Читать книгу Токсичная невестка - Соня Дивицкая - Страница 2

Пронесло! Любовь прошла, но все остались живы.

Оглавление

Мы же все тут культурные люди, мы не можем говорить красивой девушке «змея», для этого есть модное словечко – токсичность.


Заведующий нашей местной кардиологией когда-то был учеником Роз Михалны. Она набрала его, и он объяснил, что Леве повезло, ему ничто уже не угрожает, и жить он будет долго, если перестанет пить. Да? Правда? Это же отличная новость для мамочки! «Ваш сын поживет еще долго, если перестанет пить»… А что, он у нас разве пил? Роз Михална не успела удивиться и сразу же заказала такси, на рынок и в больницу.

– Случилось че? – спросил таксист.

Это был ее старый знакомый, он возил Роз Михалну много лет, как вы можете догадаться, этот таксист тоже был когда-то ее учеником.

– Все хорошо, – она ответила. – Поехали.

– Сначала в больницу, а потом на рынок? – переспросил таксист.

– Нет, детка. Сначала на рынок, а потом в больницу.

На овощном прилавке под синим навесом Роз Михална отбирала апельсины и яблоки спокойно, внимательно, как будто листала тетрадку троечника, и продавщица с улыбкой, слегка виноватой, ждала, когда учительница поставит ей пятерку.

– Скидочку мою, пожалуйста, не забудьте посчитать, – напомнила ей Роза.

И сдачу она тоже пересчитала, что бы ни случилось, Роз Михална не забудет пересчитать сдачу, и в мясной павильон не забудет зайти. Ее постоянный мясник привез баранину, и это мясо надо было забрать обязательно, потому что баранину мясник привозит только для Роз Михалны, больше в нашем городе ее никто не умеет готовить. Баранину она освоила для зятя, для Русланчика, и какие бы катаклизмы ни случились, ферганский плов по воскресеньям никто не отменял.

При выходе с рынка под большой кирпичной аркой, которая рассыпается уже сто лет и все никак не рассыплется, Роз Михална остановилась на секунду, припоминая, не нужно ли чего еще, краем глаза она заметила мягкие полотенчики и на всякий случай решила парочку купить.

– Роз Михална! – обрадовалась продавщица. – Как у вас дела? Как Сончик с Антоном? Приезжают? Вы меня не узнали?..

Узнала. Веселая толстая баба в бейсболке была наша одноклассница Тимченко. Мы учились с Антоном в одном классе и, позор нам, не смейтесь, мы даже сидели некоторое время за одной партой.

– Ох, что ж я дура-то такая! – засмеялась Тимченко. – Что ж я не вышла замуж за вашего Антона?! Мы же с ним на выпускной танцевали! А я не сообразила, прозевала жениха… Понесло меня за Каплуновского! Я от него не знала, как сбежать потом, от него и от его маменьки…

Тимченко может рассказать вам посреди дороги всю свою жизнь, поэтому Роз Михална быстро купила у нее два полотенца и поспешила к машине. В такси она сразу надела белый халат, а самое главное – сделала непроницаемую морду, все посты в больнице пропускали ее, как будто она была министр здравоохранения.

Она зашла в палату к сыну и посмотрела сначала на него, потом на его кардиограмму в мониторе. Кардиограмма показалась красивой, как в учебнике математики, а Лева выглядел неважно, у него было серое лицо и бледные губы. Он спал, но врач сказал, что скоро проснется, и все у него будет хорошо, нужно только поменять образ жизни.

Роз Михална кивнула, насчет образа жизни она была абсолютно согласна. Образ жизни стоит поменять, и жену заодно, она об этом подумала, придвинула стул к кровати и взяла сына за руку. Нет-нет, не ожидайте сантимент от Роз Михалны, не представляйте детские ладошки и материнскую нежную улыбку, это песня не про нас. Не забывайте, мальчик безнадежно вырос, и лапа у него была такая широкая, что под ней легко можно спрятать консервную банку с балтийскими шпротами. Роз Михална не стала кидаться ни в слезы, ни в детские воспоминания, ее всегда интересовало только будущее.

– Ох, как ты меня, детуля, испугал… – говорила она спокойным, уверенным голосом. – Я же не знала, что ты у меня вытворяешь… Я же думала, ты у меня мальчик большой… Думала, мы с тобой поработаем летом… Баню хотела отремонтировать… Мне крыша новая нужна на баню… И двор хочу весь под навес закрыть, чтоб сухо было… А то зимой накапает, намерзнет, я в этот раз упала, думала костей не соберу. Кто же мне поможет, кроме тебя? И вольеры собакам хочу как у Русланчика, забетонировать, у меня же их всего пара осталась, старички уже Муся и Филя, им пол нужен теплый, в вольере, чтоб у них лапы не мерзли…

В трудотерапию Роз Михална верила как в единственное лекарство от всех напастей, список работ накидала быстро, но тут ее полет прервали. В палату заглянула наша милая Лидушка, третья Левушкина жена.

В этой книжке нам не так уж и важно, что жена она была третья, у нас история не про жену, а про невестку и свекровь, поэтому тут нам важнее, что невестка она была четвертая. Четвертая невестка звучит примерно так же, как десятая липосакция. Казалось бы, какие могут быть иллюзии? Откуда сложности в коммуникации опытных людей? Ведь и Роз Михална была у Лидушки не первая свекровь. Еще до свадьбы, до того, как Лева поставил новый штамп в свой великодушный паспорт, Лидок и Роза были в приятельских отношениях. Однако, как вы можете догадаться, хороший старт не гарантирует удачный финиш, особенно на длинной дистанции. За пятнадцать лет их теплое приятельство превратилось в едва скрываемую неприязнь, поэтому, столкнувшись у кровати больного, женщины не стали кидаться друг к другу в объятья.

Лидок была уставшей после бессонной ночи, она не успела навести свой стандартный марафет, глаза у нее были зареванные, темная помада, которую она мазнула на бегу, только подчеркивала бледность и мелкие морщинки.

– Вы до врача дозвонились? – застонала Лидок. – МРТ сделали? Что они говорят?

– Ч-ч-ч-ч… – показала ей пальчиком Роза и кивнула на Леву. – Пусть еще поспит.

Лидок предложила Розу подменить, но Роз Михална не спешила уходить домой, ей почему-то стало неприятно оставлять рядом с этой женщиной сына, и даже больше, ей захотелось свою невестку отправить куда-нибудь подальше. Она не выпустила Левушкину руку, не уступила стул у его кровати и сразу попросила, точнее, приказала:

– Не раздевайся, деточка. Если тебе не трудно, сходи, пожалуйста, в магазин. Я водички забыла купить…

Водичка была так себе идейка, воду продавали в магазине внизу, а Роз Михалне хотелось Лидушку отправить в самый дальний на планете магазин.

– Прости меня, деточка… Ты не можешь доехать до города? Нужно коньячку купить хорошего… Для доктора… И там медсестрам что-нибудь… Сама посмотри… Ты же у меня умница? Там мой таксист внизу… Он тебя быстро свозит.

Она достала кошелек, отсчитала Лидушке денег и улыбнулась своей официальной улыбочкой, только уголками губ.

Лидок ушла. Роз Михална потрогала пульс, у себя, у себя, не у Левы, и отметила, что сердце у нее запрыгало. Так случалось не раз после встречи с Лидком, эта милая женщина обладала талантом провоцировать аритмию даже у таких танков, как Роза.

Дома, на Белой дачке, Старшая сестра отсыпала ей своих сердечных таблеток и померила давление.

– Как ты ее там не прибила?! – ругалась Младшая. – Я б ее там придушила, телефонистку эту!.. Я б ей прямо в глаза все сказала!..

– Вот именно, – поддакивала Старшая, наблюдая за цифрами на дисплее тонометра. – Такого парня довести… Это надо еще постараться… Это не каждая сможет…

– Она его чуть не угробила! – кричала Младшая, и все ее воланы с рюшками тряслись от возмущенья.

– Ну, что там у меня? – спросила Роз Михална про свое давление.

– Все в норме, – улыбнулась Старшая.

– Не дождетесь! – Младшая кричала. – Так своей невестке и передай!

Роз Михална заварила чай, тетки сели доедать торт, который Роза покупала для Левушки. Торт был фруктовый с сочным ликерным бисквитом, Младшая тетка спохватилась, что нужно оставить кусочек и утром отвезти Левушке в больницу, но Роза сказала, что сладкое ему сейчас нельзя, и Младшая умяла весь бисквитик. То есть она не хотела, конечно, объедаться тортом, она говорила, что и ей тоже сладкое нельзя, но, разумеется, на нервной почве она так увлеклась… Кусочек торта на ее тарелке напоминал красивый островок, и она незаметно, слово за слово, маленькой ложечкой, как ковшом экскаватора, срезала берега, и только когда от ее бисквитного островка осталась одна вишенка, тетка очнулась.

– О, господи! Да что ж я делаю! Зачем я это ем? Остановите меня! Мне же сладкое нельзя! Это Лидок, зараза, во всем виновата! Она меня разволновала, это я из-за нее так нажралась!

Слава Богу, с Левушкой все было в порядке. Через пару дней он уже сам над собой шутил:

– Как говорится… пронесло.

– Да уж… Пронесло, – улыбнулась Роз Михална, от всей души, глазами, – но больше меня так пугать не стоит.

Она взяла с сына обещание, что бросать ее надолго он не будет, на Белую дачку непременно приедет, и попросила, чтобы он не забывал, что мама всегда ему рада, и маме нужна его помощь.


Токсичная невестка

Подняться наверх