рваные под барабан синкопы —

Померкнут перед ярким светом знания,

Которым обладают филантропы.

Любить людей – отчаявшихся грешников,

Сочувствовать, встречать без осужденья!

Но остается в мире всё по-прежнему,

Хоть филантропов вижу каждый день я.

Нищета плодит обезумевших гениев.

А богатство – тиранов: нельзя без них!

Чей-то жизни опять иссякает родник,

И с приходом зимы умирают растения.

Расточают богатство наследники праздные,

Ускользают творенья водою в песок…

Жизнь печальна… Усилия множит напрасные

Вседовлеющий Рок.

Женщина без шляпы —

Серенькая мышка:

Скромные масштабы,

Суетлива слишком.

Женщина без шляпы

Очень уж простая:

Взгляд не в небо – на пол,

Там, где пыль густая.

Женщина без шляпы

Лишена кокетства.

В шляпе – тут она бы

Отыскала средство

Выглядеть принцессой

Или королевой,

Героиней пьесы,

Соблазнённой Евой.

Нет, императрицей!

Незнакомкой Блока!

Сказочной Жар-птицей,

Очи – с поволокой!

Шляпа – это круто!

Шляпа – это чудо!

С залпами салюта

Я на бал прибуду!

Я сегодня в сиреневом,

Завтра – в лиловом.

Я поклонница гениев,

Обладающих словом.

Я как вишня с кислинкою,

Но – не в сахарной пудре.

Я не стану былинкою

В блеске и перламутре.

Великаншею стану я,

Без коня и доспехов…

Но сегодня – усталая,

С горстью грецких орехов

Над собою с иронией

Без конца размышляю…

Завтра – фото с аронией,

Покажу Вам, пылая!

Осень пришла внезапно,

Всё ещё не понимая,

Что поседеет завтра,

От перемен немая.

Ну, а сегодня осень,

Кисти калины тронув,

Держит, красива очень,

На голове корону.

Осень в лесах – царица,

В золоте утопает,

Осень в полях – Жар-птица,

Щедрая, не скупая.

Осень от буйных красок,

Плясок листвы – устала.

От карнавальных масок,

От оркестрантов бала.

Скинула платье осень,

Скрылась в лесу еловом,

Там, где тропинка с лосем,

Под ледяным покровом.

Провинциальная Таруса.

Автобус. Экскурсанты.

Седой Оки зеркально русло,

В толпе свежи таланты.

Литературной Меккой стала

Любимая Таруса,

И вот – цветы у пьедестала,

Застыла в бронзе Муза.

А берега столь живописны,

Что возникает чувство

Нетленной родины, отчизны,

Внезапное, как чудо.

На катерке звенит гитара,

Резвятся в ритме волны.

На палубе танцует пара,

И зрители довольны.

Чудесны песни и улыбки,

Прозрачен неба купол,

Полей развёрнутые свитки,

Светящиеся скупо.

Чудесен мир – маня простором,

Несбывшейся мечтою,

Поляной за сосновым бором

С малиною густою.

И этот воздух, что пропитан

Искусства ароматом,

И островки чужого быта

С крыльцом замысловатым.

Глянешь на берег левый —

В зарослях дремлют дачи…

Глянешь на берег правый —

Пляж, где взлетает мячик.

Кто-то на аквабайке

Пенит тугую воду,

Чистую – без утайки,

Там, где не видно броду.

Берег, и птичьи гнёзда:

В небе стрижи мелькают.

Как все легко и просто

К радости привыкают!

Как хороши пейзажи,

Праздничны неба краски!

Полные неги, блажи,

Лета земные сказки.

Тут для души – приволье,

Плавное колыханье,

И расстаёшься с болью,

Чуя Оки дыханье.

Красивое увидеть в безобразном…

Художники не признают канонов.

По набережной плыть в потоке праздном,

Писать под гулы колокольных звонов

Пейзаж, где стонет выгнутая плоскость,

И солнце тонет в тучах с каждым вздохом,

И где непредсказуемость и косность

Во мгле соединяются по крохам.

С палитрой нет взаимности, однако

Там пятна недосказанности просят

Размыть пространство, и горящим зраком

Увидеть в прядях у березы проседь.

Увидеть, что твой глаз не замечает,

Узнать, что не дано непосвящённым…

Берёза в небесах души не чает

И кланяется новоиспечённым

Художникам, что малевать горазды,

В полёте мысли отстают от кисти.

Красивы, в то же время безобразны

Эскизы, словно сны Агаты Кристи.

Что красота? Гармония с изъяном,

Которая не терпит повторенья,

Но манит первозданным и желанным

Огнём – и превращается в Творенья.

Среди грохота, звона, сумбура —

Девальвация ярких талантов.

В лупу глянешь – с изъяном фактура,

Текст читаешь – дебют дилетантов.

Вседозволенность пахнет добычей —

Дармовой и горячей: весомой!

Зло? Добро? Нет меж ними различий!

Есть! С одной роковой хромосомой…

Сердце вновь замирает от страха:

На качелях – набор высоты!

И трепещет от ветра рубаха:

Словно в пропасть, бросаешься ты.

Вверх взлетая, мне кажется: в птицу

Превратилась я с белым крылом!

В этот миг я желаю проститься

С тусклым бытом, что ждёт за углом.

К новой жизни взлетают качели:

От восторга – к печали глубин…

Но улыбка весны Боттичелли

Возникает без всяких причин.

Проявляется чувств амплитуда

От избытка нахлынувших грёз.

Там, вверху – ощущение чуда,

А внизу – шум любимых берёз!

Талант перерастает в опыт,

А мудрость – в воздух бытия.

И что-то замышляет, копит

Судьба могучая моя.

– Остановись! – душа трепещет, —

Замри, не мчись на всех парах!..

В прозрачном небе солнце блещет,

А на земле гнездится страх.

За чёрно-белое, за доброе-злое,

Нас ждёт расплата.

Полынью травой поросло былое,

Печалью – утрата.

Жизнь лёгким покажется дуновением

В песках – столетью.

За старость память платит забвением,

За жизнь – смертью.

Есть вещи сильнее томления тела,

Есть вещи – незримые глазу.

Любовь меня видеть распятой хотела,

Что пеплом становится сразу.

Но я уклоняюсь от жара соблазна,

Я прыгаю в жуть ледяную!

Любить, но дышать… Всё же я не согласна,

Покинуть орбиту земную.