Читать книгу Таксист. Маша - Тимофей Абакумов - Страница 5

В кинотеатре было пусто. Две девушки лениво рассматривали постеры, решая, видимо, какой фильм им скоротает сегодняшний вечер. В баре потягивал пиво одинокий хипстер.

На диване, уткнувшись в книжку, сидела девушка.

То, что случилось с Артемом, после того как он увидел ее, было похоже на внезапное поражение нервнопаралитическим газом: в голове резко бахнуло, ноги стали тяжелыми и ватными, сердце забилось учащенно, голову заполнил легкий туман.

Раньше такое случалось с Артемом всего два раза. Последний раз – лет семь назад.

Но даже тогда не так сильно, как сейчас.

На вид девушке было лет пятнадцать, хотя, если приглядеться внимательнее, было понятно, что как минимум двадцать ей уже стукнуло по-любому. Есть такой тип девушек – Артем называл их Дюймовочками. И они ему нравились больше всего. Эта же девушка была не просто Дюймовочкой. У нее были невероятно нежные черты лица, а глядя на ее глаза можно было сделать предположение, одна ее прапрабабка была женщиной с востока, а другая – из Прибалтики. Но все дальнейшие родственники, как и сама девушка, были европейцами чистой воды Она была зайкой, милашкой – уменьшительно-ласкательных эпитетов можно было бы придумать массу…

А еще Артема поразил ее стиль.

Дело в том, что большинство «Дюймовочек», с точки зрения Артема, сильно комплексовали из-за своего роста, маленькой груди и так далее. В связи с этим они носили, как правило, сапоги или туфли на высоком каблуке, одевались, пытаясь быть похожими на тридцатилетних бизнес— леди, использовали массу косметики – словом, делали все, чтобы не быть похожими на пятнадцатилетних. В данном случае все было наоборот. Артем замер. Рядом с девушкой лежал стильный легкий бежевый жилет-пуховичок, на ней был не слишком яркий, но и не блеклый полосатый пуловер в пастельных тонах, простые, изящные джинсы и – самое главное! – стильные черные ботиночки «MWS».

Около месяца назад именно в этом же торговом центре Артем остановился у витрины обувного магазина. На витрине стоял постер, с изображенными стильными девушками в тех самых ботинках с логотипом «MWS», что расшифровывалось как «Most Wanted Shoes». Рядом стояли витринные образцы. Артем долго разглядывал их и думал, что есть на свете девушки, которые покупают себе именно такую обувь. И выглядят они наверняка очень стильно. Даже более стильно, чем модели, изображенные на фотографии. Пока он рассматривал ботинки и рисовал в своем воображении их потенциальных покупательниц, сзади нарисовались две относительно вульгарного вида дамы в кожаных сапогах по колено. Они остановились рядом с Артемом, посмотрели на витрину и одна из них язвительно прошипела: «Бред какой-то. Это еще и женская обувь, пффф!» Артем посмотрел им вслед и, улыбнувшись, сказал про себя: «Ну да. А эта тонна «штукатурки» называется женственностью, да?».

Русые волосы до плеч, внешность девятиклассницы, ботиночки «MWS», никакой косметики, маленький, еле заметно курносый носик… У Артема перехватило дыхание. Он не был робким парнем, но в этот момент его ноги стали ватными, и он не знал, что делать дальше. Даже в самых смелых фантазиях он не мог представить себе, что он приблизится к ней и заговорит.

«Боже, боже, что это…» – только и вертелось в его голове. На ум мимолетно пришло только сравнение семилетней давности, когда он приезжал несколько раз по рабочим делам в театральный колледж и видел девушку, которая болтала с подругами на крыльце. Тогда было нечто похожее, но Артем знал: то, что происходит сейчас – в разы сильнее.

Чувство было из невероятных. У Артема слегка кружилась голова и он чуть не сбил тех двух девушек, что лениво бродили от постера к постеру в ожидании фильма.

– Извините, пожалуйста, – невнятно пробормотал Артем и пошел к бару. Он не планировал покупать что-либо к фильму, но руки как-то на автомате потянулись к кошельку, он сказал свое обычное «Средний солёный попкорн и колу ноль-пять» и, взяв заказ, пошел прочь от диванов, на которых сидела Она.

Мыслей о том, чтобы подойти к ней и просто познакомиться, даже не возникало. То есть, конечно, возникало. Но ни один довод не мог противостоять тому, что сейчас вечер буднего дня, он какого-то черта в одиночку в полупустом кинотеатре, она одна (а может ждет кого-то, кто сейчас отошел в туалет? нет, не похоже), она подумает черт знает что, еще не хватало сказать ей, что он таксист, хотя он не совсем таксист, да это неважно… – Рой подобных мыслей заполнил мозг Артема и он понял одно: знакомиться он не будет. Не может. «Вот, положим, ты познакомился. Куда ты ее поведешь? Да, впрочем, какая разница! Ты же ее не пригласишь» – говорил Артем сам с собой.

Он попытался успокоиться и медленно направился в сторону диванов, на которых сидела девушка. По спине его пробежал холодок, когда за барной стойкой показалась ее спина. Ему вдруг захотелось (ох, как захотелось!) чтобы девушка, точнее ее внешность, оказалась галлюцинацией, вымыслом, плодом больного воображения его истерзанного переживаниями мозга! Он начал буквально молить небо, чтобы, когда он посмотрит на нее снова, она оказалась обычной, заурядной, ничем не примечательной серой мышью, на которую он обратил бы внимания не больше, чем на один из постеров, висящих на стене, но…

Пройдя несколько шагов вперед, он набрался смелости, оглянулся и словно ледяной стальной стержень пронзил его насквозь: она была на месте. Она была той, которой не может быть: даже в своих самых смелых фантазиях о своем идеале он не смог бы нарисовать такой образ.

У Артема пересохло в горле, но он даже забыл, что в его руке был стакан с газировкой. В этот момент билетер распахнула двери зала и негромко сказала:

– Добрый вечер, «Область разума», двадцать два ноль-ноль, пятый зал, добро пожаловать.

Артем оглянулся.

Кинотеатр был пуст, но Артем почему-то хотел, чтобы изо всех углов появились люди и пошли в сторону этого зала, но… никого не было. Он умоляюще взглянул на двух девушек, которые бродили по холлу, разглядывая постеры, но они посмотрели на билет и одна, видимо, сказала другой: «Это не наш сеанс».

Девушка с книжкой, на которую Артем старался не смотреть, подошла к билетерше и протянула билет. «Приятного просмотра» – сказала билетерша девушке и Артем, все еще теша себя надеждой, что в зале уже кто-то есть (хотя взяться там было некому и неоткуда), подошел и протянул свой билет, чуть не рассыпав стакан с попкорном.

В зале было пусто.

Артем по привычке брал середину первого ряда: это были его излюбленные места. В современных кинотеатрах уже давно были хорошие экраны и первый ряд с точки зрения Артема обладал сразу четырьмя преимуществами: во-первых, сидя в первом ряду, можно было вытянуть ноги. Во-вторых, их не приходилось убирать всякий раз, когда кто-то начинает протискиваться к своему месту в этом же ряду. В-третьих, можно было быстро и безболезненно выйти самому в любой момент, если припрет в туалет посреди фильма или раздастся важный звонок. Ну и, в-четвертых, упомянутые выше современные экраны не расплывались перед глазами, как в старых кинотеатрах, а обеспечивали, с точки зрения Артема, полное погружение в фильм. А кино он любил.

Несмотря на то, что у него были билеты на первый ряд, он, увидев, что девушка села на середину пятого ряда, сиротливо приютился в пустом зале на краю восьмого ряда.

Пусть так. Пусть хотя бы с этого угла, но он сможет наблюдать за ней исподтишка целых полтора часа.

И в этот момент он пожелал диаметрально противоположное тому, о чем он мысленно молился еще пару минут назад: «Хоть бы больше никто не пришел», – подумал он.

* * *

Когда-то в далеком детстве, когда Артем гонял на велике по переулкам Старого Арбата, где он родился и вырос, он играл сам с собой в такую игру: он ехал и «покупал» те или иные события. Например, он ехал на велике к светофору, который горел красным. Он летел к нему на полной скорости и говорил вслух: «Я покупаю!» Светофор, как правило, загорался зеленым. Или он «покупал» пустую арку, в которой не будет ехать машина, когда он на полной скорости влетит в нее из-за поворота. Правда, иногда светофор не загорался зеленым, а машина в арке, как назло, была. Тогда он говорил себе, что просто в этот момент это «не продается». Он никогда не задумывался над тем, что у игры «покупаю» была какая-то цена, что за это надо чем-то платить.

В один прекрасный день он со всего размаху улетел кувырком через руль, не заметив торчащую из-под земли трубу. Он на мгновение потерял сознание, потом очнулся, его затошнило от боли, он с трудом поднялся с земли, поднял велосипед и подумал, что это и была оплата за все ранее «купленные» зеленые сигналы светофора и отсутствующие в арках машины. С тех пор Артем раз и навсегда в жизни решил, что никогда больше не будет ничего «покупать».

Это было так давно! Но почему-то именно сейчас он вспомнил об этой игре, о данном себе обещании и, несмотря на клятву, данную себе много-много лет назад в далеком детстве, он, сидя в зале кинотеатра позади девушки-мечты, вдруг зажмурился на две секунды.

Он сам до конца не понял, о чем он задумался во время этих двух секунд. Может, о том, что в этот зал больше никто не войдет? Или о том, что он держит эту девушку за руку?

Но так и не поняв до конца, чего он хотел, не открывая глаз, он прошептал губами:

«Я… покупаю».

Секундой позже он снова подумал о данном себе обещании, но тут же презрительно усмехнулся над собой: «Эх, Тема, Тема! На самом деле так ничего не покупается и не продается. Потому что, если бы продавалось, ты давно «купил» бы себе отсутствие долгов и виллу на Канарах».

И тут же переспросил себя: «Да?! А чем бы ты платил?!»

Платить было нечем. А тем, что в фантазиях Артема могло бы попросить взамен коварное провидение, выступающее в роли «продавца», он платить не хотел.

Не был готов.

Мысли о «покупках» заняли у него не больше десяти секунд. Потом в его голове как будто произошло полное «обнуление», «аппаратный сброс». Он просто смотрел, не отрывая глаз, на русые волосы до плеч у девушки, сидящей на пятом ряду. В какой-то момент она поправила их за ухом и на одну восьмую оборота повернулась в сторону Артема: этого хватило, чтобы холодный железный стержень в который раз за сегодня раз пронзил его насквозь.

«Как ты с ней общаться собираешься, если…» – успело пронестись в его затуманенном мозгу и, кажется, над этим стоило посмеяться, но Артему было не до смеха.

* * *

«Я знаю. Это я убила Джейсона», – улыбнувшись, сказала главная героиня фильма и ее губы слились в страстном поцелуе с губами главного героя. Летающая камера поднялась наверх, взяв сначала панораму сквера, затем квартала, потом района, города, планеты Земля, а потом на фоне черного космоса появились титры.

В зале зажегся свет.

Девушка встала, взяла с соседнего места свой жилет-пуховичок и пошла в сторону выхода. Артем обнаружил в своих руках полный стакан попкорна и лишь слегка отпитый стакан выдохнувшейся газировки. Он швырнул все это в мусорный бак и вышел из зала.

Девушка, не спеша, пошла вдоль галереи, к дальней лестнице.

Артем проводил ее взглядом. Он мог бы подождать немного, пока ее фигура появится на первом этаже, чтобы увидеть ее еще раз с балкона и подарить себе еще пару мгновений, в которых есть Она.

Но вместо этого, с подкатывающим к горлу комом, он спустился вниз по ближней лестнице. «Такая у тебя планида, Тёмка, ни хрена тебе не светит. Смирись», – подумал он.

Он медленно шел по парковке к своей машине и смотрел себе под ноги. Дойдя до нее, он нажал на кнопку брелка и взялся за ручку. В этот момент на стоянке, в каком-то метре от него пропищала короткой трелью другая машина. Артем оглянулся: на всей стоянке, вмещающей около трех тысяч машин, в этот момент их было всего две: его микроавтобус и маленький «Ниссан Микра». И он стоял рядом.

К машине шла Она.

Словно не замечая Артема, она подошла к двери, взялась за ручку и…

Артему показалось, что она замерла на какую-то долю секунды, перед тем как садиться в машину и посмотрела на него как будто многозначительно. Так это было на самом деле или нет – он не мог понять еще полчаса, которые сидел в даже не заведенной машине и вспоминал ее лицо. Затем он достал из кармана ключ, завел машину и медленно, не притрагиваясь к педали газа, покатился по стоянке, а затем выехал с нее на проезжую часть. Только на развилке с третьим кольцом он встряхнулся от того, что ему посигналили – по развилке нельзя ездить так медленно. Он прибавил газу, а затем встал в крайний правый ряд и включил «аварийку». Так, медленным сапом, он сам не заметил, как доехал до «пятака» – места, на котором в ожидании заказов собирались таксисты и пили кофе. Припарковав машину, он облокотился на руль и неподвижным взглядом уперся в стоявшую перед ним витрину закрытого ателье.

* * *

Он так и сидел, глядя на темную витрину, пока не включился охлаждающий мотор вентилятор. Тогда он заглушил машину и продолжил смотреть на эту витрину, словно в пустоту.

Что больше всего прельщало Артема в этой девушке? Да, он любил именно такой тип девушек – миниатюрных. Да, он не любил косметику и вызывающую одежду. Да, ему нравился ее цвет волос и то, что они были прямыми, и то, что они не были ни длинными, ни короткими. Сначала Артем подумал, что просто совокупность всего этого и повлияла на него так, что у него закружилась голова и пересохло во рту. Но, подумав еще немного, он понял, что дело было не в этом. В чем же?..

Ну конечно!

Тип лица!

Именно такой тип, который Артем, даже если бы ему заплатили миллион долларов, не смог бы ни описать, ни, как ему показалось, даже составить с помощью переборки фрагментов «фоторобота», не просто нравился Артему, а заставлял его сердце биться чаще! Он не мог припомнить ни одной актрисы, на которую была бы похожа та девушка. Но невольно он вспомнил другую девушку, которую он видел у театрального колледжа, когда ездил туда несколько раз по делам студии. Она тоже была похожа на идеал Артема, но не так сильно, как та, которую он встретил сегодня в кино. «Она не «похожа», – сказал сам себе Артем. – «Она и есть то, о чем можно только мечтать! Мечтать, но так и не суметь даже в голове нарисовать то, о чем мечтаешь! А тут вот оно – в готовом виде! Фантастика!»

Он снова представил ее себе и его сердце забилось чаще. Ее «снимок» из головы, сделанный в тот момент, когда она садилась в машину, стоял у него пред глазами.

В машине было очень тихо. Тишину нарушал лишь отдаленный гул моторов грузовиков, проезжающих по Большой Серпуховской. В висках стучало.

Бабах!

Артему показалось, что он поседел на несколько волос от неожиданного стука в стекло. Стук был тихим, но своей внезапностью словно вывел Артема из транса и поэтому он не мог говорить от оцепенения первые пару секунд. А потом он опустил стекло и, улыбнувшись, сказал:

– Витька, дружище! Ты меня так в могилу сведешь!

– Что – напугал? О чем так сильно задумался?

– Ой… Да так, обо всем понемногу. Что-то я сегодня подустал, хотя ни одного заказа не сделал.

– А что же это ты так? Я пока сюда ехал, никак не мог представить себе, что тебя здесь найду! В центре полчаса назад неразобранных заказов по бизнес-классу было – Ого-го! И несколько из одного отеля в Шереметьево! Я думал ты, как всегда, возьмешь сразу два, ты же «большой»!

Несколько заказов из одного места в один и тот же аэропорт по классу “бизнес”, обычно означало то, что на самолет едет группа состоятельных клиентов, которая не готова садиться в ржавые “Логаны” и которая заказала себе несколько машин бизнес-класса. В таких случаях Артем брал один заказ, а затем звонил клиенту и уточнял, не он ли или не его ли коллеги или друзья сделали второй заказ? Услышав положительный ответ, он описывал свою машину, после чего предлагал клиентам сэкономить: отменить второй заказ и заплатить ему полторы цены за то, что он отвезет всех в один прием с первоклассным комфортом. Обычно это срабатывало и такие заказы были выгодны Артему, ведь разницу он клал себе в карман без комиссии диспетчера.

– Нет, сегодня я что-то упустил это. Просто мыслей много накопилось, Вить. – Артем решил не делиться с Витей недавней встречей в кино.

– Ну, мысли – это хорошо. Только работать-то тоже надо, Тёмыч! Сейчас вот опять пустота, я приехал кофе попить… – Витя смотрел на Артема с укоризной. – Ладно, тебе взять?

Артем кивнул. Витя пошел к окошку забегаловки за кофе.

* * *

В тот вечер Артему удалось сделать всего два заказа и оба – по классу «эконом», причем второй неожиданно завершился аж в Медведково, поэтому обратно в Чертаново Артем ехал «порожняком» по пустому МКАДу, прожигая недешевое горючее без пассажиров.

Артем приехал к дому и, не заходя в круглосуточный магазин за едой, пошел сразу к своему подъезду. Дома он разделся, прошел мимо компьютера, за которым он всегда сидел перед сном, просматривая почту и форумы, и лег на кровать, даже не включив прикроватный светильник.

Он лежал и смотрел в потолок, на котором красовался одинокий блик уличного фонаря, пробивающегося сквозь щель в шторах. Почему-то вспомнил Ирку и подумал о том, как было хорошо, когда в этом доме было не так пусто. Потом он снова представил себе эту девушку и в какой-то момент ему показалось, что он даже перестал моргать, боясь, что она пропадет, сотрется из его головы, сотрется навсегда и он больше не сможет вспомнить, как она выглядела и…

«Забей. Забудь. Не надо», – сказал он сам себе и, пытаясь подавить подступивший к горлу ком, уткнулся лицом в подушку.

* * *

Артем проснулся около десяти утра, проспав от силы четыре часа. В голове звенело от недосыпа, но сна не было ни в одном глазу. Он изо всех сил попытался отбросить все мысли о вчерашнем дне, понимая, что сейчас он начнет «пилить опилки», то есть жить прошлым, которое к нему никогда не вернется. Нет никакой девушки. Мало ли, что и кого он видел вчера? Сейчас наступило «сегодня». Сегодня надо жить и отвлекаться от прошлого.

Попробовать, наконец, решить проблемы.

Артем налил себе кофе, сел за компьютер и полез на форум бизнес-таксистов.

В личных сообщениях была просьба перезвонить, как только появится возможность. «До тебя не дозвонился, ты работаешь вообще?» – писал один из коллег по цеху.

Артем взял телефон и увидел около десятка пропущенных звонков. Один из них был от Витьки и звонил он еще вчера, когда Артем сидел в кино. Еще около пяти были, судя по номеру, из банка, который, наверное, хотел напомнить металлическим голосом о просрочке по платежу за машину. Еще один был от матери. И два от того самого коллеги. Ему-то он и позвонил в первую очередь.

– Привет, Серег, чего хотел? – Спросил Артем, набрав номер.

– О, Артем, здорово! Ты очень вовремя! Меня разодрали на заказы, а у меня отвоз горит. Возьми, а?

– Откуда? Куда? По «бизнесу»?

– Нет, по «минивэну», – озвучил тариф коллега. Тариф «минивэн» был дороже «бизнеса» и Артема это обрадовало, тем более что заказ от коллеги означал полное отсутствие комиссии диспетчера. – Из Чертаново, в Шереметьево. Как раз через полтора часа. Возьмешь? А то я уже собирался в «Ситигид» звонить, чтобы спасали, а это мои постоянные клиенты, а там…

– Возьму, возьму, не кипишуй! – Перебил его Артем. – Кидай адрес.

– Спасибо, дружище, выручил! Сейчас пришлю! – Сказал коллега и повесил трубку.

Артем наспех принял душ и вышел из дома. Накануне моросил дождь и нужно было успеть заехать на экспресс— мойку, чтобы смыть остатки вчерашних брызг и протереть салон от следов пассажиров.

Он приехал по адресу вовремя, позвонил клиентам и помог им погрузиться, когда они вышли. Клиентов было всего трое – молодая пара с ребенком, мальчишкой лет восьми. Увидев их багаж, Артем прекрасно понял, почему они заказывали такси именно по тарифу «минивэн» – три огромных чемодана ни за что не поместились бы ни в какую легковую машину. Даже в «универсал».

На подъезде к Шереметьево Артема ждал еще один приятный сюрприз. Раздался звонок от диспетчера одной из тех компаний, которые обслуживали исключительно иностранцев. Этот звонок был неожиданностью, ведь водители, как правило, бились за заказы от этого диспетчера не на жизнь, а на смерть!

Поэтому, увидев на экране номер диспетчерской, Артем поначалу подумал, что кто-то из клиентов решил, что забыл у него в машине шапку или сумку и просит спросить, не находил ли этого водитель.

Но тема звонка оказалась неожиданно приятной:

– Артем, добрый день. Вы работаете сегодня? – Затараторила диспетчер. – У нас проблема, через три часа прилетает борт из Мюнхена, его должен был взять ваш коллега, но у него какие-то проблемы с машиной. Сможете подстраховать заказ в Шереметьево?

– Отчего же нет? Смогу! – Пытаясь скрыть радость от такой новости, ответил Артем.

– Ой, спасибо вам большое! Закрепляю за вами, СМС сейчас пришлю.

Когда Артем повесил трубку, он расплылся в улыбке до ушей и шутливо сказал вслух:

– Еще и “спасибо”! Что же за день-то такой хороший, а?

Пассажиры сзади заулыбались:

– Встречу дали? – Спросил глава семейства.

– Да, да еще и по «минивэну», да еще и спасибо сказали! – Рассмеялся Артем.

– Очень хорошо вас понимаю, – улыбнулся пассажир в ответ.

На этой ноте, пожелав пассажирам приятного полета, Артем выехал за пределы аэропорта и открыл навигационное авиаприложение.

Артем увлекался гражданской авиацией, а точнее – процессами, связанными с организацией пассажирского авиасообщения. Он никогда не стал бы пилотом – с его точки зрения это было скучно. Но если бы ему предложили поработать диспетчером, возглавить службу наземного обслуживания самолетов или службу координации полетов крупной авиакомпании, он работал бы всю жизнь в том месте, где каждый день приносил бы неимоверный кайф от работы.

Но увы! Это увлечение пришло к нему слишком поздно и идти учиться на что-то, связанное с авиацией, тоже было поздно. Поэтому Артем довольствовался тем, что периодически слушал переговоры пилотов, наблюдал за передвижениями самолетов в специальном приложении, самую дорогую версию которого он загрузил на свой смартфон и не упускал возможности на каких-то тусовках познакомиться поближе и пообщаться с людьми, если узнавал, что они были пилотами или диспетчерами.

Он открыл приложение, чтобы поинтересоваться двумя вещами. Во-первых, ему нужно было понять, вылетел ли самолет из Мюнхена. Найдя рейс, он увидел, как самолет набирает высоту в небе над Баварией. Значит, будет по расписанию. Второе, что интересовало Артема – это на какую полосу в настоящий момент заходят на посадку самолеты в Шереметьево.

Близкие к авиации люди знают, что в Шереметьево есть всего два основных направления захода на посадку, пронумерованных по авиационным правилам по градусам – «06» и 24». Если самолеты садились на «шестую», это означало, что они заходят на посадку со стороны Ленинградского шоссе. Наблюдать там за посадкой было совершенно неинтересно: самолеты летели далеко, а садились еще дальше, так что лишь на большой высоте мимо пролетали готовые к посадке самолеты, смотреть на которые было совершенно не интересно.

Другое дело – когда посадку давали на полосу «24». В этом случае за посадками можно было наблюдать с небольшого островка, расположенного прямо на Шереметьевском шоссе, ближе к терминалу «С». Здесь открывался совсем другой, фантастический вид. Самолет, приготовившийся к посадке, было видно издалека, затем он выпускал шасси и на высоте каких-то пятидесяти метров, грохоча, пролетал прямо над головой и уже через несколько секунд касался земли.

Артем обожал это зрелище и его самой заветной мечтой, связанной с авиацией, было побывать на острове Святого Мартина, в Нидерландских Антилах, где самолеты садятся прямо над пляжем, еще ниже, чем здесь, в Шереметьево, едва не касаясь колесами шасси голов купающихся туристов. Туристы же, ехали на остров по большей части как раз чтобы насладиться этим необычным «аттракционом».

На счастье Артема именно в эти часы посадку давали на полосу «24». Артем зашел в местный магазинчик, купил орешков и газировки и поехал на Шереметьевское шоссе, собираясь стоять там в аккурат до момента приземления мюнхенского рейса, наслаждаясь бесподобным видом садящихся небесных лайнеров.

Возмущению и разочарованию Артема не было предела, когда он, выехав из небольшого тоннеля, за которым буквально через двадцать метров начинались импровизированные площадки для любителей наблюдать за самолетами, обнаружил свежеустановленные отбойники и новенькие знаки «Остановка запрещена».

– Они охренели что ли?! – Закричал Артем от негодования. Отбойники были установлены вплотную к дороге так, что поставить машину даже «на аварийке» было нельзя.

Сжав зубы от негодования он проехал до следующего светофора, повернул на пятачок возле магазина и позвонил Вите.

– Не занят? Я тебе что хочу рассказать! У нас все, как всегда, кретины, сделали по-русски! Ты знаешь, что в Европе во многих странах аэропорты делают специальные стоянки и площадки для тех, кто любит смотреть на то, как садятся самолеты? Так вот я тебе докладываю! Есть! И их много! И аэропорты еще соревнуются за качество таких площадок – у какого лучше вид! А у нас что? На Шереметьевском шоссе теперь нельзя поставить машину! Да! Вообще! Ты когда здесь последний раз был? Недели две? Так вот я тебе рассказываю! Они поставили отбойники! Уроды! Нет, ну вот что в нормальной стране сделали бы? Расширили бы боковой карман, заасфальтировали бы площадку, повесили бы какой-нибудь музейный стенд аэропорта, поставили бы шлагбаум, сортиры, надпись «С заботой об увлекающихся авиацией, вечно ваш, аэропорт Шереметьево» и денег бы еще заработали и репутацию! Так нет же! Они просто взяли и загородили последнее место, откуда было шикарно видно посадки! Идиоты! Я так и представляю, себе, Вить, какого-нибудь их жирного начальника-урода, который стоял там перед камерами в центре наблюдения и говорил: «А что это там машины делают? Смотрят? Нет, не надо, уберите, незачем там стоять и смотреть». Ну это же полный атас!

Артем возмущался еще пару минут, после чего Витька остановил его монолог, сказав, что к нему подошли пассажиры.

Артем купил себе в магазине хот-дог, забрался на пассажирское место, включил свой шикарный медиацентр, запустил один из выпусков программы «Намедни», которую он так любил пересматривать и стал ждать прилета рейса из Мюнхена.