Читать книгу 57 граней души. Треть жизни в трех частях. Порой нужно оказаться в индийских трущобах, чтобы найти себя… - Татьяна Сингх - Страница 3

Конец 90-х…

– Пап, а где наша карта? – спрашиваю я отца, открывая книжный шкаф в зале.

– Господи, куда на этот раз ты собралась? – смеется отец.

– Да мне нужно срочно посмотреть, где Япония расположена.

Вчера ты начинала итальянский учить, сегодня Япония… Что ты опять выдумала, – заволновался отец.

– Да у Али с Ольгой была вчера, кое-что придумали, – ответила я.

Ольга – моя подруга, Али – ее гражданский муж. Красивый статный мужчина, намного старше нас, много повидавший в жизни. Приехал он в Россию из Ирана, здесь начинал свой бизнес. Я часто заезжала к ним, любила с ним общаться.

– Он предложил, например, во Владивостоке устроиться работать на корабль, – продолжала я, – главное, добраться до Японии. А там, например, я заболела и не смогла вернуться на Родину… Либо просить политического убежища… Только нужно сказать, что меня именно власти преследуют в России, ну придумать что-нибудь, и тогда – смогла бы там остаться.

– Ну это уже совсем не смешно! – серьезно сказал отец. – Ты когда-нибудь успокоишься? Что за идея-фикс уехать жить за границу? Ты думаешь, на чужбине легко?

– Но в любом случае лучше, чем здесь, – не унималась я.

– Ты эту идею выброси из головы, – закончил эту тему отец.

Знатная я авантюристка была, конечно. Да и темпераментом Бог наделил, мало никому не казалось. Еще в школе я пошла против системы, ну не нравилась мне она. Училась я всегда хорошо, но ближе к подростковому возрасту стала заявлять о себе. Если мне казалось, что учительница меня оскорбляла, я откидывала парту, ставила на нее локоть, благополучно складывала на него голову и отворачивалась к окну. Я с учительницей не разговаривала. Девочку обидели. А девочку обижать нельзя! В школах к тому времени отменили форму. Я брала наряды у любимой тети-модницы, дома что-то всегда придумывала и в итоге в моем дневнике появилась такая запись: «Родители, обратите внимание на внешний вид дочери. Законодательница мод в классе».

В итоге мне эта совковая система надоедает, и я решаю после девятого класса уходить из школы. И вот экзамен по литературе. Надо сказать, что хоть я и обижалась на нашего классного руководителя, но слушала я ее с удовольствием. Это был мой самый любимый предмет в школе. Но она почему-то все время пыталась меня на чем-то подловить, подколоть. А может мне так казалось тогда. Помню, как-то сидим с подругой за партой и увлеченно обсуждаем последние новости. А в это время разбирали стихотворение Пушкина. Слышу, естественно, свою фамилию. Пока вставала, быстро взглядом пробегаю стихотворение и безо всяких пауз, сомнений в голосе, а уверенно даю четкий анализ произведения, на что слышу такой же четкий и уверенный ответ: «Садись, пять!». Я любила писать сочинения, читать книги, делать закладки, что-то подчеркивать, выписывать. Какое же я удовольствие от этого получала! Дома даже за мной такую шутку закрепили, что если надо будет написать сочинение про гвоздь, Янка напишет десять страниц.

И надо сказать, что, как правило, именно мои сочинения зачитывались перед классом. Даже в городском конкурсе сочинений я заняла первое место и меня пригласили в кружок журналистики… Который, к сожалению, я тоже потом благополучно бросила, как и школу… Но я отступилась немного. Итак, экзамен. В голове мысли: «Скорее бы все сдать в этой дурацкой школе и пойти в техникум». Вот в какой только? Разберусь потом, главное скорее отстреляться здесь. Экзамен принимает та же учительница вместе с директором школы. Но ведь это же мой любимый предмет! После экзамена меня вызывает к себе директриса.

И что вы думаете? Она уговаривает меня остаться в школе, так она была восхищена моим ответом… Обалдеть можно! Еще и уговаривала… Я сочла это за честь и согласилась. Но вскоре все же школу бросила и поступила в техникум…

После окончания техникума меня по знакомству устроили на работу в деканат на экономический факультет Автодорожного института. Туда я и пошла учиться. Хоть и способности у меня были совсем иные, но все же другого шанса получить высшее образование у меня не было, так как работая там, я не платила за учебу. Закончила я с отличием. Родителям было нелегко в девяностые годы, поэтому получая свои сто рублей в месяц, я сама себе оплачивала проезд, обеды. Денег оставалось лишь на пару метров ткани, из которой мне мама шила очередной костюм. Благодаря этому я всегда выглядела модной и стильной. Но все же, сколько помню свое детство и молодость – всегда выживали, денег никогда не хватало. Я уже давно мечтала о том, что уеду отсюда подальше.

Молодость у меня была хоть и бедной, но бурной. Всегда много подруг, друзей, поклонников. Работать в деканате на престижном факультете – это что быть в центре Вселенной. Для празднования каких-либо торжеств разрывалась между группой и нашей кафедрой, деканатом, где я работала. Выбор чаще всего был в пользу кафедры. Какой у нас был замечательный коллектив, как я всегда любила общаться с умными людьми! Мне с ними было гораздо интереснее, чем со сверстниками.

Но вот какая-то всегда у меня была мысль странная. Вернее даже убеждение. Мне казалось, что у Бога куча дел, что я для него лишь муравей в муравейнике, как его можно разглядеть сверху? Конечно, ему не до меня. У него что, нет дел поважнее? Всегда было какое-то грустное ощущение ненужности, никчемности… А с другой стороны, расставаясь с очередным поклонником, я перегорюю, вернее сказать перегорю, перестрадаю, и все. После этого внутри вдруг возникало такое ощущение, что впереди меня ждет нечто необыкновенное, ну такое классное, что дух захватывало порой.

Я работала, училась, гуляла напропалую с подругами, друзьями, а потом вдруг могла засесть дома и… крючком вязать. Видимо, так восстанавливалась. Вот из таких крайностей я состояла, бросало из одной в другую. А почему? Да потому, что характер эмоциональный.

И как все эмоциональные люди, я на все в жизни реагировала бурно: когда радуюсь – скачу до потолка, когда страдаю – то тоже на полную катушку, когда обижаюсь – ухожу, хлопнув дверью. Потом начинаю переживать, копать себя, близких. Но быстро, также быстро отхожу и успокаиваюсь. В общем, сама от себя уставала периодически. Таким людям как я тяжелее живется на белом свете. Слишком все близко к сердцу воспринимаю. Спокойным, уравновешенным, рассудительным людям проще, мне кажется, я им даже завидую порой.

Ну вот такая я уродилась. Хулиганка, бунтарь, но с культурной начинкой и правильными жизненными понятиями, заложенными родителями и выдрессированными друг на друге со своей сестрой («не так посмотрела, не то сказала», дрались в пух и прах, но никогда друг друга не сдавали). Добрая, но вредная. Сильная, но ранимая. Состоящая из одних сплошных противоречий и крайностей. И что могло ждать человека с таким вот миксом? Разве могла меня ждать впереди легкая и спокойная жизнь? Нет! Жизнь заставит найти баланс между этими крайностями, золотую середину, некое равновесие. Научит справляться с эмоциями. Но по молодости внутри меня все кипело и бурлило и, как правило, очень многие решения в жизни я принимала, находясь в таких вот эмоциях. Будто какая-то волна меня поднимала и я теряла ощущение земли под ногами. Поэтому многие меня ошибочно и считали сильной и решительной. Но когда эта волна меня опускала на землю, я о многих вещах потом жалела… Но тогда я и правда ничего не боялась.

После окончания института где я только не работала. Первые более-менее приличные деньги появились, когда я устроилась на местное телевидение. И секретарем там была, и менеджером по рекламе, сами искали клиентов, сами придумывали ролики, сами друг друга и снимали в них. Получив первый доход, я сразу сняла квартиру, так как дома жили мама, папа, сестра с мужем и ребенком. Хоть я и часто к ним бегала, но все же предпочла жить отдельно. Мне нравилось быть самостоятельной и ни от кого не зависеть.

Как-то после работы сажусь в маршрутку.

– Привет! Как дела? – слышу я голос с акцентом.

– Привет! – узнав нашего бывшего студента-индуса Амира, отвечаю я. – Какими судьбами в Томске? Ты же вроде закончил институт?

– Да, я работаю в Москве, приехал на конференцию и по делам аспирантуры.

«В Москвееее!» – зачирикали птички в моей голове. Хотя, какое там зачирикали, они там защебетали все одновременно! Как же я раньше об этом не подумала?!! Это же еще лучше, все на родном языке говорят, ничего учить не надо.

– А ты надолго здесь? – пересела я поближе к нему.

– Да приехал на пару недель… Слушай, мне, возможно, нужно будет квартиру снять. – явно схитрил Амир. – Ты не оставишь мне свой телефон?

– Да, конечно, звони, – нам нужно было выходить на одной остановке. Мы еще немного поболтали ни о чем, и попрощались. Долго ждать не пришлось. На следующий день, вернувшись с работы и только переступив порог, слышу звонок:

– Что ты сегодня вечером делаешь?

– Ну… даже не знаю… – для приличия поломалась я.

– Приглашаю тебя к себе в гости, у нас там компания соберется, мой друг-индус с подругой, китаец и еще ребята.

– Ну хорошо, где встретимся? – такая разношерстная компания не могла не заинтересовать меня.

– Приезжай в Центральный парк, там у фонтанов встретимся.

К семи часам вечера я приехала в парк, но его не было. Не мог же он обмануть! Прождала полчаса и расстроенная поехала домой. Только захожу за порог, сразу звонок:

– Яна, я тебя ждал, ты почему не пришла?

– А где ты меня ждал? Я, как договаривались, приехала в парк к фонтанам, а тебя там не было.

– Какие фонтаны? Мы же договорились на остановке у центрального входа встретиться.

Господи, потом я еще много раз в своей жизни столкнусь с этим. Ладно… Собралась и снова туда поехала. Иностранец все-таки, может чего не понял.

Но в компании все же стала к нему приглядываться и рассматривать – довольно симпатичный, среднего роста, черты лица на европейские похожи… Одет, правда, несуразно, но это поправимо. Добрый. Смеется не совсем по-мужски звонко, но очень заразительно. И в один момент что-то возникло между нами. Гости ушли. Мы сидели на балконе и смотрели на звезды. Какой-то счастливой я себя почувствовала в этот момент. Сразу рядом с ним возникло ощущение спокойствия – будто я дома. В нем я сразу оценила сдержанность и спокойствие. Интересный собеседник, много чего знает, говорит на трёх языках.

О себе он поведал такую историю. Родился Амир в Индии. Какого точно года рождения, он не знал, так как мать и отец утверждали разные года, но на два-три года он был старше меня. Из состоятельной семьи. Когда-то его отец пешком из деревни пришел в Дели, закончил там институт, жил на улице, учил уроки под фонарями. Позже открыл свое производство и около двадцати лет руководил заводом. Когда встал вопрос о получении образования младшему сыну, то выбор пал на Канаду и Россию. И так как у Индии с Россией исторически сложились хорошие отношения, то выбрали Россию. Так шестнадцати-семнадцатилетний Амир приезжает в девяностые годы в Иркутск, заселяется в общежитие и начинает изучать русский язык. Единственное, что его радовало, что ребята-индийцы жили вместе, группой. А в остальном он был шокирован (как-никак это были девяностые годы, что такое очередь отстоять за продуктами на морозе он прочувствовал на себе), и рад бы вернуться, но отцу стыдно было сказать об этом.

Так он стал привыкать к России и готовиться к поступлению в институт. Тогда было не так просто, как сейчас, перечислять деньги из Индии в Россию. Приходилось ухищряться, передавать через знакомых. Один раз Амир поехал в Москву за деньгами, денег хватило только на билет на поезд, ехать несколько дней, практически голодал всю дорогу.

Отец мечтал, чтобы Амир выучился на врача. Его индийских сокурсников распределили учиться в разные города, а Амир поехал поступать в медицинский институт в Москве. В это время шел чемпионат мира по футболу. И Амир решил заехать к другу в Томск, чтобы посмотреть вместе трансляцию чемпионата по телевидению, а потом продолжить дорогу в Москву. Но… произошло судьбоносное событие – на вокзале у него украли сумку с документами. Амир с другом обратились в полицию, и пока велось уголовное дело, он потерял время. Выхода у него не было, кроме как остаться в Томске и поступать учиться там. Документы он с большим трудом восстановил и поступил в медицинский институт.

Не знаю, понимал ли его отец то, о чем на самом деле мечтал его сын, но сам Амир, проучившись там несколько месяцев, понимает, что медицина – это вообще не то, о чем он мечтал. И он переводится в наш Автодорожный институт на экономический факультет. Там мы с ним и познакомились. Ну как познакомились: сталкивались несколько раз по учебным вопросам, не более того. Его любили преподаватели, помогали ему. Особенно преподавательницы, умел он как-то обаять женщин. После окончания вуза он поступает учиться в аспирантуру. Но мечта о Москве не покидает его. Он нашел там работу в одной индийской компании, а в Томск приезжал лишь по делам аспирантуры.

Поклонниц у него было достаточно. Он встречался с одной девушкой, хотел даже жениться на ней. Но она, еще встречавшись с Амиром, встретила другого парня. Изменила, так прямо и скажем. Он об этом узнал. Она просила прощения, но он не простил ее. Это занозой засело в его сердце.

После окончания института Амир, послушавшись отца, вернулся на Родину. Но вскоре понял, что не хочет там жить. В России у него появилось много друзей, в Москве – перспективы, и он все же возвращается в Россию с мечтой жениться и легализоваться.

Так мы с ним и встретились.

Его, я думаю, привлекла моя способность пробиваться в этой жизни. Ну, в общем, не совсем у нас любовь-морковь была… Расчет присутствовал. А с другой стороны – ну как без него… Ну каким-то образом мы с ним и наши цели совпали. Полгода у нас был телефонный роман. Один раз лишь я приехала к нему в Москву в гости. А приехала я 11 сентября 2001 года… Заходим в квартиру… Включаем телевизор… Новости – разрушены башни-близнецы в Америке… Боже…

В конце года уже играем свадьбу в Томске. Первый день свадьба по русским традициям, второй день – по индийским, где невеста, как и положено, в красном свадебном сари, вышитом с золотом (у наших женщин шубы, у индианок сари – показатель достатка), а Амир сам мне руки хной разукрасил. Все это было сюрпризом даже для меня.