Читать книгу Будущее цивилизации создается (или разрушается) сегодня - В. Ф. Мешков - Страница 8

http://gidepark.ru/content/1393889?digest.

Ирина Лотыш перепечатала из zakon.mirtesen.ru 28 июня 2012, 09:18

Начавшиеся после выборов в Госдуму протесты вызвали у многих эйфорию. Вышедшим на улицы казалось, что перепуганная власть выполнит любые требования. Однако прошла эйфория, прошёл и испуг власти: стало ясно, что для победы необходимо не только требовать, но и предлагать. Сейчас наступает самый интересный этап: оппозиции придется сделать так, чтобы ее требования начали восприниматься элитой как заманчивые предложения. Фактически ей предстоит забавный трюк – без помощи денег подкупить коррупционера.

Неизбежная трансформация политической системы для многих уже очевидна, но зависит она, как ни странно, далеко не только от власти. Действительно, все последние месяцы зрители по старой привычке гадают, какой в Кремле выберут сценарий, но для результата игры уже не важно, принадлежит ли тебе корт. Важно, способна ли твоя команда играть на нем. В условиях, когда публика все чаще кричит «судью на мыло!», а подача у противника, уделом властей остаются лишь редкие контратаки. Наверное, сегодня в это трудно поверить, как невозможно было поверить год назад, что с «партией жуликов и воров» можно эффективно бороться, но именно оппозиция должна сформулировать условия почетной капитуляции для правящей элиты, чтобы желаемая обществом трансформация не обернулась жестоким конфликтом или усилением авторитаризма.

4.1.1 Переходные меры: узкий круг политических вопросов

Одной из главных проблем, не позволивших России эффективно завершить переход к демократии в 1990-х, было то, что повестка преобразований оказалась слишком широка – решались одновременно три концептуальных вопроса: помимо вопроса о трансформации политической системы это вопрос о собственности (здесь и далее под ним подразумевается социально-экономическая политика в целом) и вопрос о том, где начинаются и заканчиваются границы новой России.

В конце 80-х в обществе существовал консенсус относительно необходимости политических изменений и, главное, их вектора. Однако по вопросам собственности и геополитического позиционирования такой консенсус отсутствовал. Попытка решить все три группы вопросов одновременно привела к поляризации общества, расколу демократической коалиции, незавершённости процесса институциональных преобразований и в конечном итоге к скатыванию в новый авторитаризм.

Хорошая новость заключается в том, что на сегодняшний день в России снова складывается консенсус о векторе необходимых политических преобразований. Существует серьёзный общественный запрос на повышение качества государственных услуг, снижение коррупции и на общее улучшение институциональной среды. Наиболее активная и образованная часть граждан уже осознала, а абсолютное большинство осознает в ближайшие пару лет, что все эти изменения невозможны без политической либерализации и ликвидации политической монополии правящего клана.

Однако очевидно, что основанный на широком консенсусе общественный договор относительно новых параметров политической системы достижим, только если демократическая оппозиция не будет расколота вопросами экономической политики. Так называемая справедливость в распределении национального богатства – вещь очень важная, но привычная постановка её во главу угла не допустит никакого политического прогресса. Начинать придется не с нее. О собственности и распределении национального дохода всегда очень сложно договориться. Необходимо сначала провести демократизацию, а потом, в рамках ясно определённых политических механизмов и реального народного представительства, достигать консенсуса по проблемным социально-экономическим вопросам.

4.1.2. Гарантии неприкосновенности правящей элиты

Когда 20 лет назад процессы перехода к демократии происходили в ЮАР, изначальные возможности для эволюционной бескровной трансформации политической системы были гораздо меньше, чем в сегодняшней России. ЮАР фактически стояла на пороге гражданской войны. В предшествующие десятилетия политического противостояния и с той и с другой стороны практиковались политические убийства, террористические акты, открытые силовые столкновения, полицейские и различные должностные лица режима апартеида совершили множество преступлений против человечности. Фактически все экономические активы страны находились в руках 15 % белого населения. Сам Нельсон Мандела провёл в тюрьме 27 лет. У него было много оснований для личной мести белой элите.

Всё это, однако, не помешало Африканскому национальному конгрессу в целях достижения компромисса согласиться на принятие закона об амнистии всех государственных чиновников, совершивших преступления в период апартеида, а также предоставить гарантии неприкосновенности частной собственности белого населения. Необходимо понимать, что без амнистии и гарантий относительно бескровная передача власти была бы невозможна. Более того, после избрания Манделы президентом последний президент эпохи апартеида Фредерик де Клерк ещё два года был при нем вице-президентом.

Если вернуться к российским реалиям, то следует констатировать, что сегодня большая часть элиты консолидирована вокруг действующей власти. В этом ключевое отличие России от Украины образца 2005 г. или Грузии 2003-го. Однако эта консолидация носит весьма хрупкий характер. Условных Ротенбергов и Тимченко, для которых смена режима означает серьезные потери, достаточно мало. Гораздо больше условных Фридманов и Алекперовых, прекрасно понимающих, что безопасность, а соответственно, и стоимость их бизнесов будет гораздо выше в демократической стране с работающими институтами. Сегодня они консолидированы вокруг режима во многом потому, что опасаются постреволюционного передела собственности и массовых расследований сомнительных экономических практик предшествовавшего периода. Значительная часть бюрократии высшего и среднего звена, которая может быть внутренне готова поддержать политические изменения, также поддерживает режим из опасения масштабных антикоррупционных расследований. Если снять подобные опасения, многие из этих людей смогут открыто поддержать оппозицию или, по крайней мере, саботировать выполнение неправомочных указаний в случае развития политического кризиса.

В связи с этим ради бескровной эволюционной трансформации политической системы оппозиция должна открыто признать необходимость широкого набора недемократических гарантий действующей элите. Данный набор должен включать не только личные гарантии неприкосновенности первым лицам, но и масштабную единовременную амнистию по целой группе экономических и некоторых других преступлений. Датой отсечки может послужить дата официального объявления результатов прошедших президентских выборов, чтобы в том числе свести на нет опасения по поводу преследований за фальсификации на выборах.

Очевидно, что осуществление подобной амнистии будет весьма непопулярно, особенно в кругах радикальной оппозиции. Однако если уход от ответственности нескольких тысяч жуликов и воров будет платой за бескровное разрешение политического кризиса и демократизацию страны, то в целом это неплохая сделка. Кроме того, настоящие политические лидеры должны уметь не только выкрикивать популистские лозунги, но и принимать на себя ответственность за непопулярные политические решения.

Представляется, что общественный договор о новых правилах политической жизни должен достигаться между умеренными представителями власти и умеренными представителями оппозиции. Обсуждение широкой амнистии и политических гарантий будет, с одной стороны, способствовать вовлечению в процесс первых, а с другой – отделит вторых от радикалов, не заинтересованных в мирном развитии событий.

4.1.3. Договориться о новых правилах игры

Договариваться необходимо в ситуации, когда ещё не ясно, кого поддерживает большинство. Если переговоры будут отложены до момента, когда станет очевиден фаворит следующих выборов, договорённости будут достигаться о личных судьбах конкретных политиков, а не о формировании устойчивых политических институтов. О новых правилах игры следует договариваться задолго до первых честных президентских выборов, пока ещё не ясно, какой механизм будет более выгоден тому или иному кандидату. Если мы хотим плавных эволюционных изменений, нам придётся смириться с достаточно длительным переходным периодом.

Несмотря на брутальное поведение режима (провокации на шествии 6 мая, проталкивание закона против митингов, обыски у оппозиционеров и т. д.), многое свидетельствует, что в Кремле уже морально готовы к тому, что переговоры с оппозицией придётся вести. Подтверждением может служить укрепление президентской администрации людьми с приличной репутацией – например, Олегом Морозовым, а главное – начавшийся процесс вывода в политический офшор некоторых членов правящей команды, роль которых в том, чтобы, когда придёт время, изображать переговорщиков со стороны оппозиции. На наш взгляд, в этом нет ничего страшного. Алексей Кудрин, например, вполне способен стать подходящим посредником. Результат все равно будет зависеть от другого: от того, кто сформулирует повестку подобных переговоров – администрация президента и надутые ею потёмкинские «оппозиционеры» или реальная оппозиция с поддержкой народа. В свете вышеизложенного мы предлагаем широкому кругу оппозиционных сил договориться о кратком, конкретном и, главное, реалистичном перечне чисто политических требований, выполнения которых мы все будем согласованно добиваться. Необходимо также согласовать набор обязательств, которые готова принять на себя оппозиция по завершении переходного периода. Все это должно быть оформлено в виде хартии или «дорожной карты» с большим числом знаковых подписантов. Если подобный документ станет предметом широкого общественного консенсуса, он сможет послужить основой для переговоров с властью и будущего общественного договора. Его появление позволит наконец содержательно ответить на вопрос, чего добивается оппозиция.