Читать книгу Игра как жизнь. Часть 3. Ярославль, 1948-1958 - Сергей Белкин - Страница 21

Жизнь во дворе была интересной, насыщенной, да и сам двор становился все более ухоженным. На фотографиях первых лет его обживания двор ещё довольно голый, но постепенно облагораживался. Летом обустраивалась большая, высокая клумба, на которой росли бархотки, львиный зев, ноготки и другие цветы, к осени разраставшиеся так, что в них мы могли прятаться, подрастали кусты желтой акации. Зимой клумба превращалась в катальную снеговую горку, в сооружении которой принимал непосредственное участие и наш папа. Заливался каток, строился снежный городок и лепились бабы. На фото 118 видна эта горка, а также мы, катающиеся на ней: впереди – Оля Саксина, за ней – Надя Пахомова, за ними – Алеша Каретин; стоя съезжает Сережа Белкин, у него за спиной – Герка Травников. На фотографии видны подписи карандашом, сделанные Павлом уже в ходе подготовки этой книги: без него я бы детей не опознал.

С трех сторон наш двор был окружен заборами. Слева и справа были дворы других жилых домов. На фото 118 на заднем плане за забором виден соседний дом №41 по Гражданской (ныне Проспект Октября). Так раньше было принято: у каждого дома – свой двор. Эта, казалось бы, малозначащая деталь создавала особенный уклад, согласно которому формировалось устойчивое понятие «наш двор», «ребята с нашего двора» и так далее, что имело весьма глубокие последствия в образе жизни и способе сосуществования. Разрушив заборы, введя в градостроительную практику так называемую свободную планировку, мы способствовали разрушению этого фактора локального единения (а кто-то скажет – разъединения) людей. Если ячейкой, клеточкой общества считается семья, то устойчивое образование «двор» было сообществом таких ячеек, и становилось своеобразной структурной единицей социума.

За третьим забором располагались запретные, но очень привлекательные пространства: гараж грузовых автомобилей и большущий двор махорочной фабрики, на котором штабелями уложены тюки с табаком. Каждый тюк был размером примерно в кубометр, из них воздвигался штабель – высотой метров пять или около того. Смелые мальчишки постарше меня перелезали в этот двор и играли на штабелях: забирались на самый верх, спрыгивали вниз на хорошо пружинящие тюки табачных листьев. Смелость была нужна потому, что этот складской двор охранялся не только сторожами, но и собаками. Сторож и собаки находились, однако, довольно далеко от края, примыкавшего к нашему двору, они охраняли ворота, выходившие на улицу Некрасова, и когда собаки с лаем начинали бежать, – а им предстояло пробежать более ста метров, – надо было успеть перескочить обратно в свой двор. Теперь на этих пространствах расположились детские сады и какие-то другие образовательные учреждения.

В одном из соседних дворов – за Домом культуры Общества глухих, фасадом выходящим на Володарского, – существовал пруд, на котором мы катались на самодельных плотах. Я до этого счастья едва дорос, а старшие браться катались. Чаще мне доводилось наблюдать за ними с берега. В этом пруду, как мне помнится, – по указанию взрослых, решивших пресечь детское хулиганство, – были утоплены капсюли…

О капсюлях надо бы рассказать подробнее. С ними связана одна из забав, охватившая дворовых мальчишек. Забава состояла в том, чтобы класть капсюли на трамвайные рельсы, – а по Гражданской тогда ходили трамваи, – и наслаждаться громом выстрела, когда трамвайное колесо приведет капсюль в действие. Наиболее распространенными были капсюли типа «жевело» – к патронам охотничьих ружей. Они выглядели как маленькие стаканчики из блестящей латуни. Были и другие – как маленькие тарелочки. Особый шик состоял в том, чтобы на рельсы выложить не один капсюль, а несколько. И тут начиналось творчество. Можно было выкладывать «горкой», чтобы добиться максимально оглушительного взрыва. В таком случае бывало, что машинист трамвая останавливался, выходил из трамвая и осматривал колеса. Поскольку озорники находились неподалеку, машинисты, бывало, пытались кого-то из них поймать. Разумеется, безрезультатно, но весь этот спектакль доставлял дополнительное удовольствие. Другой способ выкладки капсюлей – «в линию». Подбирая расстояние между капсюлями, лежащими на рельсе, можно было добиться превосходной автоматно-пулеметной очереди. Более того: те мальчишки, которые были склонны к усилению драматизма, составляли целые композиции из разных по частоте и продолжительности очередей, завершающихся большим взрывом финальной «горки». Это увлечение продолжалось какое-то время, пока не вмешались взрослые и родители стали капсюли отбирать. Вот так, помнится, и стал жертвой небольшой набор капсюлей, воткнутых в ячейки картонки: кажется, отец сам и утопил его в том пруду.

Куда более невинной, можно даже сказать – светской, – забавой стало обретение нашим двором набора для крокета: молотки, шары, ворота. В нашей семье имелся набор для игры в крокет в домашних условиях. Небольшие – около двух сантиметром диаметром – деревянные шары, деревянные же молотки с рукоятками сантиметров тридцать, ворота из проволоки с плоскими ножками и деревянные колышки. Мы любили дома играть, расположив площадку на ковре. Не стану описывать правила игры, хотя понимаю, что большинство читателей их не знают, – все можно сейчас прочитать в Интернете. Скажу лишь, что в крокет можно играть команда на команду, но можно и каждый за себя. И шары, и молотки окрашены в определенные цвета: у каждого – свой. Задача состоит в прокатывании шаров через специальным образом расположенные ворота путем нанесения по ним ударов молотком. Выигрывает тот, кто пройдет заданный маршрут первым и «заколется»: попадет в финальный колышек и в знак окончания пристукнет его молотком. При участии нашей мамы и так называемого домового комитета были приобретен набор для взрослого крокета. Он был такой же, как и наш домашний набор, только большого размера – шары диаметром около 10 сантиметров, рукоятка молотка – около метра, чтобы было удобно играть и бить стоя. В домашнем наборе имелось четыре шара, четыре молотка разных цветов, десять ворот и два колышка. Вероятно, в дворовом наборе было то же самое. На какое-то время крокет стал популярным, во дворе выбрали ровную площадку, воткнули в землю воротца, но мне запомнилось не то, как играли, а то, как однажды все это оборудования было использовано по иному назначению.