Читать книгу Rusкая чурка - Сергей Соколкин - Страница 8

Дело в том, что Аня Большая из принципа никогда не носила трусов (такие вот высокие принципы у некоторой части нашей постперестроечной молодежи). Она, имея прекрасную, длинноногую фигуру, всегда ходила по городу либо в джинсах, либо в брюках и в майке или расстегнутой чуть ли не до пупа белой рубашке. И на одном из первых же концертов, устроенных администрацией какого-то подмосковного городка, кажется Красногорска, по случаю Дня города, выступая еще в старых, самопальных костюмах (рубашке и мини-юбке), выскочила на сцену, забыв надеть одну, несущественную для нее деталь туалета… Аншлаг был полный. И абзац тоже. Толпа бесновалась. Дело в том, что на Днях города сце ну монтируют всегда где-нибудь на центральной площади, чтоб все отовсюду хорошо просматривалось… Делают сцену еще и высокой – для того же. А многочисленный народ стоит и отрывается как бы внизу, смотря на кумиров и кумирчиков снизу вверх. И что он видит?! Вот то-то и оно, видит то, что весь наш многострадальный народ в последнее время по телевизору…

Саша был около звукача, далеко от сцены. И никак не мог понять, почему такая восторженная, радостная реакция даже на грустную медленную песню. Ну, понятно, песня «Размножайся», глуповатый веселый патриотический хит, не вылезающий из радиоэфиров. Но тут-то почему? А толпа беснуется, прыгает, приседает. Пьяные девки визжат, отворачиваются; пьяные парни, наоборот, кричат «Браво!», смеются, поднимают вверх руки и все, что поднимается… Не выдержав, словно чувствуя что-то неладное, побежал к сцене. Там его перехватила устроитель концерта:

– Я с вами больше не работаю! Со мной больше не работают. Вы меня подставили. Это безобразие. Здесь мэр города! – без умолку истерила она.

– Да что случилось, Маргарита Яковлевна? Мы с вами оговаривали программу, сейчас о солдатах, о Чечне песня будет… – искренне не понимал Саша.

– Да ты что, совсем дурак?! – уже сорвалась Маргарита Яковлевна. – Ты на свою эту вон, с белыми волосами, посмотри внимательно.

А Аня Большая как раз попыталась под восторженные крики толпы сделать батман, задрав ногу вверх… Сашу как сковородой по башке ударили… Он рванул к сцене, расталкивая благодарных зрителей, на ходу крича и размахивая руками, как сумасшедшая, сорвавшаяся с места, переработавшая свой срок мельница:

– Аня, твою мать, уйди куда-нибудь.

Этот его экстренный вояж был замечен Аней, но не Большой, а Маленькой. Она хорошо знала Большую. И похоже, все быстро поняла. Она вообще, в отличие от Большой, соображала быстро. Метнувшись к ней и изобразив то ли лесбийские ласки, то ли женскую борьбу с островов Мумба-Юбского моря, она схватила ее за край ультракороткой юбки и, практически засунув руку ей между ног, стала покачиваться с ней в такт музыки. Наконец и до Большой дошло, в чем дело. Надо отдать ей должное, она не растерялась, не убежала со сцены, просто, мило улыбаясь и перестав изображать из себя взлетающую птицу, прикрыла своими крыльями голую героиню проходящего концерта и отступила назад на вторые роли. При этом Анна продолжала петь и призывать уже хоть и не размножаться, но идти вместе с ней в армию и побеждать врага:

Толпа неистовствовала. Уверен, что если бы предприимчивый военком в этот момент объявил всеобщую районную мобилизацию, он не только покрыл бы отставание по численному составу по прошлым годам, но и сделал бы себе огромный задел на будущее. При этом в армию, как в дружественном Израиле, пошли бы и все визжаще-присутствующие, слегка трезвые и уже начавшие обнажаться под одобрительные вопли сильной половины девушки.

Этот незамысловатый призыв уже хором скандировала вся площадь после шестого повторения припева… Так что даже не понятно было, на что обиделись устроители. Задача по патриотическому воспитанию была даже перевыполнена. Министр обороны, которому, кстати, посвящалась эта песня и к которому в некоторых ее частях девушки-солдатки обращались, мог бы быть доволен: молодежь растет… единоростически… убежденной, глубоко преданной делу этой самой партии, делу великого… этого самого (в старом варианте был, кажется, Ленин)…

Больше, правда, на эту площадку группу на самом деле никогда не приглашали… Зато Саша, взяв Аню за… (а вы о чем подумали?) за шкирку, в этот же день потащил ее в магазин и купил десять штук разного цвета трусов, пообещав, что теперь перед каждой репетицией и тем более перед каждым концертом будет самолично проверять наличие оных на ее причинном месте. Кажется, Анна осталась довольна. Да и фраза «Я научу тебя трусы носить!» прижилась в благодарном народе.