Читать книгу Большой облом - Владимир Хачатуров - Страница 20

Неподалеку от входа в платную зону пляжа, в соседстве с грозным предупреждением «Оставь одежду всяк сюда входящий», скучал на веселой лужайке фотограф вместе со своим верным помощником – симпатичным осликом при всех необходимых прибамбасах, как то: коврик на крупе, плюмаж меж ушей, позолоченная кисточка на хвостике… Работали без выходных. На работу приезжали на старенькой «волге»: фотограф впереди, ослик сзади. Процедура извлечения осла из автомобиля собирала толпы зевак. При желании можно было эту маету обставить как забавное шоу и взимать с ротозеев плату. Ну так то при желании…

Ослик в скакуны не рвался, стоически довольствовался своей участью безропотной неподвижной декорации. И никакие посулы, будь то аппетитная морковка, будь то сучковатая палка, не могли сдвинуть его с места, заставить прокатить на своей многострадальной спине неугомонных человеческих детенышей. Сниматься верхом – пожалуйста, хоть втроем на месте гарцуйте, а вот насчет того, чтобы въехать на мне в Иерусалим, – дудки, ничего у вас не выйдет, не на того напали, в смысле – сели. Словом, та еще скотина: канонический осел-кататоник. Правда, за одним важным исключением, – большой любитель не к месту пошутить. Шутка у него одна, зато дурацкая, скабрезная, неприличная, вызывающая у отдельных впечатлительных натур дрожь вместо смеха. Устрашающих размеров шутка. Это у людей не принято с эрекцией шутки шутить, а у ослов – сколько угодно. Вот и сейчас шутнику показалось, что самое время развлечься. Мальчик, проходивший мимо, обернулся к своей молоденькой маменьке с логичным вопросом:

– Мам, это что, нога?

Маменька слегка зарделась, стыдливо отвела глаза, но ответила честно, нет, мол, не нога, сыночек.

– Да? – удивился другой мальчик, постарше. – А что?

– Хулиган! Бесстыдник!

И совершенно пунцовая маменька, подхватив на руки своего не в меру любознательного ребенка, устремилась прочь от группы испошлившихся товарищей. Игорь (а это был именно он) с фотографом рассмеялись. Осел, одобрительно фыркнув, расслабился. Веселье помешало Игорю вовремя различить топот приближающегося возмездия. Скорее случайно, чем инстинктивно, он обернулся и узрел прямо над своей головой чью-то вооруженную пивной бутылкой руку. Разбирать закупоренная или початая было недосуг. Ноги его, не дожидаясь команды сверху, сами шагнули вплотную к нападавшему, плечо поставило жесткий блок, кулак врезался в почку. Мститель поперхнулся, но все же нашел в себе прыти отскочить от нахала подальше, и уже там, в относительной безопасности, разразиться бранью, полной запальчивых обещаний в основном членовредительского характера, из которых самой выполнимой была угроза натянуть глазное яблоко на седалище. Скорее из контекста, чем из содержания воплей Игорю стало ясно, что этот приличных размеров гражданин явился постоять за поруганную давеча честь оскорбленной маменьки. Вряд ли своей…

Игорю вовсе не улыбалось махаться неизвестно с кем незнамо ради чего. Он открыл, было, рот, чтобы воззвать к разуму, принести извинения, но все оказалось намного серьезнее, чем он предполагал. К мстителю подоспела подмога: три, не побоимся этого слова, жлоба, мрачные намерения которых подтверждали резиновая дубинка, велосипедная цепь и кастет-скулолом. Игорь перестал взывать к разуму и забеспокоился о собственном тыле. В виду отсутствия стены, к которой можно было бы прижаться беззащитной спиной, пришлось дать ногам дополнительную нагрузку. Вперед, в сторону, ложный выпад, жесткий удар, кульбит… Короче говоря, один на всех и все на одного!

Неподалеку от разыгравшейся баталии, в припаркованном в тени магнолий сером джипе сидел Алексей Пряхин по кличке Стоха, жевал свою неизменную жвачку и наблюдал в бинокль за дракой, изредка давая ценные указания оператору, устроившемуся с камерой на заднем сидении. Рядом со Стохой находилась та самая девушка, которая всем маркам сигарет предпочитала «Не ваше дело» и в которой мы – не без смущения за опоздание – с трудом, но все же признали ту самую Марину, что в первой главе нашего повествования так безыскусно путали с Ольгой. Девушка не просто сидела, но активно переживала за исход баталии, вовсю болея за Игоря.

– Он тебе даже закурить не дал, а ты вон как за него кулачки сжимаешь, – насмешничает Стоха, не отрываясь от бинокля.

– Да он бы дал, просто мне в лом такого клевого парня подставлять твоим отморозкам, – откровенничает Марина, ничуть не заботясь о последствиях.

– Что, тоже втюрилась? – интересуется оператор. Однако ответа не удостаивается, если, конечно, не считать таковым резкий приказ Стохи не отвлекаться от съемки.

Если вначале Стоха еще как-то пытался разобраться в технике Игоря, хотя бы вчерне определить, где и у кого он учился рукопашному бою, то теперь просто наблюдал, дивясь неуклюжести своих наймитов. Вот один из них, вооруженный цепью, рискнул с короткого замаха поразить противника в голову. Боксерский нырок вперед и… вместо классического апперкота по корпусу, модернистский двойной удар головой и коленом, соответственно в челюсть и в пах. Эффектности ни на грош, зато эффективности с три короба: любитель велоспорта валится, как сноп в страду. Поразительное разнообразие приемов при такой же бессистемности и разрозненности общей линии. Придется консультироваться со специалистами, хотя с виду – просто уличный драчун с невероятной реакцией.

Между тем драка привлекла внимание отдыхающих. Ристалище окружила ватага азартных поклонников мордобоя, обессмыслив кадр своими вытянутыми в безмерном любопытстве выями. Съемку пришлось прервать, о ходе сражения судить по колебаниям ставок, которые, впрочем, недолго колебались в виду явного преимущества одной из противоборствующих сторон.

Прибывшая вслед за оглушительной сиреной милиция, оттерев в сторону толпу, зафиксировала следующую картину нарушения общественного порядка. Босой мускулистый парень, одетый в шорты и лохмотья майки, с великим душевным подъемом гоняет резиновой дубинкой двух бугаев вокруг невозмутимо неподвижного осла. Еще двое скучают на травке в самых живописных позах, не проявляя к происходящему никакого интереса.

Напрасно почтенная публика упрашивала стражей порядка позволить ей досмотреть до конца этот захватывающий «поединок». Менты были непреклонны. Не помогли даже многозначительные намеки на ощутимую благодарность. Да и не все участники схватки горели желанием биться до полной и окончательной. Двое преследуемых Игорем бугаев попытались скрыться в неизвестном направлении. С таким же успехом они могли попытаться трансформироваться во что-нибудь безобидное, безбедное, – сразу и не сказать, во что именно… Игорь безропотно отдал стражам трофейную дубинку и позволил заковать себя в наручники. Однако с главным свидетелем – фотографом – вышла заминка. Этот несознательный элемент ни в какую не соглашался бросить своего четвероного помощника на произвол судьбы. Мало того, предъявлял справки от ветеринарной службы, грозил наслать на ментов активистов «Общества охраны животных», требовал адвоката, соблюдения прав частного предпринимателя и установления временного милицейского поста возле бесхозного реквизита. Стражи порядка в свой черед взывали к гражданской совести, которой свидетель, согласно уголовно-процессуального кодекса обязан был не только праздно обладать, но и деятельно в данной ситуации руководствоваться. Известно чем заканчиваются для граждан препирательства с милицией: их берут под микитки и препровождают в участок для дальнейшего разбирательства. Именно к этому и шло, этим бы и закончилось, не пробудись четвероногий предмет раздора от своей флегмы. Его пронзительные доводы поколебали решимость стражей порядка следовать принципиальным положениям своей уголовно-процессуальной библии. Фотограф бросился успокаивать друга, менты, зажав уши, попрыгали в машины и, пообещав разобраться с патентом, лицензией и правом владения транспортным животным, отбыли вслед за каретой скорой помощи. Толпа рассосалась, место происшествия обезлюдело.

На добродушной физиономии Стохи расцвела стрептококковым цветком соответствующая улыбочка.