Читать книгу Коучинговый человек. Роман - Владислав Витальевич Белов - Страница 8

Аврора родилась в Ленинграде в семье военного инженера. Отец, Дмитрий Андреевич, очень любил и баловал дочь. В свою очередь, она отвечала ему тем же и могла, не таясь, рассказать о своих детских проступках. Как правило, в таких случаях отец внимательно выслушивал девочку, осуждающе качал головой и просил больше не огорчать его. Когда же Аврора заслуживала поощрения, он, словно ребёнок, расплывался в улыбке, гладил дочь по голове и целовал в щёку. В такие минуты Аврора была счастлива. С отцом ей было просто и легко.

Но Дмитрий Андреевич часто отъезжал в командировки. Аврора скучала и начинала теребить вопросами мать, Елену Григорьевну, что бы узнать, когда он вернётся домой.

– Что защитника дожидаешься, проказница? – с улыбкой спрашивала она. – Натворила что-нибудь? А ну-ка признавайся. Однако Аврора не любила в чём-либо признаваться матери. На её допрос старалась отвечать мало или, насупившись, уходила и запиралась в детской комнате.

– Да-а! В меня пошла, – говорила в таких случаях Елена Григорьевна и больше не трогала дочь, зная заранее, что от неё уже ничего не добьёшься.

Большим ударом для семьи стала неожиданная смерть отца. Он погиб при очередном испытании нового вооружения на полигоне завода. И только тогда Аврора узнала, кем он был: Дмитрий Андреевич работал ведущим конструктором завода по созданию торпедных аппаратов.

Аврора на всю жизнь запомнила его торжественные похороны. В тот день закрытый гроб отца, усыпанный цветами и в сопровождении почетного караула, медленно передвигался на пушечном лафете по главной аллее Смоленского кладбища. В последний путь главного конструктора провожала вместе с родственниками огромная толпа сослуживцев.

Спустя несколько лет Аврора закончила школу. Затем поступила в московский институт на отделение экономики и права. Через некоторое время в столицу, после размена квартир, перебралась и мать. Но тут началась перестройка, а вместе с ней – и нужда. Зарплаты матери стало катастрофически не хватать, и Аврора решилась на хорошо обдуманный шаг – выйти замуж за состоятельного мужчину.

Она бросила учёбу в институте и начала поиски богатого жениха. С этой целью Аврора стала посещать респектабельные клубы, в которых вход для женщин был, как правило, бесплатным или стоил намного дешевле, чем для мужчин. На вопросы матери, где она пропадает ночами, обычно отвечала, что нашла вечернюю работу в ресторане.

Вскоре у неё появились поклонники, дарившие различные подарки, но Аврора продолжала искать самого богатого жениха. И нашла. Это был располневший мужчина лет пятидесяти шести, с неброской внешностью и редкими волосами на голове. Зато он имел очень важное для Авроры преимущество: потенциальный жених был весьма состоятельным и влиятельным человеком. Звали его Константин. Когда-то он был женат и имел почти взрослого сына от первого брака. Сын жил, преимущественно, с отцом в его роскошной квартире на Рублёвском шоссе, а на лето уезжал в Подмосковье на загородную виллу.

Константин владел несколькими заводами, один из которых был приобретён в Германии. Имел две яхты и целый гараж новеньких иностранных легковых автомобилей. Короче говоря, по мнению Авроры, жениха она нашла, что надо. Правда, староватого и лысого, с небольшим брюшком. Но только он мог избавить её от нищеты, с которой она никогда бы не смогла свыкнуться, живя на зарплату с матерью или с молодым не имеющим капиталов мужем. И вообще, Аврора всегда и во всём старалась быть на высоте. Она считала, что благодаря своей внешности и прирождённому уму, достойна лучшей доли и безбедной жизни.

Их свадьба состоялась прямо на яхте возле берегов Кипра. С фейерверками и, несмотря на жару, со смокингами на мужчинах и с роскошными нарядами дам. Единственным огорчением стала лишь первая брачная ночь. Тут уж Аврора ничего не могла поделать с собой! Привыкшая к свободе выбора, она не сумела побороть в себе брезгливость и попыталась притвориться нездоровой. Но это не помогло. Пьяный Константин, как только они уединились в спальне, сорвал с невесты дорогое свадебное платье и просто изнасиловал её. «Ну что ж, за всё надо платить», – утешала себя Аврора утром, отодвигаясь от громко храпевшего мужа.

Потом она привыкла расплачиваться телом, благо, что её суженый быстро справлял свои дела. Чтобы выспаться и не слышать его ужасного храпа, она, после исполнения супружеского долга, иногда перебиралась в гостиную. Там стоял большой кожаный диван. Аврора сворачивалась на нём калачиком, накрывалась пледом и засыпала, чтобы рано утром вернуться в постель к мужу.

На расспросы, почему она иногда спит на диване, жаловалась, что не может заснуть из-за его страшного храпа. Константин обычно хохотал и говорил: «Тонька тоже моего храпа не выдерживала. После „этого дела“ сразу убегала на диван. Вот бабы. Какие же вы все привередливые!» – продолжал хохотать он до слёз.

Но Аврора быстро освоилась с обязанностями жены олигарха. Во-первых, она потребовала от Константина раскошелиться на нарядные дорогие платья и драгоценности. Это было нужно, как она говорила, чтобы прилично выглядеть на светских раутах и деловых переговорах с лицами, от которых зависел бизнес мужа. Во-вторых, получив от него в подарок дорогой автомобиль, стала разъезжать по московским клубам. Там она могла встречаться с бывшими ухажёрами, оставляя в машине шофёра-охранника. И, самое главное, Аврора заимела молодого любовника, который работал стриптизёром в клубе. О! Это был настоящий «мачо». Белокурый под два метра ростом атлет с улыбкой голливудского актёра покорил её сердце с первой же встречи. Однажды, когда он закончил выступление, Аврора, по примеру других зрительниц, положила в его стринги, еле прикрывающие гениталии, стодолларовую купюру и записку с номером мобильного телефона.

Несколько дней она ждала звонка. В своих фантазиях Аврора рисовала картины их любовных встреч. А когда муж, пыхтя, начинал справлять в постели свои дела, Аврора представляла на его месте белокурого красавца, мощного и нежного. При этом она сильно возбуждалась и начинала проявлять не свойственную ей с Константином половую активность. Тот сразу заметил повышенную сексуальность жены, и в такие минуты сам старательно втягивался в процесс. Но когда у супруга заканчивались силы, Аврора начинала злиться и резко отворачивалась от него, сожалея об улетевшей очередной фантазии.

Перед очередным вылетом в Германию, Константин как можно нежнее поцеловал подставленную Авророй щёку и сказал:

– А ты, мать, стала ничего! Даже о-го-го! Что привезти в подарок?

– Брюлики, – не задумываясь, ответила супруга.

– Какие?

– Сам догадаешься. У тебя хороший вкус, – специально похвалила Аврора мужа, и тот, довольный, кивнул головой.

Через день позвонил стриптизёр. Это произошло ночью, когда она уже приготовилась ко сну. В мобильнике раздался знакомый бархатный баритон, который Аврора различила бы среди тысячи других.

– Добрый вечер! – с замиранием сердца услышала она. – Вы меня узнали?

«О! Что за вопрос?» – с радостью подумала Аврора, но притворилась ничего не понимающей и несколько отчуждённой:

– Добрый вечер! Простите. Не могли бы вы представиться?

– Я тот, кому вы оставили номер мобильного телефона и попросили как-нибудь позвонить. Меня зовут Артур.

– Красивое имя.

– У вас тоже.

– Я слушаю, Артур, – хладнокровно продолжила Аврора.

В ответ послышалось недоуменное молчание и немного растерянный ответ:

– Но вы же сами просили позвонить.

– Возможно. По-моему, это было несколько дней назад. Кажется… в клубе.

– Да, да! – подхватил уже обрадованный Артур, а его голос потерял былую самоуверенность.

Аврора была ужасной сердцеедкой. Ей доставляло наслаждение водить за нос понравившегося мужчину и при этом делать вид, что он её не так уж сильно интересует. Зато потом, в награду за терпение и послушание, так было приятно показать поклоннику, потерявшему надежду на взаимность, что он всё-таки нравиться ей. Так, считала она, должны поступать умные и красивые женщин – скрывать внутренний жар обладания любовником за холодной, но прозрачной завесой напускного равнодушия.

– Ах! Да. Я, кажется, припомнила. Вы… как его..

– Стриптизёр из клуба «Белая лошадь», – подсказал Артур. – Вспомнили?

– Да, да. Припоминаю… Я тогда немного больше выпила, чем надо. И номер мобильника, говорите, дала?

– Да, мадам, – уже сухо и нервно, – ответил Артур (он стал подозревать, что зря позвонил).

– Ну, что ж… Давайте заново знакомиться. К сожалению, я смутно помню вашу внешность. По-моему, вы брюнет среднего роста?

– Вы ошибаетесь. Наоборот, я высокой и белокурый. А что вы из клубов не вылезаете? – начал уже ехидничать Артур, решив на прощание показать свои когти.

Но Аврора сделала вид, что пропустила мимо ушей нелестный для женщины вопрос и продолжила:

– Ах, да! «Белая лошадь»! И белокурый высокий блондин. Теперь, кажется, вспомнила.

– Ну и как? – дерзко спросил Артур.

– Вы знаете, – опять не ответила на вопрос Аврора, – я хотела пригласить вас посидеть где-нибудь, поговорить. В сущности, я одинокая женщина, хотя и замужем. Мне показалось, что помимо накаченной мускулатуры, у вас имеется способность вести и дружескую беседу. Я ошиблась?

– Не знаю, Аврора, – смягчившись, ответил собеседник. – Обычно женщинам нравится только моя внешность, и мало кто из них желал лишь побеседовать со мной, если не считать анекдотов. Можно попробовать. В таком случае, разрешите пригласить вас прогуляться в парке, зайти в кафе. Правда, я студент и не обещаю роскошного ужина.

– Это так будет романтично: студент и жена олигарха!

– Вы смеётесь?

– Нет, нет. Что вы, Артур! Роскошь ведь тоже надъедает. Иногда хочется чего-нибудь другого.

– Для разнообразия?

– Зачем вы так. Обиделись?. Так вы меня приглашаете или нет! – перевела Аврора разговор на шутливый тон.

– Хорошо. Завтра воскресенье. Я должен буду выступать в нашем клубе. Приходите туда к семи вечера, я отпрошусь – и мы поедем, куда нам вздумается.

– Давайте, встретимся возле памятника Пушкину. В клубе могут быть знакомые.

– Понимаю. Тогда встретимся возле памятника. Мой номер телефона уже имеется в вашем мобильнике. Если передумаете, позвоните, пожалуйста, заранее, чтобы я зря не отпрашивался с работы.

– А вы расчётливы Артур.

– Я подрабатываю, учеба платная. Из-за этого и пошёл в стриптизёры. На самом деле, учусь на факультете спортивной гимнастики и акробатики.

– И есть успехи?

– Мы сможем поговорить об этом, когда встретимся.

– Вы правы, Артур. Тогда: до скорого свидания?

– До скорого, Аврора. Спокойной ночи, – и в трубке мобильного телефона воцарилось тишина.

«Однако он не так уж и глуп для стриптизера, – немного обескуражено, подумала Аврора. Она ожидала, что новый знакомый попытается всячески затянуть их разговор, будет навязчиво приглашать к себе домой, как это обычно и делают молодые люди. Тем более, что она первая попросила Артура позвонить ей. Но он почему-то не захотел воспользоваться своим преимуществом, а благородно согласился на беседу в кафе. – Ничего, – уже засыпая, подумала Аврора, – мы ещё посмотрим, кто кого будет упрашивать. Хотя… у него должно быть немало поклонниц, – осенило её, – Вот оно в чём дело! Что ж… тем интереснее будет интрига. Но я поставлю тебя на колени, уважаемый студент спортивного факультета!» – закончила полусонные рассуждения Аврора и погрузилась в глубокий здоровый сон.

На другой день Аврора предупредила прислугу, что отъезжает на два дня домой к матери. Но как только машина с шофёром-охранником скрылась, она, после недолгой беседы с Еленой Григорьевной, отправилась в ближайший косметический салон. Там она пробыла часа два и, довольная собой, вернулась назад.

– Куда это ты, дочка, намарафетилась? – спросила мать, осмотрев Аврору с головы до ног.

– Иду вечером в театр, мама, – не моргнув глазом, ответила дочь.

– Одна?

– Нет.

– С ухажёром?! – насторожилась Елена Григорьевна

– Ну что ты, мама, пристала. С подругой.

– Это ж с какой? Светка на море укатила. Татьяна твоя, закадычная, слыхала, к экзамену выпускному готовится: институт в этом году заканчивает.

– У меня новая подруга, мама. Но если кто спросит, скажешь, что я дома. К соседке пошла.

– Ох! Доиграешься, девка. А если Константин позвонит из Германии, что я ему скажу? Ведь он может заставить меня и соседку позвать.

– Ладно. Скажешь, что пошла к подруге. К какой – не знаешь, а сама мне перезвонишь.

– Я-то скажу…

– Вот и хорошо. А в остальном – разберусь сама.

Елена Григорьевна замолчала и больше не стала возражать дочери. Теперь она всецело зависела от её помощи, состарившись и часто болея.

Вечером, в половине седьмого, Аврора вызвала такси и стала собираться. В этот раз она решила одеться попроще. И только бриллиантовые серёжки да золотые перстни на руках вместе с прижатой к телу сумочки из крокодиловой кожи выдавали в ней состоятельную женщину. Вначале восьмого она уже была возле памятника великому поэту. Там уже стоял Артур с большим букетом цветов. Заслышав стук каблуков, он обернулся и пошёл навстречу Авроре.

На нём были хлопчатобумажные белые брюки и такого же цвета тенниска. Она рельефно обтягивала его богатырскую грудь и открывала огромные бицепсы сильных загорелых рук. На этот раз Артур коротко подстриг волосы, и это придавало ему вид бойца-атлета. «Да, жеребец, что надо», – подумала Аврора, с вожделением рассматривая приближающуюся фигуру нового знакомого.

Они поехали в Сокольники на машине Артура. Оставили её на стоянке и вошли в приветливо раскрытые ворота парка. Выходной день привлёк сюда много отдыхающих. Играла музыка. Нашей парочке с трудом удалось найти свободное место в летнем кафе за столиком, стоявшем в конце асфальтированной площадки.

– А здесь весело! И никому ни до кого нет дела. Давно не была в Сокольниках! – воскликнула Аврора, усаживаясь на потёртый стул с чёрными металлическими ножками.

– Что будем? – спросил подошедший официант.

Артур посмотрел на Аврору. Она заметила напряжение на его лице и подумала: «Бедный мальчик, наверное, боится, что у него может не хватить денег. Не буду его разорять».

– Мне… мороженного, – обратилась она к небрежно стоящему перед столом официанту, – и кофе со сливками.

– Извините, сливок нет.

– Тогда просто кофе.

– Мне тоже кофе с мороженым и, пожалуйста, коробку хороших шоколадных конфет, – добавил Артур

– Конфеты, молодой человек, дорогие, – предупредил официант.

– Думаю, не дороже денег, – парировал Артур. – И, пожалуйста, принесите даме вазу для цветов.

Ждать заказ пришлось долго. За это время Аврора успела узнать, что Артур живёт на съёмной квартире. Затем, с показным интересом, выслушала его рассказ о спортивных достижениях в гимнастике, о том, что он уже имеет первый разряд, а сейчас готовиться к выступлению на крупных соревнованиях. Она слушала, изредка задавала вопросы, но думала о другом. «Странно, – спрашивала себя Аврора, – он что, на самом деле собирается весь вечер „вешать мне лапшу на уши“ по поводу своих спортивных достижений?»

После сделанного музыкантами перерыва заиграла музыка. Аврора не выдержала:

– Может, потанцуем? – предложила она.

– Извините: заговорился. Конечно, я приглашаю вас на танец! – подскочил Артур.

В толпе танцующих они обнялись и стали двигаться под медленную музыку. «Какое блаженство, обладать таким мужчиной!», – подумала Аврора, как только почувствовала под руками упругое мускулистое тело. И тут она впервые пожалела о неравном браке с Константином. Аврора вздохнула и крепко прижалась к Артуру. «Сегодня ты будешь только моим», – тихо прошептала она ему, покачиваясь в такт знакомой мелодии.

Их встречи продолжались недолго. Аврора, несмотря на её умение предугадывать опасность, допустила оплошность. Дело было так. Старший сын Константина, самоуверенный и неприятный прыщавый юноша, вздумал ухаживать за ней. По прихоти отца его назвали иностранным именем Вили. Сын весьма сильно походил на своего родителя. И не только внешне, но и его грубыми, бестактными манерами. Но если Константин вырос в простой семье и сумел сам достичь определённого положения в обществе, то Вили рос на всём готовом.

От этого отрицательные и хамские замашки отца проглядывались в его повадках, как сквозь увеличительное стекло. Вили очень грубо обращался с прислугой и, когда не было дома отца, позволял себе много непристойностей по отношению к служанкам. Из их признаний Аврора постепенно убеждалась, что почти все они пострадали от его сексуальных домогательств.

Но сексуальное внимание Вили к себе она почувствовала не сразу. Вначале это были довольно почтительные и как бы нечаянные жесты его рук, дотрагивающиеся до её плеча или колена во время просмотра телевизионных передач; долгий взгляд, задерживающийся на глубоком разрезе запахнутого халата и быстро ускользающий в сторону под прикрытием крысиной улыбки. Иногда, Аврора кожей чувствовала, как глаза юноши упираются сзади в её фигуру. Она же с детства не любила ощущение того, что кто-то подсматривает за ней. И как только начинала чувствовать на себе сверлящий взгляд Вили, резко оборачивалась. При этом тот не всегда успевал отвести глаза и скрыть вожделённое выражение отвратительного в такие моменты лица. Вначале Аврора старалась не обращать на это внимание. Она знала о своей привлекательности и привыкла к оценивающим взглядам мужчин. Но постепенно её стал раздражать этот сексуально озабоченный и неприятный тип.

После отъезда Константина в Германию Вили тут же вернулся в Москву с загородной виллы. Он заметно осмелел и не только по отношению к служанкам, но и по отношению к самой Авроре. В его разговорах с ней стали чувствоваться грубость и бесцеремонность. Вили стал без стука заглядывать в спальню Авроры и, извинившись, захлопывал дверь, ничем не оправдывая свой поступок. А однажды во время совместного ужина, на котором присутствовали его друзья, попытался трогать вытянутой ногой её колени под столом. От неожиданности Аврора чуть не поперхнулась пищей, закашлялась, и выбежала из столовой. Вслед она услышала, как Вили что-то сказал друзьям, и они начали смеяться. Такой наглости от «прыщавого щенка», как прозвала его про себя Аврора, она не ожидала. Молчать больше было нельзя. Муж ещё не вернулся, и она решила поговорить с Вили сама.

Вскоре такой случай представился. На другой день Аврора смотрела телепередачу в гостиной, где располагался тот самый большой кожаный диван. Шёл интересный фильм. Спустя некоторое время вошёл Вили. Он небрежно развалился рядом, взял пульт управления и, не спрашивая её, стал переключать программы.

– Вили! Идёт хороший фильм. Мне хочется его досмотреть, – возмущённо сказала Аврора. – В твоей комнате есть телевизор. Посмотри, пожалуйста, там.

– А мне здесь больше нравиться, – продолжал он переключать программы.

– Но ты мне мешаешь досмотреть фильм!

– Ладно. Смотри, – протянул Вили пульт Авроре. – А я пока вздремну.

Он придвинулся ближе и попытался пристроить свою голову на её коленях. Аврора инстинктивно отодвинулась, но Вили снова подполз к ней. Тогда она поднялась с дивана, поправила платье и жёстко сказала:

– Я давно заметила твоё особое внимание ко мне. Только знай: я не служанка, и со мной твой номер не пройдёт.

– Ха-ха-ха! – издевательски рассмеялся Вили. – А с тем белокурым верзилой прошёл?

– С каким верзилой? – вздрогнула Аврора.

– Сама знаешь.

– Ты что это говоришь, ублюдок?! – сорвалась Аврора и попыталась схватить Вили за волосы.

Но тот ловко увернулся, соскользнул на пол и побежал к двери гостиной.

– Папочка тебе за это голову оторвёт. Ясно! – он показал ей язык и скрылся за дверью.

Как только захлопнулась дверь гостиной, Аврора присела на диван. Она стала думать, откуда Вили узнал о любовнике. Но ей так ничего и не пришло в голову.

А ночью сыночек Константина бесцеремонно зашёл в её спальную комнату. Аврора лежала в кровати и читала книгу. Вили приблизился к ней и со змеиной улыбкой на губах сказал:

– Я хочу тебе кое-что показать. Будет о-очень интересно! – загадочно произнёс он, а потом вынул из-за спины конверт и покрутил им в воздухе.

– Кто тебе разрешал сюда входить? – начала было Аврора. Она отбросила книгу, натянула одеяло до самой шеи и села, откинувшись на высокие подушки.

– Я же сказал, что будет интересно. Если бы ты знала, что здесь находится, – потряс он конвертом, – то на коленях умоляла бы меня прийти к тебе в спальню. Не веришь?

Вили бесцеремонно уселся на кровать прямо перед сидящей Авророй, засунул руку в конверт.

– Так. Наугад, – стал шевелить он в нём пальцами. – Вот. Смотри. Опаньки!

И перед самым носом Авроры оказалась цветная фотография. Она взяла её в руку и сразу поняла, в чём дело. На фото была запечатлена её недавняя встреча с Артуром в одном из скверов Москвы. Они сидел на скамейке возле какого-то фонтана. Причём Аврора держалась обеими руками за огромную руку Артура, прислонившись головой к его плечу. Было видно, что они о чём-то разговаривают. Аврора вспомнила этот момент. Тогда она сообщила Артуру, что через несколько дней приедет муж, и они не смогут часто встречаться.

– Откуда это у тебя, гадёныш?! – тихим и тоскливым голосом спросила Аврора.

– Это ещё не всё. А как эта?.. – Вили, порылся в конверте и достал другой снимок. Он швырнул его Авроре в лицо. Фото отскочило и упало на одеяло. – Нравится?!

«О, боже!» – пронеслось в голове ошеломлённой женщины.

На снимке, сделанном с помощью мобильного телефона, она и Артур отдыхали на пляже в Серебряном Бору. Там Аврора сидела верхом на возлюбленном и пыталась кормить его с плоской палочки мороженым. На ней был купальник и большая соломенная шляпа. Глаза Артура скрывали тёмные очки. Кривляясь, он специально широко открыл рот, подставляя его для очередной порции мороженого.

Аврора выхватила из рук Вили конверт. Она стала лихорадочно и быстро рассматривать остальные снимки. «Какая сволочь! Какая мерзость… – злобно шептали при этом её губы. – До чего додумался, гад! За мной следить. А?!» – с ненавистью уставилась Аврора на новоявленного детектива и стала рвать фотографии вместе с конвертом.

– Зря стараешься, – спокойно отреагировал на её озлобленные действия Вили. – Негативы у меня хранятся в надёжном месте. Так что можешь рвать сколько тебе угодно: ещё настряпаю для папочки.

– Скотина! – бросилась Аврора на доносчика, как разъярённая тигрица. Она вцепилась в волосы Вили одной рукой, а другой, наотмашь, стала хлестать по лицу, пока из его носа не пошла кровь. – Получай, сукин сын! Получай! – сопровождала она выкриками каждую свою пощёчину.

Затем, обессилев, откинулась на подушки и уставилась в потолок. Там, дико вращая глазами, она пыталась найти выход из создавшегося положения.

Несмотря на хорошую трёпку, Вили не ушёл. Он вытер разбитый нос покрывалом одеяла и ждал.

– Чего ты ещё хочешь, мерзавец!? – наконец, обратилась к нему Аврора, продолжая думать, каким образом Вили сумел выследить её.

Кроме того, она вспомнила о свадебном контракте, который был заключён с Константином. Один пункт, этого документа гласил, что она может лишиться супружеской доли в случае измены мужу, если тот сумеет доказать это в суде. Это означало, что Константин получал право выставить жену из дома, в чём мать родила. Это была главная опасность и «ахиллесова пята» Авроры в отражении шантажа устроенного ей Вили.

– Я хочу, чтобы ты стала моей – после недолгого молчания ответил Вили.

– Вот оно что! Ты лучше расскажи, как меня выследил.

– Очень просто. В твоей мобиле сохранился номер телефона Артура. А по нему можно узнать адрес владельца, если хорошо заплатить оператору.

– Так ты ещё и копался в моих вещах! Зачем ты всё это делал? – пыталась выяснить Аврора главную причину слежки за ней.

– Зачем? – с иронией в голосе повторил вопрос Вили. – Ну, во-первых, я выполнял поручение отца. Ты, наверно, заметила, что он редко звонил в этот раз?

Действительно, редкие звонки мужа вначале настораживали Аврору; но потом она решила, что он нашёл в Германии любовницу и, увлечённый ею, забыл о жене, как это часто и бывает с загулявшими мужьями.

– А во-вторых?

Вили опустил голову, и не глядя в глаза Авроре, неожиданно сказал:

– Я влюбился в тебя.

– Что?! – воскликнула она. – Ты ещё и любишь меня?! Смотрите на него! – искренне рассмеялась Аврора. – Тебе что, мало служанок? Ни одной не пропустил!

– Ты другая, – промямлил Вили.

– Да! Ты прав: я другая, но не твоего поля ягодка. Слышал такую пословицу?

– Всё равно ты будешь моей! – соскочил с кровати Вили и зло посмотрел в широко распахнутые глаза Авроры. – Теперь ты моя, – тихо, с таинственной угрозой в голосе, добавил он, покачивая перед её носом указательным пальцем. – А не захочешь…

– Вот так любовничек, – скривилась в улыбке Аврора, лихорадочно соображая, как ей вести себя дальше с Вили. – Силой возьмёшь? Да?

– Сама приползёшь ко мне в спальню! Даю время на размышление до приезда отца. Как ты знаешь, он приезжает послезавтра. А пока подумай, что тебе дороже: жить здесь и спать со мной или с голой жопой вылететь на улицу. – Вили направился к двери, но прежде чем её закрыть с ехидной улыбкой добавил: – Я тебя жду…

Аврора в ярости схватила книжку и запустила ею в него.

– Подонок! – крикнула она успевшему захлопнуть дверь Вили.

Всю ночь и до самого обеда, не поднимаясь с постели, Аврора провела в глубоких раздумьях. Первой её мыслью было «придушить этого засранца» в постели. Но исход такого поступка и, как следствие, тюремное заключение на много лет, охладили Аврору. Кроме того, подумала она, Вили не стал домогаться её сразу, а позвал к себе в спальню. Выходит, что она придёт к нему добровольно!

Её взгляд упал на рядом стоящую прикроватную тумбочку. Там Константин держал заряженным пистолет «Вальтер» и время от времени проверял его наличие перед сном. Тумбочка была необычной. Она представляла собой бронированный сейф, закамуфлированный под деревянную мебель спальни. Ключ от него Константин носил с собой вместе со связкой других ключей. Но были и запасные. Где они могли лежать, Аврора примерно догадывалась. Скорее всего, в рабочем кабинете Константина. Они висели прямо на стене рядом с рабочим столом. Никому бы и в голову не могло прийти, что это ключи от его спального сейфа. Но Аврора запомнила их форму. Похожий ключ Константин носил и на своей связке.

«Попрошу съездить со мной на его машине в лес и пристрелю там, – стала выстраивать новый план убийства Вили Аврора. – Но и в таких действиях она нашла немало изъянов: патроны к пистолету, скорее всего, на счету, а следственная экспертиза покажет, что из оружия стреляли недавно, в отсутствие Константина. Да и труп, – продолжала размышлять Аврора, – ещё надо будет спрятать где-то в лесу, отогнать машину Вили подальше от места убийства и так далее». В конце концов, она пришла к выводу о невозможности застрелить Вили безнаказанно.

«Отравить?!» – промелькнуло у неё в голове. Она сразу представила, как её домогатель будет корчиться от болей в животе и кричать, что это она убила его. – «Нет, я и этого не смогу сделать как надо». Аврора заплакала от бессилия. Затем вытерла слёзы и начала думать дальше, уставившись в потолок спальни.

За окном занимался рассвет; когда-то тёмное небо посветлело и постепенно стало розоветь на глазах; с ближайших деревьев посыпалось бойкое щебетание птиц, а из открытой балконной двери потянул свежий утренний ветерок. Наступающий день предстоял быть ясным, и может быть поэтому, Аврора стала обдумывать план выхода из создавшегося положения в более светлых тонах: она отбросила мысли об убийстве Вили.

«Может быть, уступить ему? – попробовала подойти Аврора к проблеме с другой стороны. – Но, господи, как можно спать с таким уродом? Неужели это тоже расплата за мое решение выйти замуж за Константина?! И этот ужасный контракт! Какая я была дура, согласившись подписать его в таком виде. Теперь выхода нет. Не идти же снова на улицу к больной матери, искать какую-нибудь заурядную работёнку и считать свои копейки после каждой покупки. Нет, нет… только не это! Надо смириться. Смириться, терпеть и ждать своего часа… Этот мерзавец всё просчитал: когда Константин прогонит меня, ему достанется полное наследство. Вот оно в чём дело! – пришла к окончательному выводу Аврора. – Что ж, Вили, миллиарды Константина стоят того, чтобы, поборов отвращение, залезть в твою постель. А дальше посмотрим». Наконец, отказавшись от обеда, принесённого в спальню служанкой, Аврора сморилась в глубокий сон и проспала как убитая до одиннадцати часов вечера.

Ёе разбудил телефонный звонок мужа

– Рора! Это я. Константин. Как ты там, не скучаешь?

– Я уже думала, что ты задержишься. Не звонишь. Небось, заимел там молоденькую немку, пригрелся да ещё хочешь, чтобы я скучала.

– Ну и противная же ты. Нашла к кому ревновать. Да здесь и приличных дам не увидишь. Нет, наши бабы самые красивые!

– В Германии и русских девушек полно, хитрец.

– А-а ревнуешь!

– Ревную. А что я не имею на это право? Я же твоя жена, Костик.

– Ну ладно. За твои страдания везу хороший подарок. Тебе понравится. Миллион зелёных отвалил.

– Миллион?!

– Бриллиантовое колье с аукциона.

– Ты меня балуешь, Костик. Из-за этого колье придётся брать с собой двух хороших охранников.

– Ничего, Рора, приставим. Зато я уверен, что на ближайшем рауте вряд ли у чьей-либо жены будет такое великолепие. Пусть знают наших!

– Спасибо, Костик! Когда же тебя ждать?

– Завтра прилечу, часиков этак в шесть вечера. Стол хороший приготовь. Ох, и надоела мне местная еда! Борща украинского хочу с салом и горилкой. Ну, давай, Рорик. Встречай.

– До встречи, дорогой!

Аврора положила трубку и задумалась.

– Значит, завтра… – сказала она вслух, – а сегодня – Вили.

Она пришла к нему в полночь в ночном тонком шёлковом халате и тихо постучала в дверь.

– Заходи, открыто! – услышала Аврора голос Вили из спальни.

Его секция располагалась этажом выше, и чтобы пройти туда ей пришлось подниматься по крутой внутренней лестнице, соединяющей две большие квартиры на разных этажах. Она боялась встретить охрану, но на всём пути ей никто не попался.

– Заходи, не бойся! – ещё раз прокричал Вили, и Аврора, оглянувшись, по сторонам слабо освещённого коридора, вскользнула в спальню.

Комната была прокуренной, а сам Вили сидел за компьютером с сигаретой в зубах. Не отрываясь от экрана, лишь на время повернул голову к вошедшей Авроре и кивнул на рядом стоящее кресло.

– Садись. Сейчас закончу…

Он играл в какую-то компьютерную игру, с азартом, не глядя на клавиатуру, быстро перебирал пальцами.

– Ну, давай! – кричал он виртуальному герою, сражавшемуся на экране с целым отрядом вооруженных до зубов противников.

При этом глаза Вили горели, а оскалившийся рот с зажатой сигаретой в зубах издавал то стон сожаления, то радостный смех, в зависимости от происходящих событий на экране. Наконец, он выплюнул догорающую сигарету на пол и откинулся на спинку стула.

– Всё. Проиграл! – сообщил он Авроре. – Затем вскочил и стал расхаживать по комнате. – А всё-таки он должен был победить… Надо ещё потренироваться!

Глаза Вили продолжали гореть нездоровым блеском, его движения были резкими и неестественными. Аврора сидела и молча наблюдала за ним.

– Я думал, что ты не придёшь, – неожиданно признался он. – Сыграть вместе хочешь?

– Я не умею.

– Ну, этому можно легко научиться! – рассмеялся Вили неестественным смехом. – Хочешь, научу. Ну хочешь? – стал приставать он.

Подросток явно был пьян, но запаха спиртного Аврора не почувствовала. Вдруг её осенило, что он находится под воздействием наркотиков. От этой мысли Аврора обомлела. Ей не приходилось иметь дело с наркоманами, но она слышала, что их поведение в моменты опьянения может быть непредсказуемыми и опасными.

– Хорошо, я согласна, – нерешительно ответила она.

– Вот это здорово! – прокричал Вили и придвинул стул, чтобы Аврора могла сесть за второй компьютер.

Они просидели около двух часов. Вили заметно подустал, его речь стала невнятной, а глаза – мутными и стеклянными. Он предложил прилечь, чтобы, как он выразился, «немного оттянуться». Не раздеваясь, Вили завалился в кровать и позвал Аврору.

– Ложись рядом, – еле шевеля губами, пробормотал он. – Сейчас я тебя…

Но, когда она, не снимая халата, тоже легла на кровать, совсем опьяневший Вили тут же заснул, положив руку на её грудь. Он сразу захрапел, как и его отец, громко и противно. Аврора осторожно убрала его руку, встала, выключила компьютеры и свет, а затем бесшумно, словно тень, пробралась в свою спальню.

На другой день вернулся Константин. Выглядел он бодрым и весёлым. Дела на его заводе в Германии шли хорошо, заказов было достаточно, а управляющий менеджмент подобрался приличный.

– Вот что значит немцы! – делился Константин своими впечатлениями с Авророй. – Любят во всём порядок. В цехах – блеск. Проверил склады – всё уложено, как надо и с умом. Отчёты в порядке. Любо дорого смотреть! Не то, что наши разгильдяи. Надо, Аврора, слетать в Воронеж. Я пригласил туда немцев посмотреть, что можно сделать для повышения производительности труда на заводе. Возможно, поставлю над ним немецкую команду управленцев. А то наш Федоренко, вместо того, чтобы требовать с менеджеров, только и предлагает мне повышать им зарплату. Нет, брат! – успевая уплетать украинский борщ с салом и одновременно делиться с женой своими мыслями, громко и увлечённо говорил Константин. – Вы научитесь сначала работать, а потом будете клянчить повышения зарплаты! Правильно я говорю, Ророчка?»

Но Аврора, хотя и проучилась два года на экономическом факультете, в дела мужа не лезла и только лишь кивнула головой.

Подошла с подносом служанка. Она начала собирать опустошённую посуду со стола и остановилась перед Константином, ожидая, когда тот закончить есть борщ.

– А, это ты Верулька? Давно не видел тебя.

– Так я же с вами, Константин Михайлович, ещё, когда вы приехали, поздоровалась и вещи помогала в кабинет заносить. Не помните?

– Не узнал значит, – посмотрел на неё ещё раз хозяин. – Да ты однако поправилась! Хороша! – хлопнул он рукой по заднему месту девушку и отдал ей пустую тарелку.

Служанка притворно ойкнула, виновато глянула на Аврору. Но та опустила глаза и сделала вид, что не замечает оскорбительной для неё выходки мужа.

– А где мой отпрыск? – как ни в чём не бывало, обратился к жене Константин.

– Не знаю. У себя, по-моему.

– А ну-ка позвать! – крикнул он стоящему в коридоре охраннику. – Приехал отец, а он, засранец, не удосужился даже со мной за один стол сесть. Совсем от рук отбился. Самостоятельный стал!

Через минут пятнадцать пришёл Вили с помятым лицом и нерасчёсанными волосами.

– Здравствуй, папа! – небрежно бросил он отцу и уселся напротив, подперев голову ладонью.

– Ты где был? – строго спросил Константин.

– Спал, – безразлично ответил Вили, не глядя на отца.

– В такое время? Спал?

– Да, – раздражённо ответил сын. – Голова разболелась, вот и спал. А что поспать нельзя?

– Ты знал, что я сегодня приеду? – уже не так строго спросил Константин.

– Знал. Но я же говорю, что голова болела. И сейчас болит!

– Ну ладно. Раз болен – иди отдыхать. Есть будешь? – заботливо поинтересовался отец.

– Да не хочу я, пап, никакой жратвы! Тошнит что-то…