Читать книгу Безрассудная любовь - Татьяна Милях - Страница 7

С раннего утра Дарья Павловна занималась воспитанницей и домой возвращалась ближе к ночи. Ожидая барышню, Дуняша без дела не сидела, а стирала, содержала комнатку в чистоте и выполняла небольшие поручения владелицы особняка на Моховой, тем самым имея возможность немного подзаработать. Полученных денег девушкам хватало на вполне сытую жизнь и даже немного удавалось откладывать на «чёрный день».

Приступив к обучению дочери Борщёвых, молоденькая гувернантка первым делом решила заинтересовать воспитанницу. Уроки mademoiselle Томилиной проходили весело и непринуждённо. Дарья Павловна каждый раз придумывала новую игру и старалась как можно больше разговаривать с девочкой на французском, особенно когда они ходили на прогулку. Машенька оказалась довольно сообразительным ребёнком. Девочка схватывала всё налету, радуя своими успехами и гувернантку, и родителей. Поскольку Дашенька отвечала за манеры воспитанницы, она не отходила от девочки ни на шаг и обедала за одним столом с хозяевами. Кажется, это даже льстило Софье Марковне. Гувернантка не раз слышала, как хозяйка хвалилась подругам, что Машеньку обучает дочь графа.

Сам хозяин дома, Илья Петрович Борщёв, был человеком простодушным, даже внешне он выглядел добрым толстяком. Дашенька быстро поняла, что всем в семье заправляет жена, чему Илья Петрович ничуть не сопротивлялся. Хозяин каждый день отправлялся на службу, а вечера любил проводить в кабинете, чего-то читая и записывая и особо не вдаваясь в хозяйственные дела.

Время летело быстро. Зима, охватив столицу в снежные объятья, заботливо укрыла улицы и крыши белым покрывалом. Деревья в парках и садах, сбросив осенние наряды, замерли в сонном оцепенении, но сам Петербург, наоборот, встрепенулся, наполнился жизнью и предпраздничным настроением.

Назначенный гувернантке испытательный срок приближался к концу, и Дарья Павловна надеялась вскоре получать за свою работу совсем другое жалованье. Кроме того, ей предстояло переехать в дом к Борщёвым, что позволило бы дополнительно экономить средства. Порадовало девушку и согласие Софьи Марковны принять Дуняшу помощницей на кухню. Теперь её будущее уже не казалось тёмным и мрачным, Дашенька даже планировала потихоньку откладывать определённую сумму на приданое. Конечно, если батюшка так и не вернётся из далёкого путешествия, о чём девушке думать не хотелось…

Осталась неделя до окончания испытательного срока, и mademoiselle Томилина уже готовилась паковать нехитрый скарб для переезда.

В солнечный морозный день гувернантка с воспитанницей вернулись с прогулки и, скинув заиндевевшую одежду, поспешили к обеду. Когда раскрасневшиеся Дарья Павловна и маленькая mademoiselle зашли в столовую, супруги Борщёвы уже сидели за столом, но кроме самих хозяев, няни и компаньонки Софьи Марковны здесь находился одетый в военный мундир незнакомый мужчина. Тёмные волосы молодого человека, тщательно уложенные и зачёсанные на бок, говорили о том, что кавалер следовал последней моде, а франтовские усики ещё больше подтверждали это предположение. В чертах лица незнакомца угадывалась схожесть с чертами хозяйки дома, и Дашенька догадалась, что это сын Борщёвых, приезда которого ожидали со дня на день.

– Митенька, познакомься с воспитательницей нашей Мари – проговорила хозяйка Софья Марковна.

– Дарья Павловна, – девушка присела в книксене10.

 Мужчина поднялся с места и поклонился.

– Дмитрий Ильич, – представился он, а Софья Марковна с явным удовольствием уточнила:

– Дарья Павловна дочь графа Томилина. Но несмотря на своё высокое происхождение, mademoiselle теперь служит у нас гувернанткой.

– Я рад, маменька, – прищурив карие глаза, улыбнулся младший Борщёв. – Уверен, Дарья Павловна воспитает из нашей Мари настоящую светскую леди.

Слова хозяйки несколько кольнули Дашеньку. Действительно, несмотря на своё высокое происхождение, дочь графа Томилина всего лишь прислуга в доме менее родовитых Борщёвых, но ещё больше девушке не понравился масляный взгляд молодого хозяина. Мужчина довольно бесцеремонно разглядывал гувернантку, и Дашенька, стараясь не встречаться с ним глазами, неловко потупилась.

– Дмитрий мой старшенький, – меж тем восторженно кудахтала Софья Марковна. – Наконец то Митенька вернулся из Польши. На днях ему присвоили звание подпоручика, – с обожанием глядя на сына, похвасталась мать и взялась перечислять достоинства наследника.

Господа вели светскую беседу, но говорила больше хозяйка дома и её сын, а Илья Петрович только поддакивал или однозначно отвечал, если вопрос касался лично его. Дашенька старалась поддерживать разговор, но поскольку он протекал в русле восхищения Борщёвым-младшим, девушке приходилось больше слушать или выражать интерес к заслугам подпоручика.

Дарья Паловна продолжала выполнять обязанности гувернантки, но теперь ей частенько приходилось сталкиваться с хозяйским сыном. Хотя Борщёв-младший был довольно привлекательным мужчиной, в чем, похоже, он сам не сомневался, Дашеньке бравый кавалер ничуть не нравился. Дмитрий Ильич подчёркнуто вежливо здоровался, но его глаза всегда похотливо скользили по затянутой в строгое платье девичьей фигуре. Встречая подпоручика, Дарья Павловна старалась не вступать с ним в разговоры, а стремилась побыстрее пройти мимо.

Как-то занимаясь с воспитанницей игрой на фортепиано, Дашенька не заметила появления в гостиной младшего Борщёва.

– Надеюсь, я не помешаю? – поинтересовался мужчина и, не дожидаясь ответа, присел в кресло.

– Простите, Дмитрий Ильич, только слушать вам пока нечего. Мы с Машенькой репетируем, и я надеюсь, что к Рождеству она сможет исполнить небольшую пьесу.

– Но я всё же хотел бы остаться, – настаивал молодой хозяин. – Так приятно наблюдать за вами, Дарья Павловна, – пристально взглянув на девушку, проговорил он и, заметив, как смутилась гувернантка, довольно улыбнулся. – Может, вы сами сыграете для меня?

– Не думаю, что это будет уместно…– строго нахмурилась Дашенька. – Мне следует обучать вашу сестру, а не демонстрировать собственные уменья.

– Жаль, – поднявшись с кресла, проговорил подпоручик, но вместо того, чтобы удалиться, наоборот, подошёл ближе и, наклонившись к уху девушки, зашептал: – Почему вы избегаете меня, Дашенька?

– Я не понимаю вас, Дмитрий Ильич, – продолжая следить за игрой воспитанницы, ответила она.

Машенька, выводя гаммы, с любопытством косилась на взрослого брата, но он, не обращая на малышку внимания, проговорил:

– Вечером зайдите ко мне. Мне нужно с вами поговорить.

– Полагаю, это излишне, – возразила Дашенька. – А поговорить со мной вы можете и здесь.

– Я буду ждать, – в приказном тоне заявил подпоручик и вышел.

Борщёв-младший скрылся за дверью, а в груди девушки тревожно заклокотало. Излишнее внимание со стороны хозяйского сына совсем её не радовало. Дашенька прекрасно понимала: не такую невестку мадам Борщёва искала для любимого отпрыска. При всех достоинствах mademoiselle Томилиной отсутствие у неё приданого являлось важнейшим препятствием к браку. Кроме того, девушка сильно сомневалась, что интерес щеголеватого подпоручика предполагал столь серьёзные отношения. «Что же делать? – переживала она. – Поговорить с Софьей Марковной? Но мадам насколько боготворит своего сына, что скорее разозлится на меня и обвинит, будто я бессовестно оговариваю её сокровище.  Да и что я могу предъявить? То, что Дмитрий Ильич бестактно пялиться на меня?»

Не в силах найти выхода из щекотливой ситуации, девушка вдохнула и понадеялась на скорый отъезд подпоручика в часть. Дарья Павловна слышала, как мадам Борщёва сетовала, что «дорогому Митеньке» не удастся пробыть в Петербурге весь светский сезон. «Может, когда начнутся приёмы, и Дмитрий Ильич получит более достойные объекты для ухаживания, он оставит меня в покое?  – понадеялась Дашенька, выкинув из головы разговор с молодым хозяином.

День подошёл к концу, и, простившись с Машенькой, гувернантка направилась к  выходу. Она проходила по коридору, как вдруг дверь комнаты подпоручика распахнулась, и мужская фигура перегородила дорогу девушке.

– Вы не забыли, Дарья Павловна? Я просил вас зайти.

– Вы что, караулили меня? – нахмурилась Дашенька и попыталась пройти мимо. – Простите, Дмитрий Ильич, я устала, а мне ещё предстоит добираться до дома, и потому мне не до разговоров.

– Я всё же настаиваю! – ухватив девушку за руку, фыркнул молодой хозяин и фактически затолкнул Дашеньку в комнату.

– Дмитрий Ильич, вы ведёте себя недостойно! – вырвала руку mademoiselle Томилина.

– О чём вы, Дарья Павловна? – слащаво улыбнулся франт, закрывая за собой дверь.  – Что может быть дурного в разговоре? –  мужчина приблизился и, прикоснувшись к лицу девушки, горячо зашептал: – Дашенька, вы сводите меня с ума! Разве вы не видите этого?

– Разрешите мне выйти, – отстраняясь от нахала, нахмурилась она. –  То, что вы говорите, не пристало слушать девушке.

– Какая глупость! Ты молода, красива, просто создана для любви! Такая девушка не должна прозябать на задворках жизни. Ты должны блистать. Одно твоё слово – и ты станешь моей королевой! –  в следующую секунду Борщёв, заключив гувернантку в объятия, потянулся к её губам.

Скривившись от отвращения, Дашенька рванулась и высвободилась из похотливых объятий.

– Да как вы смете мне предлагать такое! – залепила она пощёчину поручику и метнулась к выходу.

 Девушка дёрнула ручку, но дверь оказалась заперта.

– Перестань ломаться, – зло потирая холёную щёку, поморщился Борщёв и вновь направился к гувернантке. – Кому ты ещё нужна? Пользуйся, пока есть возможность. Иначе я сделаю так, что уже завтра тебя выкинут из нашего дома с позором. А как у матушки пропадёт дорогая брошь? И её найдут у тебя, – усмехнулся он, сокращая расстояние между собой и жертвой.

Дашенька попятилась и, отступая, наткнулась на комод. Подпоручик, ухватив девушку потянулся к ней мокрыми губами, она дёрнулась и случайно столкнула подсвечник. Грохот упавшей вещи заставил подпоручика остановиться.

– Пустите! – собрав силы, оттолкнула от себя мужчину Дашенька.

Борщёв покачнулся и, стараясь сохранить равновесие, взмахнул рукой. Теперь на пол полетела фарфоровая ваза, в мгновение ока превратившись в черепки.

На шум прибежали люди, и Софья Марковна заколотила кулачками в дверь.

– Митенька! Что случилось? Открой дверь! – истерично заголосила она.

Зло зыкнув на строптивую гувернантку, Дмитрий Ильич задумчиво потёр подбородок и открыл дверь. Увидев целого и невредимого сына, мать бросилась к нему на шею.

– Господи, как ты меня напугал! – причитала она, но заметив прижавшуюся к комоду гувернантку, лицо хозяйки тут же приобрело удивлённое выражение.  – Не ожидала, Дарья Павловна…

– Софья Марковна, я не виновата, – залепетала девушка.

– И чем вы объясните своё пребывание в комнате моего сына? – хищно прищурилась дама.

Ожидая, что дворянская честь не позволит подпоручику соврать и опорочить невинную девушку, Дашенька растеряно взглянула на Дмитрия Ильича. Но мужчина, язвительно усмехнувшись, молчал, и мадам Борщова, всё более наливаясь краской, запыхтела:

– Мне всё понятно, милочка! Я пустила вас в семью! Плачу вам жалование! Но вам этого показалось мало! И вы решили соблазнить моего сына! Подобные вам особы не заслуживают того, чтобы их принимали в приличных домах. Вон отсюда! – взвизгнула она, и от обиды на глаза Дашеньки навернулись слёзы, но взяв себя в руки, она спокойно проговорила.

– Хорошо, Софья Марковна. Я готова получить расчёт.

– Ты ещё смеешь требовать деньги?  Ни копейки не получишь! Вон!

Твёрдо сжав губы, mademoiselle Томилина с презрением взглянула на младшего Борщёва и с гордо поднятой головой направилась к выходу.

– Надеюсь, Митенька, ты не собираешься просить за эту недостойную особу? – процедила хозяйка, и молодой человек, досадливо скривившись, отвернулся к окну.

– Что вы, mamam, – проговорил он, и женщина, облегчённо вздохнув, удалилась.

Кутаясь в лёгкий бурнус, Дашенька шагала по улице, старательно сдерживая слёзы. Мало того, что её ни за что оскорбили, так она ещё лишилась средств к существованию. «Наверняка, уже завтра мадам Борщова начнёт трубить о недостойном поведении своей гувернантки, – с тоской догадывалась девушка. – После этого меня не захотят видеть ни в одном приличном доме», – понимала она и, закусив губу, буквально вбежала в комнату на Моховой. Скинув накидку и ботинки, барышня упала на кровать и дала волю слезам. Дуняша растерянно стояла рядом, не зная, как успокоить хозяйку.

– Что же ты наделал, Андрюша! – рыдала Дашенька. – Разве этот негодяй посмел так себя вести, зная, что у меня есть брат?!

Вволю наревевшись, девушка обессилела и, наконец, забылась сном.