Читать книгу Кадеточка. Современная любовная повесть - Таня Сербиянова - Страница 13

– Ты знаешь? – неожиданно начинает она. – Я ведь сразу в него влюбилась, – начинает мне рассказывать Инга о своем любовнике. – Я никогда еще не встречала в своей жизни такого мужчину. А голос его, а глаза? А умница какой? Что там говорить! Все, как напрямую от Бога.

Я же перешла и училась на операционную сестру. Сдала экзамены и стажировалась. Я впервые его как увидела, так у меня речь и все движения словно затормозились.

Мне надо работать, а я стою и его голосом наслаждаюсь, глаза его ловлю и улыбаюсь.

Меня вытолкали вон из операционной, а я, как дура сижу и радуюсь, мне смешно. Прямо как помешалась! Села и улыбаюсь. А вокруг меня. Что? Что с тобой? Суют нашатырь, даже вкололи что-то. И я поплыла себе. Лежу вроде бы как сплю.

А тут надо мной его лицо и голос его. Он спрашивает, а я ничего не понимаю. Смотрю ему в глаза и только улыбаюсь! И он надо мной наклонился, взял мою руку, в глаза, как глянул. Я все! Улетаю и все куда-то. И шепчу ему. А он ко мне нагнулся, пахнет от него так остро медицинскими препаратами, но все равно я его запах различаю. Шепчу ему.

– Я люблю вас. Не уходите…

Она замолкает. От волнения я чувствую, как плечи ее тихонечко вздрагивают. Плачет тихо. А потом замолкает надолго. Мы лежим, я ее глажу, глажу. За окном уже глубокая ночь. Тишина кругом. Но мы с ней не спим, или мне это только так, кажется.

Потом неожиданно, отчего я даже вздрагиваю.

– Он начальник отделения полевой хирургии, подполковник, жена, взрослая дочь. Он любил меня так, что я словно птица взлетела и парила над всем миром.

Первый раз раздел меня, я легла, а он целовал и целовал. Да так! И везде, и там! А мне совсем было не стыдно, совсем, совсем. Как будто это – не мужчина со мной, а ангел какой-то. Поцелуи такие легкие, нежные, словно ножки легкой птички касались. Топ, топ, топ, топ. Он меня так любил, а я к нему даже не прикасалась. А потом он вышел. Я его ждала. Лежала и ждала, а он все не шел. Потом поняла я, что все, он ушел от меня. А почему, отчего? А как же я, он, мы? Что же дальше у нас? Как я буду с ним?

На второй день все повторилось точь-в-точь. Только когда он уже повернулся уйти, я его за руку удержала. Прижалась к нему, голая вся, горю, голова кругом. Сама не понимаю, как мне любить его. Он же ведь одет и в форме с головы до ног.

Потом я поняла, что мне следует делать, я подумала, что он так хотел. Я его не спрашивала, а я сама. Присела перед ним и стала раздевать, обнажать, ласкать, а потом уже чувствую, что мне нужен его сок, и я так с ним, пока он из него не истек. Я его всего в себя, до самой последней капельки…

А потом, на следующий день, я уже сама, как только он пришел. И опять все сама и потом опять и опять. И каждый раз, я так хотела того, чтобы он возбуждался от меня, и ему от моих ласк было так приятно, чтобы он мог почувствовать, что может для него любимая женщина.

Я так завелась от всего, у меня даже в голове словно поплыло. Я легла и ему говорю. Бери меня. Как хочешь, бери. В первый раз я прошу мужчину, чтобы он в меня вошел и любил меня, как свою женщину…

Потом она опять замолкает надолго. Я лежу потрясенная почти не дышу. Наконец, я не выдерживаю и срывающимся от волнения, шепотом, спрашиваю.

– И он вошел? Ты была с ним? Ты стала женщиной? С ним? Не молчи, скажи!

– И да, и нет! Больше меня не спрашивай! Никогда больше об этом не говори!

Повернулась ко мне, смотрит, ищет мои глаза в темноте и тихо почти неслышно мне…

– Женщине надо столько, что словами не предашь всего… И вот счастье, когда это может дать ей хотя бы раз в жизни настоящий терпеливый мужчина. Тот, кого ты любишь и готова за него умереть. Вот тогда ты все, пропала! И пропала в тебе девочка навек, осталась в тебе только женщина.

А вот как ты будешь потом с этим жить? А если потом не так, нет рядом такого человека, такого любимого мужчины. То, как тогда? Как жить? Чем заменить? Детьми, бытом? А как же то, что в тебе им разбужено и рвется из тебя в надежде на взаимное утешение в ласках, в безумстве.

А этот, другой? Он сможет так, он поймет, оценит, не спутает и не перепутает женщину с тряпками, бытом, семьей. Сможет отдать ей мужчину в себе так, по-настоящему, так, чтобы всего себя до самой последней капельки?

Что, если не так? Тогда как? Что же делать в себе с той женщиной, разбуженной настоящим мужчиной? Вот потом и думаешь… А вот с этим, с тем, с кем ты сейчас, это как?

Получится, есть ли в нем это, настоящее и мужское? Как узнать, как не обмануться? Ведь может, так получиться, что потом уже никогда за всю свою оставшуюся жизнь!

Когда все не так и нет той отдачи в любви! Вот и мучаешься. Не знаешь? Стоит, не стоит с ним? Может, с тем, другим? А, может, вообще, не с этим и ни с тем? Может, нужен, вообще, другой. Свой, неженатый, свободный. Или, уже, какой есть? Главное, с ним быть, а там уже все пошло оно прахом? Кто ответит? Как сделать правильный и единственный выбор? Ведь только женщина выбирает! Так, природа устроила. Все за эти тридцать секунд и все! Выбор сделан! А дальше уже все будет, что будет.

А этот другой, сколько бы он ни старался, ни вылезал из кожи, уже все, тех для него тридцати секунд достаточно. Или выбрала, или ищи, ищи еще. Или как? Вот в том-то и вопрос!

Потом она замолкает и очень тихо лежит чуть слышно дышит рядом. А потом…

– Я думаю, что ответила тебе, почему тебе не надо с Котей. Если не любишь, то ты его лучше пристрой к кому-то. Ведь есть среди женщин и таких ценительницы. Может, какая, другая испытает к нему нечто, и он это оценит. Оценит сполна и она будет с ним счастлива? А вот если ты, и не оттого, что ты выбрала, а потому что так решила головой, а не сердцем, по животному, из-за похоти, тогда что? Конечно, можно и так, и некоторые так поступают в поисках сексуальных отношений с мужчинами, но, что же будет потом с ними? Хорошо, если остановится. А если нет, то что тогда?

Она опять замолкает, молчит долго, а потом.

– Ты что думаешь? Если женщина падшая, то она не мечтает о настоящем и не ждет его, своего мужчину? Как бы не так! Все! слышишь, и никому не верь, все мы ждем его – нашего господина. Только у одних он приходит все время ночью и хозяйничает в храме, все, разрушая и растаптывая, а у других он все время находится рядом, бережет, несет ее на руках, укрывает от напастей по жизни. И если приходит к ней в храм, то тогда в этом храме, знаешь, какие фуги Баха звучат, оттого что им так приятно вместе, да в гармонии! Оттого и детки у них получаются и здоровые, и красивые, а главное – счастливые!

Потом она долго молчит, а я, не дождавшись от нее продолжения, начинаю вслух рассуждать о том, что думаю…

– Вот я слушаю и удивляюсь нам, женщинам, – говорю Инге. – И какие же мы бываем разные. Чистые и обворожительные, беспредельно честны в поисках их внимания, а потом, коварные и изворотливые, когда речь заходит о глубоких отношениях с мужчинами. Вот когда ты мне о нем говорила, я просто сгорала от ощущений блаженства. Тебя слушала и таяла. Вот, думаю, какая глубокая, целостная натура женщина. А потом, когда речь зашла о Котяре, то я просто удивилась. Как же так можно! От такого великого, можно сказать, глубокого женского счастья и до такого смешного, как лечь с Котярой? Вот скажи мне, где же наше истинное лицо? Где мы сами? Или же мы многолики? Выходит, что когда нам очень надо этого от мужчины, то мы можем и так. То мы тут же становимся изворотливыми, лживыми и многоликими. Как же это все в нас помещается и уживается? А сами при этом хотим от них чистого, светлого, идеального? Так, поступаем, мягко говоря, нечестно, а ждем от них этой заоблачной и бескорыстной любви, словно любви божественной, любви с нами, как с ангелами? Ну, что ты молчишь?

– А ты что? Ах, да ты уже спишь?

Вот и порассуждала… Выходит, я для самой себя все говорила это. Но это же хорошо! Мозги промыло и сердце очистилось. А вот то, что мы бываем такие, так это уж, точно! По крайней мере, я такая! А вот какие вы, не берусь судить. О том решайте сами…