Читать книгу “Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы - Владимир Константинович Арро - Страница 8

На следующий день ничего здесь не изменилось.

Елена на своем «рекамье» полулежит, вяжет на спицах. У двери, ведущей на крышу, Галемба, кого-то высматривает. Это Авель сидит на кровле, согнувшись в три погибели.

Галемба (в окно, тихо, ласково). Авель!.. А-вель…

Авель не реагирует.

(Елене.) Так и не выходил?

Елена. Нет. Засел крепко.

Галемба, А она что?

Елена. Майка?.. Ревет. У неё голодовка.

Галемба. А у этого молчанка. Вот публика…

Елена. Я, было, вскипела поначалу.

Галемба. Вчера? Да я видел.

Елена. А потом думаю: а я б устояла?.. Фирменный прикид. Ни за что бы не отддала. Чуть устарелый, должно быть… ну, что ж…

Галемба (в окно). Авель!.. Ты смотри там поаккуратней… Всё проржавело… перила шатаются. Сто лет им… (Елене.) Я не выхожу, боюсь. Один раз попробовал, куда-то нога провалилась… Слышишь меня, Авель?.. Ты подальше от края. Подальше!.. (После паузы отходит.) Да-а, кажется, их заклинило. А костюмчик хорош. Бизнес-леди.

Елена. Там еще платье.

Пауза.

Галемба. Да я понимаю. Ну, и что решили?

Елена. А что не решишь, всё – кирдык. Не знаю, где денег взять.

Появляется Кассандра. Она проходит к окну, ни на кого не реагируя, кладет на подоконник куртку Авеля.

Кассандра (в окно). Наденешь. У нас тут не Авлабар… (Кладет рядом сверток.) Тут еда. (Ворчит.) За почтой сходить некому… (Идет обратно.) Нашли себе забаву…

Елена. Я съезжу.

Кассандра. Кстати, когда вынимаете из ящика почту, будьте предельно внимательны. Мы ждём уведомления. Оно может выпасть!.. (Уходит, ворча.) Ищи потом… Ничего не докажешь…

Галемба. Она – права. (Отходит к окну.) Авель, малыш, мне скучно без тебя. Я остался без собеседника… Не хочешь выходить – и правильно делаешь. Смотреть здесь не на что… (Пауза.) А главное – не на кого. Вот сидит, как всегда, с сигаретой и чашкой кофе… сам знаешь, кто. Типа, змея…

Елена бросает в него свою тапку, он едва уворачивается.

От нее весь змеюшник… Ты это понял уже?..

Елена (миролюбиво). Неправда, я человек искренний! Меня любят. Люди тянутся ко мне.

Пауза. Из своей комнаты выходит Сокольников. Направляется в уборную.

Галемба. Вот вышел Сокольников… Глаза бы мои его не видели. Уж как надоел со своим социалистическим выбором. Тут, понимаешь, тектонические пласты гудят, скрежещут… Континенты ворочаются… А у него всё буби козыри.

Сокольников. А что изменилось? Раньше меня грабили одни, теперь другие… А меня, как раньше, так и теперь, не ограбишь. Потому что у меня ничего нет. (Уходит.)

Галемба. Кроме цепей?.. Понимаешь, малыш, всё здесь и должно быть отвратительно… Ты не поверишь, но здесь цветы вянут.

Елена. Враньё. У меня столетник стоит уже…

Галемба. Сто лет?

Елена. …лет пятнадцать.

Сокольников (появляясь из дверей уборной). Вы думаете, что я ел до войны? Пайку! А после войны? Пайку! А теперь? То же самое. Рацион!.. Разница только в нормах выдачи.

Галемба. Этот всё о желудке. О пищеварении. Конченый человек.

Елена. А тебе о чем ни заговори, всё не по-твоему.

Пауза.

Галемба (в окно). Вот только той, кого бы ты хотел видеть, здесь нет… Говорят, плачет. Горючими слезами… Голодовка у нее. Говорят, сухая… Ах, Авель-Авель… не успел приехать… Такие страсти!.. (Качает головой.)

Авель. Скажите ей: я найду деньги. Ей нельзя ехать в Сингапур.

Галемба. Найдёт он деньги…

Возле своей двери топчется Паша.

А вот еще один господин! Стервятник! Ждет, когда овечка отобьётся от стада. Понимаешь, этот подлый тунеядец ухитрялся никогда не работать: ни до, ни после. Ни при социализьме, ни при этом… катаклизьме. И ничего, жив! Смотрите, какая ряха. А главное – никаких комплексов… Сейчас он снова пойдет отдохнет.

Паша. Вали, вали. (Елене.) А ехать я бы советовал. Что характерно, Автандил Амиранович обаятельнейший человек. И порядочный! (Уходит.)

Галемба. Надо вернуть наряды.

Елена. Куда?!. Это не магазин. Это блатная депутатская точка. По-моему, чей-то переполненный гардероб. Чека нет… Хорошо, если возьмут обратно за полцены…

Галемба. Я знаю. Костюмерная театра иногда у них покупает.

Елена. А вообще такие вещи не возвращают. Сугубая фирмА. Эксклюзив!

Галемба. Вот бабы… Вечно во что-то влезут… Чем я могу помочь?

Пауза.

Нет, кроме шуток.

Елена. Ну, спасибо. (Пауза.) Что ты знаешь о Греции?

Галемба. Ах, так?.. Ну, вообще много. Во-первых, это родина демократии. Во-вторых, там всё есть…

Елена. Достаточно. Примешь участие в радиоконкурсе.

Галемба. Почему я, а не ты?

Елена. Уже приняла. Я эти вопросы составляла. И своё уже получила. Пошлешь ответы, которые я тебе дам. Первую премию гарантирую.

Галемба. О, матерь божья!.. Но это же, наверное, не деньги, а слёзы…

Елена. Кот наплакал. Предложу им второй конкурс. «Что ты знаешь о Сингапуре?». Снова победишь.

Трезвон звонков входной двери. Особенно яростно надрывается звонок Кирьянова. Галемба идет открывать. В холл выходят и другие жильцы. Входит Бугор со свитой.

Бугор. Так, мужик… Ты кто?

Галемба (опешив, после паузы). По-вашему, так входят в чужую квартиру?..

Бугор (проходит). Не зуди. Мне с тобой говорить не о чем. Кирьянов где?

Галемба. Прямо. (Отходит.)

Бугор дергает дверь Кирьянова, стучит.

Бугор. Кирьянов! Кирьянов!..

Кассандра. Значит, его нет.

Бугор. Нет, так будет. Появится, скажите: счетчик включён.

Кассандра. Что?

Бугор. Счетчик, мол, включен. Вот так и скажите.

Кассандра. Вы по электросчётчикам?

Бугор. Я?.. Нет. По электропаяльникам. (Усмехается.) Также по электроутюгам…

Визитёры, переглядываясь, смеются.

Но сначала по счётчикам. (Движется к выходу.) Тик-так!.. тик-так!.. (Хохочет).

Кассандра. Ничего не понимаю…

Визитёры весело уходят.

Кто это?

Анюта. Волки!

Галемба. Неправда. Шакалы.

Паша. Санитары леса. Кто долги вовремя не отдает.

Все расходятся по комнатам.

Галемба присаживается возле Елены.

Елена. Ну, что там?

Галемба. Ничего. Разберутся. Похоже, что Кирьянов попал в задницу.

Елена. А он оттуда и не вылезал.

Открывается дверь Кирьянова.

Легок на помине.

Озираясь, Кирьянов потихоньку выходит из комнаты и на цыпочках направляется к выходу на крышу. В руках у него рюкзак. Проходя мимо Елены и Галембы, он прикладывает палец к губам.

Его ни там, ни тут нет.

Галемба. А я не возражаю. (Отворачивается.)

Кирьянов, оглядываясь, выходит на крышу, затворяет за собой дверь. Садится рядом с Авелем. Долго молчат.

Кирьянов. Ну, что, соперниками стали?

Авель. Я никому не могу быть соперником.

Кирьянов. Что так?

Авель. А ты не знаешь, что мне предстоит?

Пауза.

Кирьянов. Ну, это от медицины зависит. К кому попадешь. У тебя, я знаю, профессор… Земляк. Что-нибудь придумает… А я вот, считай, не жилец. За мной приходили.

Авель. Кто?

Кирьянов. А те, что в аду у котлов стоят. Помешивают… Дровец прибавляют.

Пауза.

Авель. Не надо так. На всё Его воля.

Кирьянов. Ну, а ты что же своевольничаешь? Заранее себя списал.

Авель. Я не списал. Я смиряюсь.

Кирьянов. И ей насоветовал?

Авель. Нет.

Кирьянов. А как же? Нужны деньги.

Авель. У меня есть.

Кирьянов. Откуда?

Пауза

Авель. На операцию.

Пауза.

Кирьянов. Много?

Авель. Три тысячи.

Пауза.

Кирьянов. Небогатое у тебя княжество?..

Авель. Небогатое.

Пауза.

Кирьянов. Хороший ты человек… Никому так не верил… Я плохой. Жадный… Там, в твоем шкафу, кейс. В нем десять тысяч… По-разному собраны… Не скажу, что всё праведным способом… Но не воровал, нет!.. И не убивал!..

Авель. Я знаю.

Кирьянов. Слушай, у меня всё в жизни было. Вот гляди! Мужская победа! Слава победителя. (Не видя на лице Авеля одобрения.) Ну, всё-таки третье место в областном авторалли…

Авель. Да. Ты прав.

Кирьянов. Богатство! Хоть и неправедное…

Авель. Да, конечно.

Кирьянов. Жадничал!.. Я на этом и попался. Не люблю отдавать!..

Авель. Ну, а еще?..

Кирьянов. Ещё?.. (Собравшись с духом.) Любовь!..

Авель. Да. Это – да!

Кирьянов. Это неважно, что безответная?.. Мне зачтётся?

Авель. Бескорыстная еще дороже.

Кирьянов. Была любовь, была!..

Авель. Почему была? Есть.

Кирьянов. Чего не хватало в моей жизни? Скажи! Ты должен знать…

Авель. Чего не хватало?.. Веры.

Кирьянов. Это как?.. Поверить безоглядно, что б тебя кинули, да?.. А потом еще посмеялись?.. Да у меня вся жизнь прошла с этим припевом: обманули дурака на четыре кулака! Обманули дурака… Хрен вам! Вот вам! Вот!.. (Неприличные жесты.)

Пауза.

Авель. Остынь… Как же ты мне поверил?

Кирьянов. Не знаю. Ты не отсюда.

Авель. Я из Грузии.

Кирьянов. Нет, нет!.. Не знаю, как это назвать.

Авель. Ты боишься назвать имя, которое всё объясняет.

Кирьянов. Бог, что ли?.. А его нет.

Авель. Кто же тебя научил так любить?

Пауза.

Кирьянов. Само получилось.

Пауза.

Авель. Куда ты собрался? (Пристально глядит Кирьянову в глаза.)

Кирьянов (беспокойно посмеивается). А что, видно, да? Налицо приметы побега?.. Куда мне собираться… Вот, достали меня… Они всюду найдут. Раз я на счетчике… Беги не беги. Либо всё отберут, что накопил… Либо жизнь отберут… да еще замучают… Попробую…

Пауза.

Я ей всё хочу отдать… Раз любовь… Ну, а для чего они?.. У меня никого больше нет. Ты отдашь. Вот ключ.

Авель. А сам?

Кирьянов. Нет. Боюсь… Будет спрашивать… отчего да откуда… Еще откажется. Она ведь чистая.

Авель. Когда ты хочешь, чтобы я передал? Сейчас?

Кирьянов. Нет. Тут, понимаешь, какое дело… Мне нельзя им в руки попасть… Я не выдержу. Наведу…

Авель. И на меня?

Кирьянов. Да…

Авель. А если придут?

Кирьянов. Отдай сразу… Слаб человек… Не такие, как я, не выдерживали… Дай время уйти. Дам сигнал, когда буду недосягаем.

Авель. А тебе с собой разве не надо?

Кирьянов. Сколько надо, у меня есть.

Пауза.

Авель. Всё сделаю, как ты сказал.

Кирьянов. И никому об этом, ты понял?

Авель. Да.

Кирьянов. Спасибо тебе. Прощай.

Авель. Храни тебя Бог!.. Прощай.

Кирьянов уходит в глубину чердака.

Затемнение.

Увлеченный своими размышлениями, по холлу бредет Сокольников.

Сокольников (останавливается возле двери Елены). Зачем порочить нашу жизнь? Зачем? Мы хорошо жили, дружно и справедливо. (Движется по кругу, останавливаясь то у одной двери, то у другой.) Друзья мои, братья и сестры. Согласитесь, всё у нас хорошо, всё есть – тепло, свет, пища. Мы вместе, а это главное. А вы хотите разбрестись по одиночным камерам? Я говорю вам – это страшно! Я заклинаю вас – это гибель! Умоляю вас, не надо!.. Давайте жить вместе! Всё есть – тепло, свет, пища.

Галемба. Параша. Представляю, сколько отсюда дерьма растечется по другим домам и квартирам! Сколько зла!..

Сокольников. Нет, не параша!.. Уборная. Унитаз. Всё хорошо. Все друг за друга. Хотите, я буду полы мыть? Курить брошу?.. Не оставляйте меня. Вы – мои сокамерники. Моя семья.

Елена. Ну, не знаю!.. Не знаю, Сокольников, что вы здесь нашли… Надо бежать друг от друга.

Галемба. Не оглядываясь!

Елена. А меня, между прочим, ты бы мог сохранить.

Галемба. Да? Каким образом?

Елена. Делаешь вид, что не понимаешь… А если б вовремя, у нас могло бы образоваться нечто оригинальное…

Галемба. Ну, полно, полно фантазировать!..

Елена. Галемба, а ведь могло бы!.. Могло!..

Галемба. Ну, не знаю…

Елена. Могло-о!.. Галемба, ты был тогда так игрив!.. И так жовиален!.. И я тебе нравилась.

Галемба. Не помню.

Елена. Не помнишь? Он делает вид, что не помнит. Ну, это нечестно, Галемба, нечестно!..

Галемба. На мне всегда была Соня.

Елена. А это еще до Сони!.. Ждёшь?

Галемба. Жду.

Елена. А если в глаза?..

Галемба. Вопрос сложный…

Елена. С такими разводят без разговоров.

Галемба. Соня – мой крест! И точка. И моя любовь… (Отходит.)

Елена (закатывает глаза). Ах, любовь!.. (Напевает из «Кармен».)

Галемба. Сокольников, успокойтесь!.. Найдете себе другую коммуналку. На худой конец, общежитие…

Анюта. Он по ночам выходит сюда и скулит.

Елена. И дверь не закрывает. Вы думаете, приятно слышать ваш храп?..

Галемба. А что хорошего-то было, папаша?

Сокольников. А пятерочка?

Галемба. Я обронил, вы вернули? Эка невидаль.

Сокольников. И еще, и еще!

Галемба. Ну, чайник выключили. Что еще-то?

Сокольников. Ну, многое, многое… А взгляды?

Галемба. Добрые, что ли?

Сокольников. Да!

Галемба. А завистливые?

Сокольников. А ободряющие?

Галемба. А испепеляющие?

Сокольников. А виноватые?

Галемба. А бесноватые?

Сокольников. А… а добрые?

Галемба. Нет, Сокольников, на весах нет баланса: там тяжело, тут пусто. Будем разъезжаться.

Сокольников. Нет-нет-нет!..

Галемба. Да-да-да!..

Сокольников. Что скажет юноша?

Галемба. Это князь, как можно!..

Сокольников. Ну, да. Пусть будет князь. Хотя князей мы всех прогнали…

Авель. В Тбилиси мы живем в доме, где много квартир. И все они связаны галереей.

Сокольников. Это как?.. Снаружи или внутри?

Авель. Внутри двора. По фасаду мы все по отдельности. А внутри – мы одна семья.

Сокольников. Вот!.. Принцип социалистического общежития! И если вы посмотрите проекты Корбюзье…

Елена. К черту Корбюзье! Это прохвост и фальсификатор!

Галемба. Это гениальный новатор!

Елена. Это ничтожный провокатор!

Галемба. Да!

Елена. Нет!

Галемба. Да!

Елена. Никогда!

Галемба. Всегда!

Елена. Ни в жизнь! Никогда! Во веки веков! (Истово крестится.)

Галемба (после паузы). Мать, успокойся. Пусть будет по-твоему.

Елена. Галемба, я тебя обожаю!..

Звонки входной двери. Все осветительные приборы приходят в движение. Голоса в прихожей, появляются люди.

Женский голос. Мы с первого этажа! Кто-то с крыши упал!..

Мужской голос. Вот сию минуту брякнулся!

Женский голос. Спуститесь, посмотрите, ваш, не ваш?!.

Мужской голос. Вызвали! Скорую вызвали!.. Да что толку…

Шум голосов. Мельтешение огней. Постепенно они гаснут. Дольше всех пульсируют автомобильные фары. Но и они угасают. Ревет сирена «Скорой помощи».

Затемнение.

В комнате у Галембы сидит Авель. Играет музыка, поёт Пласидо Доминго, что-то из «Тоски» или «Богемы». Какое-то время молча слушают. Галемба снимает пластинку. Допивает вино из стакана.

Галемба. Вот мы и помянули. Я даже не знаю, как его звали…

Авель. Максимом. Всё доводил до максимы.

Галемба. Что был за человек? Чем жил?..

Авель. Страстями.

Галемба. Ты что-нибудь о нем знаешь?

Авель. Много.

Галемба. Когда успел…

Авель. Успел. Помолимся за него.

Галемба. Как?.. Я не знаю…

Авель. Само придет. (Встаёт, вполголоса.) Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего Максима и прости ему все согрешения вольныя или невольныя, даруй ему Царствие и причастие вечных Твоих благ и Твоей бесконечной и блаженной жизни наслаждение. Аминь. (Крестится с поклоном.)

В продолжение молитвы Галемба встал, по окончании, не крестясь, кланяется. Долго молчит.

Галемба. Спасибо тебе, мой драгоценный. Как легко стало.

Авель. Я знаю.

Сидят молча какое-то время.

Галемба Если честно, мне тут хорошо. Я не знаю, лучше ли мне будет без них… (Наливает вино.) Жизнь прожита! Я банкрот, князь. (Приветственно подымает стакан, выпивает.) Начинать все сначала?.. По секрету?.. (Как бы доверительно.) Силы есть, но так неохота!.. А чтобы не было мучительно больно… Нет, путь Кирьянова мне не подходит!.. Нужен допинг. Это либо вино, либо любовь. Ничего лучше человечество пока не изобрело. А вообще, князь, не бери в голову. Что тебе, своих проблем мало?.. Господи, как мне все ясно! Какая кристально чистая видимость! Вижду! Князь, я вижду!

Авель. Что?

Галемба. Решительно всё! Про себя, про них.

Авель. А про меня?..

Пауза.

Галемба. Вот тут я умолкаю. Прости, князь, но тебя ведет Господь Бог. За тебя! (Пьет.) И знаешь, малыш, к чему я прихожу, общаясь с тобой? К простым и обычным вещам. В режиссерской методологии. Нехрена выдумывать. Надо просто говорить с людьми о том, что их волнует. Вот как я с тобой говорю… и как ты говоришь со всеми нами… Зачем входить в образ? Маску натягивать… Молчи, молчи!.. Ты мой театр, я тебе верю, весел ты или хмур… Словом общаешься или молчанием. О, какая сила в тебе, князь! (Прислушиваясь.) Кто-то пришел там… Это не к нам?..

Входит Соня.

Боже мой, это же Соня! (Бросается к ней, обнимает.) Как это?.. Почему не предупредила? Я бы пришел за тобой!.. (Авелю.) Это моя жена! София!

Авель и Соня здороваются.

А это – Авель, познакомься. Он князь!

Соня. Ах, это очень приятно. Это по какому произведению?

Галемба. Нет-нет, это по жизни! Ты всё поймёшь…

Авель. Простите меня, но я должен идти.

Галемба. Да-да, конечно…

Авель. Мадам!.. (Поклонившись, уходит.)

Галемба. Это удивительный юноша… Голубка моя, как я рад! Ведь вчера еще не было ничего определённого!..

Соня. О, какое счастье вернуться сюда! Милый мой! Я не хочу больше разлучаться!..

Они бросаются друг к другу и долго стоят, обнявшись.

Затемнение.

Авель и Майя сидят на крыше поодаль друг от друга. Майя, по обыкновению, в джинсах, майке, в стиле «свой парень».

Майя. Простите меня за те слёзы!.. Я не поеду, это же ясно, неужели вы не понимаете? Мне стыдно, что я допустила слабость. И знаете, это очень мило было с вашей стороны мне запретить.

Авель. Я запретил?.. Как я мог?

Майя. Я не знаю. Пришла мама и сказала: князь запрещает. Правда, она еще кое-что добавила из области фантастики, но это она умеет.

Авель. А, да… А вы простите меня… Может быть, я и сказал что-то похожее, но мне нестерпима была мысль, что кто-то распоряжается вашей волей…

В своём будуаре в одиночестве сидит Елена, как всегда, за одним из своих занятий – чтением, вязанием, пасьянсом, чаепитием, отгадыванием кроссвордов, игрой в «скрэббл» – или за всеми занятиями сразу.

Елена (завидев Соню, машет приветственно). Со-оня!..

Соня. О, здравствуй, Елена!.. (Идет к ней).

Елена. Офелия! В твоих молитвах, нимфа… (Умолкает, увидев яростные знаки Галембы.) С возвращением. (Салонные объятия и поцелуи.) Ты на побывку? Нет? Насовсем?..

Соня. О, да!

Елена. Без макияжа ты скорее похожа на Гертруду, чем на Офелию.

Соня. Боже мой, мне же теперь всё равно!

Елена. Как я рада, что ты избавилась от своей фобии.

Галемба. Соня-а!.. (Отчаянно жестикулирует. Выходит из комнаты.)

Елена. Что ему надо?..

Галемба. Соня!.. Иди помоги мне!..

Уводит Соню. За спиной показывает Елене кулак.

Соня. Да, милый?

Галемба. Имей в виду, я буду скучать и ревновать тебя ко всем.

Соня. О, нет, я не дам тебе повода!.. Я буду примерной женой и домохозяйкой.

Галемба. Я буду счастлив.

Соня. И я буду счастлива! Мы оба будем счастливы!.. И всех, кто вокруг нас будем делать счастливыми!..

Галемба. Да, успокойся… Всё будет по-твоему.

Соня. И я не хочу, не хочу, не хочу, не хочу, не хочу!..

Галемба. Нет-нет!.. (Прижимает ее к себе.)

Соня. Не хочу быть Офелией!.. Хочу быть собой.

Галемба. Успокойся, родная моя… Так всё и будет… Ты уже моя Соня!.. И нам больше никто не нужен. (Потрясает кулаком в сторону Елены.)

На крыше, тесно прижавшись друг к другу, сидят Авель и Майя.

Майя. Знаете, Авель, я вам скажу то, что обычно девушки первыми не говорят. А я возьму и скажу. Я влюблена.

Пауза.

Авель. В меня нельзя влюбляться.

Майя. Почему?

Авель. Потому что я могу не вернуться из Академии.

Майя. Вот еще!.. Прекрасно вернетесь. И я вас буду звать не князем, а академиком.

Авель. Это большая проблема. Трудно себе представить её исполнение… Они должны открыть мое сердце и что-то там изъять, а что-то вставить…

Майя. Пусть лучше вставят меня!

Авель. Вы уже там! (Берет ее руку.)

Галемба держит Соню в объятиях.

Соня (освободившись). Знаешь, я буду создавать вещи, которые приносят абсолютную радость, причем, моментально! Знаешь, что я сейчас исполню?..

Галемба в страхе ждет.

Сварю тебе борщ! Ты хочешь борща?

Галемба. О, господи!.. Обожаю!..

Соня. По-моему, в холодильнике у меня была свёкла…

Галемба. Я не съел её, клянусь!

Соня. Всё найдётся! Чего не будет хватать, попрошу у соседей. Я сварю борща на всех, и пусть угощается, кто пожелает. Ты не возражаешь?

Галемба. Прекрасная идея!

Соня. Вот такую кастрюлю!.. С нами чудные люди живут, не так ли, милый!

Галемба. Да, конечно!.. Этот князь, Авель… тоже так считает.

Соня. Он чудный! Он тоже будет с нами жить?

Галемба. Нет, он вылечится и улетит к себе в княжество…

Соня. А, ну, да!..

Галемба. Так, кажется… Это где-то в Грузии. Он молился о тебе!

Соня. Я знаю!.. Ведь не просто же так произошло улучшение…

Авель и Майя сидят, взявшись за руки.

Авель. Он любил вас.

Майя. Я знаю… Но он не умел.

Авель. Он умел. Но не так, как вы думали.

Майя. А как?

Авель (после паузы). На разрыв аорты. Кажется, так называется.

Майя. Скажите… я должна быть благодарна ему?

Авель. Да! И вы должны заказать по нему панихиду. Я вам помогу. А пока зайдите ко мне и примите то, что он вам оставил.

Майя. Что это?..

Авель. Я не знаю. (Отворачивается.) Какой-то кейс… Вот ключ к нему. Но никто не должен об этом знать.

Затемнение.

Кастрюля дымящегося борща возвышается на столе, за которым хозяйничает Соня, ловко управляясь с половником. Все жильцы вышли из своих комнат.

Соня (разливая борщ в керамические плошки, из которых можно есть стоя). Друзья, подходите!.. Всем хватит! Попробуйте и оцените то, что я наварила. По совести говоря, я давно не хозяйничала. Если чего-то не хватает – вот перец, вот соль!..

Сокольников. А чеснок вы положили?

Соня. Да-да!..

Сокольников. Когда-то я ел борщ с чесноком. Это было на раскулачивании…

Галемба. Свят, свят, свят! Этого нам еще не хватало!..

Сокольников. Хозяева уехали, а борщ оставили…

Пауза.

Галемба. Не оставили, а вы у них отобрали!

Сокольников (пожимает плечами). Может быть, так…

Кассандра. Господи, как хорошо, что я вас не пускала!..

Соня. Вам погуще или пожиже?

Кассандра. Пожиже и полпорции.

Паша. А мне бы погуще! А мясцо покрошили?

Соня. А как же!

Анюта. Паша, ну, как не совестно! Сварю я тебе с крошевом…

Елена (Галембе, в стороне). Господи, что за спектакль… Твоя режиссура?

Галемба (вполголоса). Я тебя умоляю… Не надо!.. Об Офелии ни слова, ни звука!..

Елена. Да ради бога!

Соня. Лена, позволь я тебе налью!..

Елена. Я сыта. Разве что пол поварешки… Для пробы. Всё-всё!..

Сокольников. Очень вкусно! Я бы от добавки не отказался.

Соня. С удовольствием, пожалуйста!

Анюта (Соне). А вас с выздоровлением!..

Соня. Спасибо!

Сокольников (Галембе). А говорили – ничего хорошего!

Анюта. А ведь одного не хватает!

Паша (смущенно). Да-да… Отряд, как говорится, не заметил потери бойца…

Сокольников. Да! Был человек и нет человека.

Анюта. А комната-то осталась.

И вот покатилось из конца в конец: комната!.. кому комната!.. нужна комната!.. лишняя комната!.. отдайте комнату!..

Анюта. Куделину полагается кабинет!

Елена. Взрослой девушке полагается спальня!

Кассандра. Всем нормальным людям полагается отдельная квартира!

Елена. Куделин, доколе?

Паша. Вопрос решается! Впереди расселение! Всё под контролем!

Сокольников. Ну, вот снова. Зачем?..

Все. Комната!.. Квартира!.. Комната!.. Расселение!.. Квартира!.. Комната!..

Резкие звонки от входной двери заставляют всех замолчать. Кассандра открывает. Входит Бугор. Отстраняя Кассандру, по-хозяйски проходит к двери Кирьянова. Дергает ее, дверь не поддается.

Бугор. У кого ключ?

Кассандра. А вы кем ему приходились?

Бугор. Двоюродный кисель на троюродной воде. Открывай!

Кассандра. Почему вы мне «тыкаете»? Что это значит?

Бугор. Моё вам с кисточкой!.. (Расшаркивается.) Задолжал он мне, что, непонятно?

Галемба. Да-да-да!.. Всё понятно. Предъявите расписку.

Бугор. Какую расписку? У нас дела были без бумаг. По понятиям… На слово. Деньги – товар.

Сокольников (радостно). Товар – деньги! Я ж говорил…

Галемба. Но дальше без формальностей не обойтись, я вас уверяю.

Бугор. Вот я и говорю! Надо составить опись. Поискать… Ведь с кем-то же он делился. Кому он доверял?

Сокольников. Мы все тут доверяем одному человеку – князю.

Бугор. Какому князю?

Елена. Что вы несете, старый идиот!..

Сокольников. Но мне же вы не доверяли?

Анюта. Вот князь!

Бугор. Ты князь? Это что, кликуха?..

Кассандра. Оставьте его в покое! Мальчик болен! Ему предстоит операция!

Елена. Уж князя-то вы не получите!

Галемба. Приходите с милицией. А сейчас – адъё!

Бугор. Погоди, погоди! Ты кто тут?..

Галемба Ты уже спрашивал! Два раза повторять не намерен!

Бугор. Ну, я не могу!.. Кто это?..

Галемба. Конь в пальто!

Бугор. Ну, погоди у меня!.. Князь! В твоих же интересах!.. Лучше дома! Скажи им!.. А то ведь придется на хате!..

Галемба. Что ты сказал?..

Бугор. Легче, легче!..

Галемба. Ты что, угрожаешь?.. Ему?..

Полукруг жильцов понемногу смыкается, Бугор оказывается прижатым к двери Кирьянова.

Елена (выходя вперёд). А ты знаешь, что сейчас будет?.. Вот баллончик… Здесь нервно-паралитическое… Пахнет черемухой… Любишь черемуху?.. Одно твоё движение и ты обвалишься на пол, как мешок отрубей… Потом мы тебя свяжем. Бельевой веревкой. А когда ты будешь лежать связанный, знаешь, что мы с тобой сделаем?.. Я, например, если все отвернутся, помочусь на тебя… (С усмешкой оглядывает соседей.) Я такая… Отчаянная! За князя на всё готова…

Вперед выходит Соня. В руках у нее миска с борщем, которую она протягивает Бугру. Тот принимает. Лицо ее одухотворено, глаза горят.

Соня. О, что за гордый ум сражен! Вельможи,

Бойца, ученого – взор, меч, язык;

Цвет и надежда радостной державы,

Чекан изящества, зерцало вкуса,

Пример примерных – пал, пал до конца!

А я, всех женщин жалче и злосчастней,

Вкусившая от меда лирных клятв,

Смотрю, как этот мощный ум скрежещет,

Подобно треснувшим колоколам,

Как этот облик юности цветущей

Растерзан бредом; о, как сердцу снесть:

Видав былое, видеть то, что есть.

Бугор в продолжение монолога ведет себя всё более и более беспокойно, нервно ест борщ, переводя глаза с одного лица на другое, ища разгадки, сочувствия и, наконец – выхода. Не найдя ничего, охваченный страхом, он прорывает плотный заслон из жильцов и опрометью бежит к выходувместе с миской.

Бугор (от двери). Я вернусь еще! Клянусь! Век свободы не видать! Князь, готовься!.. Вернусь не один!.. Поедешь на хату! (У двери, жадно доедает борщ, ставит миску на пол и исчезает.)

Все стоят полукольцом, будто парализованные. Галемба обнимает Соню и гладит ее голову, лежащую у него на плече.

Галемба (негромко). Бедная моя… Как ты себя чувствуешь?

Соня. Хорошо.

Галемба. А ему твой борщ понравился.

Соня. Только, я думаю, он уже остыл.

Галемба (оставляя Соню). Братья и сестры… (Пауза.)

Сокольников (просветленно, в полголоса). К вам обращаюсь я…

Кассандра. Чш-шш!..

Галемба. К вам обращаюсь я, друзья мои… (Почти шепотом.) На баррикады!..

Все. На баррикады!.. На баррикады!.. На баррикады!..

Елена. Руки прочь от князя!

Все. Прочь! Руки прочь! Бугор не пройдет!..

Все расходятся по своим комнатам.

Галемба (Авелю). Понимаешь, свобода – свойство или коренное, или благоприобретенное. По природе и воспитанию я не свободен. Да чего там, я трус!.. Моя свобода наигранная. Я годами могу дремать в состоянии полу-свободы. Вялого оживления. Но меня, понимаешь ли, можно разгоношить, растормошить, разозлить до состояния свободы! О-о, тут я страшен! Тут я неукротим! Князь – ты моя свобода! Я ставлю на твоё сердце! Я тебе обещаю! Ты выживешь – и я буду жить!

Елена садится к роялю и играет финал фортепьянного концерта Чайковского. Или что-то иное. В холле начинается движение мебели. Жильцы тащат из своих комнат всё, что попало под руку и ставят возле входной двери.

Затемнение.

Так выглядит лагерь беженцев или городская площадь в ночь землетрясения, или платформы метро, ставшего бомбоубежищем. Вот во что превратился холл в этот поздний час в результате призывов к сопротивлению. Кресла и раскладушки, диванчики и шезлонги так или иначе, с разной степенью комфортности служат жильцам, устроившимся здесь на ночь. Майя спит, свернувшись калачиком на диванчике-рекамье, положив голову на колени Авеля. Елена полулежит в кресле. Супруги Куделины, Паша и Анюта, устроились на узкой тахте валетом. Ну, и так далее. Почти все в своей дневной одежде. Лишь Паша Куделин облачился в халат с кистями.

Миг – и вся эта куча мебели, взгромоздившаяся друг на друга, превратится в грозные баррикады, в непроходимый заслон.

А пока звучит меланхолическая, тихая музыка из репертуара ночных радиопередач. Предпочтительней – джаз. Впрочем, уже близко утро, а кое-кто еще не сомкнул глаз.

Галемба (Соне). Как я тобой любовался, как ты была прекрасна в роли повелительницы борща!..

Соня (сонно). А я и не чувствовала, что я в роли. Зачем ты так говоришь?.. Мне было легко и приятно.

Галемба. Вот так и нужно жить!.. Без фальши, без натуги. Вы посмотрите на Авеля. Он абсолютно равен себе самому. Князь и князь…

Елена (любуясь). Хорошая пара.

Галемба. Потому что от сердца к сердцу.

Пауза. Джаз.

Елена (вздыхает). Не у всех получается.

Галемба. Да! Этому надо учить! Я понял, чем я буду заниматься, ты знаешь. Вот достойное дело! Помогать людям освобождаться от несвойственной им роли. От надуманного поведения. От заблуждений. Мы откроем студию! Мы учредим ООО!

Елена. О-о!.. Это что-то новенькое… Спёр? Или ноу-хау?

Галемба. Да! Моё!.. Выстраданное… Раньше я как режиссер создавал, воплощал, собирал, надувал образ! Теперь я протыкаю пузырь! Пш-шик!.. И пусто! Мы движемся в обратном направлении! К натуре!.. К естеству, а значит, и к правде естественного поведения! К черту роли!.. Долой маски!.. И называется это… знаешь, как?

Елена. Как?

Гадемба. Раз-во-пло-щение!..

Анюта. Дадут поспать?

Галемба Чш-шшш!.. (Елене, вполголоса.) Пиши рекламу! Психологический тренинг. Развоплошаю! Освобождаю от роли!.. Снимаю маски…

Елена. И личины! Да?

Галемба. Правильно. Снимаю наигрыш. Корректирую поведение.

Пауза. Джаз.

Елена. Уроки искренности. Это я буду давать.

Галемба. Ты тоже хочешь?

Елена. Да, у меня есть наработки…

Галемба. Это тебе не носы вытирать!.. Вывод из заблуждения.

Елена (после паузы). Выход из блуда?

Галемба. Только без пошлости!.. Указываю выход из тупика. Из ловушки. Из заблуждения. Поняла?

Елена. Поняла. О, сколько людей будет нами осчастливлено!.. Начинать нужно с ближнего круга. Вот Сокольников.

Пауза. Джаз.

Галемба. Тяжелый случай… Ведь он вбил себе в голову, что он революционер. (Пауза). Сокольников!..

Сокольников (пробудившись от дрёмы). Да!.. Они пришли?

Галемба. Нет еще. Сокольников, общество справедливости и полного равенства возможно?

Сокольников. Да! И мы его строили!..

Галемба. В одной отдельно взятой стране?

Сокольников. Да! В авангарде всего прогрессивного человечества!.. Неведомыми тропами… Нехожеными путями…Пока не пришел этот… (Изображает.)

Галемба. Ну вот, видишь?.. Отдыхайте, Сокольников.

Елена. Глубокий обморок сирени.

Сокольников (устраиваясь поудобней). А сейчас я мечтаю о счастье и процветании в отдельно взятой квартире. (Засыпает.)

Пауза. Джаз.

Галемба. Жизнь соткана из сплошных заблуждений. Люди живут в ирреальном, вымышленном мире. Один мнит, что он политик, другой, что он полководец…

Анюта. Слушайте, только заснула!

Галемба. Да, извините! Мы забыли, что Павел Петрович отдыхает.

Елена (шепотом). Третий – что он режиссер!..

Галемба. Ну ты не можешь без под… начки.

Елена. Прости, сорвалось.

Пауза. Джаз.

Это мечта.

Галемба. Что?

Елена. То, что ты хочешь у них отобрать. Мечта… Крылья воображения… Это опасно. Ты когда-нибудь видел крылья без бабочек… тьфу!.. Бабочку без крыльев?.. Мерзейшее существо! Страшней таракана…

Анюта (приподымаясь). Пузо на тонких ножках!.. (Фыркает.)

Кассандра. Бабочка рождается с крыльями.

Паша (спросонья). Что?..

Анюта. Спи, дорогой.

Галемба. Закрой крылышки…

Пауза. Джаз.

Елена. Мечта присуща мыслящему существу от рождения! Светлая грёза!.. А некоторые ее обрывают.

Галемба. Это ты, мерзкая девчонка, в детстве обрывала бабочкам крылья!..

Елена. Не было этого! Врешь!..

Галемба. Тогда почем ты знаешь, как они выглядят!

Елена. Вообразила! Бабочки, вы хотите остаться без крыльев?

Анюта. Нет! Только не это!..

Кассандра. Нет-нет, лучше, как есть!..

Елена. Теперь ты понимаешь, что ты хочешь отобрать у человека с помощью своего тренинга? Нет, Галемба, это дохлая идея. Люди к тебе не пойдут. Кто ж захочет стать тараканом!.. Люди, вы хотите жить без мечты?..

Кассандра. Никто на это не пойдет.

Галемба. Мы с Соней будем жить правдой. (Обнимает ее.)

Сокольников. Без мечты невозможно. Владимира Ильича называли «кремлевский мечтатель».

Галемба. Дороговато эта мечта нам обошлась, Сокольников, дороговато!.. Эта его грёза…

Елена. Господа, если к правде святой

Мир дороги найти не умеет,

Честь безумцу, который навеет

Человечеству сон золотой.

Соня. Это Беранже?

Галемба. Да, моя дорогая… Соню не трогайте… (Заслоняет Соню.)

Соня (спросонья). Все-таки я была в полёте… Да, милый?..

Галемба. Да, моя прекрасная. Спи.

Елена. Муха тоже была в полете.

Галемба. Она нам завидует. Она сама играет одну и ту же роль и не может из нее выйти.

Елена. Это какую же?

Галемба. Благонравной респектабельной дамы. А на самом деле…

Елена. А на самом деле?..

Галемба. А на самом деле…

Елена снимает тапку. Галемба со смехом убегает от нее. С тапкой в руке она гонится за ним.

Анюта. Ну, вы уж совсем!..

Елена. Убью!..

Паша. Что такое?.. Тревога?

Анюта. Интеллигенция разыгралась…

Раздается звонок. Все переглядываются. Звонки повторяются. Все встают и, подхватив свою мебель, несут или двигают ее к входной двери.

Галемба. Тяжелые вещи вниз, легкие наверх!..

Звонки сменяются стуком, стук – снова звонками.

Голоса. Выше! Выше!.. Дайте я помогу!.. Подержите, пожалуйста, с краю!..

Елена. Баллончики – к бою!

Анюта. Швабры – к бою!

Сокольников. На мне, как договаривались, огнетушитель. (Достает из-под раскладушки.) В порядке самообороны…

Галемба. Тише, тише!.. Применять по команде!..

Напряжение нарастает, грозя перейти в панику, и когда наступает общий гвалт, Авель вдруг вскидывает руки.

Авель. Тише!.. Прошу тишины!.. (Прислушивается.)

Пауза. Из-за двери слышна женская речь.

Это бабушка!..

Кассандра. Дарико!

Авель принимается отодвигать вещи от двери. Все приходят ему на помощь. И вот в открытую дверь входит Бабушка. В руках у нее две сумки.

Бабушка. Мальчик мой!..

Авель. Бабушка!

Она роняет сумки и горячо обнимает Авеля. Под руку подворачивается и Кассандра, подруги обнимают друг друга, целуются. Авель усаживает Бабушку на диван, садится рядом с ней. Далее они на короткое время переходят на грузинскую речь, богато украшенную пламенными восклицаниями, жгучими междометиями, пылкими жестами и сиянием глаз. Случается и так, что Бабушка к Авелю обращается по-русски, а по-грузински – к Кассандре.

Бабушка. Ты получил приглашение профессора Чкония?

Авель. Нет!..

Бабушка (Кассандре). Вах!.. Он не получил приглашение профессора Чкония! У тебя с ним завтра встреча!..

Кассандра. Как!.. Кто брал почту?..

Бабушка. Что за почта у вас!.. Междугородняя телеграмма пришла скорее.

Галемба. Международная!.. А у нас сарафанная! (Елене.) Посмотри у себя в сарафане.

Елена. Что за дела!.. Ничего я не видела… Но, конечно же, посмотрю. (Уходит.)

Тем временем по инициативе и под руководством Анюты в холле накрывается стол. Она вносит электросамовар. Расставляются чашки с блюдцами. Каждый бежит к своему холодильнику и приносит что-нибудь из еды.

Соня. Это – сыр! Названия я не знаю. Продавался просто как «Сыр»!

Сокольников. Дырочки есть?

Соня. Есть.

Сокольников. Ну, значит, без обмана.

Елена. Да, – вот конверт! (Отдает Кассандре.) Я очень сожалею. Но я не виновата. Прошу меня простить. Но я не при чем. Как он у меня оказался?.. Сумасшедший дом! (Оборачиваясь к столу. Торжествующе.) Зато у меня – пирожки с ливером!

Сокольников. У меня имеется «Завтрак туриста», восхитительное питание, если намазать на хлеб. И с горячим чаем!.. (Закатывает глаза.)

Анюта. А мы, так уж и быть, ставим банку из набора. Да, Паша?.. Вот: икра лососевая! Это у Паши в ассоциации наборы бывают. А он там вице-президент.

Елена. Сто раз слышали.

Бабушка. Вот лаваш… Передай, Авель. Вот брынза… Вот зелень. Это тебе, мой дорогой!.. (Передает Авелю полиэтиленовый пакет с мандаринами.) Угости всех!..

Анюта разливает чай.

Как я вам благодарна! Какие вы прекрасные люди!..

Авель обходит всех и каждому дает мандарин. Последний достается Майе. И как-то само собой в застольный шум, в гул голосов вплетается тихое пение – грузинское многоголосье.

Через короткое затемнение это же песнопение крепнет, овладевает пространством. Все стоят живописной группой посреди холла – в центре Авель в кресле. Рядом с ним в вечернем, почти свадебном платье Майя. Она даже в белых перчатках, в руках у нее – мандарин. Постепенно он рдеет – внутри него загорается свет. Можно даже подумать, что это сердце.

Сверху доносится голос и тогда пение стихает, но не прекращается.

Голос.

Если ты брат мне, то спой мне за чашею,

И перед тобой на колени я грянусь.

Здравствуй же, здравствуй, о жизнь сладчайшая,

Твой я вовек и с тобой не расстанусь…

Дальше стихи Тициана Табидзе читаются по-грузински. Мужчины поднимают кресло с Авелем и медленно несут его к авансцене. Голос звучит, и песня звучит. Они тоже поют.

Голос

Занавес

2016