Читать книгу Токсичная невестка - Соня Дивицкая - Страница 9

Все, что творится днем на кухне, аукнется ночью. Увы, не получается любить мужчину, если ты терпеть не можешь его маменьку.

Наш Папочка любезный был очень рад, когда Лева стал с ним работать, он развозил заказы клиентам и следил, чтобы автомобиль был в идеальном состоянии всегда. В девяностые это было жизненно необходимо, когда тебе по шинам стреляют из кустов, очень важно уверенно ударить по газам. Именно так и случилось в последнем рейсе. На московской трассе засела банда, машину свекра догоняли, хотели прижать к обочине, пробили одно колесо, махали в окно пистолетом и орали «Стоять!», но Лева нажал, и они долетели до безопасной заправки. Отец был рад, что у него такой помощник. Все думали, что и с Лидушкой в магазине проблем не будет.

Скажу вам по секрету, работать с Роз Михалной – испытание еще то. Ее цепкий взгляд мгновенно замечал, какой в хозяйстве непорядок, и она методично, монотонно, по пунктам объясняла, что нужно исправить. О! Как они это умеют, педагоги со стажем…

– Деточка… Я тебе вчера ценники отпечатала, ты их приклеила? Нет еще? А почему? Где они? Доставай сейчас же. Сию минуту прилепи все ценники, у нас приличный магазин.

– Да-да, Розалия Михайловна, – мяукала Лидок. – Сейчас все исправим!

– Секунду… – диктовала Роза. – Ты сегодня продавала попугая. Скидку сделала десять процентов. Почему десять? Я разрешила только пять…

– Ой! – улыбалась Лидочка. – Я перепутала! Розалия Михайловна! Мне тут всю голову забили! Народ идет, я закрутилась. Вы что же думаете, я сижу и отдыхаю? Чай некогда попить…

К слову, это был не первый магазин, в котором работала Лидок, она успела обойти многие магазины нашего города, из каждого ее через некоторое время увольняли. Роз Михална эту статистику заметила, она понимала, что ей нужны серьезные сотрудники, опытные продавцы. «Сидит за прилавком» – так у нас говорили про женщину, которая устроилась в семейный магазин. Роз Михалне нужно было, чтобы ее продавец не сидел, а крутился как белка, и все же увольнять Лидушку она не спешила.

Роз Михална рассуждала как Кутузов, она всегда старалась избегать прямых конфликтов и ждала, когда всю грязную работу сделает за нее генерал Мороз.

Лидушка в принципе не понимала, что ее хотят уволить. Она же родственница, дочка практически! Она привыкла к этой роли, для своей мамы, для бабушки она оставалась дочкой. Каждый раз, когда Роза с мужем возвращались из рабочей поездки, например, из Москвы, Лидок встречала их у двери и хлопала в ладоши как пятилетняя малышка, которой не терпится поскорее заглянуть в сумочку к маме.

– Вы привезли мне подарок? – спрашивала Лидок.

Бедная, бедная, девочка… К ее огорчению, в сумке у Розы не было никакого аленького цветочка.

– Нет подарка? – искренне удивлялась Лидок. – А вот моя первая свекровь…

Она частенько вспоминала свою первую свекровь, мать ее бывшего мужа, который, к сожалению, покончил жизнь самоубийством. Та свекровь любила Лидушку как родную дочь, и после смерти сына продолжала ей помогать, то есть подшвыривать деньжонки.

– Они со свекром, когда ездили в Москву, – говорила Лидок Роз Михалне, – всегда мне покупали подарки. Как едут в Москву – так обязательно мне что-нибудь привозят.

И что, вы думаете, отвечала Роз Михална на такие запросы? Нет, она не брала селедку и ейной мордой в харю невестке не тыкала. Уставшая, голодная с дороги, Роза металась между туалетом, бутербродом и мужем, у которого спина болела после утомительной дороги, он искал таблетку… Роза ставила чайник, намазавши на булку масло, она с размаху шлепала кусок сыра, садилась к столу, и откусивши широко, запивая горячим чаем, давала объяснительную Лидушке, почему вернулась из Москвы без подснежников.

– Детка… – хмурилась голодная Роз Михална. – Ты пойми… Для нас Москва не отдых, для нас это работа. У нас две базы, в разных концах, и клуб… Кинологический клуб, не ночной. Да плюс дорога, пятьсот туда, пятьсот обратно, да там еще… Ты уж меня, деточка, извини, но времени, как видишь, нет совсем. Некогда нам про подарки думать. Дело сделали – и домой. Ты понимаешь?

Лидок не очень понимала, судя по ее распахнутым глазам, поэтому Роза повторяла еще раз как на уроке:

– Мы в Москве ра-бо-та-ем! Мы там по магазинам не хо-о-о-дим!

К концу бутерброда Роз Михална добрела, но несмотря на все ее улыбки, было ясно, что многократно опускаться до подобных объяснений она не будет.

Лидок не замечала, что ее мяукающая фамильярность Розу раздражает. Она просто не знала, никогда не задумывалась о том, что неприязнь начинается с мелочей, и потому не придавала значения всякой ерунде, не видела, как Роз Михална каждый раз сдвигает брови, когда Лидок ныряет в ее сумки. А что такого? Интересно же, что там мама Роза на рынке купила.

Лидок крутилась возле пакетов, которые занес мальчик, как молодые львята крутятся возле добычи в надежде откусить кусочек от убитой зебры. Ах… даже в стае, даже в стае у животных дележ добычи происходит строго по иерархии, и в этой животной иерархии, уж вы меня простите, всякие там невестки, которые к тому же не рожают и не охотятся, стоят на самом последнем месте.

Как-то раз Лидок подсекла на кухне кусок баранины… Не смейтесь! Я не мелочусь! Не говорите мне опять, что я сейчас начинаю мелочиться. Я только пересказываю ваши любимые жизненные ситуации, я говорю как было, объясняю, из какого сора растут международные конфликты.

Так вот, Роз Михална затеяла плов. Лидок надула губки, она была в курсе, что вечером на ужин в Зеленом домике ждут родителей Русланчика, а Лидку с Левой не позвали. Почему? Да просто… Это же не Лидушкина планировалась свадьба, а Танюшкина. Роз Михална хотела обсудить все вопросы в интимной обстановке. В общем, Лидок поняла, что плов уплывает к татарам.

Ах, этот плов! Роз Михална научилась его делать лучше, чем носители культуры, ее плов был достоин любого кулинарного шоу, она выведала все ферганские тонкости у родителей Русланчика, и, как всегда, добавила туда свои секретные хитрости. Готовить Роза начинала в обед, чтобы к ужину казан упарился и настоялся в полотенцах, и никто, никто не смел поднять крышку раньше времени, даже Лева!.. Голодный и замерзший Лева пришел в обед из гаража, взял два яйца вкрутую, отрезал колбасы кусочек и не роптал. А Лидок обижалась:

– Все Русланчику! Все Таньке и Русланчику! А мы как будто ей не дети!

Вот именно! Какое безобразие! Холодная, невнимательная Роз Михална! Да, понимаю, сейчас я должна сказать, что человек воспитанный умеет не заметить лишнее, умеет не заглядывать в чужой карман, в чужой казан, в чужую морозилку нос не сует интеллигентный человек, мы все, конечно, это знаем… Но извините! Когда у вас мимо носа проплывает кастрюля ферганского плова, такие ароматы не заметить невозможно. Защита может выставить эту кастрюлю в пользу Лидушки и в пользу любой другой невестки. Какой был запах! Какое отборное мясо выжаривала Роза, в курдючном, будь оно проклято, сале, с зирой, с чесноком, с черным перцем… Хмели-сунели и сушеные овощи Роз Михална всегда добавляла… Бедная Лидок все это нюхала, в обеденный к тому же перерыв, высовывая нос из магазина, и ей ведь было ясно, что татары прискачут с толпой детей и родственников и сожрут весь казан. Тут не у каждой невестки выдержат нервы. Поэтому Лидушку я прекрасно понимаю, она ни в чем не виновата, причиной всех конфликтов была неверно выбранная дислокация. Если бы она находилась подальше от кухни, километров хотя бы за десять, а лучше за сто, ей жилось бы спокойнее. Но бедная Лидок пришла на кухню, надрывать буквально свое сердце, отрезала кусочек хлебушка, намазала горчичкой…

– Да-да, конечно, – вздохнула она, – Розалия Михайловна, я вас прекрасно понимаю. Зятю нужно угодить. До свадьбы тем более. Все правильно вы делаете. Надо дочку замуж выдавать. А то так в девках и останется. Факультет вы ей выбрали неудачный, одни девчонки… Все ломятся на этот РГФ, такие деньги платят, а что там делать? За кого там замуж выходить? Хорошо хоть, Русланчик приехал…

В такие минуты Роз Михална хотела превратиться в рекламный баннер на московской трассе, и чтобы Лидка проезжала мимо на огромной скорости и даже краем глаза не успевала ее заметить. Только наша Лидок как хороший гаишник не уставала помахивать палочкой.

– А что это у вас красивое такое? – увидела она новую кофточку, еще с этикеткой, которую Роз Михална в спешке кинула на диван. – Какая красота! Это вы на ужин Танечке купили?

Если вы возьмете пусть даже самую спокойную и самую воспитанную собаку, как например, старушка Милли, ту самую, которая испугалась перейти по мостику через траншею, если вы возьмете добрую пугливую старушку Милли и полезете к ней в морду веником, даже она вас укусит, во всяком случае, захочет укусить.

Роз Михална не кусалась, но на часы посматривала. Она ждала, когда уже к чертям собачьим закончится рабочий день, и Лидка уйдет наконец-то домой. Чтобы смягчить свое раздражение, хитрая Роз Михална смотрела на нее слегка прищурившись, как в подзорную трубу, но только с обратной стороны, чтобы подзорная труба не увеличивала, а наоборот, уменьшала Лидушку. Маленькая Лидок что-то говорила, взмахивая ручками, а Роз Михална методично, аккуратно, мелко резала на деревянной доске кинзу, петрушку и укроп. Закончив с зеленью, Роза убегала от маленькой далекой Лидочки под каким-нибудь веселым предлогом, который у нее всегда в кармане: «Прости, детка, у меня там ванна перельется» или «Минутку, детка, мне срочно нужно позвонить, а то потом забуду»…

Простите, девушки, если кому-то сейчас стало плохо… Да мне самой противно! Боже мой, зачем же я так мелочусь? Зачем перебираю интимные подробности? Теперь все свекрови скажут, что я такая же злопамятная, как все противные невестки. И плов унюхала за тысячу километров, и черную сорочку засекла… Ту самую, до пола, с кружевами на груди, которую Роз Михална вручила Лидушке.

Да, сдаюсь, я плохая. И потому призываю всех вас тоже сдаться. Дорогие невестки и свекрови, давайте не будем делиться на плохих и хороших. Мы все примерно одинаковые, мы все один и тот же материал. Конечно же, у нас, у женщин, есть различия. Одни английский учили в школе, а другие немецкий. У одних грудь большая, а у других бедра широкие. Кому-то один раз достаточно объяснить, а другим нужно три повтора. Но если собрать всех невесток и всех свекровей нашего городка на площадь перед новой церковью, потом залезть на колокольню пятьдесят три метра высотой и посмотреть на них оттуда с высоты – все окажутся одинаковыми, юбка на ножках, конструктивно одна женщина от другой ничем не отличается. И это значит, что в отношениях «свекровь – невестка» на личные особенные качества надеяться не стоит. Культура, воспитание, такт, юмор – это хорошо, но нестабильно, это как червонцы золотые, всегда в цене, но не у каждого они есть. Поэтому нам остается один-единственный выход, скучный, но надежный – соблюдать законы.

Сейчас я вам попробую сформулировать самый главный семейный закон. Его обязательно нужно запомнить. Закон семейного счастья номер один —

Не надо вешать свои бусики на чужую шею!