Читать книгу Аналог - Вес – На - Страница 3

– Во, загибает! – присвистнул кто-то и в полумраке раздались шаркающие звуки переставляемых в нетерпении ног.

Как ни странно, но Иван только сейчас задумался о собственной безопасности, возможной ошибке, опасности.

После скитаний по городу, видевшемуся раньше разросшейся деревней, прикрывающей каменными одеждами обыденные – не изменяющиеся от создания человека потребности размножаться и добывать еду, но оказавшемуся мегалитическим монстром из стекла и бетона, прячущим в стальных порах мутировавших гадов с венами полными жадности и лицемерия, случайные знакомые – простые люди, хоть и бездомные, не внушали страха ищущему отдушину Ивану.

Люди прошедшие общественную мясорубку, либо превращаются в фарш, либо голыми костяшками выплевываются прожорливым механизмом и никаким социальным бактериям не прогрызть то, что отшлифовали винты мирового порядка.

Сейчас же – в сгущающихся сумерках, инстинкт самосохранения дрогнул серебряным колокольчиком где-то в области солнечного сплетения.

«Гадость какую-то пьют», – подумал гость и поёжился, пытаясь прогнать дискомфорт из груди.

– Тебе не интересно?! Иди, возьми еще выпить! – не поддержал невидимого оратора сидящий рядом с Иваном Сергей.

– Давай, выпьем, – протянул он стакан Ивану.

– А ты топай, топай, – приказал Сергей в темноту перед тем, как опрокинуть в обросший недельной щетиной рот сто грамм сивухи.

– Слушай, – продолжал единственный защитник нежданного гостя, закусывая салом, – так получается, что ты изобрёл новый канал связи?

Сквозь накатившиеся от крепости напитка слёзы Иван удивленно посмотрел на собеседника, колокольчик попытался вытолкнуть спиртовые пары.

– А ты чё так таращишься?! – заулыбался Сергей и обнажил довольно белые и ровные зубы, – ты, что же думаешь, что мы тут все БОМЖами родились?

Иван жевал, вопросительно обводя взглядом тех, кого можно было рассмотреть в тёмном заброшенном складе на окраине города.

– Вот это, – Сергей указал на щуплого старика с разбитым носом, – Фёдор Игоревич. Это мы его зовем Федорой, а для тебя и всех остальных он Фёдор Игоревич. А ну, представься Федора нашему гостю.

Старик довольно живо поднялся, отряхнул рваные, грязные брюки и поправив несуществующий галстук представился:

– Фёдор Игоревич, кандидат математических наук. Десять лет назад я работал в космической индустрии. Наращивал, так сказать, мощь нашего государства в космосе. Вы слышали, что ни будь про космический щит? Ох, американцы и раздули из этого!

Федора рассмеялся несоответствующим не его внешности, не месту – чистым, почти детским смехом. Иван от неожиданности выронил из пальцев кусочек сала.

– Сядь, Федора! Не пугай человека, – приказал Сергей. – Теперь понимаешь почему он Федора?

– Угу, – лишь смог произнести Иван.

– Это его особенности голосовых связок, но не голос в этом человеке главное, конечно. Он просто гений математики! Знаешь, чем зарабатывает? Решает контрольные, пишет курсовые, диссертации. Да, ты рот-то прикрой!

Обширное пространство склада снова наполнилось мужским смехом. Но теперь ответной улыбки у гостя веселье не вызывало. В слаженных мужских голосах Иван расслышал и женский, но понял, что это смеется Федора.

– Ты, когда на вокзале, как крыса прятался по углам, он ещё тогда тебя заприметил, и сообщил Погону. Погон, выйдька в свет из своих военных сил!

Из глубины склада послышался скрипучий звук, и на кресле-каталке появился человек в камуфляже.

«Таких всё больше и больше по всему городу. Молодые, крепкие, им бы на строительство Байкала Амурской Магистрали, а они по переходам с костылями, да в инвалидных колясках. Как будто и не было Маресьева, не смотрели они „Не могу сказать „прощай“, да и вообще ничего не знают о мужской гордости, силе духа и воли. Обнищала русская душа. Что ожидать от дегенератов?» – брезгливо размышлял Иван.

– Здрасте! – сняв помятую кепку, поздоровался человек с большими, даже в душной темноте оставшимися серыми, холодными глазами.

Иван кивнул и уставившись в рыбное месиво, именуемое «Балтийской килькой», продолжил размышлять:

«Если его побрить, подстричь, да и просто помыть, то ему точно не более тридцати пяти лет. Но грязь, щетина и, конечно, нереально изогнутая культя правой ноги делают из него старика. Парню жить и жить, детей воспитывать, строить светлый мир… А, он в сарае, как крыса живёт. Нет. Раньше такого не было…»

– Это наша разведка и охрана, – Сергей подбирал слова, но решил сказать коротко, – если Федора мозг, то, Погон – это сила!

Иван ухмыльнулся, взгляд его вторично упёрся в культю, и он мысленно прокомментировал:

«Ну, насчёт силы ты загибаешь! Парню бы протез хороший, что б он ходил, а не катался на кресле. Так он скоро в беспомощный овощ превратится».

– Я же сказал – недалекий он! – отозвался сильным голосом Погон, – Не верю я ему! – толкнул руками коляску, и как показалось Ивану, совершенно беззвучно исчез в темноте.

– Ты за собой-то следи! – обратился к нему Сергей, – люди здесь хоть и воспитанные, но башку проломят без лишних разговоров!

Иван уловил угрожающие ноты в голосе нового знакомого и напрягся. Неведомое и одновременно знакомое коснулось памяти, но изобретатель никак не мог закончить логическую цепь – где и от кого он уже слышал подобное.

– Остальных потом узнаешь, если надо будет. Ну, с тобой мы знакомы. Я, Ваня, много в чём и много чего понимаю. Тот твой знакомый, что материальчиком тебе помог, не умер ли в прошлом году восемнадцатого сентября?

Лёгкое головокружение, признак выброса в организм повышенной доли адреналина, заставило Ивана втянуть шею.

«Кто эти люди? Я искал и, что я нашел?! То, что надо?» – заметались мысли изобретателя.

«Они знают, что это был Степан? Ведь Степан умер именно в этот день, а я не называл ни где он работал, ни его имени! Проверить?! Но как? Бежать?! Надо бежать!»

Иван подскочил, опрокинув ящик, на котором сидел, толкнул и тот, который был «столом». Вместе со звуками бьющегося стекла сзади, раздались крики со всех сторон.

– Охренел, козел!

– Держи его!

– Федора!

Иван бежал в темноту. Где-то здесь маленькая ржавая дверь.

– Да пусть бежит, – узнал Иван голос инвалида, – если хотел выпить, так ему здесь больше не нальют! А если его ловят, то скоро грохнут!

Эти слова заставили Ивана замедлить движения, заглушая серебряный звон внутри грохотали воспоминания:

«А ведь парень прав. Эти хоть по-человечески разбираются. Возможно я очень близко! Из двух зол выбираю…»

И в этот момент Иван наткнулся на дверь. Она открылась и в неё «вошел» кулак…

Перед глазами проплыла огненная змея. Овившись вокруг сапфировой колоны чешуйчатое тело высекло мелкие искры, свистящие, как пули. Синие молнии прошили густой, темный воздух и осыпались на голубой небесный пол.

Иван понимает – внизу Земля. Такая, какой её снимают спутники – с вихрями облаков, зелёными пятнами лесов и синим океаном.

Протекая по городским венам лидер, за которым пошли миллионы обречённых на вечное забвение, находил виновных и продолжал борьбу. Он был повсюду. Ни одна крупица информации от него не может скрыться.

И вот, командир приказывает, Иван всё понимает и принимает, а наг любуется розовым кристаллом на сапфировой колонне.

– Тебе проломят башку за эту игрушку, – объясняет командир стоящему перед ним новобранцу. – Тебе наплевать, мне ещё больше, но об этом узнают они, – командир указал взглядом на нага. – Думаешь после потери головы тебе доверят оружие? Со своей черепушкой в руках пойдёшь в атаку!

Змея с человеческим торсом и двойным хвостом, казалось не обращает никакого внимания на присутствующих. Розовый камень её манит и притягивает, как магнит. И вот, уже нет нага, он в самом кристалле или во всей колонне, или во всём тёмном воздухе, который душит и давит Ивана вниз – к Земле. Планета неизбежно приближается, китайским веером раскрывается вся его жизнь и захлопывается.