Читать книгу Грёзы ангела - Татьяна Ренсинк - Страница 9

– Ой, Верочка, как нет больше Софи, так и выступать нет ни сил, ни настроения. Прошу, продолжай репетиции, сыграй эту роль за меня, – устало говорила Оделия и вдруг заплакала. – Все так любили Софи. Тем более Валерьян, к которому и моё сердце оказалось неравнодушным. Так случилось, дружили мы все, и была Софи мне, словно сестра…

Тихие голоса их доносились эхом до приближающихся по коридору Фредерика и Николая. В коридоре было темно и тихо. Казалось, всё вокруг во власти царствующей ночи, если бы ни беседа подруг…

Приблизившись к полуоткрытой двери, откуда девушек и было слышно, друзья стали подсматривать в щель…

– Ей всего-то было шестнадцать, – вытирая слёзы платочком, всхлипнула Оделия.

– Дорогая моя, – погладила её по ручке Вера. – Софья Дмитриевна* теперь в лучшем мире, поверь.

– Не свершившаяся судьба принцессы, – крепко обняв подругу, зарыдала Оделия.

– Давай, может, дождёмся… Приедут гости из Италии, так и нам выступать не придётся? Всё же я не так хороша, да и не актриса вовсе, а ты… Тебя так любят, так ждут на сцене… Не опускай рук, молю…

– Может не будем их беспокоить? – прошептал Николай Фредерику, но тот пожал плечами:

– Боюсь, без них мы не найдём место, где хранят старые костюмы. А ведь там и есть стена, за которой ящик должен быть.

Согласившись с ним, Николай выпрямился и собрался постучать в дверь, но та сразу открылась. На порог, будто не удивлённая, а знающая, что их подслушивали, вышла Оделия:

– Как посмели вы, господа, пробраться сюда да ещё и ночью?! Вас сторож не увидел или вы причинили ему какую неприятность?

– Сколько гордости… наигранной, – растерялся Николай и тут же извинился. – Простите, что так получилось, но посоветовать приходится обзавестись лучшей охраной.

Оделия лишь усмехнулась, указав при этом рукой на выход.

– Мы ищем один ящик, – сказал напрямую Фредерик.

– Какой ещё ящик? Он ваш разве?! – поразилась Оделия. – Мы не храним здесь чужих вещей.

– Мы?! Простите, неужели этот театр принадлежит Вам? – улыбнулся с неловкостью Николай.

– Да, мне и мои родным. Так что попрошу вас мирно уйти и впредь не вламываться сюда, – строго выговаривала Оделия, совсем будто позабыв о своих недавних слезах.

– Разрешите, – достав медальон на груди, показал его Фредерик. – Да, я ищу свой ящик.

Он произнёс слова так, словно струна голоса вздрогнула от коснувшейся лжи. Было ясно, что соврал, но ни Оделия, ни стоящая позади Вера не подали вида.

Взглянув на медальон, Оделия вдруг остановилась на рисунке. Всматриваясь и о чём-то то ли думая, то ли вспоминая, она насторожилась:

– Кто Вы? Откуда?

– Путешественник, – убрал Фредерик медальон обратно под одежду. – Так где же мой ящик?

– Вы так уверены, что я знаю, о чём Вы говорите?! – удивилась Оделия и усмехнулась. – Рисунок на медальоне знакомым показался. А вот ящиков не видела никаких посторонних.

– Прошу простить, если есть возможность начать беседу сначала,… ведь мы не представились, – решил исправить ситуацию Николай, но Оделия была неприступная:

– Прошу уйти, господа!

Решив не вызывать большей неприязни и не напрашиваться на скандал, друзья послушно ушли. Выйдя на улицу, они взглянули на окна той комнаты, где горел свет, где девушки так и оставались пока друг с дружкой…

– Ты думаешь то же, что и я? – с интригой спросил Николай.

– Да, мой друг, боюсь, рискну познакомиться с ними поближе, – еле сдерживал улыбку Фредерик. – Заинтригован я уж настолько теперь, что пути назад искать даже и не хочется!

– Разреши попутешествовать на этот раз с тобой? – засмеялся Николай, и друг подхватил его смех, совершенно согласный на предстоящее приключение.

И приключение началось следующим же утром, когда прибыли вновь сюда, но девушек уже дома не было, а находящаяся там пожилая женщина сказала, что Оделия с Верой отбыли в деревню на празднество…

* – 23 июня 1824 года умерла дочь императора Софья Дмитриевна Нарышкина (Софи).