Читать книгу Секретный агент по морскому делу - Вадим Хитров - Страница 8

1765 год, август, Атлантический океан

Солнечным утром фрегат, наполнив паруса свежим ветром, буквально понесся к берегам далекой Америки.

Ровно в восемь безукоризненно выглядевший молодой офицер доложился капитану на мостике и принял вахту. Первым делом взгляд его упал на палубную команду, занимающуюся приборкой. Здоровенные парни лениво елозили швабрами и не спеша чистили медь.

– Боцман, – позвал Плещеев.

– Это что за сборище беременных коров? – спросил офицер, когда тот явился.

– Сэр, ребята немного расслабились. После берега всегда так. Через недельку войдут в норму.

– Мне порядок нужен не через неделю, а сейчас! – сверкнув глазами, отрезал Плещеев, и отправился на палубу.

Буквально вся команда, включая капитана, следила за происходящим. Всем было интересно, как поведет себя новичок.

Плещеев встал над двумя верзилами из взвода морской пехоты, которые, полулежа, чистили медь, и стал молча сверлить их взглядом.

– Как думаешь, Шон, этот сосунок хочет наделать в нас дырок? – обратился один из матросов к своему товарищу на шотландском, будучи в полной уверенности, что русский его не поймет.

– Нет, он думает, что этот, как ему кажется, «свирепый взгляд» ускорит нашу работу, – оскалился другой матрос.

– А ну, встать! Я вам покажу, «сосунок»! – неожиданно гаркнул офицер на шотландском и добавил пару крепких шотландских же выражений, чем поверг в изумление всех.

– Боцман, построить палубную команду! – выкрикнул он уже по-английски.

Вскоре матросы стояли по струнке.

– Вы что же, решили, что корабль может тонуть в грязи, пока вы не отошли от береговой лени и от девок, которые прибирали за вами?

Дальше пошла эмоциональная тирада на русском языке.

– Вы все поняли, бездельники, или мне перевести этот краткий спич о ваших достоинствах и достоинствах ваших родственников? Впрочем, должны были понять и так, а кто не понял, может отправиться прогуляться под килем для прочистки мозгов.

– Так перевести? – после некоторой паузы грозно спросил вахтенный офицер.

Ответом стала гробовая тишина.

– Извините, сэр, – спросили из шеренги притихшим голосом, – это был русский мат?

– Нет, это еще только прелюдия к русскому мату. Марш работать, и чтобы через час все блестело, как..! После приборки займемся стрельбой, посмотрим, какие из вас Робин Гуды.

– Браво! – тихо воскликнул Крейг и тут же громогласно объявил, что теперь мичман командует взводом Доусона.

После ланча Плещеев действительно устроил проверку на меткость. Он велел вынести на палубу ружья и лично проверил каждое из них.

– Чье ружье? – с ледяным спокойствием, не предвещавшим ничего хорошего, прошипел он.

Все молчали.

– У нас нет персональных ружей, сэр! – наконец, ответил сержант Лоусон.

– Ах, вот как, отсюда полная безответственность и грязные стволы. И потом, как же вы управляетесь? У каждого ружья свой бой и к этому нужно приноровиться, в баталии на это времени нет, а каждый промах это шажок к поражению.

– Сэр, мы обязаны точно бить из любого ружья.

– Что же, заряжайте, – приказал Плещеев и обратился уже к боцману, – пошлите двух марсовых на грота-рей[20], привяжите доску так, чтобы она выходила за край рея, и приделайте что-нибудь к доске на коротком лине, ведро или бочонок с песком.

– Есть, сэр, – заинтригованно ответил боцман.

Тем временем Плещеев взял одно из ружей, тщательно прочистил его и собственноручно зарядил, после чего несколько раз приложил его к плечу, при этом по-разному расставляя ноги, как бы приноравливаясь к качающейся палубе.

Когда приготовления были закончены, он выстроил своих подчиненных.

– Итак, джентльмены, покажите свою меткость, – с этими словами мичман пригласительным жестом указал на покачивающуюся мишень.

Ружейные выстрелы отогнали испуганных чаек.

– Что ж, неплохо, неплохо, целых четыре попадания. Если учесть, что добрая половина ружей скверно чищена, так и совсем хорошо, – ехидно констатировал офицер. – Я слышал, что корабль ваш не прогулочная яхта и бывает в переделках, а вы изволите называться стрелками. У меня только один вопрос, как вы еще остались целы с такой феноменальной меткостью? Объяснений вижу только два, во-первых, команды противника, с коим вы до сих пор встречались, состояли из таких же разгильдяев, как и вы, во-вторых, канониры сего славного фрегата стреляют куда как лучше, а вы выезжаете за их счет.

Плещеев сурово смотрел на выстроившуюся во фрунт команду.

– Я прямо чувствую, как ваши дурные языки так и ворочаются в глотках и, еле сдерживаясь, хотят выскочить, чтобы брякнуть что-то типа, мол, сам-то на что горазд. Что же, извольте.

Мичман поднял ружье, моментально прицелился и попал в цель.

– Два ноль в пользу русского, – весело произнес капитан, наблюдавший за происходящим со шканцев. Было забавно смотреть, как щуплый мичман «приводит в чувство» шотландских голиафов.

– Смирно, равнение на середину. Итак, за каждым отныне будет закреплено равное количество ружей. Занятия по стрельбе будут проходить ежедневно. Вольно, чистить весь арсенал, через четыре склянки проверю лично, – тоном, не терпящим возражений, приказал мичман.

Вечером офицерский состав явился в кают-компанию с блокнотами, дабы записать столь действенные слова. И вообще, лед между офицерами и новичком как-то сразу растаял. Посыпались многочисленные вопросы про таинственную далекую Россию.

Плещеев отвечал как мог, хотя чувствовал себя неважно, поскольку день этот дался с трудом, да и качка уже напоминала о себе.

В это время в кают-компании появился капитан.

– Что же, вот ваш фунт, мичман, вы выиграли пари, – обратился он к Плещееву, но так, чтобы услышали все. – Разведка доложила, что вы действительно не «Russian», вы «Rush». Кроме того, отныне вы поставлены в вахтенное расписание наравне с остальными офицерами. Посему, мичман, приказываю вам отдыхать, у вас впереди ночная вахта.

– Есть, капитан. Только я тоже хочу дать маленькое объявление. Господа офицеры, я знаю, что мое имя звучит для вас весьма непривычно и произносить его трудно, хотя вы и стараетесь. Отныне официально прошу называть меня мичман Раш. Честь имею, господа, – с этим словами русский офицер покинул кают-компанию под одобрительный гул.

– Еще очко в пользу русского, – констатировал капитан Крейг.

Плещеев быстро вошел в ритм службы. Рутинная корабельная работа не оставляла много свободного времени. «Гермес» тем временем шел своим курсом. Удачно преодолев несколько штормов, фрегат появился в виду острова Ньюфаундленд, после чего поднялся к северу. Затем, огибая полуостров Лабрадор, спустился вниз, заглянул в Гудзонов пролив, потом двинулся южнее, к Багамским островам, где принял воду и свежую провизию, и после недельной стоянки отправился в Карибское море, но потом опять повернул на север, двигаясь вдоль восточного побережья Северной Америки. Так продолжалось довольно долго, Плещеев тем временем муштровал свой взвод и впитывал морские премудрости. Несколько раз «Гермес» преследовал показавшиеся на горизонте паруса, но быстро прекращал погоню, видимо, те корабли не представляли интереса.

Как-то вечером в офицерской каюте завязался разговор.

– Послушайте, Скотт, я не понимаю, почему мы бесцельно рыскаем туда-сюда? – задался вопросом Плещеев.

– Нет, Раш, мы не рыскаем, мы крейсируем. Официально так называемая Славная война закончилась, лилии капитулировали. Британский лев наложил свою лапу на Америку, но колонисты из числа французов грезят реваншем. Франция старается подпитывать эти настроения соответствующими поставками. Мы – арматоры, каперы, свободные охотники за судами врагов Британской империи, что, собственно, и подтверждает королевский патент, выданный нашему капитану. Так что действуем мы вполне легально, ну, с точки зрения короля Георга, конечно. Часть добычи достается команде. Крейг слывет удачливым капитаном, вот почему к нам рвутся морские бродяги со всей Британии. Однако, Раш, расскажите мне лучше про Россию, вы видели королеву Екатерину?

– Видел, два раза.

– Она говорила с вами?

– Да.

– И какова она?

– Она величественна, как и должно государыне, но в то же время проста в общении. Более ничего сказать не могу, у нас не принято обсуждать императрицу.

– Говорят, в России все время зима и лежит снег. Это правда?

– Извините, Скотт, мне надо поспать, вахта через четыре часа.

– Ладно, у меня тоже очередная послеполуночная воспитательная вахта.

– Что значит «воспитательная»?

– Как-нибудь потом расскажу. И все же, что насчет снега?

– Это неправда. Россия огромна. Где-то вечная мерзлота, а где-то растут арбузы.

– Хотел бы я посмотреть.

– Не вы один. У нас служат многие из Европы. Спокойной ночи, Скотт.