Читать книгу Битва при Гастингсе - Тигран Осипов - Страница 14

В которой выясняется, что бессонная ночь может плохо отражаться на здоровье.

В этот момент в комнате отдыха сцена была пренеприятная. Все присутствующие склонились вокруг лежащего на полу мужчины. Тот то ли был без сознания, то ли с сердцем плохо стало. Какое-то оцепенение охватило людей. Слонов крикнул по-русски, чтоб открыли окно. Как ни странно его поняли по интонации. Владислав начал расстегивать Уотсону (а это был он) рубашку, галстук.

– Дайте я – откуда-то появился аптекарь, тоже опустился на колени, пощупал пульс, потрогал виски и вдруг двумя большими пальцами надавил на глазные яблоки и чуть приподнял голову Уотсона. Тот открыл глаза и начал постепенно приходить в себя. По совету Слонова пошли за водой, а больного положили на стулья, расстегнули рубашку пошире и в этот момент на груди стала видна татуировка. И не какие-нибудь сердечки-стрелочки, а несколько цифр.

– Спасибо, вы вернули меня к жизни – подслеповато щурясь на собеседника, сказал Уотсон.

– Не стоит благодарности. Это часть моей профессии.

Слонов помог скромному аптекарю:

– Мистер Браун имеет отношение к медицине и одновременно дедушка шахматиста.

– Так Макс Браун ваш внук? Вот не знал, что у него дедушка живет в нашем городе!

Удивительный все же оптимист. Только что лежал без сознания, а уже, не успев полностью восстановиться, радуется земляку. Кто-то вернул Уотсону упавшие очки. Хорошо не разбились. Левой рукой, надевая очки, правую протянул Брауну:

– Я Уотсон. Очень рад мистер Браун нашему знакомству.

Окончание фразы прозвучало не так бодро как начало. Видимо Уотсон зря встал. Он ведь еще не до конца оправился после обморока. А может причина в том, что надел очки. Резкая смена фокусировки иногда вызывает головную боль. Он опять сел, выпил воды. Только тогда стало легче. Все курильщики кроме Слонова деликатно вышли с ними и Браун. Уотсон в это время был не похож сам на себя. Куда-то подевалась его постоянная улыбка. Молча, смотрел то ли на дверь, то ли в пространство. Прибежал Пауэр:

– Врача вызвать?

Появление старого друга оказало самое благотворное действие.

– Нет, старина, не надо – улыбнулся Уотсон – Просто я не выспался.

– Все твои ночные бдения виноваты. Надо прекращать. Дать тебе снотворное?

– Зачем?

– Затем, что ты нам нужен – ответил Пауэр – Живым и здоровым.

– Ладно, уговорил. Давай.

– Ну, я же с собой не ношу. Принесу тебе вечером.

В этот момент вошел Гриша. Слонов вопросительно посмотрел на него.

– Ничья – кивнул Гриша.

Пауэр нашел хороший ход:

– Мистер Слонов! Раз мистер Гаров закончил, может быть, вы проводите Роби домой?

Пауэр был настроен столь решительно, что Уотсон даже не пытался сопротивляться. Слонов кивнул в знак согласия, а Пауэр добавил:

– А результат жеребьевки, с кем вам завтра играть я сообщу вечером. Роби, будь здоров! И это не пожелание, а приказ.

– Буду. Не переживай так сильно. У меня действительно ничего серьезного. Простое переутомление.

Макс Браун изучал таблицу турнира. Подошел Браун-старший.

– Ну что, дед? Все в порядке?

– Не совсем.

И он рассказал внуку про обморок. Вид при этом у старшего Брауна был такой озабоченный, как будто это с ним случился обморок.

– Это ты из-за него так расстроился? – посочувствовал младший.

– Да – ответил аптекарь, потом, немного помолчав, добавил – Когда такое случается с твоим ровесником, невольно лезет в голову мысль: сегодня с ним такое, завтра со мной.

– Дед! – не унимался младший – А если у него что серьезное и он больше на турнир не придет? Я так хотел, чтоб он мне книжку надписал.

– Не переживай. Уотсон же не умер.– оптимистично ответил старший – Ну если так срочно надо пойду к нему домой. Да хоть даже сегодня схожу. Годится?