Читать книгу Любовь с туарегом. С милым рай и в шалаше - Таня Сербиянова - Страница 11

– Да прикольно! А пена откуда? Что? Нет, я пока тут посижу… Ну хорошо, хорошо, только ты сразу ко мне… не надо… Хорошо? Нет, не верю! Дай честное слово, что ты ко мне только спиной все время. Так, хорошо. Ну и куда ты поплыла? Ты же слово дала! Ну ладно, хорошо согласна. Поворачивайся спиной ко мне.

Она все время провоцирует меня на принятия ее, а я… Я не готова, я не хочу… мне бы только выиграть время…

Нет, мне неприятно… Вернее, приятно вот так в теплой воде, в этой пене, в тепле, но только не с ней. Не знаю, как было в другое время, но сейчас мне никак и не то, что неприятно, нет, безразлично и все тут. И потом, все что сейчас с ней словно измена.

А что, не изменяю разве же? Нет? Ему не изменяю и даже об этом не думаю. Просто она меня вынуждает, шантажирует прошлым… Знает ведь что мне с ним прекрасно, оттого мне завидует… Может, хочет унизить… А может, ревнует?

Я ее понимаю, очень ее понимаю, но то, что она со мной задумывает, у нее не пройдет. Она это чувствует, но все равно пытается со мной, как прежде. И мостится, лезет все время, пытается ухватить за грудь, целовать. Она меня загнала, стиснула, поставила в сложное положение.

С одной стороны, мне надо как-то, но как, пока даже не представляю, ее ублажить, а, с другой стороны, и себя ни уронить, ни потерять уважение и его ни унизить.

А ее уже понесло. Она беспрестанно все мне шепчет на ушко и просит, чтобы я ей рассказывала подробности нашего с ним секса. А я не хочу. Отнекиваюсь. Тогда она заменяет мне одно наказание на другое и говорит, ставит мне ультиматум! Либо я ей рассказываю и нежно поглаживаю, либо молчу, и тогда я должна отдаться ей так, как она сама того захочет.

Выбора никакого, я соглашаюсь, нет, склоняюсь ко второму варианту… Все! Она лезет… Она руками ухватила и пальцами своими…

– Ну больно же, ты мне делаешь больно! Нельзя ли нежнее… Что? Да не зажалась я, не зажалась, просто ты так настойчиво и с таким рвением… Ну? И что дальше? Ну подвигай, подвигай, пошевели пальцами …И что? Да ничего особенного, вот что! Да, злюка! А ты бы не стала, если бы тебя насиловали в присутствии мужа? Какого, какого? да самого, можно сказать, любимого…

Ой, ну зачем ты так? Больно же ведь! И не пытайся даже не получиться. Ну двумя можно, а тремя… Ну больно же ведь!

Слушай давай уже я тебе, что ты там хочешь, чтобы я сделала? Ах, так?

Да ничего, ладно уже, только я, да у меня ведь нет члена, только пальцы…

Она все время крутится и пытается вывернуться ко мне лицом, передом, но я сдерживаю, сжимаю ногами, обхватив руками с двух сторон. Она прилегла у меня между ног, спустилась чуть ниже и руки мои к себе на груди пристроила.

– Гладь, играйся! А помнишь, как раньше… начинает мне напоминать, как было у нас с ней раньше…

Второй час ночи, я по-прежнему с ней, а не с моим любимым. Мне бы все бросить, вскочить и рвануть от нее к нему сломя голову полететь на крыльях нашей любви… Я желаю, горю, мыслями с ним… но не могу… Она не отпускает… Как она утверждает, что я ее любовница… А я… Да какая же я ее любовница? Ну, какая? Да разве же это я? Мысли путаются, я устала, вода расслабляет, к тому же чувствую, что все сразу наваливается на меня. С одной стороны, я расслабляюсь, но ее тут же остерегаюсь, потому что чувствую, оттого, что она у меня трогает у меня опять и желание не улеглось, ждет продолжения… Но не ее, а его, а эта хочет не по праву овладеть, заставить меня испытать наслаждение с ней…

Но все это больше похоже… Ну и на что это больше всего похоже? Да это же настоящая проституция, вот что!

Ну и как же мне? Допустить к себе, так сделать, чтобы она отстала от него, не от меня, нет! От меня она не отстанет, я знаю, она такая… Пока свое не получит, то будет приставать, требовать к себе внимание, ласк и еще… Ей все мало и мало…

Так, что это я? Не спать, давай отвлекай, надо же что-то с ней делать? Так надо говорить с ней, а о чем? В голове только одни мысли о нем, а тут надо о чем-то другом… Так я ее долго не удержу и тогда она полезет… Вот черт! Уже! Так, скорее, скорее…

– А помнишь, Мил, как я к тебе пришла?

– А ты, правда, помнишь? Мне казалось, что ты про это совсем забыла… И потом, чего это ты вдруг никогда об этом не вспоминала, а тут? Неужели ты сейчас меня обнимаешь и сама все о нем думаешь, а мне туфту подсовываешь…

– Ну что ты, что? – а у самой даже сжалось все! Вот же! Вот какая она сразу же догадалась! Наверное, я не так начала? А как надо было, как? Ах да! Надо бы вот так…

– А ты хочешь, я тебе… – говорю ей.

Да что это я? Ну как ты так можешь? Думать о нем, а пальцами своими… Нет! Теперь уже поздно, не отпущу, чтобы она меня окончательно не расшифровала все мои старания…

– Ты это… Ты уже передумала? Ты снова ко мне? – Это она снова мне, потому что я потянула руку и сверху уложила ей туда, где она так ждала и играюсь пальцами…

А у меня сердце заколотилось. Ну и пусть, думаю, что хочет то и думает! И я, набираясь терпения, наглости в достаточной мере, потому что трогать женщину там, я вам скажу, решится не каждая из женщин. А только такая, кто сама к ней тянется или такая, как я, загнанная в угол, отмаливая свой шанс с ним для нас…

– Дай я повернусь! Вот так тебе лучше? – это она мне.

– Нет, это я тебя спрошу: тебе так удобно? Я достаю? Ты так хотела? – стараясь ей как можно ласковей.

– Слушай, не болтай! Делай свое дело… Мне приятно, мне хорошо, особенно когда ты так нежно ведешь там…

– И мне приятно, я…

– Не ври, не надо… Делай хотя бы то, что я у тебя еле выпросила… Так! Хорошо! А теперь потрогай! Ой! Еще, еще…

Потом вожусь с ней, вернее, трогаю, тяну и делаю то, что она просит… А ей все мало и мало и она все новые придумывает мне испытания в своем теле…

И вот странно? Пока с ней вожусь и делаю, что она просит, то даже на время забываю о нем, а почему это так? Она меня что же? Отвлекла? Да! Но и не только… А ведь что-то еще, притом, появилось… А что? Пытаюсь в себе разобраться, ответить. Но мысли начинают путаться, логика нарушатся… Нет, наверное, это я устала, и это оттого… А тело? Ее тело, оно что? Да, что? И тут с изумлением почувствовала, что и сама я…

Да, что? И вот уже сбивая во всем, я прислушиваюсь только к ее голосу… Она начинает нежно говорить и я, обнимая ее сначала осторожно, с каждым разом трогая ее нежное тело, слушаю, и меня это все начинает… Да, что же это? Что!

Я же этого не хотела, я хотела другого… Я хотела тела его, а тут на тебе, тело ее…

Мама! Да что ж это со мной? Почему я вдруг прислушиваюсь к ее словам, и они в меня словно противные гвозди, острые, так и впиваются, норовят поранить, зацепиться во мне словно стрелы отравленные…

– Ты не знаешь, забыла, наверное… Я знаю… – шепчет мне. – А, ведь ты со мной это впервые за последнее время. Последний раз у нас с тобой было… Ты хоть вспомнила? Вспомнила? Ну что ты молчишь? Конечно, куда там! Тебе не вспомнить, ты тут же забыла… Ты вообще все забыла… А я? Спроси меня о чем-то, что было с тобой у меня? Спроси! Только небанальность, а какую-то деталь, приятную мелочь! Скажи мне, в каком ты была тогда платье? А я? Ты и не вспомнишь в каком была я тогда. Вот то-то! Ты и вспомнить не можешь, я знаю… И даже не пытайся! Не вспомнишь, а знаешь почему?

– Ну и почему? – стыдливо ее переспрашиваю…

– Вот видишь, ты даже спросить меня не можешь по-человечески, а все с упреком… Ну, да ну? Между прочим, не отвлекайся, гладь! Я сказала, гладь! Ну вот так-то… А теперь, вот что, не хотела тебе говорить, но придется признаться…

– Признаться? И в чем же?

– А ты крепче меня прижимай и делай так… Нет, не так! Нежнее, особенно там… Так… так… Нежнее… Только не говори мне, что устала, или не получается… Как раз получается, очень ведь хорошо у тебя со мной всегда получается… Нет, не скажу так. Пока только у тебя или у меня, но пока что не у нас! Вот как! Может, потом я так и скажу… Но потом, не сейчас… А ты слушай и потихонечку пальчиком… играйся, играйся…

Ну и скажи мне, как это так? Потому что ты любишься с ним, а со мной играешься? А? Ну и скажи? И скажи мне, чем же ты тогда отличаешься от меня? А? Ведь какая еще глядь разрешит вот так с собой играть? Я тебя спрашиваю? Ответь? Молчишь? А знаешь почему? Не догадываешься? Нет! Не догадываешься… я чувствую… и мне тебе надо будет все разжевывать. А жаль, я так надеялась, что ты меня поймешь и до всего дойдешь сама…

– Что сама? О чем я должна была догадаться? Ну, знаешь, одни загадки!

– Вот, вот… С тобой нет, со мной у тебя одни загадки, да еще одолжения… Нет! Не одолжения, а какие-то хитрющие комбинации… Ты что же, правда подумала, что ты меня обманешь? Что, отдаваясь мне, ты себя и его спасаешь?

А ты не останавливайся, продолжай, делай, что я тебя прошу… Пока прошу, а то ведь я… Ты знаешь, как я с тобой могу… Вот так, так, продолжай… Пожалуй, и я, для таких тупых и глупых баб! Да, да! Именно так! Для глупых и тупых поясню… А ты гладь. Я сказала, гладь! Глядь!

Ну же! Нежнее или я сейчас точно все выверну из тебя наизнанку вместе с твоими заумными хитростями…

Эх ты! Ты кого хотела обмануть, кого перехитрить? Запомни, бабу, которая любит, ни одна сучка не перехитрит! И знаешь почему?

Что ты головой мотаешь? Ну что? Что? При чем тут любимая? А то, что узнаешь, скажу потом. А вот про бабу, которая любит, я скажу, потому что это меня касается… Что? Не веришь, что я на такое способна?

Ну и дура! Да! Ты, ты! Ты не только дура, но и ничего не видишь вокруг!

Тебе бы одни их… так бы и видеть! Нет, не видеть, так бы их так и пихала в себя с утра и до ночи! Что не так? Не нравится? А ты вот что, послушай! Полезно будет, особенно таким авантюристкам, как ты сейчас…

А то, что задумала? Что? Да не ври мне, не ври! У тебя ведь на мордашке продажной все написано, что ты задумала… Эх ты? Ты… ты…

И вдруг заплакала. Вот это да!

Она всхлипывает, а я ее держу руками, причем пальцы мои у нее между ног так и застыли. Ничего не могу понять? О чем это она? Что хочет сказать?

Но тут сама ощутила, что неспроста это все… И ее разговор, и ее поведение… Это что? Неужели ревнует меня?

Да! – оттого даже поперхнулась и закашлялась…

– Что? – это она вполоборота, сидя у меня между ног, и телом своим, при этом, ко мне прижалась сильнее. Причем я чувствую в ее теле невидимое напряжение и дрожь, чувствую, что это что-то такое сильное исходит от нее.

– Ты что, заболела? Ты вся прямо горишь! У тебя что? Тебе холодно, ты прямо дрожишь…

А потом… Потом сама не поняла, как это так случилось… Может, это ее глаза? А может взаимная близость и то, что тела такие наши скользкие, горячие, женские, но… Мы слились… Боже! Что же я делаю… А что, Боже? Он что же не видел такого?

Да с самого сотворения Мира он только и делал, как любимых сближал!

И в отличие от людей, он всех их не осуждал и любые проявления любви ему словно елей на душу! Потому, чтобы не происходило, между… да, между и с ними, своими творениями, он всех, как прежде… так и любил! Любил! Это, надеюсь, понятно?

Ну, если сам Боже? То куда там всем нам…

Так что прежде чем осуждать, поднимите глаза и спросите у Бога.

Ответ, думаю, вам ясен? Правильно… Потому что у Бога, нет перед Богом мы все равны! Равны! Понимаете? ВСЕ! Я, вы, мы все перед ним равные!

Это ведь делим мы, люди… И часто, как будто не люди все мы, а боги, решаем, что правильно, а что нет, что осуждать, какая любовь правильная, а какая нет.

Знаете, когда что-то не знаете, то лучше уже промолчать! А вот лучше на Бога!

К нему обращайтесь и от него принимайте себя и окружающих и все, что им задумано, то нам дано им! То все от Бога!

А то, что вы, сейчас читаете и осуждаете, так это от него!

Любовь ведь от Бога! А от кого же еще? От него самого!

Помните – любая любовь от Бога!