Читать книгу Серебряный поэт - Вадим Шарыгин - Страница 7

Скитальчество ветров, пчелиный гул Псалтыри,

Полночной суверенности столбняк —

Любима тайнопись! Идти на все четыре,

Когда бы взор на всенощность иссяк.

Просыпан грохот канонад и колоннады

В дорических прическах… Адресат

Поэзии моей – вишнёвый сад, мне надо

Взойти в мир павших чувств – к груди прижат!

Прибегнувший к элегии, зарёй подстёгнут,

Монашески уединён и свят —

Мой стих: подлунные охаживает стогны,

Слезой с ресницы в путь-дорогу взят.

Сливаясь с шествием дождя, дождись былого,

Стяжавший славу слову, мой герой,

Стих, праздник нищих яств, где явствовать готова

Жизнь праздных строк, лоснится пир горой!

Всамделишный чуть брезжит мир – душе отрадно,

Купаясь в зареве, пропал, пропел.

Строка, Тесеем брошенная Ариадна,

В ней: горн к губам, в ней жук над льном корпел…

Зов, звук, закат – зачат в расплывчатом треченто:

– Венчается раб божий… – ожил свод

Представшей церковки, – обстиг сердца зачем-то

Престранный стих, в даль близкую зовёт.

За спиною: вечер, ветер, Вертер, Вагнер и Веласкес…

Разукрашенный темнеет свод, и невесом

Огонёк свечи, и, как котёнок, жалующий ласки,

Тишина шумов, и покатился колесом

Циферблат веков… Явилась тайна, вся речитативом…

Ширма, простынь, просто, крестик, шарма нет, лечу

Над подлунным мирозданием и в царствии учтивом,

Всплеск младенца, взгляд на взгляд, вбирающий свечу;

Оголённый трепет го́лоса, «аминь» повтором славен,

Круг, другой, свеча, холодный пол, белым-бела —

Седина тысячелетий и рубаха, в кучу свален

Дымный ладан … Жизнь моя, какой она была?

Миро в мирнице. Гвалт мира, исчезающий куда-то.

Как торжественно, до слёз, свечусь, в руках несу

Тёплый свет, как у могилы Неизвестного солдата,

У огня свечи стою, и в сказочном лесу.

Троекратно: ковш Большой Медведицы с водой благою!

Осенило… Осень над Москвою… Осенил…

И вдобавок к охватившему заснежному покою,

То, что я всем сердцем, всей душою оценил —

Красота, простёрлись опрометь и оторопь обряда.

И ещё… Не передать мне… Тайна… Помню лишь:

Ширма, простынь, я, младенцы на руках, иконы рядом

…И божественна молитвой вскормленная тишь!

Бессловесный ли немотствующий хор

Темноты, иль статуарность мысли полуночной? —

Только, понял я, как на расправу скор

Ветер времени. Сломали, будто позвоночник,

Годы – веру в лучшее, в людей, идёт

По пятам – стук одноногий, вой, живой по сути!

Чуть заснежена душа, который год

Я во снах живу, протянутой рукой посулы

Собираю, благодарствуйте, поклон,

Паперть каменная моё сердце приютила.

И счастливая тоска взяла в полон,

И навис над млечной Аттикою меч Атиллы!

Мнемозина, дай мне алого вина,

Пощади огарок славной каторги поэта!

Стих – обряд поэзии. Душа видна.

И заснеженное сердце бьётся, льётся где-то…