Читать книгу Негерой - Вадим Дарки - Страница 14

1

Гроннэ отворил дверь в свою комнату на третьем этаже. Захлопнул и закрылся на защёлку, стянул с мокрого тела плащ, кинул его на кровать, туда же он швырнул пояс с ножнами, шеехватами и мешочком. Подошёл к окошку, облокотился об оконную раму, и слёзы сами собой образовались на его лице, одна за другой скатываясь вниз по щекам. Они попадали в рот, капали на пол. Казалось, вся комната пропитается солью горечи. Гроннэ ещё не знал, плачет ли он от радости, или от горя, иль же от очередной утерянной возможности быть любимым.

Он осмотрел рыночную площадь слева, крики торговцев сразу отвратили его взгляд, и он посмотрел направо, на ряды соседствующих домов, ползущих вдоль дороги вверх к центральной площади. Впереди него был четырёхэтажный дом, и ранее, как только Гроннэ въехал в Файентрут, он частенько переглядывался с девушкой из окна напротив, но заговорить не намеревался. Обычно они выходили на свои балкончики по вечерам, рассматривать звёздное небо и Луну. Это было хорошим поводом полюбоваться друг другом, чтобы приснилась им потом романтика. Спустя время, Гроннэ наблюдал через окно, как она водит к себе мужчину. Ещё через время он наблюдал, как их силуэты за шторой в оранжевом свете лампы сливаются воедино, словно танцуют, кружась в потоках любви. А ещё через время, он наблюдал, как она выходит на балкон с малюткой, завёрнутой в белоснежную простынь.

Налюбовавшись городским хаосом, он решил попрактиковаться с шеехватами, но вспомнил о мечте – об океане. Выудил из сумки свёрток от владыки Земантуса о законопослушном гражданине города Файенрута, что своими доблестью, мужеством и храбростью заслужил почёт, а также письменное поручение о его адекватности, рациональности и доброте. Внизу стояла печать Земантуса. Затем Гроннэ выудил из мешочка бумагу с толстой кроваво-красной печатью короля на покупку домика, в этой печати стояла маленькая синяя печать продавца, а рядом с этими печатями – печать владыки Земантуса. Эта бумага являлась дарственной гражданину Гроннэ. Покопавшись в мешочке, он нашёл бумаги с рисунками лиц.

– Твою ж мамашу, – вспомнил он слова Шаарис, – спор. Начну с таверны.

Сменив обмоченные штаны, тщательно вычистив себя от липкого пота и грязи, Гроннэ направился в Храбрость Файенрута, накинув на голый торс длинный синий плащ, что слегка источал нежнейший аромат кожи Шаарис, и напоминал о её узеньких фиолетовых глазках.

Таверна была переполнена посетителями. Бордовые и синюшные физиономии, лживые хитрые глаза сливались с кристально чистыми, храбрыми и честными лицами немногочисленных героев. Помимо алкоголя в таверне подавали еду. Обстановка казалась спокойная из-за тусклого света нескольких масляных ламп на невысоком потолке и большой фиолетовой лампы у бара.

Когда Гроннэ переступил порог, на него посыпались взгляды, но сразу вернулись обратно, будто никто и не вошёл.

– Налей мне с градусом, – обратился Гроннэ к тучному пузатому трактирщику с длинными усами до подбородка.

– И с чего это, Грон, сразу спиртовуху? А поесть?

– Точно. Я же совсем забыл о еде, – сказал он себе и уселся за высокий стул. Возложил локти на барную стойку, осмотрел ассортимент блюд, выцарапанный на большой деревянной доске над головой трактирщика. Вздохнул и махнул рукой. – Давай что сам сегодня ел. Мне до одного места, хоть жопу в луковой подливе.

– У тебя всё нормально? – полюбопытствовал трактирщик. – Говорят, ты сегодня с какой-то странной рабыней страстно и совсем не по-детски зажёг у ворот, затем обоссался и увёл её в переулок. Это как всегда немытые слухи, или ты и вправду обоссался?

– Да с кем не бывает. Вроде с тобой никогда не случалось.

– Никогда, – уверенно сказал трактирщик.

– Ну поздравляю, а со мной вот случилось. – Он повернул голову к залу, чтобы все его слышали. – И с каждым может случиться! – крикнул он в зал, полагая, что распространители немытых слухов сидят в таверне. Некоторые посмотрели на него, но лишь ненадолго задержали взгляды. Никто не желал связываться.

– Та не обращай ты внимание, – подбодрил трактирщик. – Они того не стоят. Лучше глянь на меню, есть кое-что новенькое. У-у-у, пальцы свои вмиг обглодаешь.

– Давай сам выбери, мне лишь бы в рыло напихать, да чтоб в желудок провалилось. Говно потом всё одинаковое.

– Так может говном и наешься?

– Не в настроении выбирать, – бросил устало. – У тебя всегда вкусно, давай… – присмотрелся к доске над Люлем. – Возьму фасоль с баклажанной икрой, завёрнутую в капусту и обжаренную на гриле. Картошку, утонувшую в чесночной выжимке с соусом из сбора лесных трав, специй со дна океана да синими грибами, пропитанными морковным соком с вяленым буряком и кабачковым кремом. Дай суп мне с помидорной мякотью, и гренки вон из красного перца и чёрной муки, с подливой из кошачьей крови. Голову кота, пожалуйста, до хруста.

Люль удивлённо посмотрел в меню. “Похлёбка. Лаваш на гриле. Соления. Овощи на костре. Особенная юшка из чечевицы.”

– И чё это за херня? – удивился трактирщик, вернул взгляд, скривил брови. – Там же такого нет.

– Знаю, мать твою! Такого там нет! Неси уже мне пожрать!

Гроннэ поел особенную юшку из чечевицы, выпил три рюмки горячей, выставил напоказ улыбку, утонул в размышлениях и вспомнил:

– Точно! Слушай Люль, – обратился он к трактирщику, – а ты часом эти три хари не видал? – Гроннэ достал бумагу с портретами лиц и показал ему.

– Ну, видал.

– Да тут такое дело, – пробормотал он захмелевшим голосом. – Эти хари – знаменитые головорезы. Так вот, я поспорил, что если приведу рабыню, с которой зажигал у ворот, до рассвета, то удержусь и не трону гадов, оставлю их героям, которые рано или поздно соизволят ими заняться. А если не успею, то безжалостно прикончу.

– И ты не успел.

– Неа. Тем даже лучше. Эта тройка такого шороху навела в последнее время.

Гроннэ взял большую кружку крепкого пенного розового напитка и вылакал половину одним рывком.

– Расскажи мне об этой тройке, – попросил Люль и приказал грудастой официантке подменить его на баре. – Хочу несколько историй для застольной беседы.

– Легко. Значит, первая рожа – Матист, – начал Гроннэ, сделав ещё череду глотков, и указал на грубую каменную харю со шрамом через всё лицо, ползущим от левой брови до правой щеки. – Как ты мог догадаться, этот ходячий булыжник – силовая часть отряда. Он всегда впереди, как лидер. Ведёт беседы локтями в челюсть и мечом в горло. Свидетели заявляют, что он, весь возбуждённый, однажды ворвался в таверну какой-то захолустной деревни и схватил первую попавшуюся девку. Мужики хотели ему помешать, но Матист одному выдавил глаза, а ещё троим скрутил шеи. Прямо при всех посетителях изнасиловал девку и увёл её прочь. Так от девки той нашли только голову, насаженную на острую ветку рядом с костром. Рот её был раскрыт, а во рту и на лице это… ну ты понял что. И у костра ещё была горка костей. Короче сожрал он девку.

– Что? – с отвращением скривился Люль. – А я сегодня вёл с ним такую приятную беседу о женской красоте. Так он, получается, каннибал?

– Вероятно, да. Значит, следующий у нас Дайрэк, – Гроннэ указал на худощавое лицо с хитрыми глазами и ехидной ухмылкой. Но также можно было догадаться, что сеи ярковыраженные черты лица – личная неприязнь художника. – Вор, притворщик, извращенец, мужеложец. Харизма и голос команды.

– Любопытный тип. Покаместь он мне даже нравится.

– Сделаю вид, что не слышал, Люль. Так вот, Дайрэк стал знаменитым среди головорезов своим хладнокровным нравом. Мне сложно представить каким образом эта крыса… змей. Змеекрыс и крысозмей вообще стал членом отряда. Он предал даже собственную семью, влюбившись в родного младшего брата. Их застукал отец, когда Дайрэк совал своего змея в брата. Отец выпорол обеих, и пригрозил обратиться в специальное заведение для больных на голову, чтобы вылечить морального калеку. За это он убил отца и сбежал с братом из города. Путешествуя, его любовь угасала, а когда её не стало вовсе, он убил и брата. Вот скажи Люль, ты заметил за ним привычку целовать странный кулон.

– Ага, да. Он доставал несколько раз какой-то предмет на цепочке, чмокал его и шептал что-то себе под нос. При этом смотрел вверх.

– Так вот, это засушенный член брата. Отрезал на память.

– Не верю! – воскликнул Люль и отвернулся.

– Твоё дело, – сказал Гроннэ и рывком опорожнил кружку. – А плесни-ка мне ещё горячей.

– Тёплую после горячей, а теперь снова горячей? Решил нажраться?

– Немного. Я потерял любимую! Налей я сказал!

– Хорошо, хорошо. – Трактирщик налил ему ещё три стопки горячей. – Не хочу я больше слушать такие истории, ими только клиентов пугать, да аппетит портить.

– А как же Ро-Тиварис? – спросил Гроннэ, ткнул пальцем на лицо с бешеными глазами, свирепой желтозубой улыбкой и широкими ноздрями, пробитыми толстыми кольцами. – Эта морда самая опасная, – заявил он, ткнул пальцем ещё раз и пробил бумагу насквозь.

– Да мне всё равно, – махнул рукой трактирщик. – Ты лучше расскажи с кем поспорил.

– Сам с собой.

– То есть как это сам с собой?

– А вот так это. Разве ты не споришь сам с собой?

– Не знаю что и сказать на это. В чём смысл спорить самому с собой? Получается, ты не можешь проспорить.

– Или наоборот. Я и выиграю спор и проспорю одновременно. Но в любом случае это повлияло на решение моей мелкой проблемы. Теперь я знаю как поступить с головорезами.

– Но ты никому не обязан. Можешь его не выполнять и не кончать головорезов, если не хочешь. Никто с тебя не спросит.

– А вот это является глубочайшим заблуждением! – сказал Гроннэ, сильно пошатнувшись на стуле. – Все думают, мол мысли исходят от них самих. Вопрос к себе, ответ на вопрос от себя и так дальше. Кто задаёт вопросы, а кто на них отвечает? А? Ты скажи мне! Пойти нажраться в трактир?! Да, пойду нажрусь! Кто спросил, а кто ответил, а?!

– Грон, тебе уже наверное хватит, оставь эти стопки, я не внесу их в счёт.

– Вот видишь?! – крикнул в угарь пьяный Гроннэ. – И что мне нужно сделать, чтобы тебе ответить?! Эй, Грон, а не хватит ли тебе пить?! А я ему такой – “не хватит”!!! Кому – ему, Люль, кому?!

– Эй, ты, в синем плаще! – крикнул посетитель из глубины зала. – Хватит уже орать! Или заткнись, или вали отсюда!

Гроннэ повернулся, глянул на огромного лысого здоровяка за столиком у стены. С ним были пятеро таких же лысых воинов, вооруженных короткими мечами и топорами.

– Да пошёл ты в задницу! – гаркнул на него Гроннэ. – Что-то не нравится – взял своих баб да повёл в кроватку, и пусть они тебе шепчут на ушко колыбельную! Здесь таверна, а не ложе!

Лицо воина будто вспыхнуло невидимой волной огня, вены налились кровью, кулаки сжались в приступе гнева. Герои, сидящие в зале, как обычно не встревали в подобные разборки. Они заступались только за беззащитных жертв. А охрана города побаивалась. Получить лезвием в глаз от пьяных дебоширов – не самое приятное времяпрепровождение. Намного приятнее уносить тела после драки, штрафовать и добивать уставших бойцов.

Гроннэ опорожнил сразу обе посуды крепкого, вскочил из-за стула и направился к агрессорам. Трактирщик даже не пытался ему помешать.

– Ну давай, что ты там хотел сказать? – спокойно спросил Гроннэ, когда оказался в нескольких шагах от бугая.

– Я бы с тобой вышел на кулаках, – другим тоном заявил громила, когда узрел цепи с шеехватами.

– А может быть я с тобой и выйду. А ты бы точно вышел на кулаках? Не зассышь?

– Да кто бы свою клацалку открывал? Я бы точно вышел на кулаках! – крикнул громила и встал из-за стола. Выкатил круглые глаза, стал ещё краснее.

– Так может быть мы и выйдем на кулаках! – ответил во всё горло Гроннэ. – А ещё я с ним выйду на кулаках! Ты со мной выйдешь?! – спросил он у ближайшего соседа бугая. Тот промолчал и опустил голову. – А ты выйдешь?! – спросил он у другого, ткнув в него пальцем. Тот был пьянее.

– А я тоже с тобой выйду! – смело кинул другой и резво встал из-за стола. На столе всё затряслось.

– Кто ещё со мной выйдет?! Двое на четверо?! Мы замесим вас как говно на наковальне под натиском кузнечного молота!

– Какие ещё двое на четверо? – не понял здоровяк, оглядываясь по сторонам. Его друг тоже не понял и слегка обомлел.

Вокруг собрались посетители, а герои отвернулись, сделав вид, что это происходит совершенно в другой реальности, не в их мире и зоне возможностей.

Вдруг в таверну вошли трое – Матист, Дайрэк и седовласый Ро-Тиварис. Дайрэк достал из-за пазухи нашейный кулон, что-то брякнул, нежно, прикрыв глаза, чмокнул его и посмотрел вверх.

– Твою мать! – скривившись, гаркнул трактирщик и нырнул под стойку. Официантка исчезла вслед за ним.

Гроннэ обернулся, увидел две улыбающиеся морды, и одну смотрящую вверх. Улыбки моментально сменились неожиданным испугом, когда вошедшие увидели взгляд “не героя”. Огромный Матист успел только коснуться эфеса своего дёшево позолоченного меча, как шеехват порвал ему горло и встрял в деревянной стене. Он схватился за шею своими крепкими ручищами и завалился на спину, утопая в собственной крови. Звынь! Быстрый рывок на себя, шеехват вырвался из дерева, полетели щепки. Круглый ошейник смертельного оружия отклонился от курса и распорол лицо Дайрэку. Кровь высвободилась как молния, окропив пространство на несколько шагов. Шеехват вернулся к хозяину.

Гроннэ раскрутил цепь, и “желающие выйти” с грохотом рухнули обратно на стулья, а свистящий цепной ураган покрыл красными брызгами их недоумевающие бледные лица, разинутые рты, светлые одежды. Ро-Тиварис был воином-виртуозом, прошедшим множественные схватки со смертоносными врагами, опыт и долгие годы тренировок сделали из него быстрого и ловкого бойца, хоть безжалостное время и потрепало его плоть, он всё ещё мог справиться с парой троек вооружённых мечами стражников. Звынь! Шеехват сорвался как атакующий змей и глубоко вошёл в стену. Промазал. Виртуоз испарился из таверны.

Дайрэк с распоротым лицом и глазом, торчащим, словно белый шарик на нитке, попытался схватить свои мечи, чтобы дать отпор. Шеехват глубоко вошёл в дерево рядом с одноглазым. Гроннэ подпрыгнул, дёрнул цепь на себя, рванул с места, как кошка за солнечным зайчиком, на лету вырвал кинжал из ножен и, подлетев к Дайрэку, всадил острие ему в лоб. Чмяк! Вырвал из стены шеехват, кинжал из черепа одноглазого, метнулся из таверны за виртуозом. Часть зрителей устремилась за ним наружу, посмотреть чем кончится.

Гроннэ метнул ошейник на цепи, целясь ему в спину. Шеехват завыл, зазвенели цепи, Ро-Тиварис развернулся на месте и отбил его своим кинжалом с зубчатым лезвием, достал из ножен второй кинжал, кинулся в атаку.

Гроннэ притянул шеехват и раскрутил его, выставив перед собой, как воющий круглый щит, крутящийся водоворот смерти. Ро-Тиварис остановился, чтобы не быть изрубленным цепями, впал в замешательство на секунду. За эту секунду цепь вышмыгнула как жабий язык и дала Тиварису по глотке, вдавив кадык вглубь шеи. Тот раскрыл пасть, отпустил кинжалы, стал на колени, закашлялся кровью.

Гроннэ медленно подошёл к нему, закрепляя цепь на ремень, достал кинжал и всадил его в подбородок, снизу вверх, до самого мозга. Он наслаждался, когда смотрел в умирающие глаза Тивариса, держа голову на лезвии своего оружия.

С-сынь! – позади послышался звук меча, выскальзывающего из железных ножен. Гроннэ среагировал на опасность, метнув шеехват. Металлический ошейник достиг цели, острейший крючок проткнул горло герою Солнца в золотой броне. Его соратники в таких же доспехах кучкой налетели на Гроннэ, оглушая его металлическими навершиями мечей. Он не успел даже сообразить, как потерял сознание от многочисленных ударов. Из собравшейся толпы послышались возгласы, как радостные, так и осуждающие.