Читать книгу 57 граней души. Треть жизни в трех частях. Порой нужно оказаться в индийских трущобах, чтобы найти себя… - Татьяна Сингх - Страница 6

Уже полгода я здесь. Единственной моей радостью был приезд из Москвы моей любимой подруги Оли с сыном. Я готовилась к ее приезду и заранее организовала программу. Мы полетели в Гоа все вместе. Амир снял нам дом на две семьи, побыл с нами несколько дней и улетел вместе с Эрикой, так как на месте выяснилось, что она боится моря.

– Она ни тебе, ни Оле не даст отдохнуть и сама страдать будет. Лучше пусть будет со мной и с бабушкой в Дели, – решил Амир, и я с трудом согласилась (благодаря этому его поступку я еще какое-то время смогу там продержаться, так как поняла, что все-таки я ему еще небезразлична).

Они улетели, а мы с Олей и детьми остались в Гоа. Ездили на экскурсию на водопад, к которому добираться нужно было через джунгли на джипах. Смотрели на необыкновенной красоты закат в Японском саде. Но отправиться на большие приключения с детьми мы не рискнули, сделав предпочтение в пользу пассивного отдыха.

Также нам с Олей удалось посетить Золотой храм в родном штате моего мужа – Панджаби. Дорога туда была мучительно длинной. Ехали мы туда на машине восемь часов, дети устали.

– Оль, ты посмотри, как грязно, – сокрушалась я.

– Ян, ты пойми, я не смотрю на Индию глазами человека, который рассматривает эту страну для места жительства. Я смотрю на нее глазами туриста, и мне все очень нравится.

Ее настроение и мне передалось. Мы с ней расхохотались, увидав перед собой такую картину. На светофоре перед нами остановилась машина, полностью забитая сахарным тростником. Идет по тротуару мужчина. Проходя мимо этой машины, он вытаскивает из нее пару палочек и… идет дальше своей дорогой, но теперь уже смачно грызя эту сладкую палочку. Вот так там все просто. Ну захотелось сладенького человеку! Почему бы и нет? В этом, наверное, и заключается вся прелесть и особенность Индии – в такой вот простоте. Захотел человек поспать – ляжет на лавочке или в тенечке под деревом – и наслаждается процессом. И никто, ни один человек не посмотрит косо в его сторону и не осудит за это. Захотелось вдруг человеку помолиться – он встанет на колени и помолится… Ну также, кстати, и про естественные нужды… По Ведам, как мне объяснял мой муж, их терпеть нельзя… ну они и не терпят. Еще меня забавляло то, как они брили и стригли друг друга прямо на улице, повесив на дереве маленькое зеркальце. Вот такие салоны красоты под открытым небом.

Приехали мы только вечером, переночевали в сырой гостинице (где пришлось просить поменять сырое белье и одеяла на сухие), и рано утром отправились в храм. Дорога в храм идет через рынок с узкими улочками. Проходя в одном месте, я чудом успела отскочить, так как прямо мне под ноги чуть не вылили помои. Мы старались не залезть в грязь, шли мимо обшарпанных зданий с перекошенными временем окнами, страшно свисающими над нашими головами. И вот среди всего этого убожества перед нами вдруг возникает необыкновенной красоты храм из чистого золота! Вот вам и контрасты Индии – роскошь и нищета, все рядом. Но как только, разувшись перед храмом, мы прошли босиком через воду (по-другому в храм не зайдешь), все раздражение как рукой сняло, и мы окунулись в необыкновенную энергетику этого места.

В храме есть водоем, где можно окунуться. Мы с Олей закатали штаны и зашли по колено в воду. И тут слезы полились ручьем из наших глаз, мы обнялись с ней и молча стояли какое-то время… Оля – необыкновенно светлый и невероятно сострадательный человек, готовый всегда выслушать и прийти на помощь… Она сама сейчас сильно нуждалась в поддержке – недавно похоронила мужа. Мы стояли и плакали… Каждый о своем… И друг за друга…

С этого момента я буду Олю считать своей старшей сестрой.

Оля мне привезла книги по психологии, эзотерике. Говорят, Бог всегда подстилает человеку, когда он падает. Бог послал мне Олю – и я ей очень благодарна за помощь и поддержку. Тогда я еще и не догадывалась, как же сильно мне придется упасть. Книги эти постепенно готовили меня к переменам. Я начала переосмысливать свою жизнь: в душе, в голове происходили такие диалоги, что я порой не слышала детей. Почему-то там я получала совершенно четкие ответы на свои внутренние вопросы. Таких ответов больше никогда в России мне не приходило. То ли это магия Индии, то ли мое тотальное одиночество, но бывало, что придет какая-то мысль, и я спрашиваю свое подсознание: «Сказать об этом мужу или нет?». И мог прийти такой резкий ответ – «НЕТ!», что у меня посуда из рук выскакивала и разбивалась. Я поняла, что пришло время разобраться со всеми своими обидами, каждую свою ситуацию из прошлого я подробно анализировала, плакала, прощала, стала смотреть на все совсем под другим углом.

Я надеялась, что к Новому году наш дом в России построят и сдадут, и мы сможем с детьми вернуться на Родину. Но сроки сдачи переносили и переносили. Я мечтала, как увижу квартиру, какой я там сделаю ремонт.

Но мечтала я об этом почему-то одна. Амир вдруг резко поменял свою мечту – они с братом поставили цель вернуть завод отца, который у них был раньше. Начало приходить горькое осознание того, что мечты у нас стали разные. Самое обидное для меня было то, что Амир, возвращаясь с работы, забегал ко мне в комнату, быстренько здоровался и бежал общаться с родными. Понятное дело, ведь он не жил с ними семнадцать лет… Я понимала это, сначала обижалась, а потом стала читать и это меня спасало. Я старалась с ним разговаривать, объяснять, как мне одиноко, но он не слышал меня. Я брала тетрадку, делила лист на две части и записывала все плюсы и минусы жизни в России и в Индии. Но он о России и слышать не хотел, и обещание, что мы всего на год туда поедем и потом вернемся, он и не стремился выполнять. Я понимала, что теряю его. Он стал одержим новой работой. Еще бы – руководство в Москве, а он тут сам себе хозяин. Снял офис недалеко от дома, ему купили дорогую машину.

А что еще мужчинам нужно? Слова одной моей подруги о том, что оттуда обратной дороги уже не будет, стали осуществляться. Я понимала это, просила его опомниться, ведь мы же семья, одно целое. Вопрос о том, где нам жить, мы должны решать вместе. Но у него была позиция такая, что именно из-за меня мы оказались в сложной ситуации, и теперь он только один будет принимать решения. «Извини, дорогой, наверное, это я устроила кризис в стране в 2008 году…».

Так прошла зима. Мне казалось, что в России за нашу практически полугодовалую зиму я столько не мерзла, как там за два месяца холода (декабрь и январь). Температура там не опускалась ниже пяти градусов, но при этом жуткие туманы, влажность. В окнах щели, пол каменный, комнаты огромные, которые не прогревались обогревателями. Когда мы в лифте поднимались к нам на пятый этаж, мне казалось, что мы поднимаемся в холодильник, на улице и то было теплее. Утром мы просыпались, и я надевала на детей куртки, сапоги… Один раз как-то вышла с детьми погулять. На Эрике были одеты колготки, сверху носки сапожки. Смотрю, идут дети из трущоб босиком!!! Среди них была маленькая девочка… Как мне ее жалко стало! Я быстро снимаю с Эрики носки, догоняю эту девочку и одеваю ей на ноги носочки. Дети эти были в шоке от моего поступка и быстрее убежали от сумасшедшей русской. Я не могу понять, как такое возможно, неужели они не болеют???

Я никак не могла понять своего мужа. Почему человек не хочет создать подобие нашей прошлой жизни тут? Почему он не старается мне помочь, поддержать? Я просила его снять маленькую квартиру и жить в ней вчетвером, просила сделать русское телевидение. На что он мне отвечал, что в этом районе только огромные квартиры, поэтому мы должны сдать ту, в старом Дели, и переехать все вместе. На вопрос о русском телевидении он отвечал, что его тут запретили. Я верила. Верила до тех пор, пока не познакомилась по Интернету с замечательной девушкой Юлей. Она с мужем-индийцем жила в соседнем квартале. И когда я к ней приехала, и увидела маленькую квартиру и русское телевидение, то я поняла страшную вещь. Но осознала ее окончательно гораздо позже – он отыгрывал на мне свои комплексы, все страдания и лишения, которые пережил в России. «На тебе, Яна, и ты хлебни из этой чаши!». Но одного не могу понять – зачем? Почему он не старался сделать так, чтобы мне там понравилось жить? Почему он не сделал так, как сделал Юлин муж? Тот сразу сказал ей, что она не сможет жить с его семьей, снял квартиру в доме, где жила его современная образованная сестра с семьей. Этот человек был заинтересован в том, чтобы жене было комфортно. Она была хозяйкой в своем доме, сестра помогла ей адаптироваться к непростой для нас жизни в Индии. Не знаю, почему Амир так не поступил. Возможно, Юлина семья переехала туда жить во время конфетно-букетного периода, а мы – после семи лет совместной жизни… Видимо, у нас уже у самих был кризис, а не только в стране. Но открытие это меня поразило.