Читать книгу Автор года – 2020. Альманах поэзии и прозы. Международный Союз Писателей - Виктор Улин - Страница 2

В Архангельском…

Здесь каждый уголок

хранит воспоминанья о былом.

Здесь гомон птиц, ласкающих крылом

небесный лик. Несёт речной поток

корабль бумажный меж седых камней.

Кружится рой сверкающих стрекоз.

Освобождаю душу от заноз —

Становится и легче, и больней.

А в тишине и сумраке аллей,

где не пропустит свет дневной листва,

лампада лета теплится едва

и слышится дыханье сентябрей.

И там, на взгорке, в мареве цветов,

чьи венчики похожи на невест,

белеет храм. И протыкает крест

ажурную канву из облаков.

И кажется, нашла приют душа,

скиталицей припавшая к земле

в Архангельском… В моём забытом сне.

И я боюсь проснуться, чуть дыша.

Не говори волхвам своих желаний,

пока не будешь в них уверен сам.

Одна песчинка придаёт весам

безудержную силу колебаний.

И перевесит то, чего не ждал,

забыв слова молитв, отринув веру…

Каренина любила офицера,

но утром опоздала на вокзал.

И стала жить. Мудрее, злее, старше.

Плетя судьбы невидимую нить,

однажды вышла маслица купить

и разлила его на Патриарших…

Ночь чёрной кошкой трётся у колена

И выпускает звёзды – коготки,

Царапая домов уснувших стены.

Сны декабря, как в детстве, коротки».

С зарей уйдут, покой не потревожив,

Не оставляя чёткого следа.

И только снег из облаков-ладошек

Укутает плотнее города —

И тишина… На окна надышала

Метель цветов – им до утра цвести.

А ночь слизнула языком шершавым

Из блюдца капли млечного пути.

Зинка мечтала учиться в балетном. Пуанты,

белые пачки, батман и прыжок ассамбле…

Тащит она уже пару часов лейтенанта,

под артобстрелом, ползком по застылой земле.

Метр за метром, не чувствуя тяжести ноши-

это почти как глиссе, а за ним пируэт.

– Ты потерпи, потерпи, не стони, мой хороший.

Метров пятьсот нам ещё. Ну а там – лазарет.

Всё, дотащила. Сдала. Военврач обнадежил:

– Вовремя, Зина. Успела. Солдатик живой.

Ты отдохни, посмотри – обморожена кожа…

– Нет, не могу, там ещё не закончился бой.

И, подтянув поясок заскорузлой шинели —

кровь на ветру замерзает и колом встаёт, —

снова под злобные звуки летящей шрапнели

Зинка за раненым в поле обратно ползёт…

Ночью в землянке удастся уснуть еле-еле,

щёки горят и почти что не чувствует ног…

Зина танцует испанские танцы Равеля,

но не выходит во сне её главный прыжок…

Мирное время. Театр. Гардероб. С номерками

Зинка, хромая, таскает чужие пальто.

Вся её жизнь – между первым и третьим звонками.

Занавес. Музыка. Слёз не заметит никто…

В пятом ряду капитан, со звездою героя,

смотрит на сцену, а видит за дымкою лет

ту медсестричку, что тащит его с поля боя

и говорит, говорит, говорит… про балет.