Читать книгу В поисках шестого океана. Понять поведение подростка, найти себя и поверить в любовь. Роман - Светлана Нилова - Страница 11

Если описывать нашу жизнь дальше в подробностях, то выйдет довольно интересный и красочный путеводитель по разным странам и островам. Мы петляли, словно запутывая следы. Теперь я понимаю, что это так и было.

Я слышала, как ещё в здании суда, папа говорил, что собирается пройти Панамским каналом и обосноваться в Калифорнии. Но шли мы на юго-восток, снова через Атлантический океан, приближаясь к берегам Африки. Я в это время читала «Пятнадцатилетнего капитана».

«Африка! Колониальная Африка! Страна работорговцев и невольников!» – восклицала я вслед за Диком Сэндом.

Я обожала этого героя! Меня не смущало, что он не знал навигационных приборов и прокладывал маршрут, полагаясь только на компас. Дик Сэнд был отважный, честный, мужественный и красивый. Я потребовала у папы карты, и мы с ним прокладывали маршрут «Пилигрима». Вернее, два маршрута. Как он шел по представлениям Дика и как его реально вел негодяй Негоро. Когда Дика приносили в жертву негритянским богам, я рыдала и не хотела засыпать, пока не узнаю, что же было дальше.

Так вместе с героями книги мы, совершенно незаметно для меня, пересекли Атлантический океан и оказались у южной оконечности «черного» континента.

До Кейптауна на парусах мы не дошли. Кончился ветер, и пришлось запускать дизель. Когда показались огни большого города, папа предупредил:

– Сегодня стоим на рейде. Завтра – десантом в город, возьмем, что нужно и прочь из него.

Мама вздохнула, но спорить не стала. Если в океане нам было спокойно и совсем не вспоминалось, что нас ищут, то здесь, в шумном Кейптауне, снова стало тревожно и возникло ощущение опасности.

На следующий день мы долго, очень долго проходили таможенные процедуры, и у нас не вышло закупить продовольствие. Тогда мы наняли такси и поехали в город. Мне было поначалу непривычно: всё время казалось, что машины едут не так. Но мама мне объяснила про левостороннее движение. Мы отправились на Сигнал-Хилл. Это такая гора с обзорной площадкой наверху. С одной стороны – город, с другой – город и море. Мне было удивительно, сто такой огромный город Кейп называется Таун, а не Сити. Я очень боялась, что на африканском континенте будут только чернокожие. Я всё ещё с ужасом вспоминала черные руки на своей шее и потные ладони, зажимающие рот. Но оказалось, что и белокожих людей в Африке тоже достаточно.

Ко всему прочему, оказалось, что недалеко от города живет папин друг, бывший моряк, с которым долгие годы они общались в радиоэфире. Забавно, но они ни разу не видели друг друга.

На «Нике» мы обогнули Кейп Пойнт и причалили в бухте. Потом папа нанял такси, и мы отправились в горы, в городок Вустер. Дорога по красноватой пустыне показалась мне утомительной. Так долго в такси я не ездила никогда в своей жизни. Вустер оказался совсем небольшим городком, вроде деревни. Там, в маленьком красно-коричневом домике, жил Роберт.

Он оказался дивным, лохматым стариком, похожим на Эйнштейна. Его голубые глаза, казалось, выцвели, но смотрели из-под седых бровей внимательно, готовые каждую минуту заискрится неподдельной радостью. Кроме того, Роберт всюду разъезжал на легкой, блестящей коляске. Его белые, тонкие ноги в хлопчатобумажных шортах, лежали неподвижно. Зато плечи и руки были мускулистыми и крепкими. В его гостиной вперемешку стояли какие-то приборы с проводами и сооружения для спорта, из стен на разном уровне выходили хромированные ручки и наоборот: куда-то в потолок уходила целая коса из проводов. Ни кресел, ни стульев в гостиной не было.

– Извини, Ник, – оправдывался Роберт. – Ко мне надо приходить со своей мебелью.

Дверей в его доме тоже не было, разве что входная.

Мы вышли из затруднительного положения – разместились на циновке на полу.

Роберт угощал нас вкусным чаем из каких-то африканских трав, расспрашивал папу, рассказывал сам. Казалось, они знают друг друга целую вечность.

– Дочка вот уехала. Не хочет она в Африке жить. Притеснение чувствует, белая госпожа. Хе-хе… – Роберт засмеялся.

– А ты? – папа смотрел на старика.

– А мне что? Место своё надо в жизни иметь. Людям помогать, пользу приносить – тогда и уважать будут. Вне зависимости от цвета кожи. Я вот не слышал, чтобы мать Терезу где-нибудь «притесняли».

Он снова засмеялся.

Папа с Робертом долго разговаривали, шутили и смеялись, и казались мне ровесниками, несмотря на морщинистое лицо Роберта.

Позже папа рассказал мне, что Роберт – известный спасатель. По 15 часов в день он проводит в эфире, выискивая, кто подает сигнал о помощи и на его счету много спасенных жизней. Это сейчас и портативные рации, и радиотелефоны, а Роберт занимался этим делом, когда ещё и компьютеров не было. Он спасал не только тела, но и души. Поддерживал отчаявшихся, утешал несчастных, разделял с радистами и тревоги их и радости.

Пока взрослые разговаривали, я рассматривала приборы и картины на стенах.

В гостиной висели старинные карты и современные фотографии. На одной из них была молодая женщина с малышом на руках. У женщины были белые-белые волосы, ярко красные губы и шляпа с широкими полями. Малыш, как ангел на картинах Рафаэля, смотрел куда-то вверх и сосал палец. Ещё один портрет женщины, только черно-белый, стоял в рамочке на рабочем столе. Женщина тоже была со светлыми волосами, но совсем другая и глаза у неё были грустные. Она была гораздо старше и улыбалась как-то виновато. А ещё висела фотография самого Роберта. Он стоял на берегу океана в одних шортах и ветер трепал его светлые волосы. Фотография была черно-белой и, наверное, очень строй, потому что Роберт на ней казался ровесником папы.

Меня поразила одна карта. Я никак не могла понять, что же изображено на ней, а потом вдруг меня озарило: карта была вверх тормашками! То есть, наверху, где обычно Север, располагалась Антарктида и все материки были непривычно изогнуты. Я вначале подумала, что её неправильно повесили, а потом, присмотревшись, увидела, что и все названия подписаны так же: вверх тормашками. От этой карты я не могла оторваться долгое время. Поворачивала голову, стараясь разглядеть привычные очертания материков, пока Роберт не сказал:

– Смотри, Ник, как бы твоя девчонка себе шею не свернула!

Папа одобрительно погладил меня по спине:

– Ничего, иногда очень полезно менять точку зрения и смотреть на мир другими глазами.

Рассмотрев все карты и рисунки, я валялась на циновке возле мамы и кажется, даже вздремнула, потому, что, то ли слышала, а то ли придумала разговор папы и Роберта о каком-то картеле.

– «Ника» не иголка, Роб, её не спрячешь в стоге сена.

– Да, Ник, нажил ты себе врагов. А почему от программы-то отказался?

– Независимость, Роб. Это единственное, что у меня есть. И «Ника». От них я не могу отказаться.

– Хе-хе… – голос Роберта был тихим-тихим. – А как же девочки твои?

– Я надеюсь, что до такого выбора не дойдет, – так же тихо отвечал папа. – Ты же поможешь мне?

– Хитрец ты, Ник! Ладно. Сделаю, что смогу. Сам видишь, какой из меня помощник. Был бы я молодой, было бы мне лет пятьдесят… Хе-хе…

У меня чуть мозг не свернулся. Там же, в полудреме. Как же можно быть молодым в пятьдесят лет? По моему тогдашнему мнению, молодость – это пятнадцать лет, а где-то сразу после тридцати наступает глубокая старость.

У Роберта мы провели целый день.

– Что я могу тебе подарить на прощание, Ник? – спросил Роберт. В его голубых глазах на мгновение плеснула тоска.

– У нас на «Нике» всегда в дефиците хорошие книги, – улыбнулся папа. – Особенно для быстро растущих организмов, – папа кивнул в мою сторону.

Роберт задумался.

– От моей дочери осталось много книг, да боюсь, что, почитав их, твоя Софи тоже надумает удрать в Мельбурн. Хе-хе…

Роберт помолчал. Потом продолжил.

– Есть у меня одна вещица. И как раз на английском. Немецкую литературу раньше трудно было достать. Это теперь: заказал по Интернету, хоть с другого конца земли и вот она уже у тебя. А эту я купил давным-давно, тоскуя по родине. Ну, вот, Софи. Пусть и у тебя будет частица Германии. – Сказал Роберт, взяв какую-то коробку с полки и протягивая мне.

Я раскрыла её. В коробке лежала совсем старая, засаленная и много раз подклеенная книга.

– «Три товарища» – прочитала я вслух и подняла глаза на Роберта.

– Бери, детка. Читай хорошие книги и вырастай хорошим человеком.

– Спасибо, – сказала я растроганно и прижала коробку с книгой к груди.

Когда мы прощались с Робертом во дворе его дома, порыв ветра стеганул по глазам пылью и его старческие глаза заслезились…